Следует упомянуть, что, по моему убеждению, никто не может избежать той или формы диссоциации тела/ума на эгоической стадии. "Эго" действительно является трансценденцией тела, но не в достаточной мере. Эго все еще сохраняет слишком тесную связанность с исключительным телом (то, что Ауробиндо называл "физическим "эго"") и поэтому склонно чересчур пугаться самого тела. Только ближе к стадии кентавра, когда сознание начинает дифференцироваться от самого "эго", "эго" и тело могут быть приведены к широкой и связывающей интеграции. До этого времени мы можем только пытаться снижать диссоциацию тела/ума, но никогда ее не искореним. Значит, в большинстве нормальных случаев можно лишь говорить (и надеяться), что слияние и диссоциация ума и тела не чрезмерны, а их дифференциация происходит более или менее по плану. Это та процедура, которую мы видим на каждом из основных уровней развития, потому что всюду, где есть дифференциация, может быть и диссоциация…
Материнский инцест/кастрация
Поскольку в этой книге я стараюсь исходить из общих оснований с большинством главных психологических школ, то в данном разделе мне хотелось провести параллели с юнгианской точкой зрения, представленной Эрихом Нейманом. Это, однако, не слишком уведет нас в сторону, поскольку мысли Неймана прямо связаны со всем нашим обсуждением. Вот один пример.
С точки зрения Неймана, движение от тифонического тела к ментальному "эго" есть движение от "материнского инцеста" к "отцовскому" (второй термин мы разъясним в следующем разделе). Это развитие, согласно Нейману, состоит из нескольких под - стадий (сдача, борцы, убийцы, полет дракона), но в целом является просто переходом, трансформацией от телесно - ограниченных желаний к ментальным формам и понятиям [279].
"Материнская область" в том смысле, в котором Нейман употребляет этот термин, есть область "природы материнства" - инстинктивной, эмоциональной, биологической - с центром в оральной, анальной и генитальной зонах тела. "Материнский инцест" может происходить через посредство любой из этих зон, но завершенности он достигает на генитальной стадии. Обратите внимание, что здесь мы используем некоторые термины в очень широком смысле, например термин "телесная самость". Рудиментарное влияние тифонического тела начинается с уробороса, становится доминирующей формой самости на осевом и образно - телесном уровнях, далее тянется через анальную фазу членства в мире и заканчивается на ранней эгоической стадии. Следовательно, в самом общем смысле, мы можем называть все эти уровни "телесными областями", пусть даже одновременно с ними происходят многие другие процессы - познавательное развитие, вербальное развитие и так далее) Так же обстоит дело и с "материнской областью": на уроборической стадии Великая Мать начинает оказывать влияние, которое становится абсолютно значимым на осевом уровне, длится в течение анальной фазы членства и заканчивается на ранней эгоической/фаллической стадии. Поэтому Нейман употребляет термины "материнский инцест" и "телесный инцест", как взаимозаменяемые. Тем самым он просто подразумевает (если воспользоваться моими собственными терминами), что "телесные области" и "область Великой Матери" - это примерно одно и то же: и то, и другое тянется от уробороса через вершину своего влияния на стадиях осевого/образного тела, продолжается на анальной стадии членства и окончательно завершается на фаллическом и раннем эгоическом уровне. Если просто думать о самых ранних этапах развития, как находящихся под властью тела ("тифонические области") и под властью Матери ("материнский инцест": ребенок ищет свое единство через посредство "материнского начала"), тогда представления Неймана естественным образом встанут на свое место. В данном разделе я буду употреблять все эти термины в очень свободной и общей манере, чтобы присоединиться к чрезвычайно важным выводам Неймана относительно этой общей трансформации: телесного/материнского в эгоическое/отцовское.
