Оказывается, Юлия долгое время совсем не хотела иметь детей. И почему это не удивляло? Требовательная, капризная мать, слабый мужчина, насыщенная рабочая круговерть – когда уж тут задуматься о таких серьёзных и базовых действиях.
– Я счастлив, что вы всё же решились родить, Юлия. – Мастер смотрел прямо в глаза молодой женщине. – Я – счастлив.
Возможно, это была первая в её жизни похвала ей как Женщине, Давшей Жизнь. И искренность, с которой Мастер сказал эти простые слова, явно тронула Юлию. Она неожиданно для себя покраснела и нервно стала выискивать взглядом официанта с обещанным ей кофе.
Как странно, верно? С достоинством, лукавством, лёгкостью, спокойствием этот сорт женщин выслушивает любые комплименты, от изящных до откровенно скабрёзных. Не теряя присутствия духа. И не особо-то веря. Да. Спасибо. У меня красивые ноги, я знаю. Я умна, дальновидна и ответственна. Это само собою. И всё в том же духе. Но принять похвалу своей особой способности они могут с видимым трудом. Словно бы это их унижает в какой-то степени, а не возвышает.
Так страдает, так болит в мужеженщинах их подавленная Женственность, их Сила земная, подаренная от рождения и загнанная в самый тёмный подпол, в подвал, где её держит в плену садист Социальный Успех.
Но что на самом деле хотел бы сказать Мастер, ограничившись столь краткой фразой? Многое – и ничего. Потому что женщина, живущая в потоке своей истинной сущности и понимающая каждую секунду, как гармоничен её мир и какое место она в нём занимает, не нуждается в пространных текстах, чтобы описать то, что и так уже есть.
Было.
И пребудет вечно.
А для холодных, принудительно ослепивших себя не хватит и сточасовой лекции. Он не стал тревожить Юлию разъяснениями, ограничившись тем, что работает в любом мире: непритворной благодарностью. Она решилась. Значит, она ещё не была совсем потеряна. Как говорил в таких случаях Мастер – она Живая. У неё есть шансы очнуться, открыть глаза. Она всё же позволила, несмотря на иррациональный страх, войти в свою жизнь такому дисбалансирующему элементу, как дитя. Надолго оторвать её от карьеры. Погрузить в один из самых неприятных периодов: бесконтрольность, беспомощность.
– У вас были тяжёлые роды? – без заигрывания и без стеснения уточнил Мастер.
Юлия пожала плечами:
– Не сказала бы. Я до самого последнего дня бегала и чувствовала себя прекрасно. Прямо с работы, можно сказать, уехала в роддом. Это потом уже… А беременность – прекрасное время.
Она бегала. Чтобы остаться в деловой среде, наравне со всеми этими мужчинами в пиджаках и брюках.
Кто бы сомневался.
Использовать драгоценные дни и месяцы не для того, чтобы полностью перестроить уклад и быт под новые потребности, которые непременно возникнут, организовать комфортный мир, продумать каждую мелочь, понемногу настроить и мышление, и распорядок, и все струны души на грядущие изменения, а продолжать крутить свое беличье колесо.
И оттого Юлия не плавно вошла в материнство, нет, оно свалилось как снег на голову, оно обрушилось всей непонятной громадой – и из естественного процесса превратилось в Проблему.
Ограниченность общения, передвижения, скачки настроения и самочувствия, повышенная нужда в безопасности, усталость, фрустрация, депрессия. То, что Юлия описала кратким "жизнь закончилась". Кошмар! Она не справляется! Она хочет любви, ласки, помощи и заботы, но понимает, что не имеет никакого права на них рассчитывать. Почему? Потому что она виновата в том, что взяла и родила. Отказалась на время от погони за успешностью, карьерой, за целями, которые нынешнее общество полагает истинными, серьёзными, – и не должна рассчитывать на снисхождение. Чтобы Женщина остановилась и призадумалась, а правильно ли она живёт, если ей тяжело и странно, если каждый шаг требует подвига, – ни за что!
