Когда физический компонент достигает своего оптимума, у спортсмена начинают появляться особо субъективные, причем весьма своеобразные ощущения. Так, немало бегунов, у которых при приближении к пику спортивной формы (перед наступлением ОБС) появляется удивительно приятное чувство – для них становится легче и естественнее бегать, чем ходить. У пловцов в это время обостряется "чувство воды" – она начинает восприниматься "особенно быстрой, скользкой". Стрелки говорят о чувстве полной "слитности" с оружием, а у игровиков возникает особое "чувство мяча", который становится необычайно послушным в ногах футболистов, в руках гандболистов и баскетболистов и т. д.
Физические ощущения легче уловить и запомнить, чем, скажем, психические. Каждый спортсмен должен хорошо знать телесные ощущения, составляющие физический компонент своего ОБС. Это, к примеру, чувство "взрывных мышц" у метателей, "хлесткости" удара у боксеров, "растянутости" у гимнастов, "окаменелости" у стрелков по неподвижным мишенями и т. д. Вот, в частности, как сформулировал свои ощущения копьеметатель Д.: "Руки теплые, мягкие, эластичные. Правая рука расслабленная и мгновенная, как молния. Ноги сильные, быстрые, свободные. Тело жесткое, упругое".
Причем нужно не только знать подобные физические ощущения, но и уметь сознательно вызывать их у себя, когда этого требует ситуация. Однако наблюдения и опросы показывают, что многие спортсмены не умеют достаточно ясно и точно представлять нужные элементы физического компонента своего ОБС. С одной стороны, происходит это от того, что память далеко не всегда удерживает то полезное, что появляется в физическом состоянии на соревнованиях или тренировках. А с другой стороны, спортсмены не приучены специально запоминать положительные физические ощущения, и тем более не приучены фиксировать в своих дневниках предельно точными словами все полезное, что возникает в состоянии на тренировках и соревнованиях.
В одном из интервью наш выдающийся хоккеист Вячеслав Фетисов на вопрос корреспондента – "Ведете ли вы дневниковые записи? – ответил так: "Опять же в пору локти кусать: сел за книжку, а в блокнотах: такие разрозненные записи! Многое приходится уточнять у друзей. Вспомнишь слова мудрых: самые бледные чернила лучше самой яркой памяти. Это я молодым, которые только начинают свою жизнь в большом спорте". /Известия, 1989, 19 июня/. Очень полезно взять на заметку этот ценный совет большого мастера!
Надо так же еще знать, что память не всегда способна сама по себе удерживать испытанные ощущения и переживания и нередко ведет себя весьма коварно – человек невольно запоминает, долго помнит именно, что нужно как можно скорее забыть, например, неприятные ощущения, связанные с травмой или пережитым страхом. Бот почему так важно всегда ориентировать себя на то хорошее, положительное, полезное, что возникает в процессе приобретения спортивного опыта. И обязательно записывать в дневнике предельно точными словами эти ощущения, такими, как, например, записал нужные ему физические качества ("правая рука расслабленная, мгновенная, как молния") упомянутый выше копьеметатель.
Подобные записи (помимо общейпользы)помогут также вытеснить из памяти все то, что нужно забыть. Просматривая свой дневник непосредственно перед тренировками и особенно перед соревнованиями, спортсмен освежает в памяти все полезное, а следовательно и нужное, что было испытано в прошлом. А это намного облегчит сознательную выработку необходимых элементов физического компонента своего ОБС. Разумеется, если только просматривать даже очень полезные и точные записи, исполняющая часть организма – тело – не войдет в оптимальный режим физической, функциональной работоспособности. Но записи помогут грамотно спланировать и правильно провести соответствующую разминку – первый крайне важный этап непосредственной подготовки к дальнейшей деятельности.
Великое искусство разминки! К сожалению, не так уж часто спортсмены и тренеры умеют использовать все возможности разминки. А ведь с ее помощью можно стать не только гибким, легким, быстрым, точным, но и смелым, уверенным, решительным, возбужденным, спокойным и т. д. Следовательно, с помощью правильно проведенной разминки можно подготовить к соревнованию тело, и мозг. Ведь во многих случаях путь к оптимальному психическому состоянию лежит через точно найденные и умело использованные физические ощущения. Простой пример – стоило одному боксеру подняться на ринг не медленным шагом, а легко взбежав по ступенькам, как сразу же повысился его психический тонус, а вместе с ним и активность в бою.
Есть спортсмены, которые оценивают свою готовность к соревнованию, ориентируясь на чисто физические ощущения, возникающие в процессе разминки. Так, один гимнаст говорил, что проверяет свое состояние посредством "креста" на кольцах – если он спокойно держит "крест" в течение 10 секунд, то это свидетельствует о его хорошей физической форме. Сразу же возникает приятное настроение и уверенность, а как известно, это уже психические категории, причем весьма важные для достижения успеха.
