Войдя в Босфор, суда стали на якорь. Вскоре на "Микоян" прибыл советский военно-морской атташе в Турции капитан 1 ранга Родионов, а с ним английский офицер капитан-лейтенант Роджерс. В каюте капитана 2 ранга Сергеева состоялось совещание. Родионов сообщил собравшимся о решении Государственного комитета обороны, в котором ледоколу и танкерам ставилась задача прорваться в порт Фамагусту на Кипре, где танкерам предписывалось поступить в распоряжение союзного командования, а ледоколу следовать на Дальний Восток.
Задача была довольно сложной. Немцы и итальянцы заняли большую часть островов в Архипелаге, включая Крит и острова Додеканес. Однако кроме катеров, боевых кораблей у них на островах не было. На борту же ледокола и танкеров было лишь личное оружие.
В ночь с 30 ноября на 1 декабря ледокол прошел Дарданеллы и двинулся вдоль турецкого берега. Под утро капитан почти вплотную приткнул судно к островку в Эдремитском заливе, а как стемнело, снова отправился в путь. Так и шли по ночам вплотную к берегам, а днем стояли, втиснувшись в какую-нибудь щель между скал.
Две ночи благоприятствовали советским морякам - были темными и пасмурными. Но на третью выглянула полная луна, и как раз когда ледокол проходил между турецким мысом Карабурун и островом Родос, занятым немцами.
Дальнейшие события стали предметом мифотворчества. Так, И.В. Капустин пишет: "Первыми на "А. Микоян" налетели торпедные катера, за ними - бомбардировщики и торпедоносцы. Преследование и непрерывные атаки длились 23 часа, потребовав от личного состава ледокола максимального напряжения всех сил.
Благодаря умелому маневрированию судно удалось уберечь от многочисленных торпед противника. Израсходовав весь боезапас, фашисты были вынуждены оставить советский корабль. Этому способствовала и резко ухудшившаяся погода. "А. Микоян", имея более 500 пулевых и осколочных пробоин, продолжал свой путь. Моряки быстро привели в порядок свое судно, заделали пробоины в дымовых трубах, обеспечив необходимую тягу и увеличив ход".
Представьте себе картинку - торпедные катера, самолеты-бомбардировщики и торпедоносцы, 23 часа непрерывно атакующие огромную (длина 107 м, ширина 23,2 м) и тихоходную, а главное, беззащитную цель, не могут в нее попасть!
Некий Виталий Гройсман пишет; "Когда началась война, мне было всего четыре года. Мы тогда жили в городе Николаеве, это недалеко от Одессы. Мой отец, Александр Давидович Гройсман. служил на флоте, в Севастополе, на ледоколе "Анастас Микоян"…
Но в Средиземном море они встретили итальянское судно. А итальянцы, как известно, были союзниками немцев и наших арестовали. К несчастью, именно в тот момент мой отец, замполит и еще один их товарищ были в военной форме. Их взяли под стражу и поместили в тюрьму, пытали. Отец, конечно, всего мне не рассказывал, но я помню, как он упоминал, что их помещали в бочку с водой так, что только голова оставалась наверху, и держали в таком положении по несколько недель. Словом, пока кто-то из высшего руководства Советского Союза не приехал в Италию и стороны не договорились об освобождении команды, моряки так и подвергались пыткам.
Удивительно, но команде ледокола помогло даже не то, что советская сторона убеждала итальянцев, что ледокол "Анастас Микоян" имел гражданское назначение, а то, что при постройке ледокола использовались немецкие технологии и немецкое оборудование!
Короче, команду удалось освободить, и где-то в июле ледокол продолжил свой путь к Северному Ледовитому океану".
Комментарии, как говорится, излишни. Читатель спросит, а зачем я пересказываю подобные анекдоты? К сожалению, в средствах СМИ стало модным брать интервью у пожилых деток о делах отцов, услышанных ими в лучшем случае за семейным столом, а в худшем - из брошюр и статей.
На самом деле "Микоян" был атакован какими-то итальянскими катерами, вооруженными в лучшем случае крупнокалиберными пулеметами. Потопить огромный ледокол они, конечно, не могли, идти на абордаж не решились, но постреляли вволю по корпусу и надстройкам.
Как только показалась Фамагуста, навстречу судну устремились английские эсминцы с наведенными орудиями. Оказалось, что итальянцы, подобрав несколько деревянных вещей и спасательный круг с надписью "А. Микоян", раструбили на весь мир об уничтожении советского судна, и англичане поначалу приняли ледокол за сторожевой корабль противника.
