Еврей сегодня - опять агент иностранного капитала, подрывающего русский мир. Мы постоянно читаем про "жидобандеровцев", про тех, кто продал "русские идеалы". И неважно, что принципы капиталистической наживы (ростовщичество, спекуляции) усвоены русским бизнесом настолько, что вытеснили производство.
Неважно, что Россия сегодня - больший ростовщик, нежели любой жид. Критично важно лишь то, что еврей - это тот, кто не понимает смысла "русского мира", чужд великому замыслу. Национализм фашистского государства возникает вследствие обостренного чувства национальной справедливости: мы все работаем на благо отчизны, но есть те, кто работает лишь на свое благо.
Приведу характерный пример аберрации понятий. Вот фраза сегодняшнего русского писателя: "Евреи должны быть благодарны России: Россия спасла их во время Второй мировой войны, а они вместо благодарности разорили ее".
Оспорить эту фразу можно, если понять, что Россия не спасала евреев: Россия сражалась с бесчеловечным режимом фашизма за принципы гуманизма.
Советский Союз отстаивал принципы интернационализма, которые исключают долг малого народа перед титульной нацией. Но если принять то, что Россия сражалась за Россию, а евреев спасала постольку-поскольку, то рассуждение совершенно справедливое. Однако в таком случае победа России над фашизмом становится явлением временным: сегодня русские разбили германский фашизм, а завтра вырастили свой собственный. Иными словами, необходимо понять: в войне с нацистской Германией сражалась ли Россия против принципов фашизма или сражалась за свой "русский мир"?
Это важное различие. Если война была с фашизмом, то еврей ничего не должен; если война была за "русский мир", то еврей навсегда в долгу.
Особенность фашистского рассуждения в том, что еврей остается должником за свое спасение, а должник обязан понять значимость мира, который его спас и где он всего лишь гость. Антисемитизм, который можно сегодня наблюдать даже в Англии, не говоря уже о Венгрии, Франции, Украине и России, - характерная примета вернувшегося в мир фашизма.
4. Ретроимперия. В древнем Египте был фашизм? Там ведь угнетали людей - отчего бы не сравнить этот древнеегипетский режим с гитлеровским или франкистским?
Но в Древнем Египте никто не знал, существует ли альтернатива угнетению, никто не слышал о демократии и правах человека. Угнетение населения Древнего Египта осуществлялось естественным путем - только так люди представляли возможное общество.
Фашисты отлично знают, что можно по-другому, но выбирают наказание инакомыслящих и подавление слабых.
Фашизмом является вторичное образование, социальный строй, пришедший вопреки социальному прогрессу. Фашизм - это ретроимперия, возвращающая мир к насилию сознательно, поскольку демократия себя не оправдала. Насилие принимается фашизмом как единственное средство удержать традиции и порядок.
Мы насилуем Украину ради водворения "русского мира", который (в нашем представлении) некогда существовал. Ради ретроимперии и нового (то есть забытого старого) порядка мы подавляем отступников. Так называемый "новый порядок" Германии был ничем иным - как ретроспекцией, воскрешением традиций. Правда, однако, в том, что воскрешая традиции, всегда создают бутафорию.
5. Традиция. Экстенсивное развитие социума, не имеющего современной идеологии, но обращающегося за аргументами к традиции, - это и есть фашизм. Фашизму ненавистен прогресс.
Фашизм апеллирует только к былому величию. Фашизм - это всегда традиционализм. Ничего нового фашизм не изобретает, пафос фашизма - в отмене прогресса. Так называемая консервативная революция готовилась в мире давно. Либерализм помогал ей всеми силами, растлевая население, нищетой и бесправием подготавливая оправдание для консервативной революции. Похоже, что сегодня консервативная революция победила повсеместно. Вернувшись к риторике 30-х годов (ср. актуальное российское требование "дайте нам восстановить наш русский мир" - и германское требование "дайте нам исконное жизненное пространство"), мы перестали стесняться слова "империя". Так называемая консервативная революция (в России сейчас происходит именно консервативная революция) направлена всегда против навязанного идеала прогресса и в защиту родовой традиции.
Любопытно, что такое явление, как "русская весна", не связано с развитием общественного договора, а лишь с расширением зоны влияния, но главное - с возвращением самосознания гражданина большого "русского мира". Целью стало создание обширного пространства, на котором властвует общее мировоззрение, - однако каково это мировоззрение? В чем его особенность?