В наше время недопустимо разминаться "вообще", лишь бы достичь общего хорошего физического самочувствия. Каждый спортсмен просто обязан знать точные характеристики тех субъективных физических качеств, которых ему необходимо добиться в результате не общей, а целенаправленной разминки. Если говорить, например, о пловцах, то согласно физическому компоненту ОБС у спортсмена К. его руки после разминки должны стать "расслабленными, теплыми, сильными, послушными", ноги – "расслабленными, теплыми, сильными, упругими", а тело – "теплым, вытянутым, обтекаемым, скользящим". А вот пример физических качеств у дзюдоистки Г.: руки – "сильные, цепкие, быстрые, взрывные", ноги – "сильные, легкие, реактивные", тело – "сильное, пластичное, упругое, раскрепощенное, чувствительное".
Разминку можно считать завершенной только в том случае, если достигнуты все запланированные качества. Современные спортсмены обязаны уметь вполне сознательно вызывать у себя за счет соответствующей разминки любые конкретные физические ощущения, определяемые спецификой того вида спорта, которым они занимается.
Практика подтверждает, что физический компонент крайне существенная составная часть в оптимальном боевом состоянии. Но только за счет одного, даже отличнейшего физического самочувствия и технического мастерства успешно выступить, особенно на ответственных соревнованиях, почти невозможно.
Второй компонент – эмоциональный
В спортивной практике прочно утвердилось понятие "у р о в е н ь эмоционального в о з б у ж д е н и я". Этот уровень может быть высоким, низким, средним и т. д. Разнообразию же эмоций нет, пожалуй, предела. А все это многообразие ради удобства делится на две большие группы. Одну из них составляют положительные эмоции, которые помогают нам жить и действовать. Примером положительных эмоций может служить радость. В другую группу входят отрицательные эмоции, мешающие почти во всех случаях жизни. Самая распространенная отрицательная эмоция – это страх во всех его проявлениях: от легкой тревоги до панического ужаса.
Хотя страх, как правило, мешает успешному выступлению на соревнованиях, привожу уже упомянутый выше курьезный пример, когда отрицательная эмоция помогла: "17-летний австралийский пловец Стив Холланд, установивший два мировых рекорда на дистанциях 800 и 1500 метров, ...любит плыть, находясь в несколько возбужденном состоянии. Он развивает "скорость страха", как он сам называет свое плавание, принесшее ему недавно еще два мировых рекорда. Стив заявил, что добился этого, представив себе, что его преследует гигантская акула. Вот что рассказал сам Холланд о своеобразном психологическом настрое, к которому он прибегает, готовясь к заплывам: "Может быть, это звучит смешно, но на самом деле это серьезно, – сказал, улыбаясь, Стив. – Однажды я наблюдал за рыбами в аквариуме, когда я постучал пальцем по стенке, то заметил внезапную перемену скорости их плавания. Они вдруг испуганно заметались. Я думал об этом и некоторое время сомневался, может ли скорость плавания возрасти, если я сам буду, к примеру, напуган. После этого я несколько раз пытался вообразить, что за мной гонится акула. И результат оказался очень высоким". (Сов. спорт, 1976, 21 марта).
Тем не менее, повторю еще раз: подхлестывание себя с помощью страха будет лишь способствовать более быстрому изнашиванию нервно-психической сферы, а вместе с нею и всего организма.
А теперь вернемся к понятию "уровень эмоционального возбуждения". Под ним понимается определенная сила волнения, в очень высоком уровне эмоционального возбуждения. Когда же наступает успокоение, констатируют, что уровень эмоционального возбуждения снизился, упал. Нетрудно заметить, что понятие об уровне эмоционального возбуждения, которое можно измерить, позволяет достаточно хорошо ориентироваться в силе переживаний человека, в частности, при занятиях спортом.
Очень важно прочно усвоить следующее – спортивная деятельность может быть успешной только в том случае, если она будет протекать на таком уровне эмоционального возбуждения, который является оптимальным для данной конкретной деятельности. Об этом, крайне существенном положении, почему-то часто забывают. Во всяком случае, по моим наблюдениям, лишь редкие спортсмены сознательно вызывают у себя тот уровень эмоционального возбуждения, который оптимален для очередной тренировки или наступавшего соревнования.
Значение оптимального уровня эмоционального возбуждения можно показать на примере стендовой стрельбы. Сначала мне было непонятно, почему стрелок, разбив в одной серии все 25 тарелочек, через 20–30 минут, при той же погоде, пользуясь тем же ружьем и патронами, делает 2–4 промаха. Не мог же он разучиться стрелять за столь короткое время! Наблюдения же показали, что ничем иным, как изменениями в первую очередь э м о ц и о н а л ь н о г о состояния, нельзя объяснить неровную стрельбу от серии к серии на протяжении одного и того же соревновательного дня. Конечно, несомненную роль играет и степень сосредоточения внимания. Но и она во многом зависит от уровня эмоционального возбуждения. Что же касается физической нагрузки, то по сравнению с психической она в этом виде спорта, можно сказать, невелика.