С Кипра ледокол отправился на ремонт в Хайфу, а затем через Суэцкий канал благополучно прибыл в Красное море. Из Адена корабль вышел 1 февраля 1942 г. и направился необычным маршрутом вдоль восточного побережья Африки, мимо мыса Доброй Надежды, через Атлантический океан и вокруг мыса Горн к Сан-Франциско… Спустя девять месяцев после выхода из Туапсе, 9 августа 1942 г., ледокол, пройдя 25 000 миль, вошел в советские территориальные воды - Анадырский залив.
Танкеры в проливах передали всю нефть туркам. Но, по некоторым данным, это было платой за проход по проливам. Хотя юридически проход невооруженных судов через Босфор и Дарданеллы даже в ходе войны не противоречил конвенции, заключенной в 1936 г. в Монтрё. Далее танкеры простояли несколько дней в безлюдной бухте Мраморного моря, где команды ja-камуфлировали их под транспорты, установили ложные надстройки, трубы и т. д.
Прорывались танкеры поодиночке, так же как и "Микоян", прижимаясь к турецкому берегу. Танкеру "Варлаам Аванесов" не повезло. Он был потоплен подводной лодкой - итальянской или германской U-625 - у мыса Баба примерно в 70 км от Дарданелл ив 14 км от острова Лесбос. Танкер "Сахалин" обошел остров Родос по проливу Карпатос, а не у турецкого берега, "Сахалин" зашел в кипрский порт Фамагуста, а затем был вооружен англичанами в Суэце. Далее он отправился вокруг Африки и Южной Америки, а затем через Магелланов пролив вошел в Тихий океан. Танкеру "Туапсе" тоже удалось прорваться к англичанам. Он погиб позже в Атлантике. 4 июля 1942 г. в Юкатанском заливе ею торпедировала подводная лодка U-129.
Не менее таинственна гибель санитарного транспорта "Грузия". Этот теплоход был однотипным с уже известной нам "Арменией". Точнее, он принадлежал ко 2-й серии таких судов. "Грузия" была построена в 1928 г. в Германии на верфи Крупна в Киле. Теплоход имел водоизмещение 6050 т, длину 115.85 м, ширину 15,5 м; осадку 5,8 м; высоту борта 7,84 м. В качестве главных механизмов использовались два дизеля по 1950 л.с., которые работали на два четырехлопастных винта и обеспечивали скорость полного хода не менее 13,1 узла. Запас дизельного топлива 286 т обеспечивал дальность плавания 6540 миль (на полной скорости),
В июле 1941 г. теплоход "Грузия" получил зенитное вооружение - три 45-мм пушки 21 К и два 12,7-мм пулемета ДШК.
В июле-октябре 1941 г. "Грузия" совершила несколько рейсов в Одессу.
Дата 14 октября 1941 года едва не стала для лайнера последней. В тот день "Грузия" встала под погрузку в Одесском порту и приняла на борт 200 т боеприпасов, а также химическое имущество Одесской базы. Судно готовилось к приему раненых и эвакуированных (до 4000 человек!). Но в 13 часов 20 минут над портом поднялись два Ю-87, и один из них спикировал на "Грузию", сбросив четыре бомбы. В 13 часов 25 минут две фугасные авиабомбы поразили кормовую часть стоящего у причала судна. Оба попадания пришлись ближе к левому борту. Были пробиты все палубы, и бомбы разорвались на втором дне. Зона разрушений пришлась на 1-34-й шпангоуты, разрушена наружная обшивка по обоим бортам (2-7-й шп.). Обшивка кормового подзора оторвана и отогнута наружу, разрушен набор корпуса, повреждена рулевая машина, электромоторы, трубопроводы. На судне погасло освещение и возник быстро распространяющийся пожар. В трюме № 6 начал рваться боезапас. Из-за затапливания кормовых помещений стал нарастать крен на правый борт. Борьба с пожаром началась сразу же после взрывов, в шестом трюме применили паротушение, к борту "Грузии" подошел пожарный катер и эсминец "Незаможник", подавший на лайнер четыре шланга с водой. Совместными усилиями к 14 часам 30 минутам пожар был ликвидирован. Затем началась борьба с затоплением судна, крен которого еще через час достиг 15° на правый борт. Подводную часть судна осмотрели водолазы, а по мере осушения отсеков осколочные пробоины заделывались деревянными пробками. К 15 часам следующего дня осушили трюм № 6 и начали посадку раненых и эвакуируемых. К 19 часам 15 октября 1941 гола погрузку людей закончили, и в 23 часа портовые буксиры СП-13 и СП-15 вывели поврежденный транспорт за боны. Командование транспортом принял старпом В.