Уроки истории
Верно, в ходе послеоктябрьского развития были трудные этапы, не в последнюю очередь из-за грубого вмешательства в наши внутренние дела империалистических сил, допускались и ошибки, просчеты в политике. Тем не менее Советский Союз шел вперед, было создано общество, в котором люди живут без страха за свое будущее. И если стоять на позиции правды, то каждый объективный наблюдатель должен признать, что в целом советская история - это история неоспоримого прогресса, при всех потерях, отступлениях, неудачах. Мы шли по бездорожью - в прямом и переносном смысле слова, - случалось, блуждали, ошибались, крови и пота хватили вдоволь. Но шли вперед и никогда не помышляли об отступлении, о сдаче уже достигнутого, не ставили под сомнение свой социалистический выбор.
Согласитесь, трудно себе представить, чтобы, устремившись в неизведанное будущее, решая в короткие сроки грандиозные задачи, можно было обойтись без срывов, чтобы все было гладко, как тротуар Невского проспекта. Возьмем индустриализацию. В каких условиях ее пришлось осуществлять? Гражданская война и интервенция 14 государств оставили стране полную разруху. Нас взяли в экономическую блокаду, установили вокруг "санитарный кордон". Никаких накоплений, никаких колоний - наоборот, необходимость бросить средства на подъем угнетенных при царизме национальных окраин. Чтобы спасти завоевания революции, надо было строить - и строить быстро - промышленную базу страны за счет внутренних источников, сдерживая потребление, сводя его к минимуму. Материальное бремя нового строительства легло на народ, основную массу которого составляло крестьянство.
Нам, по существу, заново надо было создавать промышленность, особенно тяжелую, энергетику и машиностроение. И мы смело пошли на это. Жизненность выдвинутых партией планов, понятых и воспринятых народом, лозунгов и замыслов, в которых была заложена идейная энергия нашей революции, нашла свое выражение в том поразившем мир энтузиазме, с которым миллионы советских людей включились в строительство отечественной индустрии. В тяжелейших условиях, часто далеко от родных мест, как правило, при отсутствии всякой механизации и, что называется, на пустом месте - с нуля, на полуголодном пайке они творили чудеса. Их вдохновляло то, что они приобщались к великому историческому делу. Не будучи тогда сильно грамотными, они тем не менее понимали, участниками какого грандиозного, невиданного дела стал каждый из них. Это был поистине массовый подвиг во имя будущего Родины, всенародная демонстрация преданности тому свободному выбору, который был сделан в 1917 году.
Наши деды и отцы преодолели все, что выпало на их долю, и внесли величайший вклад в развитие и укрепление нашего общества в период, когда определялась вся его дальнейшая судьба.
Индустриализация 20–30-х годов была действительно тяжелейшим испытанием. Но попробуем теперь, с позиций сегодняшнего дня, ответить на вопрос: нужна ли она была? Да разве такая огромная страна, как наша, могла жить в XX веке, не будучи промышленно развитым государством? Очень скоро и по другой причине стало ясно, что не форсировать индустриализацию было нельзя. Уже с 1933 года стала быстро нарастать угроза фашизма. И где оказался бы мир, если бы Советский Союз не встал на пути гитлеровской военной машины? Наш народ сокрушил фашизм мощью, созданной им в 20–30-е годы. Не будь индустриализации, мы остались бы безоружными перед фашизмом.
Но мы не оказались под гусеницами германских танков. Вся Европа не смогла остановить Гитлера - мы его разгромили. Мы фашизм сокрушили не только героизмом и самопожертвованием солдат, но и лучшей сталью, лучшими танками, лучшими самолетами. И все это было выковано нашим, советским временем.
Или возьмите коллективизацию. Знаю, сколько домыслов, спекуляций, злобной критики в наш адрес связано с одним этим термином, не говоря уже о самом процессе. Но даже многие из тех, кто пытается объективно разобраться в этом периоде нашей истории, не могут, кажется, по-настоящему осмыслить все значение, необходимость и неизбежность коллективизации в нашей стране.
