…В конце марта 2004 года Дмитрий прилетел из очередной командировки. У них была горная подготовка. Она запомнила его очень загоревшим и уставшим. Обычно слово "загоревший" хорошо сочетается со словом "отдохнувший". А тут вышло наоборот. Судя по всему, отдыхать там было некогда. Как раз из Кемерово прилетела Димина мама - Любовь Семеновна, чтобы посидеть с маленьким Семой. Свекровь согласилась побыть с детьми, а их отпустила на два дня в дом отдыха "Подмосковные вечера".
Так впервые за много месяцев они остались вдвоем. В Подмосковье - ранняя весна, еще прохладно, сыро, но им было хорошо наедине друг с другом. Во время одной из прогулок по лесу он как-то погрустнел и словно нехотя признался: "Неля, 31‑го мы улетаем в командировку".
Она поняла: командировка боевая. Хотя Дмитрий никогда их не делил на тренировочные и боевые. Просто, уезжая в Чечню, говорил, что будет трудно.
30 марта, накануне, Наиля помогала ему собираться, складывала вещи. Дима уезжал ночью. Улетали утром, а от Кунцево, где жила их семья, до Балашихи не ближний свет, ехать два часа.
Он тогда впервые ей с горечью сказал: "Ты знаешь, в этот раз не хочется ехать. Не несут ноги". Свой сухой паек, который обычно набирал, - орехи, изюм, чернослив - почти наполовину оставил дома.
"Когда добрался в отдел, - вспоминает Наиля, - позвонил уже поздно ночью. Слышу голос в трубке: "Ну что, дорогие мои!". Дима всегда к нам так обращался. Я его старалась успокоить, подбодрить, говорила, что мы его любим. Но разговор как-то не клеился, он сухо с нами поговорил, и они улетели. И вот за 14 дней командировки он ни разу нам не позвонил. Такого никогда не было. Я и мать переживали: почему не звонит? Но, видимо, не мог, работы было много.
А его сослуживец, который погиб с ним, Илья Мареев, жене позвонил и признался: "Надя, что-то у меня душа не на месте. Сердце скачет из груди". Та успокоила его: "Не волнуйся, я сейчас иду в церковь и за тебя помолюсь, все будет хорошо"".
Однако все пошло иначе. При штурме квартиры в одном из домов Грозного "вымпеловцы" были встречены кинжальным огнем террористов. Огонь бандиты вели в упор, с короткого расстояния. Не помогли ни щиты, ни бронежилеты. Погибли бойцы спецподразделения подполковник Дмитрий Медведев, майоры Илья Мареев и Михаил Козлов.
Так случилось, что последним, кто оказался рядом с убитым Димой Медведевым, был оперативник ФСБ Алексей П.
Вот что он рассказал о том бое.
"В день операции нам сказали, что будем работать с сотрудниками "Вымпела". Была информация: в одной из квартир в доме-девятиэтажке скрываются крупные чеченские командиры из ближайшего окружения Басаева.
Мы вместе с Денисом Плетневым одну девятиэтажку обошли, и тут звонит мой начальник, руководитель службы по борьбе с терроризмом. Отдает приказание переместиться в другой дом.
Поднялись туда. На площадке две квартиры. У дверей одной готовились к штурму "вымпеловцы". Мы же зашли для проверки и выяснения обстоятельств в соседнюю квартиру. Там находились две женщины с детьми.
Только поздоровались, начали разговор. И тут на лестничной площадке взрывы, грохот, стрельба. Денис хватает женщин и детей, сажает в угол и закрывает матрацем. Я становлюсь у противоположной стены.
Первый бандит забегает в комнату, боковым зрением увидел меня и начинает разворачиваться. Ну, я из автомата дал очередь, то ли убил, то ли подранил его, и он упал в проем двери.
Второй бандит, который шел за ним, вбегает и начинает огонь вести в мою сторону. Первый выстрел попадает мне под сердце (хорошо, бронежилет спас), второй дробит руку.
Потом врач в госпитале сказал: счастье, что пуля по касательной прошла. Если бы напрямую, пробила бы сердце.
Я в это время тоже в ответ открываю огонь, и Денис начинает стрелять. Боевик падает, хрипит.
А у меня пуля раздробила кость, зацепила нерв, и рука повисла, как плеть.
Вижу, Денис достает гранаты и смотрит в проем. Говорю: "Бросай, не жди". Он бросает, и в это время его, видимо, подстрелили.
