В середине прошлого века записано предание о предках вятичей, поселившихся по берегам одноименной реки еще в те времена, когда, согласно легенде "на Руси не было царей и князей, когда она управлялась своими родоначальниками". Предводительствовал русскими переселенцами богатырь по имени Оноха. Он и двенадцать его братьев построили городище, а в нем – большой дворец. Но пришельцы не были первыми на вятской земле. Здесь давно уже проживал богатырь Никулица с красавицей-дочерью. К ней-то и посватался Оноха. Никулица в ответ выдвинул коварные и заведомо невыполнимые условия: добыть "с закату" (то есть от Солнца) камней-самоцветов, что дают негасимый свет ночью и днем. Оноха остался заложником, а его братья поскакали догонять Солнце. Назад нужно было вернуться к утру, иначе Оноху повесят (по другой версии – посадят на кол), и вороны его расклюют, а братья-богатыри окаменеют. К несчастью, так и произошло. Солнечные осколки-самоцветы братья раздобыли, но назад к двенадцати петухам не поспели и превратились в камни. Онохе хитростью удалось вырваться из плена и бежать вместе с названной невестой в свой город-крепость. Однако и Никулица не дремал: на быстролетных крылатых конях беглецов настигли и Оноху сожгли на том месте, где схватили, а кости закопали вместе с солнечными негасимыми самоцветами.
Такова вкратце канва легендарных событий, сочетающих и волшебную сказку, и былину, и глубочайшую архаику каменного века. Пересказанный сюжет был чрезвычайно популярен среди местного населения. Повсюду распевали песню про богатыря Оноху, ее наизусть знал каждый крестьянский мальчик и каждая крестьянская девочка, по словам автора публикации в первом номере "Вятских губернских ведомостей" за 1861 год. Комментируя это предание, В.Н. Демин в книге "Гиперборея. Исторические корни русского народа" пишет следующее: "Есть ли в мировом фольклоре параллели для загадочного Онохи? Есть! – давным-давно определили исследователи: русский Оноха – не кто иной, как ветхозаветный и апокрифический Енох. Оноха (или в более привычной вокализации Аноха) – в прошлом весьма распространенное имя на Руси, о чем свидетельствует фамилия многочисленных современных Анохиных". В народном истолковании "аноха" – "простак", "недоумок" (смотри Словарь Даля). Вместе с тем в народе однозначно представляли, что Аноха – это библейский Енох Праведный, которого Бог вознес на небо. В быту так и говорили – Аноха-праведник, по этому поводу известна поговорка: "Время плохо – стал указчиком Аноха".
Особой популярностью в русском народе пользовался ветхозаветный апокриф "Книга Еноха Праведного", или, как она именовалась в одном из списков XIV века, "От книг Еноха Праведного, пореже потопа, и ныне жив есть". В ней говорилось, что библейский праведник, поведавший о космических странствиях и "всем неизреченном и неисследованном мире", здравствует и поныне. В "записках" Еноха, переданных людям, подробно и очень натуралистично описано вознесение живого человека в занебесные сферы. Сопровождают героя "два мужа огромные", ранее на земле не виданные, – с горящими глазами, огненным оперением и золотыми крыльями. Во время путешествия Енох посетил семь космических сфер, познакомился с внеземными мирами и механизмом управления Вселенной, узнал законы движения звезд и планет, воочию увидел вселенские чудеса – вплоть до сферического "светлосостояния" в виде огненных колес. Рассказ от первого лица только усиливает впечатление грандиозности происходящего: "Меня окружали облака и туманы; движущиеся светила и молнии гнали меня, ветры ускоряли течение мое; они вознесли меня на небо. Я достиг стены, построенной из кристалла; колеблющееся пламя окружало ее; я вошел в это пламя. Я приблизился к обширному жилищу, построенному из кристалла. Стены, как и фундамент этого жилища, были из кристалла, а свод его состоял из движущихся звезд и молний…" Вознесение Еноха в звездные чертоги выступает своеобразным обрядом инициации, рождения нового божества. Енох приобщается к сонму великих бессмертных богов Ану и Игга (Ки). Это верховные боги народов, у них нет конкретной персонификации, они, как и Енох, обитатели Космоса и хранители человеческого рода. Память о великом герое Онеге сохранялась на Русском Севере в течение тысячелетий, знакомство северян с библейским сюжетом породило новый вариант его имени, но любви и уважения к нему не убавило.
