При анализе протоколов ТАТ на всех возрастных выборках было показано, что самые высокие показатели проекции приходятся на возраст 14–16 лет и 25–33 лет. Анализ проекции осуществлялся по ряду критериев, выделенных в работе P. Cramer, R. Q. Ford, S. J. Blatt (1988). Ими являются: 1) наличие персонажей с враждебными или иными необычными чувствами; 2) описание людей, животных, объектов, качеств, представляющих угрозу; 3) забота о защите от внешней угрозы; 4) темы смерти и ранения; 6) фантазии и аутичное мышление; 7) странные истории и темы. В возрасте после 16 лет и предположительно в 32–33 года возрастает уровень интернализации. Она оценивалась по таким показателям ТАТ, как: 1) соревнование в мастерстве; 2) соперничество в характеристиках, качествах, установках; 3) регуляция мотивов, контроль поведения; 4) высокая самооценка; 5) утверждение работы и отрицание удовольствий; 6) ориентация на поиск различий, дифференцированные оценки; 7) морализм (Cramer, Ford, Blatt, 1988). Результаты статистической обработки данных показали, что между возрастами 12–14 и 15–16 лет есть различия в актуализации проекции (U=669,5 при α=0,002). Значимые различия получены между взрослыми людьми разного возраста (U=771 при α=0,02). Наибольший процент проекции приходится на возраст 15–16 лет и 25–30 лет.
В самом общем виде процесс самоутверждения включает в себя экстернализацию Я с целью нахождения тождества между Я и объектом, результатом которого становится обретение ценности Эго-идентичности. Чтобы проверить, как происходит процесс поиска тождественного объекта, сначала обратимся к анализу единичного случая.
Итак, мы установили, что ценность собственного Я личности постоянно подвергается проверке. Операционально она может быть выражена в определенных содержаниях (например, в перечне признаков, свойственных ей) и в оценках (низкие, средние и высокие оценки Я). Наиболее удобным методом, позволяющим обнаружить и содержание, и оценку Я, является Тематический Апперцептивный тест. Приведем несколько примеров, а затем предложим свои короткие комментарии к ним.
Пример 1. (Испытуемый – Александра Ш., 14 лет, рассказ по таблице 1 ТАТ). "Ну, этот мальчик… занимается в музыкальной школе… Ну, когда он туда поступал, ему сразу же понравилась скрипка по ее красивому очень звучанию, и он сразу же сказал, что он очень хочет играть на скрипке, хотя мама была против и настаивала на его игре на фортепьяно, так как фортепьяно вообще универсальный музыкальный инструмент. И… дома… мальчик, мальчик никак не хотел играть на фортепьяно, потому что скрипка – она завораживала его. Но родители настояли на своем, и ему пришлось согласиться, потому что он всегда, не то, что придерживался, ну… как бы слушался своих родителей. И он даже согласился не потому, что они настояли, а потому что и сам понимал это. Он… начал заниматься на фортепьяно, и начал довольно успешно заниматься. Играл очень на многих концертах, играл даже в Гнесинском зале, получил первую премию на… конкурсе юных талантов и дарований, но скрипка все же всегда оставалась его незабвенной мечтой… И впоследствии он все же попросил, и ему подарили на день рождения скрипку. После он проучился 7 лет в музыкальной школе, окончил музыкальную школу, поступил в училище, попросил родителей, еще не закончив музыкальную школу, чтобы ему подарили скрипку, чтобы учиться на двух музыкальных инструментах. Но… в этой школе нельзя было заниматься на двух музыкальных инструментах, и ему… пришлось остаться на фортепьяно, чтобы как бы не бросать вот эти три года игры на фортепьяно на ветер. И одним из его любимых занятий было положить эту скрипку на стол и смотреть, и мечтать, как он выйдет в ярко освещенный концертный зал, и будет играть… произведения различных великих… композиторов, но не на фортепьяно, а на скрипке. Вот сейчас, собственно говоря, изображен этот момент, когда он смотрит на скрипку и с грустью думает о том, что вряд ли это может случиться. Впоследствии, когда он вырастет, он будет великим музыкантом, и когда будет лауреатом… ну, когда станет великим музыкантом, он все же опять поступит в музыкальную школу и научится играть нас скрипке".