Потом, помню, взрыв - и я теряю сознание. Когда начинаю приходить в себя, вижу - все горит, лицу, руке нестерпимо жарко. Женщин, детей в комнате нет, и Денис сидит неподвижно. Я к нему подползаю, сталкиваю горящий матрац, хочу вытащить, но не могу. Рука не действует, сил нет.
Потом, когда выползал, еще раз потерял сознание. Очнулся - сзади, на моей спине лежит Дмитрий Медведев. Он сидел у стены, видимо, я его зацепил, когда полз, и он упал на меня. Я ему: "Братишка, ты жив?", а сам чувствую - тело у него тяжелое, свинцовое, не шевелится, не отвечает.
Пошарил рукой, оружия ни у него, ни у меня нет. А бандюги ходят в соседней комнате, разговаривают по-чеченски. Хорошо, что гранаты остались. Думаю, если пойдут, взорву. Потом опять сознание ушло, видимо, от потери крови. Не помню, как меня ребята вытащили. Считаю, что Плетнев и мне жизнь спас, и этим чеченским женщинам и детям".
…Теперь, когда со дня смерти Дмитрия пошел второй год, Наиля многое перебирает в памяти, но почему-то чаще всего вспоминает рождение сына Семена и поведение мужа.
В тот день Дмитрий уехал на службу, как обычно, в шесть утра. В девять позвонил, а ему сказали: "Ее увезли в роддом". Через полчаса он уже был в роддоме. Как успел, на крыльях, что ли, летел?
Зашел в маске, в белом колпаке, взял за руку и тихо, уверенно сказал: "Спокойно, все будет хорошо". Его вывели. Ей предстояло рожать, а на душе и вправду стало легко и спокойно.
А когда через несколько дней он приехал в роддом забирать жену и принял на руки сына, сияющими глазами взглянул на нее: "Неля, счастливее меня нет человека на свете".
Умел любить, служить, дружить…
Дима Медведев родился в обычной рабочей семье. Отец его был шахтером. Но вот чтобы сын пошел по его стопам - не хотел. Мечтал, видеть сына военным. И тот исполнил отцовскую мечту - поступил в Алма-атинское высшее пограничное училище.
После окончания училища уехал служить на Дальний Восток, заместителем начальника 9‑й погранзаставы. Прослужил год, и его направили в Таджикистан. Здесь он исполнял обязанности замначальника заставы десантно-штурмовой маневренной группы. Как служил? Ответом на этот вопрос может стать рассказ капитана Николая Фархутдинова, опубликованный летом 1994 года в газете "Дальневосточный пограничник".
"Я приехал в Среднюю Азию раньше Медведева. И понимаю, что движет Дмитрием. Хотя словами это трудно передать.
Дима - человек боевой. Таких там уважают. Прибыл он к нам в августе. Попал в десантно-штурмовую группу. А туда брали только добровольцев: ведь задачи ребятам приходилось выполнять самые ответственные, сопряженные с риском.
Дней через десять Медведев добровольно вызвался в рейд на зачистку базы противника. Вместе с товарищами принес в отряд большое количество оружия. Участвовал во всех операциях десантно-штурмовой группы. Больше десяти раз ходил в рейды по территории, контролируемой оппозиционерами.
Тысячами надо считать то количество оружия, которое удалось захватить у моджахедов при участии Медведева. Представлен, кстати, к двум наградам: медалям "За отвагу" и "За отличие в охране государственной границы".
Вот такая оценка боевой деятельности молодого офицера.
Через семь месяцев пребывания в Таджикистане Дмитрий вновь возвращается на свою родную заставу на Дальний Восток. Съездит в отпуск, вернется. И затоскует… по Таджикистану.
А вскоре в отдел кадров Дальневосточного пограничного округа поступит его рапорт: "Прошу направить в Таджикистан. Повторно".
Откровенно говоря, не все офицеры-пограничники рвались на таджикско-афганскую границу, под душманские пули. Особенно если на Дальнем Востоке оставалась семья. Тот же капитан Фархутдинов признавался: "Офицеры волнуются за свои семьи. И это вполне объяснимо. Перед тем как уехать в командировку, мне тоже обещали в случае чего помочь семье. Но, вернувшись, я узнал: никто ничего не делал".
Дмитрий же был холостяком. По существу, ничто его на Дальнем Востоке не удерживало. А там, в Таджикистане, не без основания считал, что занимается настоящим мужским делом - защищает рубежи Родины. Пусть и вдалеке от России.
Поэтому вторая его командировка в эту горячую точку затянулась уже на три года.
