Естественно, что одно только поступление новых боеприпасов не могло спасти ситуацию (тем более что доставка их на фронт задерживалась). Тем временем ГА "Центр" продолжала откатываться назад. Лавина советского контрнаступления нарастала как снежный ком. Отдел по изучению иностранных армий Востока генштаба ОКХ 7 декабря доносил о подходе все новых советских сил из тыловых районов Советского Союза: против юго-восточного фланга 2-й армии – кавалерийских частей из Воронежа; против фронта 9-й армии – 262-й стрелковой дивизии и еще двух дивизий с неустановленными номерами. Немецкая разведка также отмечала: "…Сосредоточение крупных ударных сил противника, массированное использование им авиации, артиллерии и танков позволяет сделать вывод о подготовке и попытке осуществить наступление с целью деблокирования московского участка фронта… Русское командование планирует прорыв нашего фронта на участке между Москвой и Калининым, чтобы иметь возможность ударить в тыл нашим частям". Германское командование беспокоилось, что советские войска имеют цель охватить соединения 3-й танковой группы и для этого развивают свой успех в направлении города Клин.
В районе Клина немцы оказали упорное сопротивление наступающим силам 1-й ударной и 30-й армиям Западного фронта. Город был узлом, который связывал между собой соединения 3-й танковой группы, а всю эту группу – с тылом ГА "Центр". Выход советских частей к Клину создавал серьезную угрозу флангового удара по всем немецким войскам, действовавшим северо-западнее Москвы. Германскому командованию пришлось спешно усиливать свою клинскую группировку переброской войск с других участков. Терять город оно не было намерено. Это обстоятельство привело к некоторому замедлению темпа наступления 1-й ударной и 30-й советских армий, но облегчило боевые действия другим войскам правого крыла Западного фронта (16-й и 20-й армий), которые наносили удары по врагу на солнечногорском и истринском направлениях.
Расширение боевых действий на фронте под Москвой заставляло командование ГА "Центр" теперь более объективно оценивать обстановку и приступить к разработке плана отвода своих группировок на подходящие для обороны позиции. 8 декабря 1941 г. Гитлер дал принципиальное согласие на отход войск на новые тыловые рубежи. Однако он потребовал их предварительно подготовить: "отрыть стрелковые окопы, установить печи в землянках…" и т. п. В директиве фюрера № 39 от 8 декабря 1941 г. говорилось о необходимости "прекращении всех крупных наступательных операций и переходу к обороне".
Гитлер признал, наконец, что наступление на Москву полностью провалилось, но делать из этого далеко идущие выводы в отношении мощи Советского Союза он не желал. Дело в том, что Германия, по его мнению, вступала теперь в новый этап борьбы. Решающие сражения за переустройство всего мира только начинались. 7 декабря японские самолеты разбомбили американскую военно-морскую базу в Перл-Харборе. Война де-факто превратилась в глобальный конфликт. Гитлер был к этому психологически готов. Вступление Америки в войну, по его расчетам, должно было придать новый импульс боевым действиям на Восточном фронте, правда, теперь уже в следующем году, когда войска вермахта смогут привести себя в порядок. Решение на переход к обороне было обусловлено Гитлером необходимостью удержания важных в оперативном и военно-хозяйственном отношении районов противника; предоставлением отдыха войскам и их пополнением; и, главное, созданием предпосылок для возобновления в 1942 г. больших наступательных операций на Востоке. Предусматривалась также передислокация сил из различных районов Германии и оккупированных западных стран на советско-германский фронт, замена солдат старших возрастов на более младших, сокращение штатов военных миссий в союзных странах, мобилизация рабочих имеющих бронь и замена их пленными.
Главному командованию сухопутных войск поручалось теперь определить районы для создания новых оборонительных позиций. Тыловые рубежи, которые "предоставляли бы войскам лучшие условия для обороны" должны были быть подготовлены прежде всего на тех участках, где "фронт отодвигается без воздействия со стороны противника".
Безусловно, это был необходимый, но уже во многом запоздалый приказ. Наступление Красной армии проводилось на широком фронте, прорывы немецкой обороны следовали один за другим. Вечером 8 декабря штаб группы фон Бока констатировал очередное вклинение советских частей на участке 95-й пехотной дивизии в районе Юркий и 6-й танковой дивизии в районе Федоровка. Начался отход 41-го армейского корпуса и правого фланга 56-го армейского корпуса 3-й танковой группы. 9 декабря в оценке обстановки, данной штабом ГА "Центр", чувствовалось опасение, что советские войска будут продолжать усиливать нажим юго-восточнее Ливны, севернее и юго-восточнее Клина "так как русские, – отмечалось в документе, – несомненно, установили слабость в настоящее время германских оборонительных сил". Командование ГА "Центр", однако, рассчитывало, что в стороне от участков прорыва придется иметь дело лишь со "сковывающими атаками и подвижной обороной" частей Красной армии.
