Как бы то ни было, но с самого начала режиму НДПА со стороны Советского Союза стала оказываться всесторонняя помощь и поддержка. И это несмотря на то, что последовавшие после переворота события быстро показали, что в стране фактически стала проводиться линия на установление диктатуры НДПА, вернее, ее лидеров. Среди руководителей НДПА не нашлось подготовленных политиков и государственных деятелей. Они не обладали опытом и необходимыми знаниями для проведения экономических преобразований и управления государством. Совершить военный переворот оказалось гораздо проще, чем управлять страной. Захватив в стране власть, они посчитали, что главное дело сделано, однако только сказки обычно кончаются пиром. А в жизни после захвата власти главное только начинается. Но партийцы из НДПА не знали, как правильно распорядиться свалившейся на них властью. Им казалось все просто, когда власть находилась в руках М. Дауда, но одно дело - критиковать правящий режим, митинговать, протестовать и устраивать демонстрации, другое - осуществить переустройство общества, сделать страну экономически развитой и богатой. Некомпетентность лидеров НДПА наложила тяжелый отпечаток на дальнейшие события в Афганистане. К тому же практическая деятельность была сильно администрирована и заидеологизирована, проводилась с учетом личных, националистических и клановых интересов. И то, что Афганистан прошел через такие тяжкие испытания и понес огромные материальные потери, в, значительной степени является результатом стратегии и политики, проводимой руководством НДПА. Безусловно, нельзя отбрасывать и другие факторы и причины, которые также оказали значительное влияние на события в стране, но они были вторичны.
30 апреля 1978 г. Военный революционный совет объявил декрет № 1. В нем говорилось, что он передает свои полномочия Революционному совету, который объявляется высшим органом государственной власти в Афганистане, и вливается в его состав. Афганистан объявляется Демократической Республикой (ДРА). Главой государства и премьер-министром назначается Н. М. Тараки, его заместителем в партии и государстве - Б. Кармаль, первым заместителем премьера и министром иностранных дел - X. Амин. В новом кабинете министров ДРА было сохранено равновесие между представителями "Хальк" и "Парчам", однако Хафизулла Амин через своих представителей офицеров - членов "Хальк" имел реальную власть в армии.
Первыми указами Ревсовета ДРА были сформированы правительство и судебные органы, назначены новые губернаторы, командиры корпусов и дивизий. Произведена замена трехцветного государственного флага на красный, почти одинаковый с советским, а также герба Афганистана.
Сообщение о вооруженном восстании 27 апреля в Кабуле было встречено в частях афганской армии в основном позитивно. Военные организации "Хальк" и "Парчам" в дивизиях, расположенных в провинциях, сумели изолировать старших офицеров - сторонников М. Дауда и не допустить переброски верных ему подразделений в столицу. В частях проводились многочисленные митинги в поддержку революции, военнослужащие принимали участие в очищении госаппарата от сторонников прежнего режима, входили в состав специальных групп муниципальных властей, контролировавших справедливость цен на базарах. Некоторые офицеры были назначены на посты губернаторов провинций и начальников уездов. В сформированное Ревсоветом правительство вошло трое кадровых военных (майор М. А. Ватанджар - зам. премьера и министр связи, подполковник А. Кадыр - министр обороны, майор М. Рафи - министр общественных работ), а в Революционный совет - пять.
9 мая была обнародована Программа НДПА "Основные направления революционных задач", которая предусматривала проведение коренных социально-экономических преобразований; уничтожение феодальных и дофеодальных отношений; ликвидацию всех видов угнетения и эксплуатации; демократизацию общественной жизни; уничтожение национального гнета и дискриминации; провозглашение равноправия женщин; укрепление государственного сектора в экономике страны; повышение жизненного уровня населения; ликвидацию неграмотности; контроль над ценами; устранение влияния империализма и неоколониализма в экономике, политике, культуре и идеологии.
В области внешней политики провозглашались проведение миролюбивой политики неприсоединения, позитивного нейтралитета, борьба за всеобщее разоружение, поддержка национально-освободительных движений, укрепление дружбы, добрососедства и сотрудничества со всеми соседними с Афганистаном странами. При этом приоритет отдавался укреплению традиционно дружественных связей с Советским Союзом, к которому у афганского народа было самое благожелательное отношение как к великому северному соседу.