Вспоминает сослуживец Медведева по Московскому погранотряду Андрей Морозов:
"С Дмитрием мы познакомились еще на Дальнем Востоке, вместе начинали службу в Сковородинском пограничном отряде. Правда, он приехал по выпуску из училища на год раньше меня.
Потом, осенью 1994 года, судьба нас свела в Таджикистане. Я возвратился из отпуска, а Дима уже находился в Душанбе.
Горячие августовские события, когда наших 18 пограничников во главе с Вячеславом Токаревым и Олегом Хмелевым сражались с "духами", арабами и пакистанцами в количестве 70 человек, были позади. Началась операция "Возмездие".
Понаехали генералы из Москвы, и пошли плановые зачистки, освобождение высот, на которых "духи" уже свои базы укрепили, пшеницу выращивали. Словом, расположились по-хозяйски. В общем, это давно для нас потерянная земля была. Теперь решили вернуть ее.
Дима, откровенно говоря, очень переживал, что поздно приехал с Дальнего Востока и в те августовские бои не попал.
Мы с ним были в одинаковых званиях, должностях - замами начальников застав в десантно-штурмовой группе, неоднократно участвовали в боевых рейдах.
Запомнился поход на так называемую "канатную дорогу", которая находилась на стыке 11‑й и 12‑й погранзастав. Почему так прозвали этот участок, не знаю. Никакой там канатной дороги не было, а вот "духовская" тропа - переправа через реку Пяндж - была. Нога пограничника не ступала там года три, и, как я понимаю, командованию важно было провести демонстрацию силы. Не столько добиться результата, разгромить базу или обнаружить схрон с оружием, сколько показать нашу силу и решимость.
Однако демонстрацию хотелось провести без потерь. Но согласится ли на подобные действия враг?
А это уже во многом зависело от грамотных продуманных решений командира и действий его подчиненных.
Командиром на той операции был старший лейтенант Медведев. Потом разведчики доносили, что "духи" следили за нами, но в бой вступить так и не решились. Это говорит только об одном - командир оказался на высоте, силы и средства использовал с умом, и потому ни одного выстрела в нашу сторону не прозвучало".
В октябре 1995 года Дмитрия Медведева назначают начальником 11‑й погранзаставы Московского пограничного отряда.
"Эта застава самая сложная, самая взрывоопасная", - скажет тот же Андрей Морозов.
А другой его сослуживец, Валерий К., так и будет вспоминать о встрече с Медведевым:
"Я был начальником 13‑й заставы, а он - 11‑й. Как-то летели мы на сборы на вертолете с начальником штаба погранокруга генералом Юрасовым. Подлетаем к Диминой заставе, а генерал говорит: "Сейчас тебя познакомлю с лучшим начальником заставы нашей группы войск в Таджикистане".
А что меня знакомить, мы давно знакомы. В общем, приземляемся, Дима в каске, в бронежилете встречает начальство.
"Показывай, Медведев, дело рук своих", - говорит генерал.
И он показал. Было чему и порадоваться, и поучиться. Ведь застава досталась ему разрушенная, разбитая после тех горячих событий. Он многое восстановил, баню построил, памятник погибшим пограничникам возвел".
Вспоминать о тех годах трудно. Все, кто служил в 90‑е в Таджикистане, знают: с питанием на погранзаставах было плохо, с обмундированием не лучше. Служили на заставах в основном солдаты-таджики.
Валерий К., выросший в Таджикистане, знающий их язык и обычаи, всегда удивлялся, как Дима Медведев умел ладить с таджиками. Он искренне любил этот народ. Не раз говорил: "Есть нечего, надевать нечего, каждый день обстрел, тревоги, а они держатся, не унывают. Едва свободная минута - поют, пляшут".
Почти два года командовал заставой Медведев. За умелое руководство подразделением, мужество и отвагу, проявленные при выполнении специальных заданий, сопряженных с риском для жизни, он был награжден медалью ордена "За заслуги перед Отечеством II степени" с изображением мечей, а также получил воинское звание "капитан" досрочно.
Да, Дмитрий Медведев умел любить, умел служить Родине, а еще он умел крепко, по-мужски дружить.
Когда я встречался с его друзьями, еще с теми, давними, из Таджикистана, по журналистской привычке всегда старался выспросить, выведать какие-то детали их отношений, просил припомнить интересные случаи из жизни, службы. "Вы же вместе с ним бок о бок столько лет", - пытал я рассказчиков. На что мне один из его старых товарищей сказал:
"Знаете, у пограничников своеобразная дружба. Это у танкистов или у мотострелков командиры взводов, рот годами рядом друг с другом, порой в одной казарме, на стрельбище, учебном поле, как вы сказали, притираются. А у нас другое.
