3. Три слоя
В течение 1932 г. будущая "пятая колонна" России начала принимать конкретные очертания в подпольном мире оппозиции. На узких совещаниях и тайных конференциях участники заговора знакомились с новой линией и получали инструкции, связанные с новыми задачами. В Советской России создавалась сеть террористических и вредительских ячеек и система курьерской связи. В Москве и Ленинграде, на Кавказе и в Сибири, в Донбассе и на Урале троцкистские организаторы выступали на пестрых по составу тайных сборищах заклятых врагов советского строя: эсеров, меньшевиков, "левых", "правых", националистов, анархистов и белогвардейцев - фашистов и монархистов. Письмо Троцкого распространялось в этом бурлящем подпольном мирке оппозиционеров, шпионов и тайных агентов; готовилось новое наступление против советского строя.
Настойчивые требования Троцкого о подготовке террористических актов вначале встревожили кое-кого из троцкистских интеллигентов старшего поколения. Журналист Карл Радек проявил признаки паники, когда Пятаков ознакомил его с новой линией. В феврале 1932 г. Радек получил от Троцкого письмо, доставленное, как и вся троцкистская переписка секретного характера, тайным курьером.
Троцкий писал своему колеблющемуся стороннику Радеку:
"Вы должны учесть опыт предыдущего периода и понимать, что нет у вас возврата к старому, что борьба вошла в новый фазис и что новое в этом фазисе состоит в том, что или мы будем уничтожены вместе с Советским Союзом, или надо поставить вопрос об устранении руководства".
Письмо Троцкого и настояния Пятакова в конце концов убедили Радека. Он согласился следовать новой линии - линии террора, вредительства и сотрудничества с "иностранными державами".
В числе наиболее активных организаторов террористических ячеек, создававшихся в Советском Союзе, были Иван Смирнов и его старые товарищи по гвардии Троцкого - Сергей Мрачковский и Эфраим Дрейцер.
Под руководством Смирнова Мрачковский и Дрейцер приступили к формированию небольших групп боевиков-террористов из своих бывших сотоварищей со времен гражданской войны - троцкистов, готовых применять насильственные методы.
Одной из таких террористических групп в Москве Мрачковский заявил в 1932 г.:
- Надежды на крах политики партии надо считать обреченными. До сих пор применявшиеся средства борьбы не дали положительных результатов. Остался единственный путь борьбы - это путь насильственного устранения руководства партии и правительства… Надо убрать Сталина и других руководителей партии и правительства. В этом главная задача.
Тем временем Пятаков подбирал кадры заговорщиков среди лиц, занимавших ведущие посты, главным образом в военной промышленности и на транспорте, вербуя их для участия в решительной кампании вредительства, которую Троцкий намеревался развернуть.
Летом 1932 г. между Пятаковым, как заместителем Троцкого в России, и Бухариным, лидером правой оппозиции, велись переговоры о соглашении с тем, чтобы ликвидировать на время былое соперничество и разногласия и работать совместно под верховным руководством Троцкого. Меньшая по численности группа, возглавлявшаяся ветеранами оппозиции Зиновьевым и Каменевым, согласилась подчинить свою деятельность авторитету Троцкого. Касаясь этих переговоров, Бухарин впоследствии показал на суде:
Я разговаривал с Пятаковым, Томским и Рыковым. Рыков разговаривал с Каменевым, а Зиновьев с Пятаковым.
Летом в 1932 г. я второй раз разговаривал в Наркомтяжпроме с Пятаковым. Разговаривать тогда мне было очень просто, так как я работал под руководством Пятакова. Он тогда был моим хозяином. Я должен был по делам заходить к нему в кабинет, не вызывая никаких подозрений… Пятаков рассказал, что в беседе, которая происходила летом 1932 г., о встрече с Седовым относительно установки Троцкого на террор… Мы решили, что очень быстро найдем общий язык и что разногласия в борьбе против Советской России будут изжиты.
Окончательные переговоры завершились осенью на тайном совещании, организованном на пустой даче в окрестностях Москвы. Вокруг дачи и по прилегающим к ней дорогам заговорщики расставили часовых во избежание неожиданностей и для сохранения абсолютной тайны. На этом совещании было сформировано нечто вроде верховного командования объединенных сил оппозиции для руководства организацией террора и вредительства в Советском Союзе. Это верховное командование оппозиции получило наименование "право-троцкистского блока". Оно состояло из трех различных пластов или слоев. В случае провала одного из них остальные должны были продолжать работу.
Первый слой - троцкистско-зиновьевский террористический центр во главе с Зиновьевым отвечал за организацию и руководство террором.
