…В 1916 году на Ванской скале была найдена каменная летопись урартского царя Аргишти I, который взошел на престол в конце VIII века до нашей эры – в трудное для страны время, когда ее жителям пришлось вступить в борьбу с ассирийцами. Его отец царь Менуа, при котором началось возвышение Урартского царства, от других царей отличался своей строительной деятельностью, о чем говорят оставленные им многочисленные клинообразные надписи. Он строил крепости, дворцы и храмы, с его именем связано укрепление города-цитадели Тушпы и сооружение целой системы оборонительных крепостей на ближних и дальних подступах к нему. Царь Менуа соорудил множество ирригационных каналов, среди которых пользуется известностью канал Шамирам, до сих пор подающий воду в район города Ван.
Царь Аргишти I продолжил дело отца. На пятом году своего царствования, что было в 782 году до нашей эры, он построил крепость Эребуни и поселил в ней 6600 воинов.
По велению бога Халди Аргишти, сын Менуа, говорит: "город Эребуни я построил для могущества страны Биайнили (и) для усмирения вражеской страны. Земля была пустынной (и) ничего не было там (раньше) построено. Могучие дела я там совершил 6 (?) тысяч 600 воинов стран Хате и Цупани я там поселил…"
Но в каком именно месте царь Аргишти I возвел крепость и с нее ли начинался Ереван – на эти вопросы наука не могла ответить до 1950 года. В тот год археологические раскопки проводились на холме Арин-берд, который возвышается на окраине Еревана. Археологи нашли тогда множество великолепных фресок, сохранившихся на древних стенах, но сразу извлечь все было невозможно. И тогда они решили всё отрытое на время засыпать землей – доверить ей бесценные фрески еще на год! Рядом лежала базальтовая плита, которая мешала брать землю. Когда рабочие отодвинули ее, то взорам ученых предстала клинописная надпись. Теперь надо было сравнить летопись, найденную на Ванской скале, с вновь обнаруженными сведениями. Факты совпали, и было установлено, что Эребуни – это первое название Еревана и что город был основан в 782 году до нашей эры. Так из далеких веков пришло в наше время каменное послание о том, как и когда возник один из древнейших городов мира.
При основании города царь Аргишти I несомненно учитывал свои стратегические цели, рассматривая Эребуни как военный плацдарм, укреплявший позиции Урарту в северной части завоеванных земель. Клинописные надписи указывают, что цитадель Эребуни постоянно расширялась, обрастая все новыми сооружениями.
Самым большим сооружением цитадели был дворец, который служил царю резиденцией, когда он бывал в этом районе Араратской равнины. Дворец сохранился настолько хорошо, что его уцелевшие стены, высота которых достигает четырех метров, вполне отчетливо обрисовывают его общий план – с парадными залами, культовыми сооружениями и т. д.
В нескольких километрах от Арин-берда возвышается другой холм – весь красного цвета. Он так и называется Кармин-блур – Красный холм. В конце 1930-х годов ученые обнаружили здесь клинопись, упоминавшую имя другого урартского царя – Русы. А на каменном фундаменте древнего храма было высечено название крепости и города – Тейшебаини, названного по имени бога войны Тейшебы. Город этот был моложе Эребуни, и потому археологические находки в нем оказались богаче. Из Эребуни в Тейшебаини перекочевали оружие, шлемы, колчаны, щиты, украшения из бронзы, золота и серебра. Тейшебаини была мощной крепостью, а город – крупным административным центром, окруженным садами, виноградниками и полями пшеницы.
Тейшебаини прожил одно столетие и погиб в начале VI века до нашей эры. Его штурмовали скифы, в крепости бушевал пожар, на века окрасивший холм в огненно-красный цвет. Жизнь в Эребуни продолжалась до V–IV веков до нашей эры. С падением Урартского царства на Араратской равнине возникли новые города – Арташат, Двин и другие, которые отодвинули Ереван на второй план, однако и при этом город продолжал играть важную роль в жизни страны.
Новое возвышение Еревана связано с ростом города Двина, который во второй половине V века стал столицей Армении. Двин быстро сделался крупным торговым центром, и одна из его торговых караванных дорог проходила как раз через Ереван, что и способствовало его расцвету.
Первые письменные источники о Ереване на армянском языке относятся к началу VII века. На церковном соборе, созванном в 607 году католикосом Абраамом в городе Двине, присутствовали (как сказано в "Гирк-Тхтоц" – "Книге писаний") два представителя от Еревана – настоятели Давид и Джаджик. К этому времени по своей территории и по числу жителей Ереван был уже выше обычных сельских поселений. В нем размещалась укрепленная крепость, из которой горожане не раз отражали натиски арабских завоевателей.
