Часть первая
Детство и юность: становление рыцаря
Глава 1
Время волков
В 1152 году английский король Стефан решил казнить пятилетнего мальчика. Ребенок – Уильям Маршал – не совершил никакого преступления. Он был заложником, переданным короне его отцом, пешкой в большой игре власти и политики, развернувшейся в королевстве, которое было разорено гражданской войной. Когда отец Уильяма – Джон Фицгилберт – нарушил клятву и отказался сдать королю замок, заявив о своем безразличии к судьбе ребенка, поскольку у него есть молот и наковальня, чтобы выковать других детей, еще лучше, Стефан пришел в ярость. Он велел схватить мальчика и повесить. И маленького Уильяма отправили на виселицу, где ему предстояло в должное время встретить свою судьбу.
Уильям Маршал прожил долгую жизнь, но, судя по всему, так никогда и не смог забыть этого ужасного момента. Возможно, это было его самым ранним детским воспоминанием.
Несмотря на славу и успех, которые пришли к нему позже, – его даже называли величайшим в мире рыцарем – он начал свою жизнь маленьким ребенком, преданным отцом и осужденным на смерть королем. Но почему же жизнь маленького Уильяма оказалась в такой опасности и как он выжил?
ЗЕМЛЯ РАЗДОРОВ И БЕСПОРЯДКОВ
Уильям Маршал родился в Англии около 1147 года. Это было смутное время. Королевство было охвачено разрушительным конфликтом, длившимся уже пятнадцать лет, – король Стефан упорно противостоял попыткам своей кузины Матильды захватить власть. Оба имели основания претендовать на престол, страна разделилась на сторонников и противников каждого претендента и гигантскими шагами двигалась к анархии. Один средневековый хронист описал это время как период "раздоров и беспорядков", когда Англия была ввергнута в войну и законы страны не уважались. Большие территории оставались разоренными, и можно было путешествовать целый день, не увидев ничего, кроме пустых деревень и невспаханных полей. Несчастные люди умирали от голода. Один современник писал, что в те годы многие "говорили открыто, что Христос и его святые спят".
Но, несмотря на хаос и ужасы этой поры, были и те, кто во время гражданской войны процветал. После краха власти короны местные военачальники во многих регионах устанавливали некое подобие порядка, и алчные и беспринципные индивиды часто злоупотребляли своим положением. Одним из таких был отец Уильяма Джон Маршал, аристократ среднего ранга с владениями в западной части страны. По рождению Джон был не англичанином (англосаксом), а франкоговорящим норманном. В X веке его предки-викинги – их называли северянами – обосновались в северной части Франции, теперешней Нормандии (буквально – земля северян). Они усвоили некоторые традиции нового дома, выучили французский язык и даже стали давать детям французские имена, но сохранили воинственность и жажду завоеваний новых земель. В 1066 году их предводитель – Вильгельм Завоеватель, герцог Нормандии, – возглавил вторжение в Англию и одержал блестящую победу в битве при Гастингсе. В результате этого норманнского триумфа последний англосаксонский король Гарольд Годвинсон и элита англосаксонской знати остались на поле брани. После этого Вильгельм принял корону Англии, одновременно сохранив контроль над Нормандией. Образовалось англо-норманнское королевство, в котором и вырос Уильям Маршал.
В некотором смысле 1066 год знаменовал решительный разрыв с прошлым. Вильгельм Завоеватель создал новую прочную королевскую династию, и коренные англичане неожиданно оказались под властью иноземцев. Король Вильгельм раздал земли, расположенные к северу от Английского канала, 150 нормандским военачальникам и чиновникам, и они все вместе установили мир в регионе, использовав для этой цели грубую силу. По всей стране была построена сеть грозных замков – оплот норманнов. Отец Джона Маршала – Гилберт Жиффар (буквально – Гилберт Мясистые Щеки) – был одним из первых нормандских поселенцев, прибывших в Англию во время первой волны завоеваний или сразу после нее. Ко времени появления в 1086 году Книги Страшного Суда, кадастровой книги Вильгельма I, Гилберт имел владения в западном графстве Уилтшир. Он также служил главным маршалом. Это древняя военная должность, традиционно ассоциирующаяся с заботой о королевских лошадях, со временем трансформировавшаяся в административный пост. Человек, его занимавший, в основном руководил повседневной жизнью королевского двора.
