Мемуарная литература и эпистолярное наследие современников позволяют воссоздать духовную ситуацию эпохи, пролить свет на процесс формирования отдельных идей, на дискуссии по имперским вопросам. Среди особенно информативных источников следует выделить "Письма королевы Виктории", содержащие значительное количество официальной переписки членов кабинета и представителей политической элиты; публикации писем британских премьер-министров (в частности, Б. Дизраэли).
Литературно-художественные произведения являлись одной из наиболее распространенных форм трансляции идеологии в общество. Произведения многих британских писателей последних десятилетий XIX в. содержали в себе отдельные элементы имперской идеологии в образах, понятных широким массам. В этом аспекте наиболее информативными являются произведения, относящиеся к жанру "литературы приключений" (Р. Киплинг, Р. Хаггард), а также воспоминания путешественников (Г. М. Стэнли, М. Таунсенд, М. Кингсли, У. Черчилль), демонстрирующие восприятие жителями викторианской Англии различных сторон жизни народов Азии и Африки.
Британская пресса второй половины XIX в. стала одним из наиболее эффективных средств формирования общественного мнения. Испытывая сильное влияние со стороны заинтересованных в колониальной экспансии групп, печать становилась рупором мнений правительства или отдельных групп политической и экономической элиты. В этом аспекте весьма полезным оказывается изучение материалов газеты "Таймс", являвшейся выразителем правительственного мнения в последние десятилетия XIX в., журналов "Девятнадцатое столетие" и "Панч" (реагировавшего на политические события сатирическими статьями и карикатурами).
Не претендуя на полную и всестороннюю реконструкцию британской имперской идеи во второй половине XIX в., автор выражает надежду на то, что данное исследование окажется полезным для изучения феномена империализма как комплексного явления в единстве его экономического, политического, военно-стратегического и идеологического аспектов, поспособствует более глубокому изучению британской имперской политики в 1850– 1900-х гг.
* * *
Автор выражает благодарность сотрудникам Национальной Академии наук Беларуси, Белорусского государственного университета, Международного гуманитарно-экономического института, своей семье, всем тем, кто оказывал помощь и поддержку в работе над данной книгой.
Глава 1
Имперская экономика
В XVIII–XIX вв. важнейшим фактором, определявшим значимость британских колониальных владений для метрополии, была их экономическая ценность. Проблемы колоний рассматривались в рамках доктрин меркантилизма, предполагавших активную деятельность правительства Великобритании по оказанию всесторонней поддержки торгово-экономической активности ее подданных. Согласно концепциям позднего меркантилизма, государство становилось богаче с возрастанием разницы между вывезенными и ввезенными товарами. Конечной целью политики Великобритании в свете данных концепций являлось увеличение богатства нации, достижение самообеспечения, увеличение военной мощи. Эта цель достигалась за счет различных средств: защиты британских товаров от иностранной конкуренции, защиты британских фермеров – производителей пшеницы, увеличения количества торговых судов и использования преимуществ от обладания обширными колониальными владениями.
Меркантилистская теория рассматривала колонии как жизненно необходимый источник сырья и рынки сбыта. Торговля с колониями должна была оставаться в руках британцев, а сама империя в идеале должна была стать самообеспечивающимся сообществом. Достижению этой цели был подчинен ряд законопроектов, принятых в метрополии в XVII–XVIII вв. и известный в истории как Навигационные Акты. Согласно данным постановлениям запрещалось перевозить товары из Америки, Африки и Азии в какие-либо британские владения на иностранных судах. Навигационные акты требовали, чтобы корабли, осуществлявшие торговлю с британскими владениями, были построены в Англии, принадлежали британским подданным, управлялись английскими командорами, большинство членов их экипажа составляли англичане. Единственное исключение допускалось для самой метрополии, куда торгующие с ней государства могли привозить товары на собственных кораблях. Таким образом, вся прибыль от торговли с колониями оставалась в пределах внутриимперской зоны, а не оседала в карманах посредников.