Пример 2. (Испытуемый – Елена П., 14 лет, рассказ по той же таблице). "Это мальчик, ему 11 лет, его зовут Вова, вот, он учится в 7 классе и хочет поступить, в музыкальную школу… это – скрипка… на скрипку, чтобы учиться играть на скрипке. Вот, дома у него очень строгая бабушка, которая его все время заставляет делать множество уроков, вот, очень сильно его ругает, когда он получает плохие оценки, и вот он такой грустный, боится очень не сдать… экзамен в музыкальную школу. И на какой-то момент он задумался, он представил себе, что он этот экзамен обязательно сдаст, что он станет впоследствии великим музыкантом, что у него будет своя группа, он будет там, как это, вести все концерты, что они будут ездить на гастроли в разные страны и т. д. И… когда он очнется, он поймет, что это, конечно, все мечта, но экзамен сдать можно, успокоится и спокойно сдаст экзамен на пятерку".
Пример 3. (Испытуемый – Диана К., 13 лет, рассказ по той же таблице ТАТ). "Ну, скорее всего, у этого мальчика был какой-то зачет, и он как бы, я думаю, не очень хорошо сдал. Сейчас он смотрит на эту скрипку, считая ее в этом виноватой. И, я думаю, в дальнейшем он положит эту скрипку куда-нибудь в угол и скажет, что никогда больше не будет заниматься музыкой, хотя его усердно, я думаю, заставляют это делать. Вот, но на этот концерт, я думаю, он шел с какой-нибудь надеждой, потому что сейчас такое разочарование…так смотрит на эту скрипку.
– Кто его заставляет?
– Ну, может, скорее всего, это папа, мне почему-то так кажется, не мама, а именно папа, потому что, я думаю, что здесь такое еще чувство, помимо чувства вины, чувство злобы на эту несчастную скрипку и есть какое-то чувство страха".
Все три рассказа составлены девочками-подростками при работе с первой таблицей ТАТ. На ней изображен мальчик, который положил голову на руки, и смотрит на лежащую перед ним скрипку. Г. Мюррей использовал первую таблицу для диагностики мотивации достижения, творческих мотивов, ориентации на авторитет, отношения к труду в самом широком смысле слова и др. особенностей психики и поведения. Мы используем полученный материал для своих целей – оценки ценности и утверждения ее личностью.
Нужно, прежде всего, отметить, что все рассказы объединяет одна и та же тема – обучение игре на музыкальном инструменте и исполнительская деятельность, а также утверждение себя в этой деятельности. Однако только первая испытуемая утверждает себя в деятельности через установление тождества с собственными реалистичными достижениями и их интеграцию в Я. Вторая испытуемая больше интроецирует, стремясь избежать неудачи, а третья, пытаясь избежать наказания и избавиться от чувства вины, – проецирует. Однако общая особенность всех трех случаев состоит в поиске объекта.
Собственно говоря, в этом и заключается процедура самоутверждения личности. Характер объекта, сочетание проективно-интроективных механизмов, приемы поддержания ценности Я и т. д. составляют суть обсуждаемого феномена, но их рассмотрение требует более дифференцированного анализа проблемы посредством исследования типов самоутверждения личности.
Вывод: экспериментальная гипотеза 4 о том, что динамика стратегий самоутверждения личности связана с изменением ценности Я, которое проявляется в возникновении амбивалентных или негативных оценок, затем в усилении интеграции различных аспектов Я, которые позже опосредствуются благодаря работе механизма проекции, была подтверждена, поскольку была выявлена синхрония, т. е. совпадение динамики стратегий самоутверждения личности и динамики ценности Я.
6.3.3. Типы самоутверждения личности
До сих пор мы говорили о самоутверждении как об универсальном психологическим феномене. Споры относительно его универсальности ведутся еще со времен Альфреда Адлера, который считал его врожденной потребностью в совершенстве. Однако к совершенству как таковому стремится только часть человечества, которая считается относительно здоровой, и у которой "чувство неполноценности органов становится постоянным стимулом развития психики индивида" (Адлер, 1997а, с. 41). Другая часть выражает свою потребность в совершенстве через стремление к превосходству и тогда "невысокая самооценка приводит к развертыванию борьбы за самоутверждение, которая принимает несравненно более резкие формы, чем можно было бы ожидать" (там же, с. 42).
Первый тип превосходства Адлер назвал конструктивным. Он состоит в постоянном совершенстве самого себя, в стремлении к превосходству над собой, в потребности в определении, в открытии себя заново, в личностном росте. В конструктивном смысле термин "самоутверждение" используется реже и соотносится с чувством собственного достоинства. Непременным сопутствующим качеством конструктивного превосходства является высокий социальный интерес. А. Адлер называл его "барометром психического здоровья", или "барометром нормальности". Социальный интерес – это врожденное чувство общности, выраженное в желании быть с другими людьми и коммуницировать с ними. Конструктивно самоутверждаться, по Адлеру, значит оставаться самим собой, стремиться к развитию и саморазвитию, использовать свои достижения в целях сотрудничества с другими людьми.