Легкость, с которой удалось свергнуть режим М. Дауда, породила у руководителей НДПА победную эйфорию и самоуверенность. У многих из них закружилась голова от кажущихся успехов. Появилось чувство собственной значимости и величия. Даже принимая делегации КПСС, они проявляли определенную долю высокомерия, не говоря уже о других советских представителях.
Они все чаще стали говорить о "Великой Саурcкой революции". При этом ими совершенно не учитывались особенности Афганистана, внутренние политические силы и международные факторы, а также традиции и религиозные обычаи. Серьезной проблемой было то, что Н. М. Тараки и его преемник X. Амин относились к племенной группе гильзаи, в то время как в стране традиционно правили дуррани.
Были выдвинуты популистские лозунги. В средствах массовой информации и в выступлениях партийных руководителей продолжалась политическая левацкая трескотня, декларировались различные утопические прожекты, которые изначально были невыполнимы. Например, объявлялось, что через пять лет будут созданы основы социализма, государство диктатуры пролетариата (без пролетариата в стране)… Пропагандировались и прочие небылицы. Народу это не приносило никакой пользы, ведь ценности, которые партийцы пытались заимствовать у КПСС и привить в Афганистане, не являлись таковыми в глазах афганцев. Традиции и обычаи предков, культура и весь уклад их жизни были для афганцев превыше всего. Отрекаться от них никто не хотел, так как это для них означало предательство по отношению к своим прародителям, бесчестье и вырождение народа как такового. И хотя лидеры НДПА, на первый взгляд, руководствовались благими намерениями и хотели провести преобразования для обеспечения процветания нации, этого оказалось мало. Ведь недаром говорится, что благими намерениями дорога в ад выложена.
Серьезнейшей проблемой для новой власти было установление взаимоотношений с духовенством и вождями оппозиционных племен - двумя влиятельнейшими силами. Но она так и не была разрешена, так как руководители НДПА не пользовались авторитетом и поддержкой у старейшин могущественных племен, видных религиозных деятелей и других слоев общества, располагавших реальной силой. В этой среде они считались самозванцами, выскочками и всерьез не воспринимались.
Не будучи уверенными в том, что сами смогут провести продекларированные "мероприятия", Н. М. Тараки и его соратники сделали основную ставку на СССР. И в общем-то достигли своей цели. Советская помощь Афганистану, в том числе и военная, буквально потекла рекой (только по линии Министерства обороны СССР за годы войны в Афганистане было израсходовано более 12 млрд. руб., а на всевозможную безвозмездную помощь еще более 8 млрд. инвалютных руб.). Опираясь на поддержку КПСС, руководство НДПА сумело навязать свою волю народу и повело линию на установление в Афганистане тоталитарного, авторитарного режима, основанного на страхе и насилии. А в Афганистане с его традиционными демократическими вольностями это не могло не встретить жесточайшего сопротивления населения. И оно не замедлило сразу же проявиться. Тем более что политика, проводимая НДПА, фактически не была ни народной, ни демократической.
В то же время нельзя не отметить, что среди военных и партийных деятелей ДРА (тех, кто начал вооруженное восстание) было немало людей очень страстных, искренне веривших в провозглашенные идеалы, идущих на жертвы ради счастья своего народа. Это были люди, самозабвенно желавшие посвятить свою жизнь на благо Отечества, не преследуя при этом личных, корыстных интересов. Имелись и такие, которым пришлось вести борьбу… против своих отцов, братьев, родственников. Однако, как это уже не раз бывало в истории, революция в первую очередь начала пожирать своих творцов, которые никак не могли поделить власть, и ни в чем не повинных людей, волею судеб оказавшихся вовлеченными в водоворот этих событий. Провозглашенных целей достичь не удалось, а народ в который раз был обманут в своих надеждах…
"Они были детьми своей системы"
К сожалению, советской стороной в лице дипломатов, партийных, экономических и военных советников на этом этапе также были допущены серьезные ошибки и просчеты как в оценках происходящих в Афганистане событий, так и в деле оказания помощи этой стране.