Сопоставление вятского Онохи с ветхозаветным Енохом дает основание говорить о глубинной подоснове северного предания. Если образ Онохи можно соотносить с архаичными верховными богами индоевропейцев, то богатырь Никулица-Николай выступает земным воплощением солнечного божества древних ариев.
Вначале коротко о значении имен Коля и Николай. Праздник Коляды праздновался в зимние святки с 25 декабря (поворот солнца на весну) по 6 января. Когда-то Коляду воспринимали как одно из влиятельных божеств. Коляда – солнце-младенец, в славянской мифологии – воплощение новогоднего цикла. Древние люди сравнивали диск солнца с колесом, катящимся вдоль орбиты. Колесо по-древнерусски звучит как коло, это слово и послужило основой для имени Коляды. Но от него же произошло и имя Коля. А теперь о Николае. У древних русичей было два праздника, посвященных герою с таким именем, – Никола Зимний и Никола Вешний. Это тоже праздники, связанные с культом солнца, но они отличаются от гуляний в честь Коляды, как по срокам, так и по связанным с ними обрядам. Кроме того, их уже не один, а два. Никола – это Не-Коло. Приставка "не" несет не столько смысл "другой, иной", сколько "новый". (В латинском языке "neo" значит "новый"). Неколо (Никола) – имя нового (по отношению к Коляде) божества солнца. Русская Православная Церковь, не отменяя эти праздники, вдохнула в них свое, христианское содержание. 19 декабря она чтит память святителя Николая (день "Николы Зимнего"), а 22 мая отмечает день переноса мощей святителя Николая (день "Николы Вешнего").
С мифологической точки зрения противоборство Никулицы и Онохи следует интерпретировать как столкновение двух религиозных культов: более архаичного, символом которого выступает Оноха, с народившейся, новой традицией поклонения богу Солнца. Не случайно и то, что братья Онохи должны гнаться за Солнцем и добыть от него сияющих самоцветов, не случайно и то, что должны вернуться до заката, пока Солнце не уйдет в невидимый мир. На образном языке эти испытания выглядят как предложение родственникам Онохи принять новую веру и поклониться другому богу. В общем, сказочка об Онохе весьма непростая, она отражает эпоху религиозного переворота в среде индоевропейцев, рождение нового мировоззрения.
Современная наука предполагает, что единство индоевропейской культуры сохранялось примерно до V-III тысячелетий до н. э. Но, по нашему глубокому убеждению, следует говорить о более древней временной границе – VIII тыс. до н. э., соответствующей эпохе Иареда и, соответственно, выделению в индоевропейской среде группы ариев, исповедовавших поклонение солнечному божеству.
Арии в нашем понимании – это та часть индоевропейских племен, которая в некоторый момент стала почитать космический закон rta и поклоняться верховному богу Яру. Впоследствии его место могли занять более юные, русские по происхождению, солнечные боги (Бел, Иван, Коляда, Лель, Лихо), но память о верховенстве Яра так или иначе сохранялась в фольклоре потомков арийских народов. Все эти божества выступали воплощениями солнца и его живительной энергии. Обособление ариев, таким образом, было связано с выработкой особой религии, основывавшейся на культе солнца. Повторимся, процесс выделения ариев из единой семьи индоевропейских народов происходил на территории современной России, и поэтому именно здесь обнаруживаются удивительные параллели с восточными мифологиями, впитавшими известную долю арийских верований. Наконец, русский язык среди всех индоевропейских наиболее близок к санскриту – одному из древнейших арийских диалектов и языку индоариев. Это позволяет говорить, что история русского народа, как самобытного национального образования, начинается одновременно с историей ариев (прото-русов).
