К 1990 г. Джейкобс был снова в центре конфликтов в руководстве АНК и обвинял отдельных его представителей в коррумпированности и сведении личных счетов. Вокруг него стала собираться неформальная группа тех, кто был так же недоволен положением дел. Позже, уже по возвращении в ЮАР, они объединилась и создали компанию "Консультанты Конгресса". Один из тогдашних соратников Беки сказал: "Группа "Консультанты Конгресса" выросла как противовес влиянию старого руководства. Эти люди концентрировалась вокруг Табо Мбеки, так как он покончил с войной и не ассоциировался с эксцессами лагерей и структурами в прифронтовых странах" [380] . Вот в этот-то момент Беки и послали в Москву.
Документы на иностранных студентов обычно хранятся в архиве ИСАА долго и надежно. Но тайна окружает Беки и здесь. Одновременно с ним на кафедру африканистики под псевдонимом Леонард Тибе поступил другой южноафриканец, Мунту Алберт Баартман. От Тибе в архиве ИСАА осталась целая папка документов, со всеми его зачетками, отметками, заявлениями, документами из Института общественных наук и Университета Дружбы народов им. Патриса Лумумбы, где он учился до ИСАА. От Беки осталось только три коротких документа. Сотрудники ИСАА не могли сказать, куда делись остальные документы и каким образом они могли исчезнуть.
Достоверно известно, что в 1992 г. Джейкобс был переведен в Институт стран Азии и Африки при МГУ им. М. В. Ломоносова из Университета Дружбы народов им. Патриса Лумумбы. Учился ли он действительно в этом университете и под какой фамилией, мы не знаем. В ИСАА он специализировался по истории Африки. Южноафриканские журналисты писали позже, что у него была и другая функция: собирать деликатную информацию для АНК и ЮАКП и помогать возвращению южноафриканцев, "застрявших" в различных учебных центрах, обучавших их нелегальной работе [381] . Если это и было так, то такими подробностями Беки со своим научным руководителем не делился.
Первый документ – письмо из московского отделения Управления ООН по делам беженцев с просьбой разрешить г-ну Унрания Соломон [так в тексте. – А. Д., И. Ф .] продолжать обучение в Институте и завершить написание своей диссертации без оплаты за обучение. Письмо датировано 21 октября 1993 г. Второе – написанное по-русски с многочисленными ошибками – заявление о приеме в магистратуру ИСАА. Подписано оно U. B. D. J. Solomon, а ниже – Уранин Соломон, бакалавр Дурбанского университета. Специальность – историк. Датировано 24.10.93. Пометки на письме: "Без оплаты с 1 января 1994 г."; "Зарегистрирован как гражданин Замбии в ОВИР Черемушкинского р-на до 15.04/96. Р-31/10124/01 от 13/11/90/".
Эти письма – отражение того, что происходило с Беки. Переведен он был в ИСАА на бакалавриат, но на занятия ходил мало, потом долго болел – даже попал в больницу (диагноза мы не знаем) и ни диплома, ни даже справки об окончании ИСАА при МГУ не получил. Поэтому и называет себя в заявлении на магистратуру бакалавром Дурбанского университета, а не ИСАА. К 1993 г. структуры АНК за рубежом перестали существовать. АНК легализовался, и его члены уже не могли считаться беженцами, а просто иностранным студентам полагалось за обучение платить. Денег у Беки не было, стипендии тоже. Ему нужно было бы вернуться домой, но он не хотел этого делать. Беки производил тогда впечатление не очень здорового человека. Нам он говорил, что никогда не вернется ни в Южную Африку, ни куда бы то ни было в Африку, потому что уверен, что его убьют. Кто именно, было не вполне ясно – то ли агенты бывших юаровских спецслужб, то ли его оппоненты в АНК. Лукасу Фентеру Беки говорил прямо противоположное: что хочет вести "нормальную жизнь" и думает устроиться на работу на фабрику по производству рыбной пасты недалеко от дома родителей [382] . Может быть, абстрактно ему действительно этого хотелось – только такая жизнь вряд ли пришлась бы ему по вкусу.