Сразу после Саурской революции по просьбе афганского руководства из Советского Союза срочно командировали различных специалистов для работы в качестве советников в ЦК НДПА, министерствах и ведомствах Афганистана. Цель была одна - оказание всесторонней помощи, в первую очередь в разработке программных документов, планировании социально-экономического развития республики, проведении аграрной политики. Здесь уместно подчеркнуть, что на регулярной основе советско-афганское военное сотрудничество осуществлялось с 1956 г. В Советском Союзе и на месте проводилась подготовка национальных военных кадров, а с 1972 г. в вооруженные силы Афганистана командировались советские военные консультанты и специалисты (100 человек).
В мае 1978 г. было подписано межправительственное соглашение о военных советниках, в соответствии с которым изменили их статус (вместо консультантов - советники), задачи и численность (стало 400 человек), то есть в армии их количество увеличилось в четыре раза.
Ввиду экстренного формирования советнического корпуса в его составе оказались люди, которые никогда ранее не занимались проблемами Афганистана, об исламе имели весьма смутное представление, о состоянии афганского общества были осведомлены в самых общих чертах. Они были детьми своей системы, воспитанными на определенных идеалах и представлениях (зачастую не совпадавших с афганскими). Многие впервые столкнулись с чужими для себя нравами, другим общественным строем, мышлением, традициями и устоями, поэтому часто терялись в простейших ситуациях, допускали элементарные просчеты. В связи с этим партийные советники пытались идти по знакомому им пути. Афганцам предлагался путь, уже во многом себя дискредитировавший в СССР, но это проявилось значительно позже, а тогда стремились подталкивать их к тому, чтобы полностью копировать и настойчиво внедрять опыт КПСС. Но у каждого народа своя дорога. Не поняв этот народ, ничего нельзя было сделать. Но, как показали дальнейшие события, советники так и не разобрались в психологии афганцев и их устремлениях. Да этим, похоже, мало кто и занимался. Ученые-востоковеды изучали и обсуждали проблемы Афганистана в своем кругу. Их взгляды и рекомендации почти не доходили до непосредственных исполнителей. Партийные советники пытались внедрять свои формы и методы работы, нередко доводя это до абсурда (организовывали соцсоревнование, проводили читки книг Л. И. Брежнева "Малая земля", "Возрождение" и т. п.). У военных советников были свои проблемы, связанные с организацией строительства вооруженных сил ДРА, и т. д.
На многих подготовленных советниками в этот период проектах документов лежала печать подгонки НДПА под модель, формы и методы деятельности КПСС. Так, в частности, Устав НДПА, подготовленный с участием партийных советников, обязывал членов партии "активно бороться за построение социалистического общества". Рекомендации в аграрно-крестьянском вопросе ориентировали власть только на интересы беднейшей части сельского населения и т. п. Однако, думается, ставить в вину им эти действия вряд ли сейчас правомерно. Ведь в принципе они действовали в русле тогдашней официальной линии, основывались на существовавших тогда официальных взглядах на афганские события и указаниях из Центра, которые нередко носили абстрактный и даже противоречивый характер. Сами же они из-за низкой компетентности в афганской проблематике ничего другого не могли предложить.
Негативное влияние оказало и то обстоятельство, что в действиях многих партийных работников советнического аппарата наблюдались характерные для периода "застоя" очковтирательство, стремление докладывать то, что хотело бы слышать руководство КПСС, выдавать желаемое за действительное, а также недостаточная инициативность и привычка ждать директивных указаний сверху. Например, в докладах в Москву было немало таких оценок складывающейся в Афганистане ситуации: "В последнее время приняты меры по упорядочению и завершению земельно-водной реформы. Поступательно идет процесс возрастания доверия народа к революционной власти, к НДПА… Имеются все возможности для формирования НДПА на марксистско-ленинских принципах…" (Эти оценки взяты из доклада в Москву, подписанного послом СССР в Афганистане Ф. Табеевым и старшим группы партийных советников Г. Ломоносовым.) Были, конечно, и принципиальные, объективные оценки, но они являлись скорее исключением.
Зачастую в силу недостатка советнического опыта советские представители подменяли в работе афганцев, исполняя за них конкретные обязанности, что формировало у последних иждивенческие настроения, приводило к самоустранению от решения текущих проблем и давало возможность сосредоточиться на ведении внутрипартийной борьбы. Один из видных функционеров НДПА вспоминал позже со злорадством: "Начинается заседание Совета Министров. Садимся за стол. Каждый министр пришел со своим советником. Заседание идет, дискуссия разгорается, и постепенно советники подвигаются все ближе к столу, соответственно от стола отдаляются наши, а потом и вовсе за столом остаются одни советники, схлестнувшись между собой.