У этой войны есть и своя пропаганда, и свои лозунги. Это иезуитски саркастичные камешки лжи в обёртке из сочувствия. Иногда они звучат насмешливо, иногда задорно. Можно было бы сказать, что их не существует, но почти каждая женщина видела или слышала эти воззвания: они повсюду. В соцсетях в виде мемов, подписей к картинкам, в публикациях, обсуждениях, статьях, комментариях. Мастер про себя их именовал "ловушками ложных смыслов" и обещал себе обязательно включить в будущую книгу и примеры таких губительных лозунгов, и внутренние возражения, порождаемые после прочтения подобного в каждой здоровой, сбалансированной по энергиям и гармоничной душе.
"Если ты ничего не добилась в жизни, то можешь сказать, что выбрала семью". Просто вслушайтесь. Семья = Ничто. Ловкое уравнение, причём это удивительное и постыдное отношение даже не скрывается, а преподносится словно великое благо. Особенно же обозначается высокомерное презрение к тем женщинам, которые не свернули с Пути и действительно Выбрали. Механизм действия таков: привести в боевую готовность великую силу Осуждения Своих. Человек социален, ему нужно общество. Если же совершенный тобою выбор высмеивается, если он подчёркивается как жизненный проигрыш – необходима огромная Сила, чтобы продолжать настаивать на столь презираемой роли.
Клеймо Клуши-Неудачницы – это самое лёгкое, что принимает на свои плечи та, которая всего лишь желает следовать природе, зову сердца, тому, что она считает верным. Общественной машине выгодны они: одинокие, неудовлетворённые ни собой, ни миром. Потому тысячи женщин ежедневно слышат, что одиночество = независимость, и что это и есть счастье и сохранность. Мужчина, который пробуждает в тебе желание отдавать, делиться, – враг номер один. Доверяя ему, ты можешь обрести ещё одну большую Проблему: ребёнка. И тогда не вернёшься в строй счастливых, весёлых, лёгких и беззаботных. Нет никакого танца мужского и женского начал, в ритме которого рождается, создаётся, растёт и умирает целая Вселенная. Всё гораздо проще: борьба за ресурсы, только и всего. Не траться. Возьми всё себе. Ты заслужила право на свою энергию.
За этой ложью по цепочке тянется следующая: любить и отдавать – разрушительно, затратно. Отдавая, ты обкрадываешь себя и отбираешь силы у своего Истинного Предназначения. Это возможность состояться в профессии, сочинить книгу, написать картину, родить бизнес и проектировать дома. Если не растрачивать энергию по пустякам, сконцентрироваться на обеспечении себя материальными благами, то потом, достигнув определённого уровня, можно по остаточному принципу устроить и личное.
Мужеженщина, принявшая эти установки, вгрызается в зарабатывание денег, только в купюрах и банковских выписках соизмеряя, насколько она приблизилась к самореализации. И невероятно удивляется и досадует, когда за некоторыми достижениями неизбежно следует череда болезненных комплексных откатов во всех сферах. Она ещё сильнее перекрывает в себе все сторонние порывы: до любви ли тут, при таких проблемах? Но деньги могут многое, если не всё, и потому нужно их добыть, остальное же потом организуем.
Истинная Женщина, безмятежная и прекрасно организовавшая свою жизнь, искренне изумилась бы таким заблуждениям. Ведь Источник – Един, сказала бы она. Разве это не очевидно?
Только через принятие, проживание своей женственности, связи со всем Женским и Изначальным в мироздании Она получает доступ к улучшению жизни на многих уровнях: телесном, ментальном и конечно же уровне материальных благ. Словно зашоренная лошадь, поставленная вращать колесо насоса, мужебаба видит только денежные знаки, воспринимая только их как эквивалент взаимодействия с окружающим миром.
На самом-то деле спектр всего, что может дать ей Вселенная в обмен на расширение пространства Любви, Беспредельно велик.