Иноземные нашествия приносили серьезный урон экономическому развитию Еревана и всей Армении. В XI веке начавшаяся было относительно мирная жизнь была вновь прервана чужеземным нашествием. Турки-сельджуки, а потом монголо-татары, огнем и мечом завоевывавшие Армению, разрушили многие города, а некоторые вообще стерли с лица земли. При монголах были сохранены только те из армянских городов, которые были превращены в административные центры, к их числу относился и Ереван. Со второй половины XIII века он вновь становится важным узловым пунктом на путях из Араратской долины в Северное Закавказье.
Как "столица Страны Араратской" Ереван впервые упоминается в XV веке, однако в течение еще почти долгих четырех столетий городу не довелось идти по пути своего естественного развития. Средневековый Ереван по уровню своего развития так и не достиг масштаба большого города: всякий раз, как только появлялись сколько-нибудь заметные признаки оживления и созидательной жизни, город разорялся иноземцами, после чего ему приходилось возрождаться заново.
В конце XIV века Ереван подвергся нападению армии Тимура, в 1554 году турецкие войска заняли город, предали его огню, а над жителями учинили дикую расправу. Не прошло и 50 лет, как персидская армия под командованием Шах-Аббаса окружила Ереван, где укрепились главные силы турецких войск. Впереди своих войск к стенам осажденной крепости Шах-Аббас погнал безоружных армянских крестьян, в это же время в самом городе турки учинили резню оставшихся жителей. Кроме того, солдаты обеих армий охотились за людьми, брали в плен женщин и детей и продавали их на невольничьих рынках.
Военные действия между Турцией и Персией прекратились только в 1639 году – за счет раздела Армении: западная часть страны отошла к Турции, восточная вместе с Ереваном – к Персии. Восточной частью Армении управлял сардар (персидский губернатор), а Ереваном – назначаемый им полицмейстер, которому подчинялся огромный чиновничий аппарат, содержание которого тяжким бременем ложилось на жителей.
Основная часть населения Еревана состояла из коренных жителей – армян, которые традиционно занимались земледелием, животноводством и садоводством. К концу XVII века в их занятиях весьма значительную роль стали играть ремесла – гончарное, столярное, лудильное и др. Как и в других средневековых городах, ремесленники Еревана были объединены в цехи, призванные ограждать их от феодального притеснения. Однако огромные богатства ежегодно присваивал сардар, двор которого по роскоши своей мало чем отличался от шахского. Один из последних сардаров, известный под именем Гусейн-Кули-хана, несмотря на свой преклонный возраст, содержал гарем, в котором томилось более 60 женщин. Этот сардар был настоящим тираном: он казнил людей, выступающих против иноземного гнета, по его прихоти многих лишали языка, глаз, рук… Особой жестокостью отличался брат сардара – Гасан-хан, о котором в романе "Раны Армении" зачинатель новой армянской литературы Х. Абовян писал как о самом настоящем звере, от "одного шага которого трепетали горы и ущелья. Для него что голова человека, что луковица – было одно и то же". Гасан-хан тренировался в стрельбе, стреляя из своего дворца в сторону дороги, располагавшейся на правом берегу Раздана. И часто попадал в крестьян, когда они со своими волами возвращались из города в деревню…
Расправа по малейшему поводу, а часто и без всякого повода, подстерегала горожан на каждом шагу, поэтому каждый старался как можно тщательнее спрятаться от всевидящего ока сардарских погромщиков. Хотя ереванцы платили особый налог за ночную охрану, нередко в их дома ночью врывались бандиты, причем зачастую это были сами помощники сардара. Х. Абовян в упоминавшемся уже романе отмечал, что "люди… всякую минуту ждали, что вот-вот на них упадет огонь с неба, – так каждый содрогался и трепетал за себя, так боялся ненароком попасть в беду… Вечером человек не знал, наступит ли для него утро; на рассвете не надеялся, что здоровым и невредимым закроет к ночи глаза".
Однако жестокое иноземное иго не поработило свободолюбивый армянский народ. Стремление армян и грузин освободиться от персидской тирании совпало и с восточной политикой царского правительства России. Русские войска под командованием П.Д. Цицианова в 1804 году вступили на территорию Ереванского ханства, где армянские жители оказывали им всяческую помощь: снабжали их продовольствием и фуражом, а также сообщали ценные сведения. Однако прошло еще долгих 20 лет, пока русские войска под командованием И.Ф. Паскевича не ворвались в Ереванскую крепость. План штурма Ереванской крепости был разработан декабристом М. Пущиным, а первым ворвался в осажденную крепость полк, которым командовал декабрист И. Шипов. Декабрист А. Лачинов, участник этого штурма, вспоминал впоследствии: "С трогательным энтузиазмом встречал нас везде угнетенный и измученный армянский народ. Как молились, плакали от радости… старые и молодые, мужчины и женщины – все бежали к русскому войску, восклицая: русь! русь! здрасти!"