Вот мы с Димой служили замначальниками застав в десантно-штурмовой группе. Ну и что? Он на один пост со своими погранцами, я на другой. Между постами десятки километров. У каждого свои задачи. Смена через две-три недели. Спустимся, встретимся, водки попьем, поговорим, и опять на посты. Специфика!..
Но дружба от этого не становится слабее. Может, вот только интересных деталей поменьше… Ну уж, тут извините… Служба такая…"
А в том, что их дружба не становится слабее, я убедился сам. Когда некоторые из его товарищей, сослуживцев узнали, что я собираюсь писать о Дмитрии, нашли, выбрали время: один, назовем его Валерием Коляевым, приехал из Карачаево-Черкесии, другой, Андрей Морозов, - из Смоленска.
С Валерой Коляевым, в ту пору молодым офицером-пограничником, Дима познакомился в далеком теперь 1995 м в Таджикистане… по радиостанции. Поговорили, поздравили друг друга с предстоящим Днем пограничника. Потом, когда закончилась боевая операция, спустились с гор, познакомились лично. "И в дальнейшем старались встречаться, все-таки в одном погранотряде служили, - улыбается Валерий, - он в десантно-штурмовой группе, я - в маневренной". "А сколько километров было между вашими группами? - спрашиваю. "Да не так уж много, километров двести с лишним", - отвечает.
Да уж, за двести километров сбегаешь к другу хлопнуть по рюмочке. И тем не менее они старались использовать каждую возможность для встречи. Даже когда Дмитрий ехал в последнюю свою командировку, и то Валерий сумел примчаться на вокзал в Минеральные воды. Правда, мчаться пришлось из Черкасска часа два, а поговорить всего двадцать минут. Но он так благодарен судьбе, что были у него эти двадцать минут.
Они обнялись на перроне. Обычные в таких случаях вопросы: "Как семья, как дети?". Не забыл Дмитрий спросить о его крестнике, Никите, сыне Валерия.
Кстати, эта удивительная история - еще одно подтверждение их крепкой мужской дружбы.
А началась она до рождения сына Валерия Коляева - Никиты. Аня, жена, была на последнем месяце беременности. Последний месяц - самый тяжелый, а тут еще мужа рядом нет, убыл на службу, в горы, на дальний пост. Изболелась душой молодая жена, извелась, все одна да одна, хоть бы краем глаза увидеть любимого, услышать его голос, слово поддержки.
Дмитрий и так жену друга успокаивал, и этак, ничего не получается - хочет к мужу. А долететь до мужа можно только вертолетом.
"Ладно, - сказал тогда Дмитрий Анне, - выбью я вертолет и отвезу тебя к Валерке".
"Да, в один прекрасный день, - вспоминает Коляев, - сижу я у себя, звонит телефон. На проводе Дима Медведев. В общем, объяснил ситуацию с женой и говорит: "Все, я уже насчет вертушки договорился, сажаю ее и привожу к тебе. Покажу, где ты служишь. Может, успокоится".
Я, как ошпаренный, подскочил, кричу в трубку: "Ты что, она же родит сразу, если увидит, где я служу".
Тем не менее он готов был ее привезти, лишь бы ей стало лучше. К счастью, когда вертолет уже был под парами, Анна сама испугалась и отказалась от поездки.
Вот так он входил в состояние человека и готов был на руках донести Анну в горы, лишь бы она увидела мужа и успокоилась".
А продолжение этой истории произошло уже через несколько лет. Когда у Валерия родился сын, он попросил Диму стать его крестным отцом. Тот согласился, да все не мог выбраться к другу: то командировки, то неотложные дела, служба. А Валерий терпеливо ждал год, два… пять лет.
И все-таки они осуществили задуманное. Наиля до сих пор вспоминает, как ездили они с Димой по магазинам, выбирали крестик для Никиты.
Только вот 15 апреля 2005 года, в полдень, неожиданно запутался у Никиты крестик. Никогда такого не было, а тут закрутилась цепочка. Отец и мать помогали, с трудом сняли крестик, а ведь прежде застежка легко расстегивалась.
И только позже узнали: именно в этот день, в этот час в Грозном при штурме квартиры с террористами погибал Никитин крестный - Дмитрий Медведев.
Мистика какая-то. А может, и простое совпадение. Кто знает?