Прозвучал лозунг "На миру и смерть красна". Человек должен раствориться в общем мире - в этом отныне и будет состоять его свобода, коль скоро либеральная свобода обернулась обманом. Растворившись в общем мире, человек должен быть готов умереть, ибо на миру (то есть в коллективе себе подобных) и смерть привлекательна. Вообще говоря, смерть - зло; умереть на неправедной войне, умереть в защиту подлого дела - нехорошо, лучше жить и работать. Однако главным в формуле является словосочетание "на миру" - то есть вместе со всеми. Шариковское "Желаю, чтобы все!" и "На миру и смерть красна" по интеллектуальному наполнению - равновеликие мысли.
6. Военный лагерь, милитаризация общества. Фашизм рождается из противодействия внешнему насилию; это защитная реакция, агрессивная обида; фашизм - это реваншизм.
Фашизму свойственно именовать тиранией своего внешнего врага, а сам фашизм постулирует себя как режим свободы.
Вслед за новым порядком, который выдают за волю народа, приходит понимание того, что народную идеологию следует защитить от внешнего врага. Отныне государство - не аппарат чиновников, следящих за законом, но лидер народного сознания.
Нация противостоит миру - эту мысль внушают людям ежедневно. Нация - это военный лагерь, следует жить и в мирное время, как на войне. Требуется отказаться от сыра - значит, откажемся: на войне как на войне. Помилуйте, но отчего же мы на войне? Разве англичане хотят нас поработить? Выходит, что хотят, - правителю виднее, а во время войны с генералиссимусом не спорят.
Современная риторика именует либеральный рынок Запада фашизмом, а националистическое противостояние либерализму стало называться антифашизмом. Возникла смысловая неразбериха, но подоплека проста: фашизму необходим враг, который объявлен мировым злом. Таким врагом для нацизма был коммунизм, а для нового фашизма таким врагом является либерализм.
Был ли коммунизм мировым злом? Является ли неолиберализм сегодня мировым злом? Обе эти доктрины агрессивны, но ни одна из них не фашизм, ни в одной из них нет национализма. Именуя эти доктрины фашистскими, мы тем самым превращаем фашизм, им оппонирующий, в движение освобождения. Собственно, сам фашизм предпочитает себя именовать консервативной революцией - из тех же соображений.
Пропагандой последних месяцев достигнут невероятный эффект, недостижимый сталинской пропагандой: подавляющее большинство населения ненавидит западный мир, хотя западный мир ничем это население не обидел.
Сегодня в России созданы "антимайданные отряды" - по сути это штурмовые отряды. Штурмовики призваны подавлять либеральный протест, и уже много раз народный гнев выплескивался на манифестантов: не смейте выступать против нашего президента, если народ - за! Что тут возразить? Сказать, что выражаешь свое личное мнение? Но личное мнение не имеет права на существование: есть общий русский мир, который нельзя предать.
Постулировано, что либеральные демонстрации ставят под угрозу монолитность государства. Антимайданные (антиоппозиционные) дружины будут хранить однородность общества.
То, что антифашистские манифестации будут именоваться фашистскими, а фашистские - антифашистскими, то, что хунтой будет называться гражданское правительство, а офицерское правительство хунтой называться не будет, это принципиально: отныне все будет наоборот.
Само понятие "консервативная революция" подразумевает, что смыслы будут вывернуты наизнанку.
Следует осознать перемены в собственном обществе, чтобы вынести суждение касательно его природы. Для фашизма характерно существование страны в виде военного лагеря - милитаризация социума позволяет удержать иерархию отношений и зафиксировать единение вокруг лидера, как необходимость. Война для фашизма является не средством, но формой существования.
Мир отныне не нужен людям, общество существовать в мирном режиме не может, не умеет. Требуется постоянная война, стимулирующая страсть общества, его экстатически позитивное состояние. Люди рады войне, люди хотят войны - потому что мирная жизнь у них совсем не удалась. Никак не получается. Если бы общество захотело мирного строительства, то, право же, недостатка земли для такого строительства не испытало бы.
Гражданину (России или иной страны) внушают, что гражданин был угнетен интернациональными корпорациями, что капитализм унизил народную душу и требуется ответить национальным единением на интернациональный вызов.
Говорят так (цитата из речи сепаратиста): Надо создать Русский, Славянский мир и покончить с жидовскими олигархами Украины. Это не случайная цитата - это пафос борьбы. Правда, борьба эта встроена внутрь олигархической империи - но империи русской.