Как же измерить уровень эмоционального возбуждения? Для врача, да и не только для врача, наиболее простая возможность – подсчет частоты пульса (частоты сердечных сокращений – ЧСС). В наше время утрачивается тонкое мастерство пульсометрии, столь высокое в те далекие времена, когда врачи не имели и тысячной доли современных возможностей для объективной инструментальной оценки состояния своих пациентов. Вынужденные обходиться тем, что было доступно, древние врачеватели могли по одному лишь пульсу заглядывать буквально в душу человека.
...Однажды великого врача древности Абу Али Ибн-Сину (Авиценну) пригласили в богатый дом, где единственный сын и наследник таял на глазах. По целому ряду признаков и по поведению больного Авиценна заподозрил, что причина недуга – любовь. В этом подозрении нужно было утвердиться, а юноша категорически отказывался отвечать на вопросы. Тогда Авиценна взял его руку и, продолжая беседу, как бы невзначай стал называть различные женские имена. И вдруг пульс резко участился – внезапное волнение молодого человека, выразившееся в учащении сердечной деятельности, помогло установить имя любимой девушки. Таким же путем мудрый врач, перечислив названия районов и улиц города, узнал, где живет эта девушка – ведь при каждом верном предположении пульс у больного становился невольно чаще. Так Авиценна установил истинную причину болезни и убедил родителей юноши дать согласие на брак, в котором они раньше отказывали сыну, считая избранницу его сердца недостойной их богатого наследника...
Современным спортсменам и их наставникам нет необходимости быть столь же искусными в мастерстве пульсометрии. Но определить ЧСС должен уметь каждый. Подсчитывать ее можно в разных точках тела: на лучевой артерии в нижней части предплечья, там где проходит граница с кастью в районе большого пальца, на сонных артериях, расположенных по обе стороны от хрящей, образующих горло, на висках у самого входа в слуховые отверстия или приложив ладонь к левой стороне груди, где хорошо слышно биение сердца. Не надо только, измеряя пульс на предплечье, пользоваться большим пальцем, так как им, самым сильным и самым нечувствительным из пяти, очень часто невольно пережимают лучевую артерию и удивляются, что пульса неслышно. По правилам, на ложбинку, где проходит эта артерия надо легко накладываются сверху три пальца другой руки – указательный, средний и безымянный. Осторожно перебирая этими пальцами, нетрудно обнаружить пульсовые биения даже в тех случаях, когда они почему-либо ослаблены.
В спортивной практике многие подсчитывают ЧСС в течение 10 секунд и полученную цифру умножают на 5, так как пульс по правилам медицины принято измерять числом ударов в одну минуту. В тех случаях, когда не требуется особой точности, а время для измерения сведено к минимуму, можно ограничиться подсчетом ударов пульса за б секунд (по Меллерович) и гораздо быстрее, чем при умножении на б, вычислить ЧСС за одну минуту.
Но все же намного предпочтительнее пользоваться отрезками в 15 секунд. В этом случае достигается гораздо большая точность. Предположим, что ЧСС за 10 секунд составила 12 ударов. В пересчете на 1 минуту это составит 72 удара. Представим, что произошла ошибка и вместо 12 ударов за 10 секунд насчитали 11 или 13 ударов. Ошиблись всего лишь на один удар, но тогда после пересчета частота пульса окажется 66 или 78 ударов за минуту, а это весьма существенное (в 12 ударов) различие. Когда же подсчет пульса производят за 15 секунд, столь большой разброс в конечном результате просто невозможен.
Подсчет ЧСС служит хорошим и удобным методом объективной оценки уровня эмоционального возбуждения, особенно в тех видах спорта, где психическая напряженность стоит на первом месте.
Например, ежедневный подсчет пульса у спортсменов-стендовиков непосредственно перед началом каждой серии и сразу же после ее окончания и сопоставление получаемых цифр со спортивным результатом позволили выявить весьма интересную закономерность.
В моей записной книжке против фамилий стрелков стали появляться такие, к примеру, записи:
25 21
32 – 34 26 – 23
7, 8, 21, 24
и так далее.