Второй слой - троцкистский параллельный центр во главе с Пятаковым отвечал за организацию вредительства и руководство им.
Третий и самый важный слой - фактический "право-троцкистский блок" во главе с Бухариным и Крестинским включал большую часть лидеров и руководящих представителей объединенных сил оппозиции.
Весь этот аппарат состоял всего лишь из немногих тысяч членов и двадцати или тридцати руководителей, занимавших ответственные посты в армии, ведомстве иностранных дел, органах государственной безопасности, в промышленности, в профсоюзных, партийных и правительственных учреждениях.
С первых же дней право-троцкистский блок был насыщен платными агентами иностранных разведок, в особенности германской военной разведки, и находился под их руководством. Вот некоторые из иностранных агентов, занимавшие руководящее положение в новом блоке заговорщиков:
Николай Крестинский, троцкист, заместитель комиссара по иностранным делам, был агентом германской военной разведки с 1923 г., когда он впервые согласился выполнять шпионские задания генерала Ганса фон Секта.
Аркадий Розенгольц, троцкист, народный комиссар внешней торговли, выполнял шпионские задания германского верховного командования с 1923 г. Впоследствии сам Розенгольц показал: "…Моя шпионская деятельность началась еще в 1923 г., когда по директиве Троцкого я передал ряд секретных данных в рейхсвер Секту и начальнику немецкого генштаба Хассе". В 1926 г. Розенгольц начал работать для английской военной разведки, сохраняя связь с Германией.
Христиан Раковский, троцкист, бывший посол в Англии и Франции, агент Интеллидженс сервис с 1924 г. Раковский показал: "Я установил преступные связи с британской Интеллидженс сервис в 1924 г.". В 1934 г. Раковский стал также агентом японской разведки.
Станислав Ратайчак, троцкист, начальник главного управления химической промышленности, агент германской военной разведки, был направлен немцами в Россию вскоре после революции. Осуществлял шпионскую и вредительскую деятельность в промышленности, создававшейся советским правительством на Урале.
Иван Граше, троцкист, служащий советской химической промышленности, приехал в Россию в 1919 г. под видом возвращающегося на родину военнопленного; был агентом чехословацкой, а затем германской разведки.
Алексей Шестов, троцкист, член правления треста Кузнецкуголь. Стал агентом германской разведки в 1931 г., выполнял ее задания через посредство германской фирмы "Фрейлих-Клюпфель-Дейльман" и осуществлял шпионско-вредительские акты в Сибири.
Гаврила Пушин, троцкист, служащий химических предприятий в Горловке. Стал агентом германской военной разведки в 1935 г. Как он впоследствии сообщил советским властям в своих показаниях, он передал немцам: "1) данные о выработке на всех химических предприятиях Союза за весь 1934 год, 2) программу работ всех химических предприятий Союза на 1935 год, 3) план строительства азотных комбинатов, в котором были предусмотрены строительные работы, кончая 1938 годом".
Яков Лившиц, троцкист, крупное должностное лицо дальневосточного ж.-д. ведомства, был агентом японской военной разведки и аккуратно передавал Японии секретную информацию о советских железных дорогах.
Иван Князев, троцкист, служащий уральской железнодорожной системы, агент японской разведки. Под ее контролем осуществлял вредительскую деятельность на Урале и снабжал японское военное командование информацией о советском транспорте,
Иосиф Турок, троцкист, заместитель начальника службы движения Пермско-Уральской железной дороги, агент японской разведки. В 1935 г. получил от японцев тридцать пять тысяч рублей за выполнение шпионских и вредительских заданий на Урале.
Михаил Чернов, правый, народный комиссар земледелия СССР, агент германской военной разведки с 1928 г. По заданиям немцев Чернов осуществлял на Украине вредительство в крупном масштабе, так же как и задания по шпионажу.
Василий Шарангович, правый, секретарь Центрального комитета коммунистической партии Белоруссии, в 1921 г. был направлен как польский шпион в Советскую Россию. В следующие годы продолжал работать под наблюдением польской разведки, снабжая ее шпионскими сведениями и осуществляя вредительскую деятельность в Белоруссии.
Григорий Гринько, правый, народный комиссар финансов. Агент германской и польской разведок с 1932 г. Был руководителем фашистского украинского националистического движения, способствовал контрабандной доставке оружия и военного снаряжения в Советский Союз и осуществлял шпионскую и вредительскую деятельность по заданиям немцев и поляков.
