Россия имеет по территории Белоруссии беспрепятственный транзит экспортных энергоресурсов в Европу. Предприятия концерна "Белнефтехим" ежегодно перекачивают в европейские страны 85 миллионов тонн российской нефти. Гомельское и Новополоцкое предприятия, как звенья нефтепровода "Дружба" обеспечивают до 80 % экспорта российской нефти в Германию, Польшу, Прибалтику, Украину . Когда во время газового и нефтяного кризиса (декабрь 2006 года – январь 2007 года) в российско-белорусских отношениях тогдашний президент компании по транспортировке нефти "Транснефть" С.М.Вайншток заявил, что Россия будет переориентировать экспортные потоки в обход Белоруссии, то объективные специалисты расценили это, как мелкий шантаж в отношении нашего союзника, поскольку это подрывает национально-государственные интересы России на западном направлении.
"Газпром" прокачивает через Белоруссию около 30 % экспортных объемов газа. И эта доля, по мнению наших белорусских союзников и партнеров, может быть увеличена до 50 %. Такое предложение создает для России выгодную альтернативу транзитному пути через Украину, где с каждым годом все более ужесточаются условия транзита российских товаров.
Как и в советские времена, Россия по-прежнему более 80 % валютной выручки от продажи энергоносителей в Европу получает от поставок через коммуникации Украины. Половина газохранилищ бывшего Советского Союза также находится на ее территории. Учитывая сложные взаимоотношения России и Украины, подобное положение весьма уязвимо с точки зрения национальной безопасности нашей страны.
России необходимо диверсифицировать свои экспортные поставки и прежде всего ослабить украинский монополизм в транспортировке газа, в том числе за счет более активного использования белорусской газопроводящей инфраструктуры, чтобы существенно понизить экономические риски, вызванные явной геостратегической ориентацией правящей элиты Украины на евроатлантические структуры. Ликвидация или хотя бы понижение уровня подобных угроз – одна из главных задач российской внешнеэкономической политики. К примеру, страны Евросоюза при постоянном росте газовых поставок из России в натуральном выражении никогда не превышают одной трети общего импорта газа в ЕС, то есть из одного источника.
Следовательно, увеличение доли Белоруссии в транзите российских топливно-энергетических ресурсов – это следование мировым тенденциям рыночной экономики в условиях интенсификации процессов интернационализации хозяйственной жизни, чтобы успешнее использовать субрегиональные конкурентные возможности и укреплять тем самым внешнеэкономическую безопасность как России, так и ее первого стратегического союзника и партнера. Как представляется, в ближайшее десятилетие значимость белорусской газопроводящей инфраструктуры для России сохранится даже после введения в эксплуатацию газопровода "Южный поток" (через Балканы – в Европу) и строительства газопровода по дну Балтийского моря. Ведь после введения в эксплуатацию "Голубого потока" по дну Черного моря с выходом в Турцию мы не наблюдаем снижения объемов перекачки российского природного газа по традиционным транзитным путям через Украину, Молдавию, а также Белоруссию. Белоруссия, судя по неоднократным заявлениям Лукашенко, готова к строительству второй нитки газопровода через белорусскую территорию по маршруту Ямал-Западная Европа.
Главными операторами на газовом рынке Белоруссии являются два государственных предприятия: ОАО "Белтрансгаз" и "Белтопгаз".
Как известно, первоначально российский "Газпром" предложил белорусской стороне продать ОАО "Белтрансгаз", который осуществляет транзит российского газа на Запад, за 500 миллионов долларов. Предложение "Газпрома" связано с тем, что российская газовая компания хотела бы сократить количество посредников в транзитной газовой системе на пути к потребителям стран Евросоюза, которым она ежегодно платит за транзитные услуги 4,2 миллиарда долларов. Однако белорусское руководство не соглашалось до 31 декабря 2006 года ни с одним коммерческим предложением "Газпрома", считая их неприемлемыми для интересов страны. Минск исходил, в частности, из того факта, что, например, Чехия в 2002 году продала свой транзитный газопровод, который короче белорусского, за 8 миллиардов долларов, что до сих пор остается крупнейшей сделкой в регионе. В ходе долгих переговоров по газовой цене и объемам поставок природного газа в Белоруссию Минск согласился снизить цену "Белтрансгаза" с 17 миллиардов долларов до 5 миллиардов долларов и допустить "Газпром" к участию в акционировании белорусской транзитной системы . В рамках этой сделки официальный Минск пытался заручиться у российской стороны поддержкой предложения Белоруссии участвовать в совместной разработке месторождений и добыче природного газа на территории России, но Москва не пошла навстречу своему союзнику.