Второй тип превосходства был назван личным превосходством. Адлер наблюдал его у больных неврозами и психозами. При сильно развитом чувстве неполноценности оно перестает быть стимулом личностного роста и преобразуется в различные формы защитного поведения. Особенностью личного самоутверждения является формирование комплекса неполноценности и комплекса превосходства, а также ослабление социального интереса. Чувство общности утрачивает свою силу и вместо ориентации человека на общение с людьми, направляет его против людей.
Вопрос о типологии самоутверждения личности возникает вполне закономерно и, по-видимому, не вызывает особых возражений. Другое дело – количество таких типов. А. Адлер выделил два типа – личное и конструктивное, Р. Альберти и М. Эммонс – три: неуверенное, ассертивное и агрессивное поведение.
Динамика представлений о типах самоуверждения личности определяется степенью разработанности данной проблемы в науке. По мере формирования эксплицитных представлений об этом феномене наряду с негативным аспектом самоутверждения личности возник и позитивный: его стали рассматривать как нормальную реакцию организма на требования среды. Впоследствии возник и третий тип самоутверждения личности, который, казалось бы, не имеет никакого отношения к изучаемым проблемам. Однако и он – неуверенное поведение – занял достойное место в ряду разных типов личностей.
Мы придерживаемся последней типологии и в свою очередь выделяем такие типы: самоотрицание, конструктивное самоутверждение и доминирование. Выбранный принцип классификации – определение типа личности по соотношению трех стратегий самоутверждения (§ 6.3.1.) дифференцирует всю выборку на три группы. Проблема отнесения конкретного индивида к тому или иному типу самоутверждения возникает лишь в исключительных случаях. В первую очередь, это относится к испытуемым, у которых акцентуированы как неуверенные, так и доминантные стратегии, что является скорее редким, чем типичным случаем. Специальный анализ данных показывает, что такие люди принадлежат либо к первому, либо к третьему типу самоутверждения личности, но компенсаторно используют противоположные стратегии.
Используемый критерий дает основание разделить всю выборку на группы и проверить экспериментальную гипотезу 5: типы самоутверждения личности различаются не только по стратегиям самоутверждения – неуверенной, конструктивной и доминантной, но и по ценности Я, осуществлению механизмов проекции/интроекции, а также по темпам и особенностям взросления.
Контр-гипотеза 5. Критерием типологии самоутверждения личности являются только стратегии, проявляющиеся в характерных для личности поведенческих реакциях. Гипотезы выведены из теоретической гипотезы 4.
Типология личности универсальна и не зависит от возрастных характеристик группы. В зависимости от возраста меняется не количество типов, а их численность, т. е. их объем относительно друг друга. При тестировании 20-30-летних людей большей по численности является вторая группа – конструктивных (приблизительно половина выборки, или 50 %), второе место занимает третья группа – доминантных (30 %) и третье место – первая группа – самоотрицающих (20 %). Мы привели примерные цифры, которые от выборки к выборке могут меняться, при этом относительный состав групп обычно остается неизменным.
Итак, рассмотрим основные типы самоутверждения личности.
Первый, наиболее редкий тип самоутверждения личности – самоотрицание. В § 6.3.1. этой главы мы использовали показатели HSPQ Р. Кеттелла и NEO-FFI для характеристики разных стратегий. Теперь прокомментируем их подробнее в отношении типов самоутверждения личности. Типичными чертами личности, склонной к самоотрицанию являются: фрустрированность, конформность, высокое чувство вины и ряд других, менее ярких признаков. Проинтерпретируем их на примере подросткового возраста. По конформности подростки этого типа значимо отличаются от конструктивных (U=27,5 при α=0), но практически не отличаются от доминантных (U=67 при α=0,1). 28 % испытуемых этой группы имеет низкие оценки по шкале Е, 62 % – средние и только 10 % – высокие. Тогда как у конструктивных подростков только 17 % имеют низкие оценки (φ*эмп=1,09 при α>0,1), 47 % – средние (φ*эмп=1,25 при α>0,1) и 36 % – высокие (φ*эмп=2,7 при α=0). По шкале гипотемии подростки данной группы практически не имеют случаев низких оценок (их всего 5 %), при этом достаточно сильно представлена группа с высокими баллами по шкале – 29 %. У доминантных основные показатели по шкале статистически значимо сдвинуты влево, т. е. в сторону низких оценок (φ*эмп=6,0 при α=0). Высокое чувство вины указывает на отсутствие уверенности в себе и, по всей вероятности, на сильное Супер-эго. Тем не менее, статистика не показала значимых различий между типами самоутверждения личности по шкале G– слабость-сила Супер-эго, но выявила как крайне высокие, так и крайне низкие оценки по шкале у испытуемых данного типа личности. Уровень фрустрированности настолько высок, что статистически значимо отличается как от показателей второй (U=25,5 при α=0,01), так и от показателей третьей группы (U=30,5 при α=0,001). Подростки данного типа склонны к повышенному контролю желаний (шкала Q3) и очень редко действуют импульсивно.