Торговля, осуществлявшаяся британскими колониями, также регулировалась из метрополии. Существовала разветвленная сетка пошлин и тарифов, призванных стимулировать внутриимперские торговые отношения путем введения поощрительных пошлин либо прямых запретов. Для защиты собственных производителей от иностранной конкуренции в Великобритании в 1815 г. были приняты так называемые "хлебные законы", которые имели протекционисцкий характер и закрывали доступ иностранного зерна в Англию, если его цена на внутреннем рынке падала ниже 80 шиллингов за квартер (286, 26 литра). В результате цена на хлеб поддерживалась на неизменно высоком уровне, отвечавшем интересам британских лендлордов.
Таким образом, защита британской торговли и британских коммерческих интересов от конкурентов привела к установлению плотного контроля Великобритании над торговыми отношениями внутри империи и экономической политикой колоний.
Тем не менее промышленная революция XVIII в. и ускоренное развитие британской промышленности привели к появлению и распространению либеральных доктрин. В 1773 г. в Англии был опубликован эпохальный труд отца британского либерализма А. Смита "Богатство нации", развивавший идеи саморегулирующегося и свободного от государственного вмешательства рынка. Ограничения, налагавшиеся метрополией на колониальную торговлю, стали рассматриваться как факторы, способные лишь притормозить экономическое развитие Великобритании, а не способствовать ему. Британские либералы выступали с позиции защитников интересов промышленников и финансовой буржуазии, выдвигая лозунги свободы предпринимательства, уменьшения государственных расходов, проведения дальнейшего реформирования политической системы страны. Широкую популярность приобрела идея свободной торговли (free trade), отмены всяческих протекционистских тарифов, с помощью которых государство регулировало торговлю между нациями. Одним из основных объектов критики британских фритредеров (сторонников свободной торговли) стали ограничения, существовавшие в торговле с британскими колониями. Постепенно набиравшее популярность в 1830-х гг., в последующее десятилетие либеральное движение закрепило за собой право определения внутри– и внешнеполитического курса Великобритании, а также ее колониальной политики.
Одним из результатов усиления либеральных настроений в британском политическом обществе стало проведение избирательной реформы 1832 г., подорвавшей монополию землевладельческой знати, чьи интересы в британском парламенте представляла партия тори, на политическую власть. Движение за отмену "хлебных законов", развернувшееся в 1820-х гг., стало одним из средств передачи экономической власти из рук землевладельцев предпринимательской элите. В 1846 г. лидером партии тори Р. Пилем был внесен на рассмотрение в парламент законопроект об отмене "хлебных законов", по существу означавший отказ от одной из важнейших основ протекционистского законодательства страны. Этот шаг был в значительной степени стимулирован объективными причинами – критической ситуацией в Ирландии, где вследствие неурожаев массы населения оказались под угрозой голодной смерти. Тем не менее для партии тори, основу которой составляли представители богатых землевладельческих семей Великобритании, внесение данного законопроекта оказалось одним из символов глубокого идейного кризиса и фактическим началом раскола партии. Последующие парламентские дебаты привели к отмене "хлебных законов", за что отдали свои голоса 104 представителя партии тори и 223 представителя партии вигов. Таким образом, парламентские дебаты 1846 г. привели к перестановке сил в партийной системе страны, ознаменовали кардинальные изменения в экономической политике Великобритании, и в конечном счете стимулировали формирование новых концепций взаимоотношений метрополии и ее колониальных владений.
В экономической сфере принятие либерализма и свободной торговли повлекло за собой существенное стимулирование экономического развития Великобритании. Первой воспользовавшись плодами промышленной революции конца XVIII в., Великобритания в середине XIX в. становится безусловным промышленным и торговым гегемоном. В 1850-1860-х гг. страна удерживала положение мирового промышленного лидера. Период 1858–1873 гг., характеризовавшийся беспрецедентным промышленным ростом и увеличением богатства страны, традиционно называют "великий викторианский расцвет". Ее товары доминировали на рынках американских и европейских стран. Крупнейший в мире британский торговый и военно-морской флот опирался на систему баз и станций по всему миру.