Если марксистская концепция состояла в том, чтобы использовать интернациональный характер капитализма для создания интернационала трудящихся и затем преодолеть рабский характер труда в масштабах всего мира, то фашистская доктрина состоит в том, что интернациональный характер капитала отрицается ради национального характера власти, ради национальной олигархии. В этот момент происходит формирование нации как военного лагеря. Отныне каждый гражданин - член армейского коллектива, и весь народ - армия, обслуживающая интересы олигархии, понятые как интересы народа.
Фашистские государства - это армии, неравенство им свойственно, но армейское неравенство фашизм получает уже готовым - от рынка. Само неравенство создал не фашизм. Неравенство уже было создано олигархией и рыночной демократией. Демократическое неравенство декорировали гражданскими свободами - его якобы можно было преодолеть. В реальности бабка из Жулебина имела прав на жизнь не больше мухи, а гипотетические возможности сравняться с менеджером Газпрома в привилегиях равнялись нулю. Но говорилось, что от голоса бабки зависит будущее, в том числе и Газпрома.
Демократическая пропаганда более не действует. Но демократическое, рыночное неравенство не отменят. Это неравенство просто закрепят конституционно, сделают легитимным и государственно оправданным.
Повсеместно в той или иной форме произойдет отмена Юрьева дня и остальных, пусть бумажных, но привилегий. Фашизм - это конституционное неравенство, которое воплощается в твердой имперской иерархии.
7. Язычество - неизбежный и важнейший признак фашистского общества. Впрочем, мы говорим не о натуральном, первичном язычестве, но о сознательном выборе почвенного, этнического сознания, отвергающего экуменистичность христианства, отвергающего интернациональную посылку веры ("нет ни иудея, ни эллина"). Мы говорим о ретроязычестве - то есть о язычестве задним числом, о том, что возникает как следствие национализации религии, почвенного восприятия истории.
Некогда этот трюк был проделан лютеранством с германским сознанием: мир увидел инвариант "боевой проповеди против турок", прочитанный фюрером по поводу евреев.
Сегодня паганизация христианской культуры осуществляется во всем мире равномерными усилиями. Нельзя сказать, чтобы у России были преимущества в данном аспекте, хотя факт национализации православия очевиден; однако во всех странах христианского круга стараниями секулярной культуры произведена подмена христианских категорий языческими символами, что означало замену интернациональных идеалов на националистические.
Язычество не обязательно означает отмену отеческой религии - но это означает модификацию христианской религии, приспособление таковой к потребностям почвенного сознания. Когда исчезают социальные идеологии - коммунистическая, демократическая, рыночная, - то их замещает идеология, так сказать, первичного характера.
Требуется сохранить деление на чистых и нечистых, черно-белую картину мира. Эту работу сегодня вместо устаревших идеологий выполняет языческая вера, возведенная в ранг научной дисциплины, - геополитика. Вера фашистов ХХ века в геополитику воплотилась в изучении трудов Маккиндера и Хаусхофера; сегодняшние геополитики (Дугин, Цимбурский и т. п.) - персонажи еще более далекие от истории и философии, еще более невежественные.
То, что эти персонажи становятся властителями и поставщиками пушечного мяса, - чудовищно.
8. Экстенсивность и тотальность. Фашизм развивается захватом территорий, ибо не умеет создавать новое, - он умеет прибирать к рукам. Творческое начало в фашизме - это его тотальность.
Фашизм придет повсеместно, чистых стран не останется. Современная борьба российского государства с украинским национализмом или неолибералов - с русским авторитаризмом на стороне авторитаризма американского не только нелепа, но не соответствует задаче времени. Бороться следует с болезнью, а не с больным.
Впрочем, эпохе фашизма всегда свойственно обнаруживать болезнь в соседе. Ошибочно полагать, будто консервативная революция (реакция на долгую ложь либерализма) победит в одной отдельно взятой стране.
Уже однажды так произошло: обвально и повсеместно пришел фашизм, и на наших глазах этот массовый приход фашистской идеологии повторяется. США, Франция, Венгрия, Греция, Украина, Россия - каждая из этих стран разрабатывает свой инвариант фашизма, точь-в-точь как это было прежде. Однородного фашизма нет в истории. Поскольку фашизм - это ретроидеология, он опирается на традиции и культурные мифы своей страны, использует национальные ресурсы.
Мир оказался в том самом пункте, где он был в 30-е годы. Но надежд меньше. Демократия дискредитирована рынком. Принципы либеральной демократии трудно противопоставить фашизму, потому что именно либеральная демократия сегодняшний фашизм и подготовила. Когда беглый олигарх собирает оппозицию автократии, это лишь усугубляет социальный парадокс. Социализм уничтожен.