Эра Мафусаила: 7-6 тыс. лет до н. э.
Молодой моряк вселенной,
Мира древний дровосек,
Неуклонный, неизменный,
Будь прославлен, Человек!
По глухим тропам столетий
Ты проходишь с топором,
Целишь луком, ставишь сети,
Торжествуешь над врагом!
Камни, ветер, воду, пламя
Ты смирил своей уздой,
Взвил ликующее знамя
Прямо в купол голубой.
В. Брюсов
Библейская энциклопедия объясняет имя Мафусаил как еврейское словосочетание "муж Божий" или "муж оружия". С эпохой Мафусаила следует связать существование в Волго-Окском междуречье иеневской археологической культуры. Отличительной чертой иеневской археологической культуры являются наконечники стрел с боковой выемкой, что значительно повышало убойную силу стрел. Ряд исследователей видят в иеневцах автохтонное население, выделившееся как часть бутовцев. Отличия бутовской культуры от иеневской проявляются, прежде всего, в традициях обработки кремня. Бутовская техника расщепления кремня ориентирована на получение совершенной пластинчатой заготовки, максимально приближающейся по форме к будущему орудию и почти не нуждающейся в последующей доработке. Для иеневцев форма заготовки решающей роли не играла. Орудия изготовлялись как на грубых пластинах, так и на отщепах. Придание орудию необходимой формы осуществлялось за счет ретуширования – обработки каменного изделия путем снятия с него ударом или нажимом мелких сколов (чешуек). Имеются отличия и в формах наконечников для стрел. Для бутовской культуры характерны листовидные и черешковые наконечники на пластинах, для иеневской – асимметричные с боковой выемкой. Различны и рубящие орудия.
Существование такого рода различий настраивает противников автохтонности иеневцев искать их предков вне ареала обитания бутовцев. Широко распространено мнение, что иеневцы – потомки носителей свидерской культуры и мигрировали они с территории Белоруссии. Первооткрыватель иеневской культуры Л.В. Кольцов даже предположил, что иеневцы выступили агрессорами и находились во вражде с бутовскими племенами. Другой крупнейший специалист в этой области – А.Н. Сорокин – в статье "О связях населения бассейна реки Оки в раннем мезолите" оспаривает данный вывод. Он находит доказательства в пользу взаимодействия двух культур, их мирного сосуществования. Но самих иеневцев ученый, вслед за Л.Л. Зализняком, выводит от аренсбургской археологической культуры, существовавшей на территории Северной Германии и Нидерландов в 8850-8300 гг. до н. э. Это мнение стоит обсудить.
Вопрос о приоритете той или иной культуры ученые решают, сравнивая характер обработки обнаруженных материальных предметов. В данном случае это наконечники стрел. Например, наличие боковой выемки говорит уже об определенном прогрессе сообщества охотников, а обнаружение одинаковых по геометрии наконечников есть безусловное доказательство взаимодействия культур. Но сам характер этих контактов исследователям приходится домысливать, основываясь на своих же гипотезах. И отчего-то им очень нравится изображать вектор развития цивилизации с запада на восток. А между тем, сам же А.Н. Сорокин отмечает сходство наконечников рессетинской (на две с лишним тысячи лет более древней) культуры с теми, которые потом будут использовать аренсбуржцы.
На наш взгляд, пытаясь выделить и обозначить первенство какой-то культуры, археологи недооценивают фактор единства ранних индоевропейцев. Видимо, этнические пристрастия проявляют себя и на бессознательном уровне. Ведь, согласимся, когда периферия начинает доминировать над центром, то система разваливается на части. Но этого как раз и не наблюдается. Индоевропейцы только начинают свой победный марш по планете. Аренсбуржцы – один из "выплесков" их расселения, ясно обозначавший европейский вектор движения. Оказавшись в сложнейших климатических условиях Северной Европы, они освоили производство более "убойных" наконечников стрел. Дело известное, опять сработал принцип: чем круче мороз, тем смекалистее человек. А потом передали это открытие остальному индоевропейскому миру.