По количественным данным ценность собственного Я существенно не отличается от других типов. Но качественная характеристика признаков, приписанных Я по тесту "Кодирование", указывает на высокую степень близости признаков Я и признаков других объектов – "Мужчины" и "Женщины". Так, в протоколе Татьяны К. Я описывается как "красивая", "изящная", "плакучая" и т. п. и точно такие же свойства выделяются при описании "Женщины". Нередки случаи ответов типа "не знаю", "непонятная", "загадочная", "похожа" и т. д. Значит, ценность Я не имеет той особой индивидуальной специфики, о которой говорила Маргарет Малер, имея в виду сепарацию ребенка от родителей. Ценность Я интроецирована.
По всей видимости, взаимная работа механизмов проекции и интроекции, необходимая для нормально протекающего процесса самоутверждения личности у человека, склонного к самоотрицанию не наблюдается, и основной акцент приходится на механизм интроекции, т. е., как утверждал Э. Эриксон, имея в виду первый год жизни ребенка, "вбирания" положительных образов родителей.
Рассказ, приведенный в предыдущем параграфе (пример 2) подтверждает выдвинутые нами предположения о том, что открытие Я у людей такого типа фрустрировано наличием сильных внутренних объектов. В качестве дополнительного аргумента можно привести другой рассказ, который составлен по таблице 7GF и позволяет понять отношения, которые складываются между матерью и дочерью. "Это девушка, ей 12 лет. Мама ее почему-то все время хочет, чтобы она училась, хотя девушка учится нормально, она считает, что 4 и 5 это тоже хорошие оценки, но мать она старой выправки, она считает, что по всем предметам должны быть хорошие оценки, и считает, что девочка совершенно запустила школу, потому что на уроки у нее уходит 5 минут, а девочка просто очень хорошо развита, она все хорошо знает, вот. Но мама, она все время стоит на своем, мама, скорее когда-то в молодости работала в более богатой семье, вот, была служанкой, и, видела к чему приводит то, что дети не занимаются, что они плохо учатся. Они становятся невоспитанными, невежливыми. И она свою дочь наставляет, что ей нужно хорошо учиться, получить высшее образование. Она считает, что для дочери должна быть хорошая карьера. Но дочь очень любит смотреть мультфильмы и она хочет в будущем снимать мультфильмы для детей, вот, и она сейчас считает себя ужасно взрослой, она считает, что в общем нельзя ходить с маленькими, т. е., ну, даже своих одноклассниц она считает немножко такими… недоразвитыми что ли. Себя она считает очень умной и взрослой. В будущем она, конечно, поймет, какая она была глупая. Она будет сниматься в кино на высоких ролях, в главных ролях, но, в конце концов, зазнается, будет считать, что она самая лучшая, лучше всех. И закончится все тем, что ее просто выгонят, и она останется без работы. И все, что говорила ее мать о том, что нужно немножко себя ставить не на первое место, все ее наставления сбудутся".
Это – один из самых типичных рассказов личности со стремлением к самоотрицанию. Сила "родительского имаго", всемогущество объекта настолько очевидны, что, как нам думается, не требуют особо тщательной интерпретации. Наличие собственной, пока еще деткой позиции, переносится на реальные профессиональные отношения, которые опровергают истинность этой позиции, и подтверждают правоту всемогущего объекта. При нормальном развитии отношений с родителями ребенок постепенно научается сепарироваться от них, "ребенок испытывает постепенное разочарование в идеализированном объекте – или… оценка ребенком идеализированного объекта становится более реалистичной, – что приводит к отводу нарциссического катексиса от имаго идеализированного объекта самости и к… приобретению устойчивых психологических структур, которые продолжают выполнять… функции, ранее выполнявшиеся идеализированным объектом самости" (Кохут, 2003, с. 63). Продолжая далее, Хайнц Кохут утверждает, что если ребенок переживает травматическую потерю идеализированного объекта, "он не приобретает необходимой внутренней структуры, его психика остается фиксированной на архаичном объекте самости, а его личность всю жизнь будет зависеть от определенных объектов, в чем можно усмотреть ярко выраженную форму объектного голода" (там же, с. 63).
Особенности самоутверждения неуверенной личности, действительно склонной к отрицанию своей позиции, к аннулированию ее, имеют ряд признаков.