Означали они следующее: перед началом серии пульс за 15 секунд был 32 удара, следовательно, за минуту – 128 ударов, а сразу после окончания стрельбы он стал 34 за 15 секунд, или 136 за минуту, а результат, как говорят стрелки, "чистый" – разбиты все 25 тарелочек. Второй набор цифр свидетельствует о том, что пульс вначале был 26 х 4 = 104, а в конце – 23 х 4 = 52 и результат – всего 21 разбитая тарелочка, причем неразбитыми оказались 7, 8, 21 и 24-я. Так постепенно удалось установить, при какой частоте пульса, а значит, при каком уровне эмоционального возбуждения данный стрелок выступает хорошо, а при каком плохо.
При этом я еще раз убедился, насколько целесообразно саморегулирующейся системой является человеческий организм. Вот спортсмен подошел к площадке, на которой ему через 5-10 минут надо стрелять и где заканчивают стрельбу его соперники. Сейчас у стрелка пульс около 95-100 ударов в минуту. Площадка освободилась, и наш спортсмен неторопливо направился к своему месту на линии огня – до начала стрельбы осталось 2–3 минуты. Теперь его пульс уже около 120 ударов в минуту, хотя сам спортсмен никаких специальных мер для подъема уровня эмоционального возбуждения не предпринимал. Но вот судья громко объявляет: "Серия двадцать пять! Первому по порядку – начали!". И только с этого момента сердце начинает биться с оптимальной ЧСС для данного стрелка (если, конечно, он готов к соревнованию) – около 140 ударов в минуту.
Вот почему так важно оценивать уровень эмоционального возбуждения не за 5-10 минут и тем более не за полчаса-час до начала состязания, а непосредственно перед самым выходом на старт. Лишь при соблюдении этого условия можно будет судить по ЧСС насколько близок или далек данный спортсмен от оптимального для него лично, уровня эмоционального возбуждения.
Важную роль в успешности стрельбы играет ритмичность пульса, говорящая о стабильности уровня возбуждения. Особенно хорошо идет стрельба на траншейном стенде, если к концу серии, где-то с 20–21 мишени, возбуждение начинает немного и плавно нарастать. Эту закономерность можно объяснить тем, что организм стрелка за счет дополнительного финишного учащения сердечной деятельности не дает проявиться вполне естественно возникающей усталости – ведь серия длится, в среднем, 18–22 минуты. Если же пульс к концу становится реже, чем был вначале, это показывает, что стрелок устал. И промахи учащаются.
Я не одинок во мнении о необходимости подсчета ЧСС и сопоставления этих данных со спортивными результатами. О связи ЧСС с успешностью стрельбы пишет, в частности, известный пятиборец Н. Татаринов: "Лично я всегда считал на огневом рубеже свой пульс и вел днезник. К вот какая получается картина: при пульсе 11–12 ударов (в 10 секунд) результат у меня, как правило, был 196–197; при пульсе 13–15 – 192–194; 16–18 – 190. Стало быть, перед стрельбой очень важно снизить пульс... (Сов. спорт, 1972, 11 июля). Действительно, специфика той стрельбы, которую ведут пятиборцы, как известно, принципиально отличается от стендовой и требует значительного спокойствия в отличие от стендовой, где необходим достаточно высокий уровень эмоционального возбуждения.
А вот что писали о пульсометрии, в прошлом старший тренер сборной команды СССР по фехтованию Л.Б.Сайчук, и в то время кандидат педагогических наук В.С. Келлер, анализируя решающий бой между В.Путятиным (чемпион мира 1967 года) и Г.Свешниковым (чемпион мира 1966 года): "Весьма показательным является момент вызова на бой. За это время пульс Г.Свешникова со 100 ударов в минуту (эа 20 секунд до вызова) поднялся до 170 ударов в минуту. Состояние Е.Путятина практичски не изменилось (106 ударов за 30 секунд до – 115 ударов во время вызова/... Динамика пульса Г.Свешникова носила явно прогрессирующий характер, и только после нанесения двух уколов наблюдалась тенденция к снижению частоты сердечныхсокращений. Причина (это подтверждается и беседой со спортсменом) по мнению Г. Свешникова, в том, что В.Путятин уже сложил оружие. Однако нанесенный В. Путятиным укол привел к активизации технико-тактических поисков выигрыша, что, в свою очередь, привело к дальнейшему повышению частоты сердечных сокращений. В момент нанесения 4-го укола пульс у Г.Свешникова равнялся 180 ударам в минуту. Даже после окончания боя, когда спортсмен сидел и делился впечатлениями от боя, частота сердечных сокращений в течение более минуты находилась на уровне 170–180 ударов.
Пульс В.Путятина отражает явную неуравновешенность психического состояния спортсмена. Резкие колебания частоты сердечных сокращений в пределах 140–175 ударов в минуту, с некоторой тенденцией в конце боя к снижению максимальных показателей, характеризует неуверенность, частую смену нервно-психического состояния спортсмена". (Сайчук Л.В., Келлер В.С. Итоги подготовки и участия в XIX Олимпийских играх. Методическое письмо. М., 1969, с. 55–56).