Это чудодейственное решение проблем, улучшение здоровья, спокойный сон, лёгкая дорога, устранение препятствий, которые казались вечными. Это новые связи, дружеская помощь, бескорыстные дары. У мира огромное количество интонаций, с которыми он говорит "благодарю" Женщине, принявшей безоговорочно свою сущность Любви, Служения и Дарования. Та, чей источник открыт и обилен, никогда не останется без поддержки.
Сейчас мир устами Мастера передал благодарность Юлии. Простое слово, которое всё-таки вызвало бурю эмоций в её душе.
Но и обида на Ольгу Фёдоровну ещё явно не изжила себя, Юлия не желала возвращаться в номер: не хотелось подыскивать слова для примирения, вечных извинений. И так ясно, что с суммой придётся расстаться, но маминым играм самоутверждения Юлия совсем не могла уже сегодня подыгрывать, пресмыкаясь и в сотый раз признавая себя виноватой за скаредность.
– Да, – спохватилась Юлия. – Мама же хотела вас пригласить на свой юбилей. Там немного будет людей, вот мы с Беней и семья Ивановых. Муж с женой и внучка. Камерно так. Придёте? Подарка не надо, ну цветы, может быть… мама правда очень хотела вас видеть.
– Спасибо. Я, возможно, приду.
Разумеется, приду, подумал про себя Мастер. Крайне интересный вечер и особый момент, ведь Ивановы – настоящая полная семья! Ольга Фёдоровна будет просто из кожи вон лезть, чтобы показать: их вариант семьи не хуже, а местами и лучше, так-то.
Мастер придёт.
Конечно же не без подарка. Просто подарок будет не настолько материальным, как привыкли эти женщины. Но то, что им запомнится, – это обязательно.
Мимо шли люди, с детьми и без, юные и пожилые, не спеша двигались, лениво вдыхали чистейший воздух. Сразу было заметно тех, кто приехал недавно: лица были ещё сдержанно-суровы, напряжены, обеспокоены. Внутри себя эти люди ещё решали бытовые вопросы. Те же, кто провёл в этом волшебном месте не менее трёх суток, уже были по-детски расслабленны и обращены вовне. К природе. Менялась походка, ритм движений, выражение лиц.
Юлия, сминая бумажную салфетку, буквально в уме отсчитывала последние мгновения своей приятной беседы – перед тем как подняться в номер к сыну и к Ольге Фёдоровне. Мастер, если бы прислушался, наверное, уловил бы шорох песчинок, ссыпающихся из часов безмятежного досуга этой Сильной Женщины. Тайм-менеджмент на высшем уровне. Две секунды любим – пять расслабляемся – два года умираем – месяц отдыхаем.
Даже если сейчас попробовать утешить её на наречии, ей понятном, всё равно первой реакцией на совет Мужчины будет протест. И пока она не избавится от таких внутренних барьеров – половина помощи Вселенной протечёт мимо неё, как мимо бобровой запруды протекает полноводная чистая река.
– Здесь хороший сервис, не избалованный состоятельными клиентами, – намекнул Мастер, – День Рождения – красивый праздник. Поговорите с администратором, с метрдотелем, думаю, скидка превысит ваши ожидания. Да и, простите за невольное подслушивание, идея про аренду небольшого корабля была прекрасной. Разумеется, уже после шампанского и танцев. Морская прогулка запомнится надолго, а ведь главное в празднике – эмоции и впечатления.
– И его стоимость, – грустно пошутила Юлия, – Я всё о деньгах, да? Мне не жалко, на самом деле, но Беня… Ребёнок – самое дорогое удовольствие в жизни, которое я себе позволила. Алименты, как вы понимаете, смехотворная сумма, они даже питание на месяц не покроют, не говоря уже о лекарствах, развивающих занятиях, поездках. Понимаете, если не готов вложиться в ребёнка, то зачем рожать? Я сразу для себя решила, что у сына будет всё самое лучшее. В смысле развития. Обязательно спорт. Мама настаивала на шахматах – это чуть позже, но тоже надо. А что сейчас бесплатно? Вот увидел у соседа ролики. Хочет. Ролики же. Движение! Не планшет или смартфон. Я даже не уверена, что эти мамины омары будут вкусные… Хотя, если со скидкой…
Всё. Песок релаксации и доверия Сильной Женщины ссыпался на дно часов, и Мастер отчётливо пронаблюдал, как Юлия буквально по щелчку вновь погрузилась во внутренний диалог. Правда, её напряжённое вычисление курса роликов к омарам было прервано громким криком: "Мама!" И хорошо, что прервано.