2. Что стоит за "газовыми атаками" на Белоруссию?
Известно, что геополитические интересы страны и проблемы национальной безопасности в понимании частного предпринимателя или топ-менеджера обычно занимают второстепенное место. Поэтому забота о подобных категориях, например, в промышленно-развитых странах полностью находится в компетенции государства. В Соединенных Штатах правительство не только оказывает всемерную поддержку "своим" компаниям и фирмам за рубежом, но и регулирует географическую направленность их деятельности в соответствии с доктриной национальной безопасности. Кроме того, США всегда соотносят экономическую помощь, выделяемую отдельным государствам, со своей внешней политикой.
В России такого подхода к регулированию внешнеэкономической сферы, в том числе деятельности ее внешнеторговых операторов, не наблюдается. В результате фактического самоустранения российского государства от процесса коррекции деятельности даже тех компаний, в акционерном капитале которых преобладает государственная доля, страдают геополитические интересы нашей страны.
Когда Россия решила использовать энергетический ресурс в качестве действенного инструмента с целью ужесточения своих позиций в зоне ближнего зарубежья, то почему-то "пробным камнем" стала Белоруссия. Разногласия двух стран в энергетической сфере достигли максимальной остроты в ходе так называемых газовых войн.
В июле 2003 года началась и длилась почти целый год "первая газовая война". Цена на российский газ, поставлявшийся в Белоруссию, с 1 января 2004 года возросла с 30 до 46,68 доллара за тысячу кубов.
Предпосылкой "второй газовой войны" между Москвой и Минском стало объявление "Газпромом" в ноябре 2006 года о намерении с 1 января 2007 года вновь повысить цену на поставляемый в Белоруссию газ, приблизив ее к тогдашней среднеевропейской цене (216,5 доллара за тысячу кубов).
Конечно, стремление "Газпрома" обеспечить причитающуюся ему прибыль от экспорта газа воспринимается всеми как аксиома. Однако возникает законный вопрос: почему первой "газовой атаке" со стороны России подверглась Республика Беларусь – наш главный стратегический союзник и ключевой по значимости внешнеторговый партнер, а не, скажем, такие "ближние" соседи – страны, вообще неплатежеспособные и даже враждебно настроенные к нам, – как Грузия, Молдавия, а также вечно подворовывающая наш газ Украина? Особенно вызывает недоумение тот факт, что Грузия по-прежнему получает российский природный газ по самой низкой цене в СНГ (как и Армения) – по 110 долларов за тысячу кубометров – даже после ее разрыва дипломатических отношений с Россией, после акции принуждения Тбилиси к миру.
В контексте нашего вопроса следует вспомнить следующий показательный эпизод, связанный с тем, насколько эффективно используется наше "национальное достояние". Когда топ-менеджеры "Газпрома" потерпели фиаско в переговорах с Турцией по ценам на газ в рамках уже реализованного проекта под названием "Голубой поток" и Россия понесла миллиардные потери (в американских долларах) от провала их управленческой работы, никто из них не был наказан и никто не ушел добровольно в отставку . По-видимому, чтобы восполнить потери от убыточного "Голубого потока", топ-менеджмент газовой компании наметил Белоруссию в качестве жертвы, за которой не стоят – как за Турцией – НАТО и Евросоюз.
Из исторического экскурса известно: сначала Москва сама приучила Минск к дешевому газу, как многие справедливо считают – к иждивенчеству, и долгое время использовала дешевые поставки газа в республику как "пряник". Правда, в связи с исключительно высокой степенью взаимозависимости по линии производственной кооперации в "белорусском сборочном цехе" это устраивало и российскую сторону, до тех пор пока реализация совместного проекта под названием "создание Союзного государства" не вступила в решающую стадию. Теперь, когда Белоруссия упрямо не желает объединяться с Россией в рамках Союзного государства на московских условиях (ускоренное введение единой валюты – российского рубля, стремление Москвы определять и контролировать внутреннюю кредитно-денежную, приватизационную и социально-экономическую политику нашего союзника, причем на основе не самой успешной российской экономической модели и принципах "шоковой терапии"), республику решили "уломать" с помощью "газовой атаки".