Вслед за отменой "хлебных законов" в Великобритании постепенно отменялись и другие меры протекционистского характера. Уверенность британских предпринимателей в идее свободной торговли демонстрирует и отмена в 1849 г. Навигационных актов. Эта мера открыла путь к развитию колониальной торговли и предоставила дополнительный стимул конкурентной борьбе европейцев за новые рынки сбыта. В то же время она демонстрировала полную уверенность британцев в своем доминировании над колониальной торговлей.
В политической системе Великобритании в 1830– 1870-х гг. парламентские группировки вигов и тори постепенно трансформировались в либеральную и консервативную партии соответственно. Ядро консервативной партии составили тори, решительно отказавшиеся в 1846 г. поддержать отмену "хлебных законов". Лидерами консерваторов в 1849 г. стали представитель одного из влиятельнейших аристократических семейств Великобритании лорд Э. Дерби и выходец из буржуазно-интеллигентской семьи Б. Дизраэли. Сложившееся двоевластие демонстрировало как стремление тори сохранить свое влияние на политическую систему стран, так и понимание необходимости реформирования с учетом требований времени. Именно Б. Дизраэли, один из ярчайших представителей британской политической мысли, смог заложить основы новой идеологии партии, реорганизовать консерваторов и привести их к власти, хотя процесс внутрипартийного реформирования и затянулся более чем на два десятилетия.
В 1846 г. Дизраэли выступил как ярый противник отмены "хлебных законов", благодаря чему на некоторое время приобрел имидж ярого реакционера. Отказ консерваторов во главе с Дерби и Дизраэли от поддержки протекционизма произошел уже в конце 1840-х гг., поскольку дальнейшая борьба была уже бессмысленной. Тем не менее период 1850-1860-х гг. стал кризисным временем для консерваторов. Их позиции ослабляло отсутствие четко выработанной концепции, консервативной идеологии, способной привлечь избирателя. В конце 1840 – начале 1850-х гг. партия по-прежнему использовала охранительную риторику, сохраняя имидж реакционной про-аристократической силы в обстановке, когда очевидным становилось усиление буржуазных слоев и необходимость учета их интересов. Лидеры партии были не в состоянии перехватить политическую инициативу, поэтому консервативные кабинеты, сформированные в 1852, 1858–1859 и 1866–1868 гг., были весьма ограничены в возможностях проводить какие-либо значительные решения. Наиболее значительной мерой, проведенной консервативной партией в этот период, стала очередная избирательная реформа 1867 г., что, наряду с активным формированием концептуальных основ партийной идеологии, позволило консерваторам стать доминирующей политической силой Великобритании последней трети XIX в.
На протяжении 14 лет из 24 в период с 1850 по 1874 гг. у власти находились представители либерального течения. Либеральная партия образовалась из группировок вигов и пилитов. Пилитами стали называть последователей торийского премьер-министра Р. Пиля, проведшего отмену "хлебных законов" и вышедшего из рядов собственной партии в знак протеста против мнения ее большинства. Идейным лидером либеральной партии на протяжении второй половины XIX в. являлся Уильям Гладстон. Получивший образование в Оксфорде и проявивший себя как блестящий оратор, он получил возможность поработать в правительственных структурах. В дебатах, посвященных "хлебным законам", Гладстон выступил однозначно с позиции свободной торговли, что и предопределило его постепенный переход в лагерь либеральной партии. В 1852–1858 и 1859–1866 гг. Гладстон занимал пост министра финансов в правительствах, возглавлявшихся соответственно лордом Абердином и лордом Пальмерстоном. Значительная часть его деятельности была посвящена реформированию, причем одной из важнейших своих задач Гладстон считал проведение новой избирательной реформы, которая позволила бы увеличить количество избирателей из рабочей среды. В середине XIX в. либеральные идеологи выдвигали программу реформ: последовательный и полный отказ от протекционизма, расширение избирательных прав, проведение миролюбивой внешней политики и изменений в имперской политике Великобритании.