Конспиративный аппарат троцкистов, правых и зиновьевцев и являлся фактически "пятой колонной" держав оси в Советской России.
Глава XVII
ИЗМЕНА И ТЕРРОР
1. Дипломатия измены
В 1933-1934 гг. страны Европы казались охваченными таинственной болезнью. Одну страну за другой потрясали неожиданные перевороты, военные путчи, акты саботажа, убийства, раскрывались головокружительные интриги и заговоры. Не проходило и месяца без того, чтобы не совершался очередной акт измены или насилия.
Эпидемия измены и террора прокатилась по Европе.
Очагом заразы была нацистская Германия. 11 января 1934 г. агентство "Юнайтед пресс" телеграфировало из Лондона: "С тех пор, как нацистская Германия стала центром нового фашистского движения, весь континент превратился в арену агитации и актов насилия со стороны тех, кто считает, что старая форма государственного управления обречена".
Термин "пятая колонна" тогда еще был неизвестен. Но тайный авангард германского верховного командования уже развернул свое наступление против народов Европы. Французские кагуляры и "Огненные кресты", английский "Союз фашистов", бельгийские рексисты, польская П.О.В., чехословацкие генлейновцы и гвардия Глинки, норвежские квислинговцы, румынская "Железная гвардия", болгарская ИМРО, финские ляпуассцы, литовский "Железный волк", латвийский "Огненный крест" и многие другие вновь создававшиеся нацистами тайные общества или реорганизованные контрреволюционные лиги уже начали свою работу, расчищая путь для побед германской армии и для порабощения континента и готовя нападение па Советский Союз.
Вот неполный список наиболее важных актов нацистско-фашистского террора, совершенных вскоре после прихода Гитлера к власти:
Октябрь 1933 г. Убийство в Львове (Польша) секретаря советского посольства Алексея Маилова агентами ОУН, террористической организации украинских националистов, финансировавшейся нацистами.
Декабрь 1933 г. Убийство румынского премьера Иона Дука "Железной гвардией", организацией нацистско-румынских террористов.
Февраль 1934 г. Мятеж в Париже, поднятый французской фашистской организацией "Огненные кресты", инспирируемой нацистами.
Март 1934 г. Попытка переворота в Эстонии, подготовленного фашистским союзом "Борцов за свободу", финансировавшимся нацистами.
Май 1934 г. Фашистский переворот в Болгарии, Попытка путча в Латвии, организованная "Балтийским братством, находившимся под контролем нацистов.
Июнь 1934 г. Убийство польского министра внутренних дел генерала Бронислава Перацкого агентами ОУН, террористической организации украинских националистов. финансировавшейся нацистами.
Убийство агентами ОУН Ивана Бабия, руководителя "Организации католического действия" в Польше.
Попытка крупного мятежа в Литве, подготовленного нацистской организацией "Железный волк".
Июль 1934 г. Неудавшийся нацистский путч в Австрии и убийство нацистскими террористами канцлера Энгельберта Дольфуса.
Октябрь 1934 г. Убийство короля Югославии Александра и французского министра иностранных дел Барту агентами усташей, хорватской фашистской организации, контролировавшейся нацистами.
Два человека руководили организацией этой нацистской "пятой колонны" и контролировали ее деятельность, которая вскоре распространилась далеко за пределы Европы, охватив Соединенные Штаты, Латинскую Америку, Африку и, во взаимодействии с японской разведкой, весь район Дальнего Востока. Это были Альфред Розенберг и Рудольф Гесс. Розенберг возглавлял внешнеполитический отдел национал-социалистской партии, в задачу которого входило руководство тысячами нацистских шпионских, вредительских и пропагандистских агентств во всем мире, в частности сконцентрированных в Восточной Европе и Советской России. Как заместитель Гитлера, Рудольф Гесс ведал всеми секретными внешними сношениями нацистского правительства.
Альфред Розенберг, бывший эмигрант-монархист из Ревеля, первым установил от имени нацистов тайные отношения со Львом Троцким. Эти отношения закрепил Рудольф Гесс, заместитель Гитлера…
В сентябре 1933 г., через восемь месяцев после того, как Адольф Гитлер стал диктатором Германии, дипломат-троцкист и немецкий агент Николай Крестинский остановился на несколько дней в Берлине по пути в Киссинген, где он каждый год "отдыхал и лечился". Крестинский занимал тогда пост заместителя комиссара по иностранным делам.
В Берлине, в советском посольстве, Крестинский встретился с троцкистским связистом Сергеем Бессоновым. В большом волнении Крестинский информировал Бессонова насчет того "зондажа", который в то время в троцкистских кругах "произвел руководитель внешнеполитического отдела национал-социалистской партии Германии Розенберг по вопросу о возможности тайного соглашения между национал-социалистами в Германии и русскими троцкистами".
