Форма смерти и вспоминания
Атман - проект проявляется во всем разнообразии форм, - и появляется всюду, где кажется, что там нет Атмана, то есть, во всей явленной сфере. Это, в действительности, просто другое имя майи. То, как я объяснил его выше, является просто формой, которую он чаще всего принимает у людей, и поэтому лишь самой общей такой формой. В человеческом развитии эти проекции выступают в разнообразных структурах и формах, от самых низких до высочайших, от плеромы до края предельности, даже во внутриутробном существовании, но, конечно же, в самом примитивном и ослабленном виде. Мы не порицаем младенца за отрицание Бога, - у действительной реализации Атмана еще не было (в этой жизни) даже шанса возникнуть (шанс появляется, как правило, во второй половине жизни, на внутренней дуге). Однако мы говорим, что все индивиды затронуты Богом, все чувствующие существа интуитивно воспринимают Его; это единственная вещь, которая удерживает космос от распада. Чувствующие существа - в любом возрасте и при любых обстоятельствах - интуитивно ощущают собственную сущность, как Атман, и стремятся к ней в условиях, ограничениях и возможностях своего частного уровня приспособленности. И чем выше их интуиция Атмана, тем в большей мере они относят его к своему собственному уровню.
Но отметьте, что часть проекта Атман действительно составляют поиски Атмана (то есть "Телос Атмана"). С самого начала все твари интуитивно чувствуют Бога. И с самого начала все мужчины и женщины интуитивно чувствуют свою предсущую атманическую природу, и это действует как огромный бессознательный магнит, который тащит их, так сказать, наружу и вверх к совершенному высвобождению в сверхсознательном Всем. Но он же заставляет их в качестве временной и коррективной меры использовать всевозможные заменители Атмана - замещающие субъекты, замещающие объекты, замещающие удовлетворения, замещающие жертвы, планы достижения бессмертия, космоцентрические замыслы и символы трансценденции.
Под этим давлением одна за другой создаются сменяющие друг друга структуры сознания - создаются и затем оставляются, формируются и затем трансцендируются, конструируются и затем остаются позади. Они создаются в качестве заменителей Атмана и предаются забвению, когда замена не удается. И эволюция осуществляется путем ряда таких безуспешных попыток достичь сознания Атмана - то есть осуществляется как проект Атман, с каждым шагом как бы немного приближаясь к цели.
Значит верно, что в ходе эволюции и развития последовательно возникают все более высокие структуры сознания, но они возникают как замещающие удовлетворения, и лишь по мере того как более низкие заменители в конце концов отбрасываются, по мере того как более низкие формы привязанности к Эросу сходят на нет, внимание к себе могут привлечь новые и более высокие формы, с каждым разом все более тонкие, пока все заменители Единства не перепробованы и не найдены недостаточными, так что остается только само Единство.
После того как путем вертикальной трансформации глубинной структуры прежнего уровня создается новый уровень эволюции - новый заменитель самости, но заменитель более высокого порядка - Эрос этого нового уровня посредством горизонтальных трансляций интегрирует поверхностные структуры этой стадии в некоторого рода целостность более высокого порядка. Поскольку у него не может получиться подлинного и реального Единства, он, по крайней мере, пытается (в качестве заменителя) объединить себя самого. Эти трансляции Эроса далее осуществляют организацию и развитие возникающих характеристик и поверхностных структур нового уровня, его стабилизацию и сохранение путем интеграции новых и более высоких символических заменителей. И весь этот трансляционный процесс продолжается до тех пор, пока - по разнообразным причинам - данный тип трансляции не оказывается неадекватным. И тогда трансляция терпит фундаментальную неудачу, и следует трансформация.
Причины неудачи трансляции многочисленны и различны на каждом из уровней спектра сознания. Однако, в общем, мы можем утверждать, что там, где Эрос (данного уровня) преобладает над Танатосом (данного уровня), продолжается трансляция и происходит стабилизация. Поиск-и-привязанность этого уровня довольствуется замещающими удовлетворениями, которые представляются осуществившими желание Единства. Однако когда Танатос преобладает над Эросом, соответствующая частная трансляция постепенно сходит на нет и, в конце концов, прекращается, вследствие чего происходит трансформация в другую форму самости, где возникает другой тип трансляции: вспоминается новая глубинная структура и можно научаться новым поверхностным структурам.