Основной смысл доводов Неймана заключается в том, что пока имеет место телесно - сексуальный инцест (оральный, анальный или фаллический - во всей "телесной области"), самость открыта для "материнской кастрации" - кастрации или распада или травматического разрушения Великой Матерью, которая правит тифоническими/телесными областями. Ибо Великая Мать "угрожает "эго" опасностью самоуничтожения и самоутраты, - иными словами, угрожает смертью и кастрацией" [274]. И здесь мы оказываемся на очень знакомой почве. "Мы уже видели, - продолжает Нейман, - что для нарциссической природы подростка, одержимого образом фаллоса, характерна увязанность сексуальности со страхом кастрации" [279]. Снова знакомое место. "Страх перед фаллосом у женщин символически приравнивается к кастрации Великой Матерью, а на психологическом языке это означает растворение [отпочковавшегося] "эго" в бессознательном" [279]. Во многом совпадая во взглядах с психоаналитиком Феникелом, Нейман утверждает, что на этой материнской стадии "мужественность и героизм "эго"… отождествляются с фаллосом и сексуальностью" [279]. Таким образом, угроза матриархальной "кастрации нависает над "эго", которое еще не порвало своих связей с Великой Матерью" [279]. Такая кастрация может принимать специфическую форму (только на этой стадии) страхов перед действительной генитальной кастрацией (а также более общую форму кастрации - растворения "эго" - ума в иррациональных "вспышках раздражения", гиперэмоциональности и гедонистических импульсах). Это мои слова, но идеи самого Неймана: быть кастрированным Великой Матерью/телесными областями означает быть затянутым из вновь возникших ментальных областей обратно в тифоническо - пранические - телесные; именно такую интерпретацию как раз имел в виду Нейман [279].
Я уже говорил, что для перехода развития через эту стадию, самость должна умереть для телесного отождествления, для своего "материнского инцеста". Вот почему, как мне кажется, Нейман утверждает, что "теперь мы подходим к битве с Великой Матерью и к победе над ней. Вызывающий благоговейный ужас характер этого дракона - Великой Матери - заключается в ее способности соблазнить "эго", а затем кастрировать и разрушить его в материнском инцесте… Но когда "эго" уже не в силах оставаться [на данной стадии], ему нужно победить страх… и совершить то, чего оно больше всего боялось. Оно должно предстать перед уничтожающей силой… Дракона - Матери, не позволяя при этом себя уничтожить" [279]. "Эго" должно пройти через смерть (Танатос) и разделение с материнскими уровнями без регрессии, распада или вытеснения - оно должно прекратить слияние (инцест) и начать дифференцироваться без диссоциации. Если это удается, тогда "эго" героя более не отождествляется с фаллосом и сексуальностью. На этом [новом и более высоком уровне] другая часть тела символически возвышает себя в качестве… "высшей мужественности": голова, символ сознания, с глазами, как управляющим органом - теперь именно с ней отождествляет себя "эго"" [279].
И снова отметьте: принятие смерти/отделения низшего уровня, дифференциация или разотождествление с ним, возникновение следующего более высокого уровня и отождествление с ним. Это происходит только после того, как преодолена и пройдена тревога разделения (Неймановская "битва с драконом"), и знаменует собой более высокую форму трансценденции. Вследствие этого, говорит Нейман, "главенство Великой Матери и контроль, осуществляемый ею за счет инстинктивной мощи тела [тифона], замещаются относительной автономностью "эго", более высокой [самости], которая обладает собственной волей и подчиняется собственному рассудку" [279].
Далее, согласно Нейману, для новой - ментально - эгоической области - характерна дифференциация от тела. По его выражению, "развитие сознания "эго" сопровождается тенденцией к обретению независимости от тела", ибо "эго" является "миром света и сознательности по контрасту с земным, телесно - ограниченным миром бессознательного…; "эго" и сознание переживают свою собственную реальность благодаря тому, что отличают себя от тела. Это один из фундаментальных фактов человеческого разума" [279]. Отметьте также, что Нейман осознает, хотя и не подчеркивает, разницу между диссоциацией и дифференциацией: "Развитие, приводящее к разделению на две системы [ума и тела], согласуется с необходимым процессом психической дифференциации, но, как любая дифференциация, оно подвержено риску стать чрезмерно дифференцированным и извращенным" [279]. Это и есть диссоциация.