Праздник в городе в честь падения персидского владычества продолжался несколько дней, а 6 октября состоялся торжественный военный парад, который завершился 101 залпом. В память одержанной победы в России была учреждена медаль "Взятие Ереванской крепости".
В честь многовековых свободолюбивых устремлений армянского народа на привокзальной площади Еревана установлен памятник Давиду Сасунскому – былинному герою с горячей и чистой душой, одаренному величайшей доблестью. Он изображен в стремительном порыве, готовый сразить коварного врага огненным мечом, разящим как молния. Джалали – сказочный конь, покоряющий в своем беге просторы небесные и глубины морские, – вздыблен на огромной базальтовой глыбе. В каменном пьедестале, поставленном в бассейне (диаметр его 25 м), высечена чаша, в которую стекаются выбивающиеся из глыбы струйки воды. Если кто-нибудь вздумает посягнуть на свободу Армении, тогда переполнится чаша народного терпения и Давид Сасунский вновь выступит на защиту угнетенных.
Ереван не похож на те города, по кварталам и улицам которых можно читать следы исторических эпох. Многого не сохранил этот город в тяжкие времена своего существования. Его грабили, сжигали, разрушали, а однажды даже выкупили у завоевателей-монголов. Об этом можно прочитать на стене церкви XIII века, которая приютилась во дворе одного из новых зданий на улице Абовяна. Армянин-негоциант, "сын Аветянов Сахмадин" из города Ани оставил такую надпись: "Купил Ереван с его землей и водой и превратил в наследственное владение. Год 1264".
Ереван является ровесником Вавилона, Ниневии и Персеполя – городов, которых сейчас нет. А он живет и молодеет, оставаясь древним и величественным. Просторный, сверкающий зеленью парков и чистыми струями фонтанов, город неотделим своими контурами, красками и характером от холмов, что высятся на его окраинах. Ереван – розовый, желтый, оранжевый, белый, красный, лиловый… Нельзя уловить все краски и оттенки туфа, базальта и гранита: каждую минуту все меняется от игры света и теней. Ереван, может быть, единственный город в мире, где никогда не красят фасады домов. Природа по своему разумению выкрасила эти чудо-камни и подсказала армянским зодчим самобытные и неповторимые архитектурные формы.
Легенды "вечного города"
Историческое возникновение Рима очень прозаично: спустились в долину горные пастухи и поселились на Палатинском холме. Потом поселения, возникшие на окружающих Палатин холмах, объединились и окружили себя укрепленной стеной. Так возник Рим, и было это в 753 году до нашей эры.
Однако античная традиция, как пишет профессор Московского университета Е.В. Федорова, утверждает, что римляне еще в древности знали: 753 год до нашей эры – дата весьма условная. Люди здесь обитали во времена столь давние, что римляне имели о них очень смутные представления. По мнению античных авторов, первыми вождями туземцев, живших на территории будущего Рима, были боги Янус (двуликий бог начала и конца, входа и выхода) и Сатурн – бог посевов и плодородия.
Сатурн… был человеком столь высокой справедливости, что никто при нем не был рабом и не владел частной собственностью, но все для всех было общим и неделимым, как будто бы все имели единое имущество.
В этой картине, нарисованной писателем II века Юстином, можно увидеть черты первобытнообщинного строя, но потом пришел злой бог Юпитер и прогнал доброго Сатурна с его холма, который стал теперь называться Капитолийским, а раньше назывался Сатурновым. Дальше, по мнению древних римлян, история развивалась так. После Юпитера царем на Капитолийском холме стал Фавн, во времена которого прибыли в эти места чужестранцы. Они обосновались на соседнем холме, который назвали Паллантионом, возможно, отсюда впоследствии и появилось название "Палатин".
Вскоре после этих пришельцев появились еще одни – во главе с Гераклом – и обосновались на Капитолийском холме. Марика, дочь Фавна, родила от Геракла сына Латина, царствовавшего уже 35 лет, когда в будущий Рим прибыли новые переселенцы. Это были троянцы под предводительством Энея, которые после разгрома Трои пошли искать новые места для поселения.
Прибытие троянцев древние римляне считали бесспорным фактом и были убеждены в этом настолько твердо, что древнеримский писатель и поэт, мыслитель и историк Тит Ливий именно с этого факта начинает свою знаменитую "Историю Рима".