При рассмотрении в историческом контексте приход норманнов был не таким катастрофичным, каким казался сначала. Впоследствии Британия стала несокрушимым островным королевством. Это "державный остров, земля величия, – по словам Уильяма Шекспира, – самой природой созданный оплот, от войн защита"). А ведь в раннем Средневековье Англия постоянно подвергалась вторжениям иноземцев. На протяжении веков, предшествовавших 1066 году, на англосаксов (потомков ранних кельтских и римских завоевателей) систематически нападали викинги, создавшие поселения на севере Англии. В начале XI века Англией какое-то время правил Кнуд Датский, после чего была восстановлена англосаксонская королевская власть – до появления в 1066 году Вильгельма Завоевателя. В результате культурная, этническая и лингвистическая идентичность "англичан" была далеко не единообразной, и утверждение, что норманны сокрушили изолированное чистокровное англосаксонское общество, в действительности необоснованно.
Норманнская колонизация Англии оказалась удивительно успешной. Вильгельм Завоеватель и его сторонники обнаружили на редкость богатую землю, известную своими природными ресурсами. Более трети Британских островов были покрыты густыми лесами, но главное, там было более 7 миллионов акров возделываемых земель, на которых трудилось преимущественно сельское население – около 2,5 миллиона человек. После имевших место климатических изменений, в результате которых среднегодовая температура поднялась примерно на один градус, сельскохозяйственное производство еще более увеличилось, и появились новые возможности: в центральной части Англии, к примеру, стали выращивать виноград. По крайней мере, для правящей элиты это было время изобилия. После смерти короля Вильгельма в 1087 году в стране сохранилась видимость политического единства. Его преемниками стали два сына: Вильгельм Руфус (1087–1100) и Генрих I (1100–1135).
Во время правления Генриха и началась карьера Джона Маршала. Он постепенно приобретал статус, земли и богатство. К 1130 году Джону было чуть больше двадцати лет, и он стал главным маршалом, заплатив за должность короне 40 серебряных марок – внушительную сумму, учитывая, что годовой доход в размере 15 марок позволял аристократу жить в достатке. Должность не принесла ему большой власти, но позволила выделиться и стать значимым человеком при дворе. В его распоряжении было четыре помощника, группа королевских церемониймейстеров, смотритель покоев и даже смотритель королевских каминов. А главное, Джон получил доступ к королю и его приближенным баронам, что позволяло выслужиться и получить награду за хорошую службу. Он владел домами, расположенными неподалеку от королевского дворца, замком в Винчестере и участками земли на юго-западе Англии, но его семейное имение – Хамстед-Маршал – располагалось в долине реки Кеннет, недалеко от границы между Уилтширом и Беркширом. Примерно в это же время Джон женился на жительнице Уилтшира Аделине, которая родила ему двух сыновей, Гилберта и Уолтера. До сих пор его достижения оставались незначительными, а прогресс – медленным. Но это было лишь начало эпохи Джона Маршала, потому что мир в королевстве уже начал шататься.
Погружение в анархию
Ночью 25 ноября 1120 года Вильгельм Этелинг (Аделин), семнадцатилетний наследник английского трона, устроил шумную пьяную вечеринку. Компания молодых аристократов гуляла на борту недавно оборудованного "Белого корабля", стоящего в гавани Барфлер. Среди них были сводные брат и сестра Вильгельма Ричард и Матильда Першские, его кузен Стефан Блуаский (человек, который впоследствии прикажет казнить Уильяма Маршала). Спиртное лилось рекой. Пили даже рулевые и гребцы. На судне царила атмосфера пьяного веселья и юношеской восторженности. Когда прибыли священнослужители, чтобы окропить новый корабль святой водой, их прогнали прочь. Утром того же дня отец Вильгельма – король Генрих I – поднял паруса и вышел из Барфлера, намереваясь пересечь Канал. Перепившиеся юнцы решили устремиться вдогонку. Только что построенный корабль определенно сможет догнать и обогнать старую посудину короля! Начались поспешные приготовления к отплытию. В их процессе некоторые участники вечеринки, вероятно достаточно протрезвев, чтобы осознать безрассудство затеи, сошли на берег, в том числе и Стефан Блуаский, заявивший, что страдает диареей. Великий хронист этого времени Уильям Мальмсберийский описал, как перегруженный корабль отошел от берега. Хотя было уже темно, корабль летел как стрела.
Не прошло и нескольких минут, как случилась катастрофа. Пьяный рулевой не сумел взять точный курс на выход из естественной бухты, и корабль принца врезался в скалу, обнажившуюся из-за отлива. Две доски обшивки справа по борту разлетелись вдребезги, и вода хлынула в трюм. В начавшейся панике Вильгельма Этелинга бросили в лодку, и он попытался спастись, но призывы о помощи его сводной сестры Матильды заставили принца вернуться. Когда лодка приблизилась к тонущему кораблю, в нее стали забираться все, кто плавал рядом. В итоге лодка перевернулась. Юный принц и его приближенные утонули.