В любом случае, новая ментальная - эгоическая стадия представляет собой мир понятий, воли, рассудка, логики и морали. Сначала она управляется "отцовским инцестом/кастрацией" или, лучше сказать, "культурным или родительским инцестом - кастрацией": желания и страхи индивида сосредоточиваются в меньшей степени на теле, и в большей степени на социо - культурной Персоне и ее идеях. И теперь именно через эту более высокую среду самость, переходящая от одного раздела проекта Атман к другому, проводит свои новые инцесты и переживает свои новые смерти.
Родительский инцест/кастрация
Мы видели, что нормальное ментальное "эго" приняло дифференциацию, смерть и трансценденцию низших уровней: плеромного, уроборического, тифонического и уровня вербального членства (или "телесных областей" вообще). Но теперь самость отождествлена с ментальным "эго" и потому ожесточенно сопротивляется смерти этой новой структуры. Битва жизни против смерти, Эроса против Танатоса, переходит на ментальный уровень, и проект Атман начинает разворачиваться через эту структуру. Так проект Атман становится уже не телесно - сексуальным, а ментально - эгоическим. В его игре участвуют уже не фекалии и фаллос, а "эго" и Персона.
В главе пятой мы видели, что отличительной чертой ментального "эго" является его внутренняя дифференцированность - разделение "эго" на несколько (необходимых и полезных) субличностей или персон (масок), среди которых преобладающими являются Родитель/Супер - "эго"/Победитель, Дитя/Инфра - "эго"/Побежденный, а также Взрослый/Вычислитель, "эго" - идеал и совесть. Любая из данных субличностей может после своего возникновения диссоциироваться (вместо дифференциации) и пополнить собой погруженное бессознательное (такая субличность становится Тенью или "бессознательной личностью", безжалостно перемешанной с архаическим бессознательным). Кроме того, любая из них может всплывать - и часто действительно всплывает - из фонового бессознательного в качестве внедренного бессознательного (в частности, так происходит с Супер - "эго"): этот процесс, коль скоро он происходит, является совершенно естественным, нормальным и здоровым.
Поскольку я восхищаюсь тем, как работает транзактный анализ, я нередко говорю о совокупном ментальном "эго" (или, по крайней мере, о его раннем и среднем состояниях) как о Р-В-Д "эго". Кроме того, так легче помнить о внутренней дифференцированности "эго" и трех самых важных персонах (Р, "Родитель"; В, "Взрослый"; Д, "Дитя". Кстати, когда, например "Родитель" пишется с заглавной буквы, это означает интернализованного, "внутреннего" Родителя, а не действительного, внешнего родителя). Тем не менее, - и это достаточно важно, - до конца этой главы я ограничусь обсуждением преимущественно Супер - "эго" [Родителя]. Не следует принимать это сокращение изложения за ограничение значимости остальных аспектов "эго". Дело в том, что Супер - "эго" является одной из самых важных субличностей, и поэтому к нему могут быть отнесены почти все теоретические положения (и заинтересованный читатель может затем при необходимости применить их к другим субличностям).
В самом общем смысле, Супер - "эго" - это просто неотъемлемая часть высокоуровневого отождествления ментально - эгоической самости. В частности, оно означает, что ребенок отождествился с родителями - он ментально интернализовал их в форме Родителя, - "смоделировал родителей в своем уме", чтобы помочь формированию своей ментальной самости [14], [38], [51], [97]. Это делается на вербальном и ментальном уровнях, а не на телесном и сексуальном. Поскольку ребенок на данной стадии может формировать идеи и понятия, он способен концептуально или ментально отождествляться со своими наставниками, с родителями. Это не телесный инцест, а отцовский/концептуальный инцест: более высокий уровень Эроса.
Первое введение ребенка в мир физического тела происходит через Великую Мать - начинаясь с рождения и продолжаясь в сосании, укачивании, касаниях, чувствовании, приучении к туалету и так далее. А первое вхождение в ментальный мир осуществляется через посредство членского языка и словесного общения с вербальными матерью и отцом. Довербальная Великая Мать воплощает в себе мир не - концептуальных чувств, ощущений и желаний. Но индивидуальная и вербальная, использующая понятия мать совсем иная: в отличие от Великой Матери, которой она когда‑то была, ее теперь можно понимать на основе слова - и-имени, на вербальном и ментальном уровне [359]. И к ней вскоре присоединяется фигура отца, еще одна вербальная и использующая понятия индивидуальность. Для ребенка все это является более или менее новым, и потому он склонен использовать новых, вербальных родителей, в качестве ролевых моделей более высокого порядка, так что, в конце концов, ребенок отождествляется с родителями, как с Родителем - с Супер - "эго", - и это становится просто частью новой самости более высокого порядка [165], [178]. Ребенок концептуально моделирует самость по образцу родителей посредством родительского инцеста или родительского ролевого моделирования.