Юлия вздрогнула, оглянулась: Беня уже нёсся к ней, игнорируя бабушкино: "Здесь люди, не беги".
– Здрасте! – выпалил Беня Мастеру и переключился на маму: – Ты побыла одна? А зачем одна? Я с тобой хотел. А почему ты обманываешь, ты же не одна, ты с дя-а-дей?!
– Я пришёл только что, – успокоил Мастер мальчика.
– И я! Только что. Мам, пойдём. Мама, там красота, пойдём покажу. Обернись, видишь, видишь? Можно мне, ну можно?
Бенедикт явно был в восторге до такой степени, что не зацикливался на нарушении мамой своего слова (сидела не ОДНА, как говорила, а с чужим, хоть уже и чуточку знакомым, дядей).
Но ребёнок уже ощутил мягкую власть Мастера, и потому не стал обижаться на очевидный факт Измены мамы. Измены слову и Измены Ему. Бенедикту, уже привыкшему быть в центре жизни Семьи.
…Объект восторгов только что вышел на набережную, прекрасно просматривавшуюся с террасы ресторанчика. Юлия ещё вглядывалась, прищурившись, а Ольга Фёдоровна уже напряглась, так что результат мероприятия был ясен заранее. Но Беня этого не знал: он смотрел не на бабушку и маму, а на НЕЁ.
У НЕЁ были стройные ноги, бубенцы в косичках и трогательные тёмные глаза. Она, настоящая живая лошадь, ростом чуть выше пони, грациозно переступала округлыми копытами по плитке набережной, ведомая под уздцы кем-то из местных на свою, видимо, ежевечернюю работу: катать желающих. Ухоженная, вычищенная до шелкового блеска, с искусно заплетённой гривой и хвостом, с упряжью в ярко-красных кистях и медных заклёпках, она сама по себе была маленьким чудом, при этом спокойно и с достоинством относилась к набежавшей орде детей, стремящихся погладить. Кто-то даже пробежал у неё под животом – опасная идея – но лошадь даже не дёрнулась, только повернула серую морду туда-обратно.
Мастер составил прогноз: Юлия ещё склонна будет поддаться на горячие просьбы мальчика, но Ольга Фёдоровна встанет стеной: ни за что! Так и вышло.
– Но на ней катаются! – в голос взвыл Беня.
И правда: на живое чудо в порядке очереди то и дело взбирались дети, счастливо сияя мордашками.
– У них есть свои родители, – привычно отчеканила Юлия, – они и несут ответственность. Если бы их родители лечили тебя от всего, что можно занести в организм от такого животного, а также возили по больницам, если лошадь взбрыкнёт и ты с неё рухнешь, я бы не возражала. Но поскольку делать это мне – извини, Беня.
– Я помою руки! – настаивал сын.
– Я помню этих пони в зоопарке, они так воняли, что потом рядом с человеком, который их гладил, невозможно идти, – вставила свои пять копеек Ольга Фёдоровна. – Мы вышли поужинать, Бенедикт, если ты помнишь. Я прочитала тебе все без исключения сказки и раскашлялась, у нас в номере кондиционер ужасно настроен… Юленька, поговори, пожалуйста, на ресепшен… а ты, Беня, хочешь портить всем аппетит? За столом пахнуть навозом и лошадью – не самая лучшая идея.
Суета вокруг кобылки достигла апогея: на ней фотографировались, владелец, спокойный как море в штиль, разрешал давать лошадке с ладони сахар, яблоки и печенье. Та вела себя с достоинством принцессы: вежливо брала губами лакомство, аккуратно хрупала, смирно выносила вспышки фотоаппаратов.
Бенедикт не слушал увещеваний бабушки-педагога.