А. Габуния, так как прежний капитан отказался выходить в море на перегруженном неуправляемом судне и был отстранен от командования. В море к "Грузии" подошел эсминец "Шаумян" и. взяв лайнер на буксир, повел его в Севастополь со средней скоростью около 8 узлов. При буксировке трижды рвались буксирные (5 дм) стальные тросы, убило одного и ранило двух моряков. Капитан В.А. Габуния попробовал управлять машинами и самостоятельно прибыл в Севастополь 17 октября 1941 года. Тут же "Грузию" поставили в Северный док на 4 дня для осмотра. Рабочие морского завода произвели предварительный ремонт и подготовили теплоход к переходу на Кавказ. Вечером 6 ноября 1941 года "Грузия" приняла на борт более 2000 рабочих Севморзавода и своим ходом перешла в Туапсе для ремонта. Ремонт "Грузии" затем продолжили в Батуми, где на транспорт установили рулевую машину, снятую с однотипного "Крыма", сильно поврежденного от подрыва на мине в Новороссийске. Ремонтные работы выполнялись филиалом Севморзавода под руководством старшего строителя И.И. Орлова и были закончены к 15 мая 1942 года. В ходе ремонта лайнер переоборудовали под санитарный транспорт (официально зачислен в состав флота как СТР 20 апреля 1942 г.) и усилили зенитное вооружение. Теперь оно составляло пять 45-мм орудий, два 12,7-мм пулемета ДШК и 6 спаренных 7,62-мм пулеметов "Кольт". В командование транспортом вступил капитан-лейтенант М.И. Фокин.
Уже 28 мая 1942 года "Грузия" прибыла в 01 час 43 минуты с конвоем в осажденный Севастополь. Транспорт охраняли эсминец "Безупречный", базовые тральщики "Щит" (Т-407), "Якорь" (Т-408), "Гарпун" (Т-409) и два сторожевых катера. "Грузия" сумела в этот раз уклониться от атак авиации и благополучно доставить в Севастополь маршевое пополнение и груз боеприпасов.
Следующий прорыв в главную базу стал для санитарного "экспресса" последним.
11 июня в 21 час 45 мин "Грузия" в охранении базового тральщика "Щит" и пяти сторожевых катеров вышла из Новороссийска в Севастополь. На борту теплохода официально находилось 708 человек маршевого пополнения и 526 т боеприпасов. (По другим источникам, там было 4000 человек и 1300 т боеприпасов.)
12 июня в 2 ч 30 мин ночи базовый тральщик "Гарпун" вышел из Туапсе для усиления охранения "Грузии". Замечу, что тральщики и сторожевые катера ставились в охранение теплохода в основном против подводных лодок противника. Зенитное же вооружение их было слабо, и особо защитить охраняемые суда они не могли. Не будем забывать, что война с итальянскими подводными лодками не затихала с июня 1941 г. Вот официальные сообщения из "Хроники…". Так, только 12 июня 1942 г. были замечены две подводные лодки противника. В 12 ч 8 мин в 95 милях по пеленгу 165 от мыса Меганом был обнаружен перископ подводной лодки. Вражеская субмарина пыталась атаковать транспорт "Белосток". Но корабли охранения (базовый тральщик "Взрыв" и сторожевой катер № 0135) атаковали ее глубинными бомбами. Так дуче потерял очередную подводную лодку. Не прошло и двух часов, как уже в другой части Черного моря в 75 милях к югу от маяка Тарханкут подводная лодка М-120 обнаружила еще один перископ.
Мне могут возразить, что к этому времени сверхмалые итальянские подводные лодки уже были доставлены в Ялту. Но, увы, их тактико-технические характеристики не позволяли им патрулировать в указанных районах. Да и о существовании сверхмалых итальянских подводных лодок на Черном море советское командование узнало лишь в конце 1943 г., а до этого времени паши моряки исправно топили глубинными бомбами средние и большие итальянские подводные лодки.