Кстати, запланированный и уже начавшийся рост цен на газ на российском внутреннем рынке до уровня цен мирового рынка – это одно из ключевых требований к России со стороны индустриально развитых стран при ее вступлении в ВТО.
Конечно, с точки зрения возмещения нарастающих с каждым годом издержек добычи и транспортировки газа назревшее повышение цен "Газпромом" никто не оспаривает. Однако масштабы повышения цен в отношении Белоруссии отвечают в значительной степени лишь узким экономическим интересам газовой компании, которая по-прежнему, как и во времена правления В.С.Черномырдина и Р.И.Вяхирева, руководствуется в своей деятельности только принципом рыночной экономики – получением прибыли и защитой своих корпоративных интересов.
Но, спрашивается, если в "Газпроме", к счастью для нас, еще пока сохраняется значительная доля "национального достояния" и если Россия как держава претендует на особую роль в постсоветском пространстве, то как оценивать нынешнюю жесткость "газовой политики" отечественного монополиста в двойном контексте? Во-первых, с точки зрения геополитических, геоэкономических и военно-стратегических интересов России в европейском пространстве в связи с расширением НАТО и экономической экспансией Евросоюза на Восток. И, во-вторых, какова стратегическая целесообразность, а главное – своевременность "газовой атаки" России в отношении Белоруссии, если сама Россия стоит перед нарастающими на наших глазах угрозами, надвигающимися с Запада, – намерениями США и дальше продвигаться в постсоветское пространство (Украина, Грузия, Азербайджан, Центральная Азия), а также размещать системы ПРО под боком у России и расширять состав Евросоюза? Данные угрозы со стороны евроатлантических структур представляют серьезный вызов для России и с точки зрения обеспечения и укрепления ее национальной безопасности требуют от российского руководства принятия определенных адекватных контрмер.
Белоруссия играет исключительно важную роль буфера на пути евроатлантических структур, действующих с дальним прицелом в отношении нашей страны.
На основе перечисленного расклада сил России и Запада у здравомыслящих российских аналитиков возникает сильное сомнение в том, что Москва правильно избрала субъект и момент для пробного испытания в постсоветском пространстве сильнодействующего внешнеторгового инструмента, способного серьезно дестабилизировать белорусскую экономику и, в свою очередь, привести к обострению внутренней социально-экономической ситуации в стране.
В связи с этим возникают и другие опасения. Например, не вынуждаем ли мы Белоруссию – в самый неподходящий и переломный момент наших взаимоотношений с Западом – в конечном итоге встать перед дилеммой и решать кардинальный вопрос: с кем быть? Ведь почти закончившаяся многовековая дружба со славянской Болгарией, которая недавно стала членом НАТО и открыла свою территорию для американских военных баз, о многом говорит.
В складывающихся непростых отношениях России и Белоруссии обращает внимание аналитиков такой факт, как возрастание в последнее время психологической усталости белорусов, особенно молодежи, от "забалтывания" нашего союза на высшем властном уровне. Об этом, в частности, свидетельствует итог недавно проведенного социологического опроса в одном из ведущих вузов города Минска: почти 80 процентов студентов высказались за интеграцию своей республики с Западной Европой и совсем немного – за союз с Россией. Поскольку оплот сил политической оппозиции режиму А. Лукашенко находится в Минске, а оппозиция опирается главным образом на молодежь, то, по моему мнению, в случае резкого ухудшения социально-экономической обстановки в Белоруссии вследствие ценовой акции "Газпрома" может способствовать сценарию смены власти в республике по грузинскому варианту.
Российский природный газ, поставлявшийся в Белоруссию до 1 января 2007 года по низкой цене (46,68 долларов за тысячу кубов) являлся не только донорской помощью экономике этой страны, но и помогал поддерживать высокую конкурентоспособность её экспортной продукции, поставляемой в третьи страны. Уже говорилось ранее о той особенности нашего хозяйственного взаимодействия с Белоруссией, что в экспортной продукции республики, поставляемой как в Россию, так и в третьи страны, значительная доля стоимости заложена на российских предприятиях, связанных кооперационными связями с белорусскими предприятиями-партнерами. Среди стран СНГ такая же ситуация в производственно-кооперационной сфере и тесная взаимозависимость национальных экономик, хотя и в меньшем масштабе, наблюдается у России и с Украиной.