Это, по существу, означает, что сознание оставляет свою исключительную тождественность с низшей структурой - оно "умирает" для нее; он принимает Танатос этого низшего уровня, умирает для этого уровня и таким образом разотождествляется с этой низшей структурой. Принимая смерть низшего уровня, сознание трансцендирует его.
Когда затем возникает более высокий уровень, самость отождествляется с этой более высокой структурой. Таким образом создается новый вид самости - с новыми формами стремления к Эросу. И эта новая форма самости сталкивается с новым типом страха смерти или смертельной судороги. Это страх, порождаемый попытками самости защищать свою новую форму тождественности: нового себя, нового другого, а значит, и новые угрозы смерти с ее новые отрицания. Теперь новая трансляция будет продолжаться, пока Эрос данного уровня преобладает над Танатосом, привязанность преобладает над пустотой (шуньята), пока новая структура служит в качестве замещающего удовлетворения и не утрачивает привлекательности. Но как только это произойдет, как только Танатос перевесит Эрос, самость сразу же принимает "смерть" данного уровня, разотождествляется с ним - таким образом трансцендируя этот более низкий уровень - и тем самым переключает свою идентичность на следующую, более высокую возникающую структуру, которая сама обладает уже новыми формами Эроса и сталкивается с новыми угрозами Танатоса и смерти.
Мы займемся всем этим в следующих главах, а сейчас я приведу несколько коротких примеров.
На стадии телесного "эго" самость почти исключительно отождествлена с простыми телесными эмоциями и инстинктами. Ее стремление к Эросу является инстинктивным, биологическим, продиктованным физическим голодом, и если эти инстинкты травматически фрустрируются (скажем, влечение голода у младенца на материнской груди), то это потрясение переживается как угроза смерти, - разрушить инстинкт значит разрушить самость, ибо они на этой стадии тождественны.
Когда же возникает вербальный ум, самость дифференцируется или разотождествляется с исключительной привязанностью к инстинктам и переключает свою сущностную тождественность на вербальную самость (скажем, на Персону). Теперь она может смириться - в определенных пределах - с разрушением инстинкта еды: индивид не "умирает", если пища не предоставлена немедленно, он просто испытывает голод. Но теперь у него новая самость, и эта новая самость имеет новые потребности желания и сталкивается с новыми формами смертельной угрозы. Например, унижение - это смертельная угроза для Персоны. Самость - которая теперь отождествляется с Персоной, переживает буквально смертельную угрозу, когда Персона "потеряла лицо", унижена или выставила себя на посмешище. Персона говорит: "Я могла бы умереть от стыда!" Это происходит и будет происходить, пока самость остается отождествленной с Персоной (пока ее Эрос перевешивает Танатос), и прекращается только тогда и в том случае, когда самость разотождествляется с Персоной, принимает ее смерть, трансцендирует ее и переходит к более высокой и более емкой структуре. Как мы видели, такого рода процесс повторяется на каждой стадии развития. И когда пройдет разотождествление со всеми структурами и все они будут трансцендированы, останется только Безграничность; когда все смерти умрут, останется только Бог.
Все это, конечно, звучит немного абстрактно. Поэтому в следующих главах мы займемся исследованием форм проекта Атмана, появляющихся на каждом из уровней сознания. Мы увидим, что каждый уровень, сознательно или бессознательно, стремится к Единству (Телос Атмана), но в таких условиях, которые с необходимостью ему препятствуют (сдерживание Атмана) и навязывают суррогатные единства (проект Атман). Когда эти суррогаты перестают удовлетворять, низший уровень отбрасывается (посредством принятия его смерти) и создается новый более высокий уровень - по - прежнему являющийся заменителем, хотя и более близким к Реальному - пока не останется одно только Реальное и душа не обоснуется в том сверхсознательном Всем, которое было альфой и омегой ее единственного желания.
14. ЭВОЛЮЦИЯ ЧЕРЕЗ НИЗШИЕ УРОВНИ
Уроборические инцест и кастрация
Простейшая, самая ранняя и грубая форма проекта Атман - та, что наблюдается в плеромном состоянии. Мы видели, что самость на этой стадии аутична, недуальна, полностью лишена дифференциации и едина со своим окружением. По выражению Пиаже, это материальная самость. Еще не телесная, не ментальная, не тонкая; она почти буквально материальна: одно целое с materia prima и virgo mater. Единство данной стадии - чисто физическое; это единство до - дифференциации, единство по умолчанию. Первичное в своем раю неведения и наиболее примитивное из единств.