Если же действительно с позиций правды и науки учитывать обстоятельства того времени и специфику развития именно нашего, советского общества, если не закрывать глаза на крайнюю отсталость сельскохозяйственного производства, которое не имело перспективы преодолеть эту отсталость, оставаясь мелким и раздробленным, если, наконец, правильно оценивать действительные результаты коллективизации, то нельзя не прийти к однозначному выводу. Коллективизация была величайшим историческим деянием, крупнейшим после 1917 года социальным поворотом. Да, она проходила болезненно, не без серьезных перегибов и ошибок в методах и темпах. Но без нее дальнейший прогресс нашей страны был бы невозможен. Коллективизация подвела социальную основу под модернизацию аграрного сектора экономики, позволила внедрять методы культурного хозяйствования. Она обеспечила рост производительности труда и такое увеличение в конечном счете объемов производства, которого мы не имели бы, сохрани мы деревню в прежнем ее состоянии, фактически унаследованном от средневековья. Кроме того, коллективизация высвободила значительную часть средств и рабочих рук, необходимых для развития других сфер нашего общества, прежде всего для промышленности. Она открыла перспективу для создания надежного продовольственного фонда государства.
Коллективизация изменила, пусть не просто и не сразу, весь уклад жизни крестьянства, открыв ему выход к тому, чтобы стать современным, цивилизованным классом общества. Если бы не она, мы не могли бы сейчас и думать о производстве зерна на уровне 200 миллионов тонн, тем более о 250 миллионах тони, как это записано в наших планах на ближайшее будущее. Между тем мы уже теперь превзошли суммарный объем зернового производства в странах "Общего рынка", вместе взятых, - при меньшей численности населения у нас.
Действительно, нам недостает еще некоторых продуктов питания, в первую очередь - животноводческих, много надо сделать для повышения их качества. Но благодаря коллективизации мы производим сейчас столько продовольствия на душу населения, что оно удовлетворяет в основном необходимые потребности. И что особенно важно, снята, навсегда исключена в нашей стране возможность голода, недоедания. А ведь это было бичом России на протяжении столетий. По суммарной калорийности питания Советский Союз прочно находится в группе развитых государств. И что самое главное, благодаря коллективизации и ее теперь уже более чем полувековому опыту был создан потенциал, который позволяет нам теперь, в ходе перестройки, масштабно поднимать весь аграрный сектор на качественно новый уровень.
Да, индустриализация и коллективизация были необходимостью. Иначе страна не смогла бы подняться. Но методы и способы проведения этих преобразований не всегда и не во всем отвечали социалистическим принципам, социалистической идеологии и теории. Сказывались прежде всего внешние условия - страна ощущала постоянную опасность военного нападения. Но были и собственные перегибы, преобладал административный нажим, страдали люди. Такова реальность. Такова судьба народа со всеми противоречиями: и с великими достижениями, и с драматическими ошибками, и с трагическими страницами.
И после победоносной войны жилось нам не просто, временами очень тяжко. Вспоминаю свои поездки по железной дороге с юга России в Москву на учебу в конце 40-х годов. Своими глазами видел разрушенные Сталинград, Ростов, Харьков, Орел, Курск, Воронеж. А сколько было таких разрушенных городов?! Ленинград, Киев, Минск, Одесса, Севастополь, Смоленск, Брянск, Новгород… Все порушено: сотни и тысячи городов и деревень, заводов и фабрик. Разграблены и разрушены ценнейшие памятники культуры - картинные галереи и дворцы, библиотеки и соборы.
На Западе говорили тогда, что Советский Союз и через сто лет не поднимется, что теперь-то из международной политики он выведен надолго, поскольку будет поглощен тем, чтобы хоть кое-как залечить раны. И вот сегодня кто с восхищением, а кто и с нескрываемой неприязнью говорит о нас - сверхдержава! Мы возродили и подняли страну сами, своими силами, используя огромные потенции, заложенные в социалистическом строе.
И потом. Нельзя не сказать еще об одной стороне дела, которую на Западе часто игнорируют или замалчивают, но без которой нас, советских людей, просто не понять: помимо производственных и социальных достижений, была новая жизнь, был энтузиазм строителей нового мира, было воодушевление новым и необычным, было острое ощущение гордости за то, что мы одни, без посторонней помощи, в который уж раз на своих плечах поднимаем страну. Жадно овладевали знаниями, культурой. Люди радовались жизни, умели веселиться, растили детей, занимались своими повседневными делами. И это все - мы. И все это - в совершенно новой атмосфере, резко отличавшейся от того, что было до революции, - в атмосфере простоты, равенства, огромных возможностей для человека труда. Мы-то знаем, что получили от социализма. Словом, на всех этапах мирного строительства нашей страны люди жили и творили. В письмах, которые я получаю, мои соотечественники гордо говорят: пусть мы жили победнее других, но зато полнокровнее и интереснее.