Крестинский заявил Бессонову, что он должен повидать Троцкого. Эту встречу необходимо устроить во что бы то ни стало. Крестинский пробудет в киссингенском санатории до конца ноября, а затем отправится в Меран, в Итальянский Тироль. Приняв должные меры предосторожности, Троцкий может встретиться с ним в любом из этих пунктов.
Встреча состоялась. На второй неделе октября 1933 г. Лев Троцкий в сопровождении своего сына Седова с фальшивым паспортом переправился через франко-итальянскую границу и встретился с Крестинским в отеле "Бавария" в Меране.
На состоявшемся совещании были рассмотрены почти все важнейшие вопросы, связанные с будущим развитием заговора в Советской России. Троцкий начал с недвусмысленного заявления, что "захват власти в России может быть осуществлен только силой". Но организация заговорщиков сама по себе недостаточно сильна, чтобы произвести переворот и удержаться у власти без помощи извне. Поэтому существенно важно добиться конкретного соглашения с иностранными государствами, заинтересованными в оказании помощи троцкистам против советского правительства.
Троцкий далее сказал Крестинскому:
- Зачаточным соглашением такого рода является наше соглашение с рейхсвером, но это соглашение ни в какой мере не удовлетворяет ни троцкистов, ни немецкую сторону по двум причинам. Во-первых, нашим контрагентом в этом деле является только рейхсвер, а не германское правительство в целом…
- Второе. В чем сущность соглашения с рейхсвером? Мы получаем небольшую сумму денег, а они получают шпионскую информацию, которая им будет необходима при военном нападении. Но ведь германскому правительству, в частности Гитлеру, нужны колонии, территории, а не только шпионская информация. И он готов вместо колоний, за которые надо драться с Англией, Америкой и Францией, удовлетвориться территорией Советского Союза. А нам нужны не 250 тысяч золотых марок, нам нужны германские вооруженные силы для того, чтобы при их помощи придти к власти, и в этом направлении нужно вести работу.
- Прежде всего, - продолжал Троцкий, - необходимо достигнуть соглашения с германским правительством.
Что касается японцев, то Троцкий говорил о них как "о силе, с которой необходимо договориться". Поэтому русские троцкисты должны начать "зондировать" японских представителей в Москве. "Для этого, - инструктировал Троцкий Крестинского, - надо использовать Сокольникова, который работает в Наркоминделе и как раз занимается восточными делами…"
Продолжая инструктировать Крестинского о внутренней организации конспиративного аппарата в России, Троцкий сказал:
- Но ведь если даже произойдет нападение, скажем, Германии на Советский Союз, это еще не даст возможности захватить аппарат власти, если у нас не будут подготовлены известные внутренние силы… Необходимо иметь оплот и в городе, и в деревне, у мелкой буржуазии и у кулаков, а там связи имеют, главным образом, правые. Необходимо иметь, наконец, опору, организацию в Красной армии, среди командиров, чтобы соединенными усилиями в нужный момент захватить важнейшие пункты и придти к власти, заменить нынешнее правительство, которое должно быть арестовано, и посадить на его место свое собственное правительство, заранее подготовленное.
По своем возвращении в Россию Крестинский должен был войти в соприкосновение с генералом Тухачевским, заместителем начальника штаба Красной армии, которого Троцкий охарактеризовал как "человека бонапартистского типа, авантюриста, честолюбца, стремящегося играть не только военную, но и военно-политическую роль, который несомненно с нами пойдет".
Последователи Троцкого в России должны были оказать всяческую поддержку генералу Тухачевскому, но в то же время расставить на стратегически важных местах своих людей, чтобы в момент переворота честолюбивый Тухачевский не мог без помощи Троцкого подчинить своему контролю новое правительство.
К концу совещания Троцкий дал Крестинскому особое указание о проведении кампании террора и вредительства в Советской России. Троцкий заявил, что диверсионные акты и террористические акты надо рассматривать с двух точек зрения: во-первых, "…под углом зрения применения их во время войны и для дезорганизации обороны Красной армии, для дезорганизации правительства к моменту переворота…" Во-вторых, - сказал Троцкий, - надо помнить, что эти акты давали бы ему, Троцкому, "большую устойчивость и уверенность в переговорах с иностранными правительствами, ибо он мог бы ссылаться на то, что его сторонники в Советском Союзе и достаточно сильны, и достаточно активны".