Такой первичный и примитивный рай не может, впрочем, продолжаться долго, ибо, как только из фонового бессознательного начинают всплывать уроборические формы, материальное и плеромное сознание трансформируется. Недифференцированная масса плероматической стадии постепенно расплывается на две обширные области, которые мы ранее назвали и объяснили, как уроборическую самость противопоставленную уроборическому другому. Новорожденный начинает понимать, что его окружение и он сам - это не одно и то же. Теперь он распознает что‑то, существующее отдельно от него самого, и это "глобальное что‑то" мы называем "уроборическим другим". Я намеренно оставляю эти термины неясными, ибо, насколько известно, это крайне смутное состояние сознания, и я не хочу переусердствовать в интерпретации переживаемого младенцем. Однако существуют некоторые великолепные описания этих ранних стадий - это, в первую очередь, работы Маргерит Малер и Луизы Каплан [218], Пиаже [295], Клейн [225] и Эриха Неймана [279] (которую я и буду здесь обсуждать).
В своей исчерпывающей книге "История и происхождение сознания" Нейман дал детальное описание того, что он считает тремя главными (при нескольких второстепенных) фазами эволюции самости: уроборическую, материнскую и отцовскую фазы (в свое время мы обсудим все три). Он исследовал самые ранние из стадий - плеромную и уроборическую - и пришел к заключению, что самостью на этом уровне движет то, что он называет уроборическим инцестом/кастрацией.
Следует указать, что Нейман употребляет термины "инцест" и "кастрация" в самом общем смысле: как "желание" (инцест) и "болезненное разрушение" (кастрация). Он говорит так, имея в виду чисто сексуальные значения. С некоторыми оговорками я последую его примеру, поскольку "инцест" и "кастрация" довольно схожи с Эросом и Танатосом, но более выразительны и несут в себе более живой заряд. Следует также сказать, что при правильном употреблении термин "кастрация" лишен сексуального значения. Словарь Уэбстера дает три его определения: 1) удаление яичек, холощение, кастрирование (животных); 2) удаление яичников, в том числе у животных; 3) лишение сущностной силы или значимости путем увечья, вычеркивания, подчинения. Я имею в виду, разумеется, это последнее, если только специально не оговариваю другие значения.
Что же нам тогда делать с уроборическим инцестом/кастрацией? Согласно Нейману, уроборический инцест представляет собой тенденцию возврата к эмбриональному и уроборическому состояниям - мы бы сказали, желание объединиться с уроборическим другим и снова погрузиться в до - дифференцированное забвение. "Пока инфантильное… сознание остается слабым и ощущает усилие собственного существования, как что‑то тяжкое и гнетущее, а дремота и сон ощущаются как изысканное удовольствие, это инфантильное сознание еще не обнаружило свою собственную реальность и инаковость. Пока это длится, уроборос [и плерома, если говорить о них вместе] царят как великое кружащееся колесо жизни, где все, будучи еще не индивидуальным [до - личностным], погружено в [до - дифференцированное] единство противоположностей" [279]. Таким образом, "в уроборическом инцесте [Эросе] упор на [сексуальное] удовольствие и любовь ни в коем случае не преобладает, здесь это в большей мере желание стать растворенным и поглощенным; индивид пассивно позволяет себе быть взятым, тонет в плероме, тает…".
Иными словами, уроборический инцест - это просто самая примитивная форма Эроса, самая архаическая и наименее развитая форма проекта Атман; тенденция разыскивать единство самого низкого уровня - простое материальное врастание, при котором все сознательные формы снова тают в предельной тьме первичной материи. Однако отметьте, что он все‑таки является влечением к единству, можно сказать, самой низкой из вообразимых форм этого влечения, низшей формой проекта Атман.
Пока система самости захвачена или движима уроборическим инцестом, она именно по этой причине открыта для уроборической кастрации (хватки смерти). Пока самость хочет плеромного слияния, она тем самым открывается для подчинения этой первичной плеромой, - она может быть "кастрирована" или переполнена уроборическим другим и плеромой. Вот почему, думается, Нейман так часто говорит о "беспощадном уроборическом инцесте, в котором эмбриональная [самость] растворяется как соль в воде" [279]. Это "растворение" и есть уроборическая кастрация: простая уроборическая самость разрушается и растворяется в плероме. Главная мысль Неймана, какой бы смутной она поначалу ни казалось, заключается в том, что самость замешана в уроборическом инцесте, а значит, уязвима для уроборической кастрации. Пока жизнь (Эрос) сцеплена с этим уровнем, смерть (Танатос) также там присутствует. И именно здесь мы находим уроборический проект Атман.