Следовательно, как для России, с одной стороны, так и для Белоруссии и Украины – с другой, исключительно важной сферой экономического сотрудничества является достижение баланса интересов в топливно-энергетической сфере и прежде всего в согласованной выработке ценовой политики на поставляемый из России природный газ. Оптовая цена на российский газ является одним из ключевых факторов в формировании уровня конкурентоспособности отдельных предприятий и целых отраслей экономики Белоруссии и Украины в мировом хозяйстве.
За упрочнением отношений между Россией и Белоруссией стоят долговременные экономические интересы двух стран. И даже в случае успешного формирования ЕврАзЭС и Таможенного союза "Большой тройки" прочность российско-белорусских торгово-экономических связей может только усилиться, так как данные интеграционные группировки, по всем признакам, могут быть еще одним дополнительным фактором укрепления интересов российского бизнеса в Белоруссии, в том числе в ТЭКе и реэкспорте газа, нефти и электроэнергии в страны ЕС.
По всей видимости, так и не реализованный до конца потенциал российско-белорусского сотрудничества в рамках создания Союзного государства из-за политики России вполне может "раствориться" в приоритетных на сегодняшний день для РФ интеграционных проектах ЕврАзЭС и Таможенного союза "Трех". Веским основанием для подобного вывода являются два ключевых события, которые произошли в топливно-энергетической сфере и которые изменили российский курс на интеграцию с Белоруссией.
Первое событие связано с упразднением взаимовыгодных договоренностей по кооперационному взаимодействию союзных стран в ТЭКе. Ведь до последнего времени их сотрудничество реализовывалось на основе единого баланса топливно-энергетических ресурсов, впервые разработанного в 1996 году. Такой баланс важен для функционирования каждой из национальных экономик. В Белоруссии он создавал необходимые условия для функционирования промышленных предприятий, для энерго– и топливоснабжения. В свою очередь, российская сторона имела доступ к белорусским нефтеперерабатывающим заводам, что обеспечивало потребности в нефтепродуктах в приграничных регионах Российской Федерации (Смоленской, Псковской, Московской, Брянской, Орловской областях) по приемлемым ценам.
Негласное дезавуирование ключевых статей российско-белорусского соглашения по сотрудничеству в рамках совместного топливно-энергетического баланса полностью изменило картину. Белорусы теперь покупают нефть по мировым ценам у российских частных нефтяных компаний на границе Смоленской области, перерабатывают ее на своих двух заводах в высококачественный бензин и другие нефтепродукты, а затем продают их (по информации руководства Новополоцкого нефтеперерабатывающего завода) на Запад .
Преследуя свои корпоративные интересы, российское нефтяное лобби сделало все, чтобы подобного взаимовыгодного топливно-энергетического баланса двух стран не было, так как этот баланс являлся действенным инструментом государственного регулирования географического направления потоков нефти и нефтепродуктов и интеграционных взаимоотношений двух стран в рамках Союзного государства. Баланс ограничивал сверхприбыли отечественных нефтяных компаний. А в результате россияне – владельцы недр по Конституции РФ – покупают бензин для своих автомобилей по ценам выше нью-йоркских.
Второе событие – это упразднение в 2006 году "втихую" договоренности о продаже природного газа Белоруссии по оптовой цене на уровне пятого ценового пояса Российской Федерации – на уровне приграничной Смоленской области. Данное одностороннее решение России развязало руки "Газпрому", который первоначально объявил Минску о поставках природного газа с 1 января 2007 года по запредельным ценам. "По оптовым ценам выше, чем для побежденной нашими общими усилиями Германии", – как высказался на этот счет Александр Лукашенко.
Выход России из двух указанных межгосударственных соглашений с Белоруссией означает разрушение важных звеньев союзного экономического пространства, формируемого с превеликим трудом, и, таким образом, фактическое признание Кремлем бесперспективности реализации проекта Союзного государства в современных условиях. Его коррекция по московскому сценарию предполагает "выкручивание рук" несговорчивому Минску, чтобы в конце концов решить проблему контроля "Белтрансгаза".