Благодарили и возводили часовни
На территории Москвы к началу XXI столетия насчитывалось более тридцати артезианских родников. Люди верующие считают их священными, атеисты ищут научное объяснение целебным свойствам воды.
А может, правы и те и другие?
В давние времена москвичи называли родники благотворными силами земли. Православная церковь совершала у этих источников водосвятные молебны. Над ними возводили часовни. Люди, избавившиеся от болезней, благодарили целебную воду. Она шла на приготовление лекарств, напитков, еды.
О многих московских родниках слагались легенды.
Согласно преданию, источник в Теплом Стане, существующий и поныне, выкопал Иван Грозный. В часы перенапряжения, во время нервных припадков и при головных болях он пил доставленную оттуда воду.
В Крылатском есть родник, который по совету друзей посещал знаменитый поэт и государственный деятель Гавриил Державин. Злые языки утверждали, что поэт употреблял из него воду для "обуздания азарта": безудержно любил Гавриил Романович играть в карты. Кто знает, может, крылатский родник отчасти помог ему не спустить все свое состояние.
В одном лишь Коломенском к концу XVIII века находилось более тридцати целебных источников. В наше время их осталось значительно меньше. Водой коломенских ключей лечили заболевания глаз и почек, язвы, бесплодие.
Родник в нынешнем лесопарке Покровское-Стрешнево быстро заживлял раны и язву желудка. По преданию, государыня Елизавета Петровна не раз приезжала сюда на лечение. Видимо, не без пользы, раз приказала она построить над источником часовню.
Также знамениты своими лечебными свойствами родники на улицах Довженко и Мосфильмовской, в Фили-Давыдково, в Свиблово, в Кузьминском лесопарке, у Борисовских прудов, в Южном Бутове, на Новоясеневском проспекте.
А сколько их еще скрывают московские подземелья или - уже погублено людьми?..
Многим помогли целительные источники, но и они сами нуждаются в спасении от загрязнения. Некоторые московские родники, известные в XVIII–XIX веках, погублены людьми: Лефортовский, Сретенский, Измайловские, Пресненские и другие - остались лишь в литературных воспоминаниях.
Уничтожение родника издавна считалось на Руси грехом, за которым всегда следовала расплата. У москвичей была примета: "Погиб один источник - жди много бед".
"Царь-вода"
Во второй половине XIX века московскому начальству пришла идея составить план-карту всех целебных родников Первопрестольной.
Поручили выполнить эту работу ученым мужам. Но по каким-то причинам не заладилось у них. Вероятно, губернатор не выделил деньги.
И тут вдруг взялся за дело простой кладбищенский землекоп. По одному преданию, звали его Прошка, по другому - Сафрон.
В общем, стал он похваляться, что составит карту московских родников без всяких денег.
- Да кто ж тебе их даст? - ухмылялся народ. - И сановитых начальство не больно радует деньгой. А тут - какой-то неказистый искатель-копатель выискался…
Но всякие ухмылочки да ехидства на Сафрона-Прошку не очень-то действовали. Втемяшилось в башку осчастливить Первопрестольную - и все тут!
Еще в детстве услыхал он от каких-то дремучих дедов о "царь-воде", заточенной в московском подземелье. Кто ее отыщет да на свет Божий выпустит, тому откроются еще неизвестные целебные родники в городе. Сказывали деды и где искать "царь-воду".
Сегодня на этом участке расположен Пресненский парк. А в древности, когда и Москвы еще не было, там находились священная роща и пещеры, где язычники совершали обряды, поклонялись идолам и приносили человеческие жертвы подземной "воде-владычице".
В XVIII столетии на месте будущего парка располагалась усадьба князей Гагариных. Называлась она дача Студенец. В 1840 году владельцем усадьбы стал московский генерал-губернатор Закревский.
На даче Студенец были вырыты пруды и каналы, а на возникших островах разбиты фруктовые сады.
Среди работников графа Закревского ходили слухи, что глубоко в подземелье имения протекает река с волшебными свойствами. Называли ее по-разному: "всем водам вода", "царь-вода", "вода-владычица".
Много столетий назад приняла она в себя непомерное количество человеческой крови. За то наказана была. А кем - неведомо. Лишили ее "света белого", и, пока не очистится от крови, "струиться ей во мраке подземелья".
Давно она очистилась, а наказание почему-то осталось. За многие века приобрела "царь-вода" необычную целебную силу, но воспользоваться ею никто из людей не мог.
Долго шастал Прошка-Сафрон по садам графа Закревского. Наконец отыскал тайный лаз в подземелье. Оповестил о том и своих приятелей, и работников генерал-губернатора.
Собрался народ поглазеть и смельчака проводить в неизвестный путь. Дали ему несколько пустых бутылок, чтобы набрал он "царь-воду".