Среди ныне живущих в СССР каждые четырнадцать из пятнадцати родились после революции. А нас продолжают призывать отказаться от социализма Спрашивается, почему это вдруг советские люди, выросшие и окрепшие при социализме, должны от своего строя отказаться? Мы будем всемерно социализм развивать и укреплять. Думаю, раскрыты еще только самые минимальные возможности нового строя.
Вот почему странно для нас звучит, когда нам предлагают - некоторые даже искренне - изменить общественную систему, обратиться к методам и формам, характерным для другого социального строя. Этим людям невдомек, что такое просто невозможно, даже если бы кто и захотел повернуть Советский Союз к капитализму. Подумайте только: как мы можем согласиться с тем, что и 1917 год был ошибкой, и все 70 лет нашей жизни, труда, борьбы и сражений - тоже сплошная ошибка, что мы шли "не туда"?! Нет, на основе строгой и объективной оценки фактов истории можно сделать только один вывод: именно социалистический выбор привел бывшую отсталую Россию как раз "туда" - на то самое место, которое занимает Советский Союз сейчас в прогрессе человечества.
У нас нет причин говорить об Октябре, о социализме как бы стесняясь, вполголоса. Наши успехи огромны и неоспоримы. Но мы воспринимаем былое во всей его полноте и сложности. Наши самые грандиозные достижения не застилают от нас ни противоречий в развитии общества, ни ошибок и упущений. Да и сама наша идеология по природе своей критична и революционна.
И когда мы ищем корни сегодняшних трудностей и проблем, мы делаем это для того, чтобы понять их происхождение, извлечь актуальные уроки из событий, которые уходят далеко в 30-е годы.
Самое важное для нас сейчас в прошлой истории - то, что через ее осмысление мы обретаем понимание предпосылок перестройки. Наша история складывалась под сильным влиянием привходящих факторов. Но она у нас вот такая. И в ней заложены истоки перестройки.
Почему же все-таки произошло все то, что сделало ее необходимой? Почему с опозданием она началась? Почему так долго удерживались методы работы, отслужившие свой век? Почему произошла догматизация общественного сознания и теории?
Все это требует объяснений. А разбираясь и объясняя, мы находим много подтверждений тому, что и в партии, и в обществе видели нарастание негативных процессов. Более того, не один раз остро осознавалась необходимость перемен. Но они оказывались половинчатыми, непоследовательными под давлением наследия прошлого со всеми его доминантами и атрибутами.
Крупной вехой в нашей истории стал XX съезд КПСС. Он внес большой вклад в теорию и практику социалистического строительства. На нем и после него была предпринята мощная попытка повернуть руль в движении страны, дать импульс освобождению от негативных моментов в общественно-политической жизни, порожденных культом личности Сталина.
Под воздействием решений съезда были осуществлены крупные политические, экономические, социальные и идеологические меры. Но возможности, открывшиеся было, оказались не использованными полностью. Виной тому - субъективистские методы в деятельности руководства, возглавляемого Хрущевым. Управление экономикой оказалось во власти импровизаций. Волюнтаристские идеи и действия тогдашнего руководства стали лихорадить партию и общество. Амбициозные, необоснованные обещания и прогнозы вновь создали ситуацию разрыва между словом и делом.
Вот почему на следующем этапе, который был обозначен октябрьским Пленумом ЦК 1964 года, пришлось прежде всего преодолевать эти крайности, бороться с волюнтаризмом и субъективизмом. Была взята линия на стабилизацию. И эта линия была оправданной. Ее поддержали партия и народ. Появились определенные позитивные результаты. Решения стали разрабатываться и приниматься более взвешенные и обоснованные. Начало хозяйственной реформы 1965 года, мартовский Пленум ЦК этого же года по сельскому хозяйству - это весьма крупные инициативы, нацеленные на позитивные преобразования в экономике. Но и они, дав существенный, но временный эффект, захлебнулись.
На почве самоуспокоенности, нарушения естественного процесса смены руководства возникли явления застоя и заторможенности в стране, о которых я рассказал выше. А обстановка все настоятельнее требовала кардинальных решений по совершенствованию механизма хозяйственного и социального управления.
Какие выводы из исторических уроков прошлого мы делаем?
Прежде всего, тот вывод, что социализм как общественный строй доказал свои огромные возможности в решении сложнейших проблем общественного прогресса. Мы убеждены в его способности к самосовершенствованию, к еще более полному раскрытию своих возможностей, к решению нынешних крупных задач общественного прогресса, встающих в преддверии XXI столетия.