Оппозиция фашизму, представленная коммунистическим интернационалом, уже невозможна - не только потому, что Сталин уничтожил Коминтерн (Коминтерн собрался впоследствии собственными силами), но потому, что принципы "Человек человеку друг, товарищ и брат" и "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" уничтожены либерально-демократической идеологией.
Противопоставить фашизму их нельзя. Гуманистического искусства более нет. Образное гуманистическое искусство было сознательно уничтожено западной цивилизацией в ходе либерально-рыночных реформ, его заменили гламурным авангардом.
Религия не занимает в сознании современного европейского человека не только главного, но вообще никакого места. Борьба за права вытеснила всякие представления о долге, в том числе нравственном. Фашизм прошлого века был побежден союзом демократии, социализма, гуманистического искусства и религии. Все компоненты этой победы были сознательно уничтожены. Противопоставить фашизму сегодня нечего.
Сегодняшняя битва абстрактной Евразии с абстрактной Атлантикой - это битва двух принципов: национального и интернационального. В связи с этим в лице Украины атакуется интернациональный принцип капитализма, глобализация.
Подобно схизме, которая стала моделью всей русской истории, происходит процесс отторжения национальной религии от религии католической, национального капитализма от капитализма интернационального. В интернациональном капитализме - хорошего мало, но в националистическом - заведомо меньше.
А помните, Ришар, то время, когда Россия мечтала стать частью Европы? Помните, когда появлялись наивные (пустые и даже вредные, с моей точки зрения) теории того, что Россия - европейская держава? Помните, как цитировали Екатерину? На практике это означало лишь то, что в удобную цивилизацию впустят привилегированных - большей частью чиновных миллионеров, держиморд, ведь все граждане Советского Союза в Европу не помещались. При том что Россия - азиатская страна и четырнадцать пятнадцатых ее громадной территории лежит в Азии, это был весьма провокационный лозунг.
Сегодня Россия мстит за обман и провозглашает программой "евразийство", поворачиваясь к азиатским партнерам, а те, кто поверил в Запад, становятся врагами народа. Сегодня Запад ненавидят - такой ненависти не было и при Советской власти.
Вчера было трудно в такое поверить, но народ (в лице возбужденных читателей) требует, чтобы президент покарал "пятую колонну", наказал тех, кто звал к западным ценностям. Печатают статьи "Раздави гадину!", зовут: "Царь! Где твоя опричнина?"
После опыта ГУЛАГА и разоблачений сталинизма это дико.
Но за всем этим встает страшная душная правота фашизма: нация желает быть единой и хочет раздавить тех, кто подверг угрозе ее единство.
Повторюсь: базовая ошибка либерализма состояла в том, что Сталина объединили в критике с Гитлером. И сегодняшнее обеление "оболганного" Сталина является (до известной степени, разумеется) восстановлением исторической справедливости.
Сталин был азиатским тираном, но это иной путь, отличный от германского. В противостоянии глобальному рынку этот путь сегодня пригодился.
Нет сомнений, что Россия как азиатская империя - без прозападных идеалов и без интернациональной программы коммунизма - будет отличаться от империи, ориентированной на Запад; но критично здесь то, что в современной России уже нет интернациональных и социалистических идеалов, и это двигает страну в строго определенном направлении.
Не диктатор (сколь бы он ни был упорен), но неотвратимость исторического выбора - вот что ужасает.
Россия оформляется как военный лагерь. Именно военный лагерь призван зафиксировать неравенство, достигнутое в ходе либеральных операций рынка.
Какой показательный конец европейских реформ! И как же горько писать об этом, осознавая неотвратимость, предопределенность этого конца! Нет, не такой судьбы я хотел своей Родине. Я ужасался рабскому, холуйскому положению, в который ввергла Россию неолиберальная расхитительская политика; я ужасался гибели российского искусства, сметенного циничной модой западного рынка, я твердил себе: нет, это не вполне Запад, это аберрация Запада, это дурное прочтение западной мысли, это гримаса накопительства.
Но правда требует ответа ясного и точного: рыночные реформы искусства (а с ним и сознания) носили языческий, не-христианский, не-гуманистический характер. Чтобы зло национализма пришло в мир - в тот мир, которым я дорожил, - требовалось его искусить пустым, злым языческим многобожием, маммоной. И это было сделано сознательно, месье.