Нырнул в лаз Прошка-Сафрон, да так и не вынырнул. Ждали его любопытствующие день-другой, а на третий стали догадки строить.
- Заплутал малый в подземелье…
- Видать, не отпустила его "царь-вода"…
- А может, осточертела ему наземная жизнь и решил он остаться навечно во мраке?..
Уведомили самого Закревского. Нашлись отчаянные головы, и полезли они искать пропавшего землекопа, но вскоре вернулись ни с чем. Сообщили, что слышали во тьме шум реки, да не смогли найти к ней дорогу.
На сороковой день после исчезновения Прошки-Сафрона главный садовник графа Закревского приказал засыпать лаз в подземелье.
С годами случай с искателем "царь-воды" москвичи позабыли. Но вдруг вновь заговорили об этом в девяностых годах XX века.
Бомжи, ночевавшие в Пресненском парке, уверяли, что слышали из глубин земли плеск и журчание реки, человеческие стоны и крики о помощи.
Говорят, и в наше время какие-то неизвестные ищут давно засыпанный лаз, чтобы добраться к "царь-воде".
"Всеевропейский курорт" на Остоженке
В двадцатых годах XIX века в Хилковом переулке было открыто необычное заведение. Создал его известный доктор медицины, профессор Христиан Иванович Лодер. Называлось его детище Заведение искусственных минеральных вод.
Незадолго до открытия Лодер писал в своей брошюре: "Для делания в Москве искусственных вод предлагается составить на десять лет общество из акционеров.
Исчисление потребных для сего заведения издержек учинено по тому размеру, по которому сделано подобное заведение в Дрездене, Лейпциге и Берлине, о коих я имею самые подробные сведения. Однако я счел нужным, чтобы в здешней столице внимание обращено было не только на внутреннее устройство, но и на приличный вид…
Перестройка и внутреннее устройство здания, в коем не только будет находиться лаборатория для приготовления вод, но и нужные комнаты для различия оных и для помещения разных ванн, и сверх того место для прогулки пользующихся во время неблагоприятной погоды…
И сверх того место для благоприятной прогулки…"
Христиан Иванович Лодер родился в Риге. Высшее образование получил в Германии и несколько лет преподавал там анатомию, судебную медицину, физиологию, хирургию.
С 1810 года Лодер жил и работал в России. В Москве он построил Анатомический театр и новый госпиталь. Интересовали его подземные воды и целебные источники Первопрестольной. Много лет доктор изучал их состав и свойства. Однажды профессор заблудился в лабиринте, где-то в районе Калужской заставы. Не имея с собой еды, пару дней он продержался лишь на воде из подземного ручья.
Потом Лодер рассказал, что отыскал целебный источник. Несколько глотков из него придали Христиану Ивановичу бодрость и силу.
В 1828 году Лодер начал строительство первого в России Заведения искусственных вод.
Вскоре неприметный Хилков переулок на Остоженке стал местом "всеевропейского курорта".
Конечно, это заведение было предназначено для состоятельных людей. Курс лечения стоил около трехсот рублей. Сумма по тем временам немалая.
Профессор лично следил за качеством доставляемых из московских подземелий вод. С весны до середины осени курорт принимал посетителей с пяти часов утра. Каждому клиенту подавались кружка с минеральной водой, листья шалфея для чистки зубов. Пациенты принимали минеральные ванны и несколько часов прогуливались по саду заведения Лодера.
Вскоре о курорте на Остоженке заговорили во многих городах России. Сюда стали приезжать состоятельные люди из Санкт-Петербурга, Поволжья, Сибири. Лечились у Христиана Ивановича члены царской семьи.
Пациенты поверили, что московские минеральные воды не только оздоравливают, но и возвращают молодость. А для молодежи заведение Лодера стало своеобразной ярмаркой женихов и невест, где можно завязать полезные знакомства.
Христиан Иванович придавал огромное значение не только лечебным водам, но и оздоровительным прогулкам.
А вот у простых людей эти прогулки господ вызывали недоумение:
- Гляди-ка, баре в такую рань ходют и ходют, и от дел отлынивают…
- Маются от безделья спозаранку…
- И охота им подниматься на заре, чтобы ничего не делать?
- Опять лодера гуляют…
Так комментировал рабочий люд увиденное за садовой оградой заведения.
Со временем "Лодер" в народе стали произносить как "лодырь". Так фамилия трудолюбивого, предприимчивого доктора превратилась в символ праздности и безделья. Век спустя в "Словаре русского языка" Сергея Ивановича Ожегова было дано определение: "Лодырь - лентяй, бездельник".
Ну а о самом враче и ученом через несколько лет после его смерти писали: "Наставник Гуфельда и Гумбольта, друг Гёте и Шиллера, снискал себе европейскую славу в Германии: она гордилась им, почитала его своим; но Лодер был наш соотечественник…".