Эней, гонимый от дома… несчастьем, но ведомый судьбою к иным, более великим начинаниям, прибыл сначала в Македонию, оттуда… занесен был в Сицилию, из Сицилии на кораблях направил свой путь в Лаврентскую область… Высадившиеся тут троянцы, у которых после бесконечных скитаний ничего не осталось, кроме оружия и кораблей, стали угонять с полей скот. Царь Латин и аборигены, владевшие тогда этими местами, сошлись с оружием из города и с полей, чтобы дать отпор пришельцам…
Дальнейшую историю рассказывают по-разному, но по одной версии разбитый в сражении царь Латин заключил с Энеем мир и даже выдал свою дочь Лавинию замуж за него. После гибели Латина в битве с войсками царя рутулов Турна, за которого ранее была просватана Лавиния, местные жители оказались под властью Энея и слились с троянцами в единый народ.
Один из потомков Энея отстранил от власти старшего брата, убил его сыновей, а дочь Рею Сильвию сделал жрицей и обрек на безбрачие. Однако она родила двух младенцев, Ромула и Рема, и объявила, что их отцом является бог Марс. Тит Ливий с присущей ему рассудительностью замечает по этому поводу: "Или она действительно так думала, или сказала это потому, что бог, как виновник преступления, выглядел несколько приличнее, чем простой смертный". Однако отцовство Марса не произвело никакого впечатления на злодея Амулия: он заключил Рею Сильвию под стражу, а младенцев-близнецов повелел выбросить в Тибр, что и было исполнено.
Но близнецов выбросило на берег под смоковницей, посвященной Румине – богине вскармливания новорожденных. Там их охраняли и кормили дятел и волчица, а потом детей нашел пастух Фаустул, который вместе со своей женой воспитал их.
Став взрослыми и узнав о своем происхождении, братья-близнецы собрали отряд беглецов и разбойников, убили Амулия и вернули власть своему деду Нумитору, а сами решили основать новый город. Братьям, ожидавшим необходимого для начинания всякого дела знака божественной воли, явились коршуны: шесть – Рему на Авентине и двенадцать – Ромулу на Палатине, что предвещало двенадцать веков существования города.
Рем позавидовал предпочтению, оказанному брату, стал над ним насмехаться и в разгоревшейся ссоре был убит. Ромул основал город, дал ему свое имя и стал его первым царем. Чтобы увеличить население города, Ромул учредил в священной роще бога Лукариса убежище для беглецов, свободных и рабов, которые массами стали стекаться в новый город.
Окрестные племена не желали выдавать замуж за них своих дочерей, и тогда Ромул пригласил на праздник в честь бога Конса соседних сабиян с их женами и детьми и приказал римлянам по условленному знаку хватать девушек.
Римляне верили в историческое существование Ромула, о чем говорит следующий факт. На рубеже I века до нашей эры и I века нашей эры Октавиан Август, основатель Римской империи, повелел создать в Риме новую площадь – форум Августа. Он украсил ее статуями великих римлян, а на их пьедесталах приказал сделать элогии – официальные почетные надписи. Тогда же копии этих статуй были поставлены и в других городах Италии, и до наших дней в Помпеях сохранился элогий Ромула.
Ромул, сын Марса, основал город Рим и правил 38 лет. Он же, будучи первым полководцем, убив предводителя врагов Акрона, царя ценинов, посвятил снятые с него доспехи Юпитеру Феретрию и, принятый (после смерти) в число богов, именуется Квирином.
Хотя легендарная традиция утверждает, что Ромул прямо вознесся на небо, однако в Риме существовала его могила, о которой упоминают античные писатели. Среди многих памятников, украшавших римский форум, был еще и загадочный Lapis niger – "черный камень", отрытый во время раскопок в 1839 году. Недалеко от арки Септимия Севера археологи обнаружили что-то вроде пещеры, крытой черным мрамором, а внутри нее – фундаменты каких-то постаментов и колонн. Ученые предположили, что святилище это очень древнее, и древность его подтверждается небольшими идолами (глиняными и костяными), костями животных и плитой с архаической надписью. Грубые буквы идущей справа налево надписи были схожи с греческими и этрусскими буквами, но от надписи сохранилась только одна фраза: "Да будет священным!". Вот эту гробницу, на которой стояли два каменных льва, римляне и считали гробницей Ромула.
Рим времен Ромула располагался только на двух холмах: на Палатине жили истинные римляне, а на Капитолии поселились сабины. Пространство между этими холмами, окруженное в то время болотами, служило местом для их сходок и совещаний. На этом месте впоследствии и был образован Форум – самое замечательное место из всех мест древнего Рима.