Наконец, последний документ – датированная 11 октября 1994 г. просьба о предоставлении академического отпуска до 1 сентября 1995-го "… в связи с тем, что мне надо закончить лечение моей болезни в моей стране". На документе пометка: отчислен: октябрь 1995 г. [383] Беки уехал и не вернулся. Нам сказали, что ко времени отъезда он был в таком нервном состоянии, что за ним приезжал его брат – Хуссейн Соломон, южноафриканский политолог, – и они вместе вернулись в ЮАР.
В одном из некрологов Джейкобса говорится, что в 1990–1994 гг. он "проходил интенсивную подготовку в качестве разведчика в Институте исследований стран Азии и Африки МГУ" [384] . Мы не знаем, какую еще подготовку проходил Беки Джейкобс во время своего пребывания в СССР и где именно. И не было ли его пребывание, например в больнице, прикрытием такой подготовки (именно так скрывал свою подготовку в СССР к операции "Вула" один из ее руководителей Мак Махарадж). Но в Институте стран Азии и Африки при МГУ разведывательной работе не обучают – это нам известно достоверно.
В 1995 г. И. И. Филатова работала в Дурбане, в том самом Дурбанском университете, который упоминал в своем заявлении Беки. Вернувшись в ЮАР, он зашел в университет поговорить. Выглядел Беки гораздо лучше, о Москве, особенно об А. Б. Давидсоне вспоминал тепло, но политических перемен в нашей стране не понял и не принял; был уверен, что русские просто запутались, сбились с пути и вернутся к социализму. Но мнения о многих своих коллегах по партии не изменил.
По возвращении Джейкобса ненадолго поселили в гостинице в Йовилле, в Йоханнесбурге. За его пребывание там заплатило Министерство разведки и безопасности ЮАР. Джейкобс получил южноафриканское удостоверение личности на имя Уранина Соломона. По словам журналиста Сэма Соула, долгое время собиравшего материалы о Джейкобсе и многократно интервьюировавшего его, Беки оказался мгновенно втянутым в борьбу между двумя группировками в руководстве АНК: Мбеки и Сирила Рамапосы, профсоюзного лидера, одного из руководителей ОДФ и второго, после Манделы, руководителя делегации АНК на переговорах с Национальной партией в 1990–1993 гг. За каждым – целые группы интересов, как политических, так и деловых: "эмигранты" – против тех, кто остался в стране, "африканисты" (африканские националисты) – против "чартеристов" (слово происходит от Хартии свободы с ее утверждением, что Южная Африка принадлежит всем, кто в ней проживает, черным и белым) и т. д. Вот в этой-то обстановке, вероятно, и была создана компания "Консультанты Конгресса", занимавшаяся неофициально, если не сказать подпольно, сбором информации, по всей видимости лично для Мбеки, о том, что происходит в лагере его противников, да и шире, по всей стране. Джейкобс был ее директором [385] .
Официально Джейкобс работал поначалу в штабе АНК, потом советником по безопасности главного организатора парламентской фракции АНК Арнольда Стофиле [386] . Работал он и консультантом по безопасности во время визита в ЮАР в 2006 г. инспекторов ФИФА, посетивших страну в связи с ее заявкой на проведение чемпионата по футболу в 2010 г. Во время визита в ЮАР Джерри Адамса, руководителя Шин Фейн, Джейкобс был частью команды АНК, обеспечивавшей его безопасность. С 1995 по 1997 г. он числился служащим южноафриканской армии, а какое-то время, возможно, и службы безопасности [387] .