"УШЕЛ ВСЛЕД ЗА ХОЗЯИНОМ"
Воин и дипломат
Михаил Скопин-Шуйский умер, когда ему исполнилось двадцать три года и пять месяцев. Прими он царский венец и проживи подольше, сколько бы еще сделал для страны… Но известно: история не любит сослагательного наклонения. Что успел совершить- и того немало. Зря своих современников народ "надеждой Руси" не называет.
В ноябре 1586 года у боярина и князя Василия Федоровича Скопина-Шуйского родился сын. Назвали его Михаилом.
Старухи вещуньи обратили внимание: когда появился на свет младенец, "постаревшие" жемчуга в доме боярина вдруг все разом обрели былой блеск и словно оживились.
- Это добрый знак, - определили старухи. - Будет отныне "зеньчуг" вечным спутником и оберегом князюшке Михаиле Васильевичу…
Сказали - будто приговор вынесли. Поверили им боярин и его супруга Елена Петровна.
Предрекали вещуньи их младенцу Михаилу "жизнь стремглавую", полную ратных подвигов.
Не ошиблись старухи. Современники Михаила Васильевича Скопина-Шуйского отмечали, что был этот юноша высокого роста, богатырской стати, обладал большой силой духа и "великия разумом".
В семнадцать лет он получил высокий придворный чин стольника. А в 1606 году, когда царский трон занял его дядя Василий Иванович Шуйский, Михаил стал воеводой.
Известный историк Василий Ключевский писал: "По низвержении самозванца возведен был на престол князь Василий Шуйский, но возведен был не как Борис - без участия Земского собора, а только партией больших бояр и преданной ему толпой москвичей, которых он поднял против самозванца и поляков.
Вступая на престол, царь Василий ограничил свою власть…
Царь обязывался никого не казнить, не осудя истинным судом с боярами своими, опалы преступника не распространять на его родню и семейство и имущества их не конфисковать, если они не участвовали в преступлении, доносов не слушать, ложных доносчиков наказывать, все дела решать по суду и следствию".
Двадцатилетний Скопин-Шуйский был направлен царем против армии мятежного Ивана Болотникова. Под Москвой, на реке Пахра, Михаил выиграл сражение. Несмотря на его ранение, государь тут же назначил племянника командиром войска, осаждавшего Тулу. Этот город являлся последним оплотом Болотникова.
И снова молодой князь проявил себя талантливым полководцем. Храбро и упорно защитники Тулы отражали атаки. Но все же город был сдан.
За проявленную доблесть Михаил Скопин-Шуйский получил высокий чин боярина.
Весной 1607 года возобновились военные действия против России со стороны польских магнатов. На политическую арену они выдвинули Лжедмитрия II. Отряды интервентов осадили Москву, орудовали в северных землях России и даже добрались до Поволжья. Царь не смог организовать достойный отпор вражеским войскам.
В марте 1608 года он направил своего племянника боярина Михаила для политических переговоров со шведами в Великий Новгород. И здесь молодому военачальнику сопутствовал успех. Шведы согласились выступить совместно с Россией против Лжедмитрия II и его польских покровителей.
Вскоре Михаил сумел собрать армию из плохо обученных молодых дворян, вольных крестьян, казаков. На основательную подготовку ратному делу времени не оказалось. Войско вынуждено было поспешно выступить на помощь Москве.
В июле 1609 года после упорных боев молодой полководец освободил от захватчиков Тверь. Вскоре к его немногочисленной армии присоединились отряды из Заволжья, Нижнего Новгорода, северных русских земель.
Успешные действия Скопина-Шуйского вынудили интервентов снять осаду Троице-Сергиевой лавры.
Именно тогда Михаила стали величать "надеждой Руси".
Дар из Беломорья
По преданию, в те дни, когда Троице-Сергиева лавра освободилась от осады, явился туда с севера слепой богомолец. Попросил он, чтобы Скопин-Шуйский принял его.
Встреча состоялась. После нескольких приветственных слов молодому полководцу странник достал из-за пазухи рыбий пузырь и протянул Михаилу Васильевичу.
- Прими, светлый богатырь, скромный дар от Беломорья…
Взглянул князь на подношение и удивился. В высохшем пузыре находилась жемчужина. Такой крупной ему еще не приходилось видеть.
Достал он ее и к пламени свечи поднес. А жемчужина словно того и ждала! Явила всю свою красоту, засияла голубовато-серебристым цветом.
- Откуда такое диво? - спросил князь.
- Проживают на Кемь-реке, что в Белое море впадает, знатные ловцы зеньчуга. Вот они-то и добыли это диво. Не дано мне увидеть красоту, зато его теплоту и живительную силу ощущаю, - пояснил богомолец и добавил: - Народ поморский не просто замечательный зеньчуг тебе дарит, а оберег. Носи всегда при себе и на пирах проверяй, каким вином тебя потчуют. Кинь в братину зеньчуг - он мигом и подскажет, не отраву ли подали. От яда оберег угасать и хмуриться будет. Вот только охраняй его от тьмы подземельной. Он воду любит, а не землю.