Ущерб был большой. Многие афганские деятели, в том числе из руководства, передоверив дела советским представителям, сосредоточились на фракционной деятельности, борьбе за власть…"
В Кабульском политехническом институте был даже советник - водопроводчик. Ходили толпами по министерским кабинетам, оттаптывая друг другу пятки, "собачились", как, не удержавшись от крепкого слова, выразился один из наших бывших послов в Кабуле.
Генерал А. Афанасьев, длительное время работавший в Афганистане, откровенно оценил свою деятельность: "Как ни горько признавать, мы отчасти сами породили захребетников и в среде афганского военного командования и управленческого аппарата! Нас поражало оправдание многими афганскими руководителями безответственности и преступной халатности должностных лиц. Приведу пример. Подразделение ночью с оружием уходит к мятежникам, а оставшиеся без солдат офицеры никакой ответственности не несут. На наш недоуменный вопрос, почему с них не спрашивают, старшие начальники отвечали: "Значит, они ничего не могли сделать". - Ну хотя бы покритиковать на совещании офицеров, - не унимались мы. На что афганцы спокойно отвечали: - У нас это не принято. Это может обидеть людей".
"Переустройство общества", или Ошибки Тараки
Передача земли крестьянам
Поскольку сельское хозяйство являлось ведущей отраслью экономики Афганистана, земельная реформа занимала особое место в ряду намеченных НДПА основных социально-экономических преобразований. Это объяснялось не только ролью аграрного сектора в национальной экономике (в 22750 кишлаках проживало более 87 % населения, доля в ВНП составляла 56 %), но и необходимостью создания широкой социальной опоры режима в лице безземельного и малоземельного крестьянства. Основные принципы проведения водно-земельной реформы были сформулированы в Указе Ревсовета "О земле" от 30 ноября 1978 г. Он устанавливал изъятие излишков земли в пользу государства без компенсации и бесплатное наделение землей безземельных и малоземельных крестьян и кочевников. Началом земельной реформы принято считать 1 января 1979 г., когда был принят специальный указ об осуществлении реформы в первых десяти провинциях страны.
До Апрельской революции 76 % сельского населения Афганистана были лишены земли. Феодалы сдавали ее в аренду на кабальных условиях: из шести мешков собранной пшеницы только один доставался крестьянину. Нищета была повсеместной.
В ходе земельной реформы государством было изъято без компенсации у 35 тыс. землевладельцев 740 тыс. га земли. Из них 665 тыс. га бесплатно передано для 296 тыс. семей безземельных крестьян; 40 тыс. га выделено для организации государственных ферм и 33,5 тыс. га - для нужд муниципалитетов.
Однако земельная реформа была слишком радикальной, порочной в своей основе и проводилась без учета существовавших в Афганистане реалий. К тому же не был создан механизм, обеспечивающий ее реализацию. Бесплатно получив землю, крестьяне не знали, что с ней делать дальше, так как у них не было ни орудий труда для ее обработки, ни семян, ни денег. Религиозные крестьяне считали, что земля уже давно поделена Аллахом, поэтому никто не вправе делить ее снова. Над крестьянами также довлели вековые родовые, племенные и клановые традиции, которые стояли на страже интересов старейшин и феодалов. Многих настораживало то, что мероприятия по земельной реформе проводились только путем административных мер, запугивания и репрессий. При этом часто допускались злоупотребления властью (наделение лучшими угодьями своих родственников, соплеменников, друзей, взяточничество и т. д.). Кроме того, ни у кого не было уверенности, что завтра эту землю не отберут так же легко, как и дали.
Земельная реформа не принесла ожидаемых сдвигов в сельском хозяйстве, а, наоборот, разрушила сложившуюся систему хозяйствования, усугубила продовольственную проблему, породила несправедливость и явилась одним из факторов усиления мятежного движения. Она подорвала доверие крестьян к правящему режиму и вместо блага для них принесла разорение и обнищание. В конечном итоге режим НДПА пал во многом из-за того, что проводимые ею преобразования ничего не дали крестьянам, а они составляли большинство населения страны.