Но основная его деятельность была связана с "Консультантами Конгресса". Компания была зарегистрирована в 1995 г. и, похоже, в финансовом отношении успешной не являлась. У нее было немало клиентов, но информация всегда была чрезвычайно "деликатной" и, по словам одного из коллег Джейкобса, часто предоставлялась бесплатно, по инициативе самой компании на условиях секретности (например, разоблачения в коррупции). К тому же зачастую информация или документы передавались не для конкретного клиента, а просто в качестве "жалобы", обычно на вышестоящее начальство. Мбеки был, возможно, главным клиентом компании. Вышеупомянутый коллега Беки говорил, что он присутствовал при нескольких его встречах с министром администрации тогда еще вице-президента Мбеки, Эссопом Пахадом, в ходе которых Джейкобс передавал Пахаду собранные им сведения. Неясно, заказывал ли Мбеки эту информацию, и неясно, что именно он от нее получал. Но он был хорошо осведомлен, например, о деятельности своих оппонентов в АНК: Мака Махараджа, Правина Гор-дана, Джея Найду, Мэтьюза Позы и Токьо Сехвале [388] .
Из всей этой информации для нас наиболее интересно то, что касается России. В документе, который цитирует Соул и который был якобы передан Джейкобсом вице-президенту Мбеки в 1997 г., говорится: "… Anglo-American и De Beers полагают, что с 1993 г. Табо Мбеки и правительство России совместно планировали разрушить Центральную организацию по продажам (картель De Beers по продаже алмазов). Более того, они полагают, что Мбеки и Мусевени [389] советовали Кабиле [390] не давать Anglo/DeBeers горных концессий, а предоставить их американским компаниям, которые тогда поддержали бы его". В документе говорилось также, что Anglo-American и De Beers поддерживали Рамапосу в качестве кандидатуры в президенты страны после Манделы. Легко счесть, что все это выдумки, но Мбеки побывал в СССР в 1993 и 1995 гг. и оба раза встречался с представителями крупнейшей алмазной фирмы России "Алмазы России – Саха" [391] .
Под одним из заключений Джейкобса – также цитируемым С. Соулом, – могли бы, видимо, подписаться сейчас, по прошествии полутора десятилетий, многие члены АНК, как и те, кто следит за событиями в стране: "Наиболее значительным процессом с 1997 г. явилась та стратегическая роль, которую начал играть бизнес… Деловые группировки начали определять группы и фракции в АНК… Самое большое значение это имело на уровне местных и провинциальных структур, где группировки "за Табо" и "против Табо" объединялись прежде всего деловыми интересами и только потом политической лояльностью… Этот аспект стал сейчас главным для понимания внутренней динамики АНК" [392] .
Последняя встреча Джейкобса с Э. Пахадом состоялась в 1998 г. По словам очевидца, Пахад обвинил тогда Беки в дезинформации президента АНК. К этому времени отчеты Джейкобса поступали в администрацию президента почти пять лет. Этот канал связи был перекрыт, но с середины 1999 г. Беки работал "через свою компанию "Консультанты Конгресса"" в южноафриканском Институте Африки, тесно связанном тогда с администрацией президента. Секретарь института сказал, что компания "Консультанты Конгресса" играла "важную и большую роль" в его деятельности. "Их тесные связи как с правительством, так и вне его, на Африканском континенте и на международной арене, – продолжал он, – усилили международные связи ИА, его связи в парламенте и правительстве. Мы рекомендуем "Консультантов Конгресса" и надеемся на продолжение наших особых отношений" [393] .
Джейкобс попытался найти прямой выход на Мбеки через других сотрудников президентской администрации. Так в 2000 г. он передал Темби Маджоле, советнику Мбеки по иностранным делам, документы о "злостных слухах", ходивших о Мбеки, а также письмо о его романтических похождениях, посланное Винни Мадикизелой-Манделой (разведенной женой Нельсона Манделы) вице-президенту Джейкобу Зуме. Но в 2001 г. Агентство национальной разведки дало указание штату администрации президента "воздерживаться от контактов с человеком, который, по их словам, в течение пяти лет представлялся агентом, информировавшим непосредственно президента" [394] .