Поблагодарил Михаил Васильевич странника и одарил щедро. На том и расстались.
А пожелание богомольца Скопин-Шуйский выполнял исправно. Заветную жемчужину всегда носил с собой. И на пирах проверял с ее помощью качество напитков.
Самое древнее украшение русских
Жемчуг весьма почитали на Руси. Минералами этими расшивались одежды людей богатых и среднего достатка, украшались оклады образов и всевозможные церковные принадлежности.
Жемчужина, или, как ее называют во многих западных странах, перл, зарождается в устрице. Благодаря защитному свойству моллюска, попавшая в раковину песчинка обволакивается выделяемым устрицей веществом. Со временем оно затвердевает и превращается в ценный минерал.
В учебнике, изданном в 1877 году в Санкт-Петербурге, упоминается, что жемчуг - самое древнее украшение русских.
В XVI столетии новгородцы покупали его в Азове и Кафе (Феодосия): "При покупке жемчуга в чужих землях в Новгородской торговой книге рекомендованы следующие правила: "А купите жемчюг все белой чистой, а желтого никак не купите, на Руси ево никто не купит"… Известны были также жемчуга и новгородские "не малы, хороши и чисты"; они добывались тогда на реке Двине, в Холмогорах и в реках Великого Новгорода…
В старину лучший жемчуг называли "скатным", то есть круглым, катящимся. В былинах и сказках очень часто упоминается о нем. Так, Илья Муромец, "чтоб умилостивить злаго царя Калину, подносит ему мису чистаго серебра, другую краснаго золота и третью скатнаго жемчуга"".
У многих народов считалось, что этот минерал обладает целебными свойствами, повышает жизненный тонус, придает силы и предохраняет от ядов. В старинных русских книгах по медицине рекомендовалось употреблять порошок из жемчуга при "золотухе, костоеде, развитии кислоты в желудке".
Но прекрасный дар морей и рек может стареть, высыхать и угасать и, как говорилось в давние времена, боится подземелий. Он существует примерно полтора-два века, а затем превращается в серый порошок.
Лет через пятьдесят после добычи жемчуг уже нуждается в "лечении". В разных странах существует множество способов омоложения минерала. Его держат в соленой воде, в рыбьем пузыре, в специальных растворах, в желудках животных. На Руси были даже особые знахари, умевшие лечить и омолаживать "зеньчуга". В Москве этим искусством владели ведьмы, проживающие на Пресне.
Бытовало поверье, что судьбы жемчуга и его владельца тесно взаимосвязаны. Когда хозяин болеет, то и минерал делается тусклым. А когда владелец умирает, то и жемчуг его превращается в прах.
В дни триумфа
В марте 1610 года войско Михаила Скопина-Шуйского разбило вражеские отряды на подступах к Москве и победоносно вступило в столицу.
Жители Первопрестольной восторженно встретили полководца. Вот только в царском дворце недоброжелатели стали плести против него интриги.
В летописи того времени сообщалось: "Московские же люди, видя ево приход к Москве и воздаша ему велию честь: встретоша ево честно и биша ему челом, что он очистил Московское государство и при-иде ко царю Василию.
Царь же Василей ево пожаловал, а мнение на нево нача держати по призде Резанском и видел то, что московские люди ему воздали честь великую и били ему челом со слезами.
…Дядья ж князь Михайловы, князь Дмитрей Иванович Шуйской со княгинею, великую держаху на князь Михаила рень; чаяху, что он подыскивает под царем Василием царства; а про то убо и всей земли ведомо всем людям, что у него тово и в уме не было".
Почему во дни триумфа молодого полководца резко изменилось к нему отношение царя? Ведь государь любил племянника и щедро награждал за воинские подвиги и дипломатические успехи.
Наверное, секрет заключался в следующем: Михаил Скопин-Шуйский надеялся полностью очистить Русь от завоевателей. Главные силы противника в это время осаждали Смоленск. Но, кроме этого, на страну совершал набеги крымский хан. Неспокойно было и на Кавказе, и в Заволжье.
Тревожная обстановка на Руси отразилась в песне той поры о Михаиле Скопине-Шуйском:
А и деялось, учинилося:
Кругом сильна царства Московскаго.
Литва облегла со все четыре стороны,
А и с нею сила - сорочина долгополая,
И те черкесы пятигорские,
Еще ли калмыки с татарами,
Со татарами, со башкирцами…
Польские и литовские феодалы, опасаясь талантливого русского полководца, решили нанести ему упреждающий удар, но не на поле брани, а в самой Москве.