Таким образом, либеральное реформирование 1830– 1840-х гг. обусловило начало периода существенных трансформаций партийно-политической структуры Великобритании. В 1850-1860-х гг. консерваторы, ослабленные расколом 1846 г. и оказавшиеся в положении постоянной оппозиции, были не в состоянии отстаивать собственные проекты. Их действия в данный период ограничивались в большинстве своем критикой либеральных правительств либо, как доказывает принятие Билля о реформе 1867 г., использованием конъюнктурных лозунгов и мероприятий для перехвата инициативы у другой партии. Таким образом, представляется возможным отметить ведущую роль в политической жизни Великобритании 1850-1860-х гг. либеральных доктрин.
Если в первой половине XIX в. взаимоотношения Великобритании с колониальными владениями в экономической сфере характеризовались прежде всего системой преференций, позволявших поддержать колониальную торговлю, то борьба за свободную торговлю в метрополии с неизбежностью затронула и проблему реформирования внутриимперских экономических отношений. Результатом стал призыв к упразднению ряда пошлин на товары из зависимых стран. Британские предприниматели подчеркивали тяжесть расходов, которые были обязаны нести на благо колониальных производителей. "На протяжении долгих лет Вест-Индия представляет собой лишь убытки для промышленности этой страны; плата за товары, которые покупает эта колония, не покрывают и части той суммы, которую мы ежегодно отрываем от себя на их содержание", – такое заявление было сделано в ходе дискуссий об упразднении налога на импортировавшийся из Вест-Индии сахар в 1854 г. В конце 1840-х гг. разрушение протекционистской системы положило начало проведению новой экономической политики в рамках империи. Протекционизм в отношении колониальных товаров был оценен как нежелательное бремя для экономики метрополии в целом и британских промышленников в частности.
Экономическая трансформация колониальных связей проходила под сильным влиянием фритредеров, естественным приоритетом для которых была торговля со всем миром без ограничения. Они надеялись на скорое принятие политики свободной торговли всеми европейскими государствами, в результате чего неограниченный доступ на европейские рынки минимизировал бы выгоды от относительно небольших по объему рынков имперских. Один из ведущих фритредеров, профессор современной истории в Оксфорде Г. Смит неоднократно подчеркивал в своих публикациях и книге "Империя" (1864 г.), что торговля с британскими колониями уже не стоит того, чтобы поддерживать их в зависимости. "Я склонен думать, что, за исключением Австралии, не существует ни единого владения Короны, которое при подсчете расходов на военные нужды и протекцию не оказалось бы несомненно убыточным для жителей этой страны", – заявил во время выступления в Бирмингеме 29 октября 1858 г. лидер фритредеров Дж. Брайт.
Изменения в экономической политике метрополии не только отразились на состоянии колониальной торговли Великобритании. В 1850-1860-х гг. происходила переоценка всей системы британских зависимых владений. Начавшись с чисто экономических дискуссий, имперская проблематика рассматривалась в комплексе политической, военной, культурно-этической сфер. В Великобритании не существовало единого общепринятого взгляда на будущее колониальных владений. Более того, различные пути развития предусматривались для двух основных групп британских владений – переселенческих колоний, населенных в значительной мере белым населением, и коронных колоний, расположенных в странах Азии и Африки.
С одной стороны, наиболее последовательные либералы сформировали радикальное требование о прекращении колониальной экспансии, уменьшении числа зависимых от Англии территорий, максимально возможном сокращении масштабов империи, вплоть до границ Британских островов. В результате логичным курсом британской имперской политики для многих сторонников экономической либерализации являлась реализация концепции "Малой Англии". Так, многие радикальные фритредеры выступали за полное отделение колоний от метрополии как за предпосылку ее процветания, поскольку идеальной формой политического устройства в духе либеральных доктрин считалось самоуправление.