– Мама, она уходит! Её уводят, ма-маааааа!
Мечта удалялась прочь.
– Истерикой ты ничего не добьёшься, – сдвинула брови Юлия. – Там грязно и небезопасно, что неясного?
– Я не хочу есть! Я не буду мешать вам есть. Я пойду поглажу – и посижу на скамейке. Весь ужин.
Мимо мерно трусившей по обочине лошадки промчался визжащий скутер, и кобыла немного нервно переступила в сторону, чуть подбросив задние ноги. Но это не осталось незамеченным Ольгой Фёдоровной.
– Вот! – громогласно выдала она. – Вот, Бенедикт. А если бы ты был сверху в этот момент? Да у меня чуть сердце не разорвалось! Ты бы полетел вниз, а у меня бы был инфаркт сразу. Вот это радость твоей маме, поехать в отпуск и обратно везти два трупа. А насчет того, чтобы сидеть и не есть… мы с тобой ещё поговорим…
Полными слёз глазами Беня следил за удаляющимся светло-серым чудом, слушая перезвон бубенцов.
Сердце Мастера тоже плакало, но он пока молчал, так как точно знал – шанс вмешаться ещё представится.
К счастью, он пропустил мимо ушей пассаж про сердца и трупы, но ведь будут и другие моменты, их будет не сотня и не тысяча… Пока окончательно психику маленького человека не опутает эта паутина паники, комплексов и навязанных страхов. Чтобы обеспечить чужое нерушимое спокойствие и удовольствие, он обязан пожертвовать всем, обязан уже сейчас. Даже самой невинной радостью: пятью минутами общения с живой лошадью.
Но это была его личная радость. На которую он не имел права.
Всё меньше личного будет ему дозволено с каждым годом взросления. Уже сейчас этих двух женщин пугает будущий пубертат воспитанника. Ведь милый Бенечка начнёт превращаться в мужчину, и они уже сейчас относятся к этому нормальному периоду с тем же затаённым ожиданием нехорошего, что и к трансформации оборотня в фильмах ужасов. Если бы могли, наверняка запретили бы созревать. Бунтовать, рвать пуповину, самоопределяться заново в изменившемся теле, в изменившемся мире. Даже если заневротизировать и сделать ребёнка максимально удобным, послушным и безгласным, подросток всё равно может выдать непредсказуемые реакции.
Но на то мужеженщины и слепые, чтобы не разглядеть очевидных ответов и простых решений. А также не видеть прямого пути к катастрофе, которым они сами – сами! – себя ведут.
И называя это воспитанием.
Мастер не любил чрезмерно сильных слов, предпочитая намёками направлять слушателя и читателя и давать свободу размышлений. Но подобный процесс, именующийся у мужеженщин воспитанием, проще называть уничтожением. Репрессированием.
Это преступно и на девочках, дочерях, но особенно ярко и агрессивно выглядит с мальчиками.
И ведь если задать любой такой мужеженщине вопрос, каким же, в её понимании, является настоящий Мужчина, попросить привести примеры тех, от кого замирает сердце, кто пробуждает чувства, интересно – что же от них можно услышать?
Сильный. Энергичный. Уверенный. Многие добавят – властный. Такой, для которого любая проблема – не проблема, а задача. Умелый. Целеустремлённый. С зажигательной энергетикой. Харизматичный.
Конечно. Только, уважаемые, откуда приходят эти мужчины? Их выращивают в спецпитомниках? Их десантируют на Землю из Космоса? Их присылают в качестве гуманитарной помощи из параллельных миров? Откуда же их брать, таких, если вы воспитываете покорного, удобного для вас, лишённого всяких всплесков неуместной активности невротика, который больше всего на свете боится не стать бесполезной биомассой, ничего не совершив для себя и мира, а бабушкиного театрального инфаркта и маминой истерики? Кто родил и вырастил тех, на кого вы готовы взирать снизу вверх, забывая слово "я", потому что "ну он тако-ой Мужчина, что дыхание перехватывает"? У кого перехватит дыхание от вашего сына? Кроме его лечащего врача?