Из статьи в "Sunday Times" можно угадать причину опалы Беки: Национальная разведывательная служба и сотрудники администрации президента считали его автором документов о коррупции, связанной с закупками оружия для южноафриканских вооруженных сил. Эта сделка стоила стране 43 млрд рандов [395] , и о связанной с ней коррупции написано уже несколько книг. Но первой подняла тревогу Патриция де Лилль, тогда представитель оппозиционного ПАК. Ей-то, по свидетельству газеты, Джейкобс и передал документы о коррупции. Другим получателем документов стал судья Виллем Хит, глава Группы по специальным расследованиям, занимавшейся коррупцией. Информация о том, что именно Джейкобс был автором этих документов, была подтверждена и другими публикациями [396] .
Друзья и коллеги Джейкобса позже говорили, что он решил разоблачить коррупцию, связанную с закупками вооружений, так как считал, что коррупция является предательством идеалов АНК [397] . Один из этих коллег, Терри Кроуфорд-Браун, известный в Южной Африке борец против коррупции, рассказывал, что Джейкобс обратился к нему в июне 1999 г. и сказал, что настоящим центром коррупции в АНК является Джо Модисе – министр обороны в правительстве Манделы и автор сделки по закупкам оружия. Он, Джейкобс, и его коллеги из разведки АНК видели ужасные последствия распада Советского Союза, когда коммунисты внезапно стали суперкапиталистами. "Такое гангстерское общество, – говорил якобы Джейкобс, – совсем не то, ради чего мы уходили в изгнание бороться против апартхейда. Нужно что-то делать" [398] .
Но в статье в "Sunday Times" было немало загадок. С одной стороны, автор попыталась дискредитировать профессионализм Джейкобса, с другой – подтверждала, что он был агентом службы безопасности АНК в Лусаке и цитировала слова Э. Пахада, сказавшего, что тот бывал в администрации президента и "приносил много документов разведывательного характера". По словам автора статьи, Джейкобс в ответ на ее вопрос сказал, что посылал документы в администрацию президента, но что это была его "частная переписка с президентом" [399] .
В 2003 г., в разгар борьбы между Мбеки и Джейкобом Зумой, в политических кругах Южной Африки начал циркулировать документ, обвинявший Зуму и его сторонников в намерении совершить государственный переворот, а некоторых из них и в том, что в 1980-е годы они сотрудничали со спецслужбами правительства. Целью переворота было якобы убийство Мбеки путем нарушения систем управления его самолетом. Провести эту операцию должны были, по утверждению документа, сотрудники Национальной разведывательной службы. Документ назывался "Отчетом", был адресован Патриции де Лилль и подписан "Сообществом обеспокоенных разведчиков-патриотов, верных Конституции ЮжноАфриканской Республики". Большое место в "Отчете" уделялось анализу Национальной разведывательной службы, и выводы относительно ее качества и возможностей были неутешительными. Заканчивалась эта часть "Отчета" утверждением, что в среде сотрудников НРС ходят разговоры о том, что нужно избавиться от Джейкобса: устроить автокатастрофу или арестовать его и убить в тюрьме или в полиции [400] . Мало кто сомневался, что автором "Отчета" был Беки. Неофициально этот документ так и называли: "Досье Джейкобса".
22 ноября 2003 г. Джейкобс был арестован в Кейптауне и самолетом комиссара полиции Джеки Селеби переправлен в Преторию. Судя по словам его друзей, события развивались по предсказанному им сценарию: сначала Беки посадили в одну камеру с африканерами – организаторами взрывов в черных тауншипах, членами расистской организации "Буремах", потом – с обычными уголовниками. Подразумевалось якобы, что его убьют, но этого не произошло. Потом его перевели в одиночку. Через пять дней Джейкобсу предъявили обвинение в том, что у него было несколько паспортов с разными именами и… отпустили на поруки. А через три месяца было снято и это обвинение. Дело не было передано в суд, хотя компьютерные диски, захваченные при аресте, остались у полиции. Но, видимо, Джейкобсу были предъявлены и другие обвинения. В заявлении, написанном им в полиции 27 ноября 2003 г. говорилось: "Я отрицаю, что меня разоблачили в каком бы то ни было заговоре с целью убийства президента государства. Я посвятил всю свою жизнь борьбе за демократию в Южной Африке. Я никогда не стал бы участвовать в заговоре против правительства, которому я посвятил всю свою жизнь. Я сделал бы все для защиты жизни президента государства". Если обвинение в покушении на жизнь президента Джейкобсу действительно было предъявлено, то отпустить его через пять дней могли только по указанию самого Мбеки [401] .