Однако обратите внимание на то, что Танатос и кастрация - это не совсем одно и то же. Хотя я иногда буду употреблять эти термины как взаимозаменимые, поскольку не хочу вводить здесь слишком много определений, на самом деле кастрация - это Танатос, которому оказано сопротивление. Пока самость не может умереть для уроборического инцеста - Эроса, она открыта для уроборической кастрации. Поскольку она не может отказаться от уроборического инцеста - Эроса, не может умереть для этого желания, поскольку Эрос перевешивает Танатос, постольку Танатос проявляется, как кастрация, угроза. Вместо того чтобы трансцендировать свою уроборическую форму в движении вверх к тифоническим областям, самость просто подвергается кастрации, растворяется, разрушается и возвращается к плеромному слиянию. Это положение будет, я думаю, становиться яснее по мере продвижения нашего обсуждения.
Уроборическая трансляция продолжается, пока уроборический Эрос перевешивает Танатос, пока самость не откажется от уроборических исканий, желания и инцеста. Но как только она становится достаточно сильной, чтобы принять смерть уробороса, как только самость сумеет сдаться или умереть для исключительного уроборического инцеста, Танатос перевешивает Эрос, уроборическая трансляция прекращается и следует трансформация.
Если последняя оказывается чем‑то меньшим, чем "чистая" или завершенная трансформация, тогда аспекты сознания останутся "погрязшими" или фиксированными в уроборическом инцесте; то есть, индивид будет находить тайное удовольствие в растворении самости, в отказе от своего сознания ради доличностных целей. Но если все идет хорошо, уроборический инцест будет оставлен, - ведь он, в любом случае, является лишь суррогатным удовлетворением - и после того, как оно распробовано, найдено недостаточным и отброшено, из фонового бессознательного могут всплыть более высокие заменители. И еще отметьте: раз самость отказалась от уроборического инцеста, уроборическая кастрация уже трансцендирована.
Самое главное заключается в том, что самость, образно говоря, считает, что на данной стадии у нее нет будущего (и она в этом права), что Единство не здесь, и потому переносит свой проект Атман на следующую стадию эволюции.
Проект Атман в тифонических областях
На протяжении всей алиментарной уроборической стадии осознание младенца пребывало в океаническом состоянии, будучи разделено лишь одной очень нечеткой линией между уроборической самостью и уроборическим другим. Но по мере физиологического взросления организма, особенно в части способности к образному представлению, примитивное уроборическое само - ощущение начинает смещаться к индивидуальной телесной самости, а уроборический другой начинает фокусироваться в качестве "материнского" начала. Таким образом, младенец начинает подниматься из чисто доличностной уроборической области на тифонический план существования, где он сталкивается с экзистенциальной битвой бытия против ничто, с битвой, сосредоточенной вокруг фигуры Великой Матери, одновременно любящей и ужасающей, благоволящей и пожирающей.
Материнская фигура вначале представляет собой не просто того, кто заботится о ребенке, но буквально средоточие всего его мира. "До - Эдипова мать, как следствие биологической основы семьи, должна становиться всем миром ребенка" [57]. Когда младенец начинает трансцендировать и дифференцировать свой плеромно - уроборический нарциссизм, обретая, с одной стороны, внутренний мир, а с другой стороны, - мир внешний, материнское начало составляет одно целое с внешним миром. Значит, взаимоотношение младенца с материнской фигурой - это не отношение вскармливаемого к источнику пищи или сосунка к питающей груди, а отношение бытия к небытию, отношение самости к существованию. Вот почему все школы психиатрии уделяют так много внимания ранней фазе развития, - этот уровень оказывает очень глубокое влияние на последующую жизнь. Взаимоотношения младенца с материнским началом, в действительности, являются отношениями с существованием как таковым, с существованием в целом. Поэтому о материнском начале в этом контексте лучше всего говорить как о мифологической Великой Матери - Великой Среде Обитания, Великом Окружении или Великой Основе. Великая Мать - это первое, что видит самость, пробуждаясь от плеромно - уроборической дремоты. Можете вообразить воздействие этого события!