8 декабря, в целях более удобного снабжения и пополнения 3-й танковой группы, фон Бок распорядился подчинить ее командованию 4-й танковой группы. При этом указывалось, что "прорыв противника должен быть остановлен самое большее на линии: северная оконечность Истринского водохранилища, Некрасино, юго-западная оконечность Волжского водохранилища…" Войскам 3-й танковой группы выражалась особая благодарность за упорную оборону каждого населенного пункта.
Вечером 9 декабря 1941 г. штаб ГА "Центр" подготовил предварительные соображения по вопросу размещения и обустройства тыловых позиций для основной группировки войск на период зимы и весны 1941/42 г. Намечалось провести рекогносцировку местности для построения обороны по линии: 2-я армия – восточнее Курск – Орел; 2-я танковая армия – восточнее Орел, место впадения реки Жиздра в р. Ока; 4-я армия – по рекам Ока и Угра, западнее Медынь, восточнее Гжатск; 9-я армия – восточнее Гжатск, восточнее, севернее и северо-западнее Ржев, р. Волга. Обращалось внимание на сокращение протяженности позиций (в целях экономии сил) и на то, чтобы они проходили по участкам, обеспечивающим движение транспорта в условиях зимы и весны.
Отметим, что как раз в тот момент, когда штабы немецких объединений намечали рубежи для устройства оборонительных позиций, командование советского Западного фронта подготовило специальную директиву относительно того, какой именно тактики следует придерживаться войскам РККА, чтобы осуществлять безостановочное наступление на запад и преодолевать сопротивление противника. Генерал армии Г. Жуков потребовал 9 декабря 1941 г. от всех командующих армиями категорически запретить ведение фронтальных боев. Он приказал шире применять обходы, а для этого формировать ударные группы, которые во вражеском тылу должны были уничтожать склады, артиллерийскую тягу и т. п. Предусматривалось атаковать немцев днем и ночью, обеспечивая войскам защиту от возможных контрударов противника.
Через неделю после начала советского контрнаступления, немецкое командование осознало, что удары Красной армии имеют цель не просто ликвидировать опасность столице, но и разбить в ходе дальнейшего преследования основные силы ГА "Центр". Разведсводки отдела по изучению иностранных армий Востока содержали тревожную информацию о развитии событий на фронте (см.: Приложение, док. № 10). Стремление командования РККА достигнуть крупного успеха подтверждалось как характером продолжавшихся боевых действий, так и немногочисленными советскими документами, попавшими в руки германской разведки в тот период. Так, немцев не мог не насторожить боевой листок, распространявшийся в то время среди красноармейцев одной из боевых частей с обращением члена Военного совета Западного фронта к наступающим войскам, где был выражен призыв продолжать операции "для окончательного разгрома фашистов, вплоть до уничтожения последнего солдата".
Во второй декаде декабря обозначился полномасштабный кризис в обороне 4-й танковой группы. Штаб генерала Гепнера, был просто не в состоянии нормализовать обстановку в полосе своего объединения. 10 декабря 1941 г. войска группы начали отход на новый рубеж обороны. Однако потери вследствие непрерывных советских атак и обморожения личного состава превысили все допустимые рамки. Существенным моментом в оценке обстановки штабом 4-й танковой группы было сомнение в возможности удержания обороны и на новом рубеже, хотя на то был строжайший приказ свыше.
11 декабря штаб ГА "Центр" разрешил начать рекогносцировку отсечной позиции для 4-й и 9-й армий по линии Нарские Пруды – Теряево – Ошейкино Гнездово – Спас-Дары – Подол. Указывалось, что "планомерный отход на отсечную позицию можно будет осуществить до того, как ляжет глубокий снег (до начала января 1942 г.). Отход будет осуществляться исключительно по приказу штаба группы армий, который поступит своевременно…" Было также разрешено начать эвакуацию имущества из г. Калинин.
На южном фланге ГА "Центр" отход немецких дивизий местами стал превращаться в бегство. Оборона 2-й танковой армии Гудериана не выдержала натиска 1 гв. кавкорпуса генерала Белова. 11 декабря вслед за кавалерийскими частями в прорыв были введены свежие советские силы. Командование 2-й армии отмечало, что на боеспособность 45-й и 134-й пехотных дивизий (34-го армейского корпуса) теперь уже вряд ли возможно было рассчитывать. Директивой № 39 предусматривалась защита и удержание дороги Орел – Курск, однако, немецкому командованию нечем было закрыть брешь шириной 30 км на участке 34-го корпуса; обещанные резервные соединения пока не прибыли, а потери все возрастали. Например, германская 95-я пехотная дивизия потеряла к этому времени более трети личного состава.
К середине декабря Западный, Калининский и Юго-Западный фронты достигли линии, с которой войска ГА "Центр" начали свое ноябрьское наступление на Москву, а местами и продвинулись еще дальше на запад. Столь быстрое советское наступление грозило крахом всего фронта группы фон Бока. Складывающаяся для нее кризисная ситуация заставляла немецкое командование осуществлять беспорядочное отступление. Чтобы предотвратить катастрофу были предприняты ряд мер, которые, однако, не сказались немедленно на обороноспособности германских сил. В частности, было приняты решения готовить новые тыловые рубежи и объединить командование войсками соседних объединений под началом одного военачальника. Остановимся более подробно на событиях, произошедших в полосе ГА "Центр" до 16 декабря 1941 г.