Но вернемся к "Грузии", и я вновь предоставлю слово севастопольскому историку Виталию Костриченко:
Вечером 12 июня "на конвой последовали атаки бомбардировщиков и торпедоносцев. За период с 20 часов 30 минут до 21 часа 35 минут на конвой, находившийся в 45 милях южнее мыса Айя, было сброшено около 150 бомб и восемь торпед. "Грузии" удалось уклониться от торпед и большинства бомб. Лишь две фугаски взорвались в воде на дистанции 8-10 метро от кормы санитарного транспорта, а третья рванула в 50 метрах от левого борта. Сотрясениями заклинило руль в положении "право на борт", остановился правый дизель, разошлись швы обшивки кормового подзора, сорвало гирокомпас и радиоантенну. Вышли из строя магнитные компасы и кормовой "Кольт"; транспорт медленно затапливался водой.
Экипаж транспорта вступил в борьбу за жизнь "Грузии". Усилиями механиков во главе со стармехом (командиром БЧ-5 воентехником 1 ранга В.А. Пастернаком) уже через полчаса удалось запустить правый дизель и поставить руль в диаметральную плоскость (нулевое положение). Но имевшихся водоотводных средств не хватало, и дифферент на корму медленно нарастал, так как вода затопила туннели гребных валов и поступала через поврежденную переборку в машинное отделение. К 22 часам вода затопила трюмы № 3 и № 4. Скорость хода упала, так как валы вращались в воде. К 3 часам 13 июля 1942 года вода затопила румпельное отделение, ее уровень дошел до кормовой швартовной палубы, и часть иллюминаторов вошла в воду. Скорость хода упала до 7 узлов. Тральщики поочередно буксировали "Грузию", медленно пробиваясь к базе. Лишь в 4 часа 30 минут конвой прошел боны, и при повороте в Южную бухту на помощь "Грузии" подошел портовый буксир СП-2. Казалось, что транспорт удастся спасти. Но при подходе к Минной пристани в 4 часа 45 минут "Грузию" атаковали с бреющего полета пять самолетов противника. Утренний свет осветил полузатопленную "Грузию", а свежий ветер быстро отнес в сторону дымзавесу. Две авиабомбы попали в машинное отделение и кормовой трюм № 4 с боеприпасами. Самолет, сбросивший бомбы, был сбит, но в 4 часа 55 минут произошла детонация боезапаса в кормовых трюмах. Силой огромного взрыва корпус "Грузии" был разорван пополам. Кормовая часть корпуса длиной около 40 метров быстро затонула с креном на правый борт, а через восемь минут скрылась под водой и носовая часть многострадального транспорта. На воде осталось только облако дыма, горящего соляра и каких-то кусков. Погибли почти все, только несколько тяжело контуженных моряков удалось подобрать с воды портовым катерам. Еще четыре бомбы, разорвавшиеся в воде, сбросил второй самолет.
Агонизирующая оборона Севастополя крайне нуждалась в боеприпасах, и, несмотря на полное господство врага в воздухе, водолазам базы было приказано разгрузить остатки боеприпасов из затопленных трюмов "Грузии". Работами по разгрузке руководил инженер-капитан 3 ранга В.К. Шушуков. За шесть дней основная масса боезапаса была поднята, но авиацией врага были утоплены две шлюпки, плавучий бон, и от разрыва бомбы убито восемь человек, ранено пять человек, Тщательное водолазное обследование погибшего транспорта было выполнено уже после освобождения Севастополя в 1945 году, когда настоятельно требовалось очистить бухты от затопленных кораблей и судов.
В 1947 году черноморские спасатели осуществили подъем затонувшего рядом с "Грузией" крейсера "Червона Украина", и сразу же начались работы на санитарном транспорте. Работами на "Грузии" занимался 21-й аварийно-спасательный отряд (21 АСО ЧФ) Черноморского флота под командованием капитана 1 ранга Н.Т, Рыбалко. Расчеты проводил инженер-майор К.А. Цыбин. Кормовая часть лайнера, поднятая первой, лежала на фунте с креном 45º на правый борт и дифферентом на нос. После подъема ее отбуксирован и в затопили на мелком месте в бухте Казачья. Следующим этапом стал подъем носовой части "Грузии". Судоподъем обеспечивался судами "Челюскин", "Арагва" и тремя деревянными ботами…
Подъем носовой части "Грузии" провели в феврале - ноябре 1949 года, достигнув осадки 13,5 метра, и перевели также в бухту Казачья. Там на глубине около 21 м ее также затопили.