Их возвращение в Волго-Окское междуречье опять-таки имеет веские причины. Прибрежная территория Нидерландов расположена ниже уровня моря и потому подвержена затоплению во время наступления моря. Не потому ли аренсбургская культура существовала лишь чуть больше полутысячелетия? Аренсбуржцы были по преимуществу охотниками, а иеневцы, помимо охоты и рыболовства, освоили земледелие и даже сеяли пшеницу. Образ их жизни, в противовес аренсбуржцам, был оседлый, о чем свидетельствуют мощные культурные слои и наличие жилищ сложной конструкции. Было бы странным, если бы эти племена не наладили торговый обмен. Частично аренсбуржцы возвратились на свою прародину, и потому археологи обнаруживают в центре России их стоянки. То же самое можно сказать и про представителей свидерской археологической культуры. В пользу нашей интерпретации говорит существование в междуречье памятников "смешанной традиции". Центр Русской равнины выступал зоной притяжения для индоевропейцев и племен, попавших в сферу их культурного воздействия. Прародина индоевропейцев генерировала импульсы содружества, добрососедства и взаимной поддержки. По крайней мере, к этому призывает закон "роты" древних ариев, проживавших в то время здесь.
Есть совершенно неоспоримое доказательство присутствия ариев на Русской равнине. Его приводит С.В. Жарникова в книге "Золотая нить". Исследовательница обратила внимание, что среди священных водоемов, упоминаемых в одной из частей древнеиндийского эпоса "Махабхарата" (книга "Лесная", главы "Хождение по криницам"), имеется целый ряд священных криниц, названия которых в точности совпадают с именами рек и озер русского междуречья. Из 200 названий криниц, присутствующих в эпосе, 30 топонимов практически тождественны своим русским аналогам (отличия в суффиксе или окончании). Наряду с полярными явлениями, описанными в "Ригведе" и "Авесте", этот факт служит важнейшим указанием на глубинную связь ариев с Русской равниной.
С.В. Жарникова пишет: "Говоря об истории Восточной Европы, археологи и историки в целом период с 10 по 3 тыс. до н. э. не особенно детализируют. Это мезолит-неолит, с их археологическими культурами. Но археологическая культура в известном смысле абстрактна, а ведь здесь жили реальные люди, которые рождались и умирали, любили и страдали, воевали и роднились, и как-то оценивали себя, свою жизнь, сами называли себя какими-то конкретными именами. То далекое от нас прошлое было для них настоящим. И именно древнеарийские источники дают возможность пролить свет на некоторые темные страницы этих семи тысячелетий". Не только некоторые фрагменты Книги Бытия, но и отрывки "Махабхараты" содержат упоминания о северной цивилизации.
В одном из сказаний "Махабхараты" рассказывается: "Мы слыхали, что когда Самварана, сын Ракши, правил землею, для подданных наступили великие бедствия. И тогда от всякого рода бедствий разрушилось царство, пораженное голодом и смертью, засухой и болезнями. А войска врагов разбивали потомков Бхараты. И, приводя в сотрясение землю своими силами, состоящими из четырех родов войск, царь панчалов быстро прошел через всю страну, покоряя ее. И с десятью армиями он победил в битве того. Тогда царь Самварана вместе с супругой, советниками, сыновьями и родственниками бежал в великом страхе. И стал жить у великой реки Синдху в роще, расположенной близ горы и омываемой рекою. Так потомки Бхараты жили долгое время, расположившись в крепости. И когда они прожили там целых тысячу лет, потомков Бхараты посетил великий мудрец Васиштха. И когда он прожил там восьмой год, сам царь обратился к нему: "Будь нашим домашним жрецом, ибо мы стремимся царства". И Васиштха дал свое согласие потомкам Бхараты. Далее нам известно, что он назначил потомка Пуру царем-самодержцем над всеми кшатриями (воинами), по всей земле. И тот вновь вступил в обладание столицей, которая ранее была обитаема Бхаратой, и заставил всех царей платить ему дань".