12 декабря 1941 г. советские войска освободили города Солнечногорск и Истра. Фронт подошел вплотную к Истринскому водохранилищу. Соединения 30-й армии Западного фронта охватили г. Клин с северо-запада, севера и востока, а 1-й уд. армии с юго-востока. Чтобы обеспечить отвод главных сил 3-й и 4-й танковых групп на рубеж Волоколамск – Руза немецкое командование продолжало удерживать этот город. Его потери боялся и штаб 9-й армии, поскольку тогда осложнялась задача удержания Калинина, где уже обозначился перелом в пользу советских войск. "Последние атаки русских, – отмечалось в телеграмме генштаба ОКХ в штаб ГА "Центр", – попали в самое слабое, с точки зрения снабжения, и самое опасное место на фронте 9 А. Это объясняется отсутствием необходимой железнодорожной связи с Калининым… Поэтому в настоящем положении правому флангу армии угрожает большая опасность в отношении снабжения и в течение зимы он вряд ли продержится…". Предлагались два варианта возможных действий: первый – перенести фронт вперед восточнее железнодорожной линии Калинин – Вышний Волочек (что было абсолютно нереально в тех условиях) и второй – отвести фронт армии к линии Вязьма – Ржев – Старица.
12 декабря 1941 г. начальник штаба 9-й армии отдал приказ на рекогносцировку и оборудование тыловых позиций по линии Теряева – Гнездово дорога – Старица – Лотошино. Намечалось широко использовать при строительстве новой обороны население, живущее вблизи расположения немецких войск (то есть заставлять мирных советских граждан расчищать снег, рыть окопы, рубить дрова и т. п.). Подчеркивалось, что "впереди позиций на глубину до 20 км необходимо подготовить создание "полной пустыни". В этой зоне русские не должны найти ни одного жилого дома, ни одного сарая, ни одного пучка соломы, ни одного домашнего животного и ни одной картофелины. Для этого в более поздний период должны быть сожжены все поселения до последней избы…" Отметим, что этот приказ подготовлен офицерами вермахта. Их отношение к мирному населению было отнюдь не лучшим, чем у эсэсовцев. Тысячи советских крестьян были обречены на голод и холод, грозившие быстрой смертью.
Несмотря на кризис, немцы оставались педантичными в вопросах подготовки оборонительных рубежей. Более того, на бумаге все отмечалось ими с большой скрупулезностью. Представители тыловых служб успевали прорабатывать сложнейшие вопросы распределения тающих ресурсов и отхода отдельных соединений. Куда, как и в каком порядке должны были отступить немецкие войска, и каким должно быть инженерное оборудование новых позиций, описывалось в "директивах по строительству", разработанных штабами немецких армий, а также штабами корпусов и дивизий. Стоит также напомнить, что в августе 1941 г., под Ельней, немецким войскам уже приходилось довольно срочно создавать оборонительные позиции, которые помогли им некоторое время успешно сдерживать удары советской 24-й армии. Сильной стороной германских пехотных частей было умение быстро окапываться и создавать эффективные препятствия на пути продвижения соединений противника. Однако теперь, зимой 1941 г., германским военнослужащим приходилось иметь дело с ледяным застывшим грунтом, работа с которым требовала больших усилий и, естественно, времени.
На участке 4-й танковой группы, западнее Истринского водохранилища, оборонительные позиции строились только в ночное время во избежание обстрелов со стороны противника. 13 декабря 1941 г. командование дивизии СС "Райх" приказало оборудовать на Истринском рубеже глубокие траншеи, тщательно замаскировать огневые точки, протянуть колючую проволоку. Командование ГА "Центр" подгоняло подчиненные ему штабы объединений, отдавая распоряжения об ускоренной подготовке тыловых позиций, "чтобы в ближайшее время можно было осуществить отход…" Отвод войск намечалось произвести только с разрешения фюрера, по приказу штаба ГА "Центр".
Быстрое продвижение советских войск не позволяло немецким частям подготовить новую линию обороны надлежащим образом. Тыловые позиции в самое короткое время становились передовыми. Кроме того, соединения Красной армии стали широко применять тактику обхода германских узлов сопротивления. Так, столкнувшись с крепкой, сравнительно хорошо подготовленной обороной частей вермахта на рубеже Истринского водохранилища, командование 16-й советской армии не стало продолжать лобовые атаки. Генерал К. Рокоссовский организовал две подвижные группы для наступления в обход водохранилища. К 15 декабря эти группы, совместно со 2-м гв. кавкорпусом генерала Л. Доватора, создали угрозу окружения немецких войск в этом районе и вынудили их отступить. Теперь германскому командованию приходилось срочно создавать оборону на рузском рубеже и поспешно отводить туда свои соединения.