В 2006 г. Джейкобс подал в суд на государство за нанесенный ему моральный и физический ущерб и потребовал возмещения в 10 млн рандов [402] . Но вскоре у него был обнаружен рак, и ему стало не до суда.
В мае 2008 г. Беки позвонил И. И. Филатовой – она была в это время в Дурбане – и спросил адрес электронной почты А. Б. Давидсона. Сказал, что хочет связаться с ним и завершить свою диссертацию. Договорились встретиться в Кейптаунe и назначили даже день – 1 сентября около четырех часов. Только место не обговорили. Но 1 сентября телефон Беки не отвечал, 2-го тоже. А 9-го в газетах появились некрологи. Джейкобс умер 8 сентября.
В некрологе в "Mail and Guardin" Ник Доз, тогда заместитель главного редактора, писал: "Больше всего меня поражала его способность держать в голове разветвленную и невероятно детализированную диаграмму экономической и политической власти в Южной Африке. Иногда то, что он говорил, звучало как бредовая теория заговора, но он так часто оказывался прав, что постепенно, со временем, я понял, что, когда у членов правящей элиты параноидальный и заговорщический взгляд на мир, они и действуют заговорщически, и в результате теория заговора становится кардинально важной для понимания их поведения" [403] .
К этому остается добавить, пожалуй, только одно: список имен участников заговора против Мбеки, который Джейкобс привел в своем "Досье" в 2003 г., почти полностью совпадал со списком кабинета Зумы, сместившего Мбеки с поста президента в 2008 г.
И еще: Мо Шейк, бывший коллега Джейкобса по подпольной работе в Дурбане, которого Джейкобс назвал одним из главных заговорщиков против Мбеки и которого, по словам авторов некролога, многие считали инициатором ареста Джейкобса, после прихода Зумы к власти возглавил Национальную разведывательную службу ЮАР. После смерти Джейкобса Мо Шейк сказал о нем: "Он был гением, но он не мог работать в рамках какой бы то ни было организации" [404] (См. сн. 403).
О Джейкобсе писали многие, но не случайно его полной и достоверной биографии пока нет: слишком уж много загадок в его жизни. Что в этой истории правда, а что – легенды, судить не нам.
Просто война
Когда эта война была в разгаре, о ней у нас говорили мало. Говорили о помощи законному правительству Анголы и национально-освободительным движениям, военные лагеря которых располагались на территории Анголы. Говорили о "наглых вылазках южноафриканской военщины". А вот о войне – нет. Масштабы своих военных поставок МПЛА и кубинскому контингенту в Анголе СССР не афишировал, а участие советских военнослужащих в военных действиях отрицал. Л. Брежнев и А. Громыко отрицали советское участие в боевых действиях в Анголе во время встречи с Г. Киссинджером в январе 1976 г. 1 февраля такое же утверждение появилось и в "Правде" [405] . Советское участие в этой войне отрицалось и позже. В сентябре 1981 г., например, ТАСС опубликовал заявление о том, что советский персонал не участвует в войне в Анголе и что роль СССР в этом регионе не носит военного характера [406] .
Но у ветеранов – и советских и южноафриканских – другое мнение. То, что происходило в Анголе с декабря 1975 г. по 1990-й они называют именно войной. И тот факт, что Советский Союз принимал в ней активное и непосредственное участие, для них не секрет. Они знали и о поставках советского оружия в Анголу, и о том, что советские военные инструкторы и советники, прикрепленные к ангольским частям, в военных действиях участвовали. Об этом опубликованы сейчас воспоминания и военных, и дипломатов, появились многочисленные исследования.