Вместе с тем мы понимаем, совершенствование социализма - это не самопроизвольный процесс, а дело, требующее огромного внимания, правдивого, непредвзятого анализа проблем, решительного отказа от того, что устарело. Мы убедились, что тут нельзя ограничиваться половинчатыми мерами. Надо действовать широким фронтом, последовательно и энергично, не останавливаясь перед самыми смелыми шагами.
И еще один вывод, можно сказать, - главный. Это - опора на самодеятельность и творчество масс, активное участие самых широких слоев трудящихся в осуществлении намеченных преобразований, то есть демократизация и еще раз демократизация.
Идейный источник движения по пути перестройки
Социалистическое общество неправильно и вредно представлять застывшим и неизменным, а его совершенствование - лишь как способ подогнать, подстроить сложную действительность под раз и навсегда сформулированные идеи, понятия, формулы. Представления о социализме постоянно развиваются и обогащаются с учетом исторического опыта, объективных условий.
Мы учились и учимся у Ленина творческому подходу к теории и практике социалистического строительства, берем на вооружение его научную методологию, овладеваем искусством конкретного анализа конкретной ситуации.
Двигая дальше перестройку, мы постоянно возвращались и возвращаемся к трудам Ленина, особенно, повторяю, к последним его работам.
Классики марксизма-ленинизма оставили нам в наследство основные, сущностные характеристики социализма. Они не впадали в детализацию, не стремились дать картину социализма в подробностях. Они говорили о теоретически видимых этапах. А показать, каков должен быть нынешний этап, - наша задача. Нам предстоит и практически пройти этот этап, не уклоняясь от сложных вопросов. Классики учат нас не методике, а методологии.
На новом этапе мы оказались перед настоятельной необходимостью, опираясь на ленинское наследие, на его методологию, разобраться в накопившихся теоретических проблемах, сложившихся представлениях о социализме. Важность этой задачи продиктована еще и том, что в период после Ленина не во всем следовали его идеям. Формы и методы социалистического строительства, вынужденные обстановкой, отражавшие конкретно-исторические условия нашей страны, были канонизированы и идеализированы, возведены в ранг общих непреложных догм. В результате сложился обедненный, схематизированный облик социализма с гипертрофией централизованного управления, с недооценкой разнообразия, богатства интересов людей, их активной роли в общественной жизни, с отчетливо выраженными уравнительными тенденциями.
Возьмем, например, механизм управления экономикой. Конкретная историческая обстановка, в которой развивался Советский Союз, по сути дела, экстремальные условия не могли не наложить на него свой отпечаток. Военная угроза и сами войны - самые тяжелые и разрушительные в нашей и без того нелегкой истории, двукратное восстановление народного хозяйства из руин - все это, естественно, привело к жесткой централизации в управлении и повлекло за собой сужение его демократических основ.
Вернемся к вопросу о том, как сложился такой парадокс. Приступив к строительству нового общества, молодая Советская Россия один на один с капиталистическим миром оказалась перед необходимостью быстро преодолеть технико-экономическое отставание, создать в значительной степени заново современную индустрию. И это было сделано за беспрецедентно короткий срок.
Чтобы решить такую задачу, пришлось резко увеличить долю накопления в национальном доходе. Причем большая часть мобилизованных таким образом средств пошла на развитие тяжелой, в том числе оборонной, промышленности. Вопрос о "цене" этого развития тогда или вообще не ставился, или был на втором плане. Государство не останавливалось ни перед какими затратами, а люди готовы были идти на жертвы во имя ускоренного развития своей Родины, укрепления ее обороноспособности, защиты независимости страны и ее социалистического выбора.
Именно под такие цели была создана система управления, основанная на жестком централизме, детальном регламентировании работы, директивных адресных заданиях и бюджетных ассигнованиях. И она сыграла свою роль.
Конечно, не во всем такой характер управления можно объяснить объективными причинами. Допускались и ошибочные подходы, принимались решения субъективистского толка. Это тоже надо видеть и учитывать при рассмотрении современных проблем. Но так или иначе, сложившаяся в 30–40-е годы система управления постепенно стала приходить в противоречие с условиями и потребностями экономического развития. Ее положительные возможности все более исчерпывали себя, и, напротив, нарастало тормозящее действие, что и привело к формированию механизма торможения, сыгравшего столь негативную роль впоследствии. Применение методов работы, возникших в экстремальных условиях, привело к торможению социально-экономического роста в изменившихся условиях.
Проявленный здесь догматизм стимулировал затратный характер нашей экономики, который набрал мощную силу инерции и удерживался до середины 80-х годов. Здесь - корни пресловутого "валового подхода", на который до недавнего времени была ориентирована наша экономика.