По принятой в "Махабхарате" хронологии, царствование Самварана относится к 6,4 тыс. лет до н. э. Затем, после разгрома и изгнания, народ Самвараны (царя кауравов) живет в крепости на реке Синдху целых тысячу лет, вплоть до 5,4 тыс. лет до н. э. Все это тысячелетие на земле Бхараты господствует другой народ – завоеватели и пришельцы панчалы. Но после 5,4 тыс. лет до н. э. кауравы отвоевывают у панчалов свою родину и вновь живут на ней. Казалось бы, правдивость этого древнего предания невозможно в наши дни ни подтвердить, ни опровергнуть.
Но вот что сообщает нам современная археологическая наука. Л.В. Кольцов пишет: "Одним из крупных культурных проявлений в мезолите Волго-Окского междуречья была бутовская культура. Обращает на себя внимание локализация описанных памятников бутовской культуры в западной части Волго-Окского междуречья. Абсолютная хронология ранних этапов бутовской культуры определяется рамками от середины 8-го тысячелетия до н. э. до второй половины 7-го тысячелетия до н. э. Во второй половине 7-го тысячелетия до н. э. (во время правления Самвараны. – А.А.) в Волго-Окское междуречье вторгается другая группа мезолитического населения, которая располагается в этом регионе, в его западной части, оставив археологическую культуру, которую мы называем иеневской. С появлением пришельцев население бутовской культуры вначале отходит на восток и юг региона. Под давлением иеневской культуры бутовское население распалось, вероятно, на несколько изолированных групп. Часть их, видимо, даже покинула Волго-Окский бассейн, свидетельством чему являются факты появления типично бутовских элементов в других соседних регионах. Таковы памятники с бутовскими элементами в бассейне Сухоны или Боровичская стоянка в Новгородской области". Иеневцы пришли с территории Верхнего Поднепровья, их отношения с бутовцами, как уже говорилось, оцениваются по-разному. Но к концу 6-го тыс. до н. э. "автохтонная" бутовская культура снова выходит на первый план. С.В. Жарникова комментирует эту ситуацию так: "Иеневская культура, находившаяся во враждебных отношениях с бутовской и потерявшая связь с "материнской" территорией, по-видимому, постепенно выродилась, что привело в дальнейшем к облегчению движения "бутовцев" обратно на запад и ассимиляции ими остатков "иеневцев". Во всяком случае в ранненеолитической верхневолжской культуре, сформировавшейся в регионе в 5-м тысячелетии до н. э., мы уже практически не находим элементов иеневской культуры. Бутовские же элементы резко доминируют. При сравнении текста эпоса и данных археологии поражает совпадение и хронологии всего события, и отдельных его эпизодов. И возникает закономерный вопрос: не скрываются ли за "бутовцами" потомки Пуру, а за "иеневцами" – их враги панчалы?"
Очень красивая реконструкция! Конечно, для академической общественности это весьма непривычно, но страна Бхарата находилась на Русской равнине. Точно так же, как и Книга Бытия, "Махабхарата" содержит воспоминания ариев о своей северной прародине. И это совершенно естественно. Было бы странно, если бы такого рода фрагменты отсутствовали в эпосе. Другое дело, что академики от науки выносят все географические топонимы за пределы России, но теперь, после открытия русской Трои – Аркаима, стало совершенно очевидно, что делается это умышленно.
В качестве панчалов-агрессоров следует рассматривать потомков свидерцев и аренсбуржцев. Имя "Мафусаил", можно сказать, оказывается "говорящим". Бутовцам-ариям действительно пришлось сражаться. Правда, еще раз подчеркнем, что воевали они с потомками своих отдаленных предков – племенами индоевропейцев.