Если же взглянуть на все это под несколько иным углом, родители предлагают ребенку новые способы трансляции реальности, воплощенные в наборах особых условий, которые - как всегда - просто представляют характеристики нового, более высокого уровня. В данном случае эти особые условия являются наборами вербальных, концептуальных, эгоических и синтаксических моделей. Ребенку предлагают (а иногда приказывают) придавать эгоическо - синтаксическую форму тому, что он прежде предпочел бы отреагировать телесно или эмоционально. И родители продолжают добиваться выполнения этих особых условий, так что ребенок продолжает использовать новую форму трансляции до тех пор, пока не начнется и более или менее завершится трансформация. Все это составляет часть того, что мы обычно называем "родительским", или "отцовским", инцестом.
По сути дела, родительский инцест помогает ребенку перейти от телесно - ограниченного Эдипова комплекса к ментальному "эго" и Супер - "эго". Именно это имеют в виду психоаналитики, когда говорят, что Супер - "эго" является наследником Эдипова комплекса [46] и это происходит потому, что "отождествления замещают объектные выборы" [382] (что реально означает замещение телесно - сексуальных желаний ментальными отождествлениями). Феникел выражает проблему так: "эго "заимствует" у своих сильных родителей ту мощь, которая позволяет ему подавить Эдипов комплекс. Так разрешение Эдипова комплекса приводит к замечательному и решающему "шагу внутри эго" [его внутренней дифференциации], который столь важен для последующего эгоического развития…" [120]. Например, согласно психоанализу, "смена [внешних] родителей на [внутреннее] Супер - эго… есть необходимое условие индивидуальной независимости. Самоуважение регулируется уже не приятием или неприятием со стороны внешних объектов, а чувством того, что ты поступил правильно или неправильно" [120]. Но все это просто указывает на тот факт, что построение Супер - эго происходит на более высоком уровне…" [120]. (Верно, что какие‑то аспекты Супер - "эго" могут быть регрессивными, нарциссическими и архаическими [говорят, что оно частично формируется путем орального включения в себя - что я, в основном, отвергаю], но главное схвачено точно: сказать, что Супер - "эго" является "высокоуровневым" наследником Эдипова комплекса, - значит сказать, что ментальное "эго" движется за пределы тифонического тела).
Всю эту область психологии Супер - "эго" Нейман называет "отцовским инцестом/кастрацией" [279]. Термин "отцовский" он употребляет по нескольким причинам. Во - первых, патриархат исторически и мифологически вытеснил матриархат [17], [66]. Это могло бы быть развитием полового неравенства, но половое неравенство свойственно всему человечеству, а не Нейману - он просто сообщает о том, что произошло. Во - вторых, сегодня мы также обнаруживаем, что - согласно Феникелу - "в наших культурных обстоятельствах отцовское Супер - эго, как правило, является решающим для обоих полов" [120]. Это тоже могло бы быть следствием неравенства полов и чем‑то культурно - обусловленным, но даже если это и так, то, пока само общество не изменится для большинства людей, - как для мужчин, так и для женщин, - "отцовское Супер - эго является решающим". Отсюда и отцовский инцест/кастрация, что попросту означает лишь то, что для большинства людей отец на данной стадии представляет собой самую решающую ролевую модель и авторитетную фигуру.
Тем не менее по самым разным причинам я предпочитаю более общий термин "родительский инцест/кастрация", а читатель пусть сам решает в каждом конкретном случае, какая из родительских фигур, материнская или отцовская, будет для него ключевой. Оба родителя играют значительную роль и в той или степени интернализуются посредством родительского инцеста [427].