Позже утверждали, что капитан, некто Томас Фицстефан, сумел отплыть от тонущего корабля, но, когда осознал, что его царственные пассажиры погибли, счел за благо тоже последовать на дно. Только два человека выжили в катастрофе, забравшись по мачте на рею. Один – мелкий аристократ Джеффри (Жоффрей), сын виконта Эсмеса, другой – мясник из Руана по имени Берольд. Время шло, постепенно крики внизу стихли, а они все еще отчаянно старались усидеть на своем насесте. Ночь оказалась ясной и холодной, и в конце концов Джеффри не выдержал, сорвался и утонул. Уцелел один только Берольд – утром его подобрали рыбаки, – он и рассказал эту историю.
Уильям Мальмсберийский сделал вывод, что ни один другой корабль никогда не приносил такого несчастья Англии и ни один не стал столь знаменитым в мировой истории. Это заявление родилось из горького опыта. Хронист жил в десятилетия, последовавшие за гибелью корабля. Он стал свидетелем конца стабильности периода правления короля Генриха I и продвижения Англии к беспорядкам. По мнению Уильяма Мальмсберийского, все началось с внезапной и безвременной кончины Вильгельма Этелинга. Гибель "Белого корабля" была настоящей катастрофой, поскольку лишила короля единственного законного наследника мужского пола. У короля никогда не было проблемы с незаконными отпрысками – он нажил больше двадцати детей от разных женщин. Его сексуальный аппетит был неукротим, и один современник даже отметил, что король был "одержим совращением женщин". Хотя двое из его детей погибли на "Белом корабле", многие незаконные отпрыски короля неплохо устроились, и в первую очередь его старший незаконный сын Роберт, впоследствии ставший графом Глостером.
Но у Роберта не было реальной возможности унаследовать английский трон, хотя незаконное рождение и не всегда препятствовало приходу к власти. Отец Генриха I, Вильгельм Завоеватель, был рожден вне брака, но это не помешало ему стать герцогом Нормандским и затем английским королем. Однако в последние десятилетия реформированная церковь начала накладывать строгие ограничения, касающиеся брака, и доказанная законность рождения стала обязательной. В союзе Генриха I с Эдит Шотландской (которая могла проследить свое происхождение до англосаксонских королей Уэссекса) родилось только двое детей – мальчик и девочка, Вильгельм и Матильда. И все мечты и надежды короля были связаны с сыном. Юного Вильгельма даже снабдили древним англосаксонским титулом Этелинг в честь его королевского происхождения и статуса наследника престола. Ему предстояло стать королем, который окончательно соединит родословные норманнской и англосаксонской знати.
Этим мечтам не суждено было сбыться из-за трагической гибели "Белого корабля". Тем не менее скатывание к гражданской войне, которое началось после кончины Генриха I, умершего 1 декабря 1135 года в возрасте шестидесяти семи лет, не было неизбежным. В Англии не было предыстории строгого и четко определенного престолонаследия, равно как и укоренившейся традиции наследования короны старшим сыном. Последние английские короли приходили к власти при посредстве силы оружия и быстрых действий, а вовсе не по законному праву. Сам Генрих I, по сути, украл Англию и Нормандию у своего старшего брата Роберта Куртгёза, после чего заключил того в тюрьму почти на тридцать лет. На самом деле только в начале XIII века короля Англии стал сменять на троне его перворожденный сын, но и тогда процесс был напряженным и нестабильным. Восхождение на престол Вильгельма Этелинга должно было создать прецедент, но все же события, начало которым положила его смерть, еще можно было остановить. Проблема заключалась в том, что после 1135 года ни один из двух главных претендентов на престол не обладал достаточной силой или поддержкой, чтобы уверенно захватить власть в Англии.
Претенденты на корону
Одним кандидатом был единственный уцелевший законный ребенок Генриха I, его волевая и амбициозная дочь Матильда. После гибели "Белого корабля" король в начале 1127 года объявил ее своей наследницей и вынудил высшую знать признать ее. Но в средневековом мире власть и военная сила были связаны неразрывно. Это была эпоха королей-воинов, когда монарх должен был лично командовать армией, и потому пол Матильды был важным, хотя и не непреодолимым препятствием. Кроме того, большая часть англо-норманнской знати считала ее чужой. Еще юной девочкой выданная замуж за германского императора Генриха V, она выросла при императорском дворе, говорила по-немецки и усвоила чужеземные манеры и обычаи. Этот союз дал Матильде право называться императрицей, но потомства в браке не было.
Ее второй брак с Жоффруа Красивым, элегантным наследником графа Анжуйского, был чисто политическим союзом, хотя у пары и родилось трое сыновей. К этому браку неодобрительно отнеслись все – и англичане, и французы. Представители Анжуйского дома были давними соперниками нормандских герцогов. Анжуйцев считали хитрыми и изворотливыми варварами, с нездоровой тягой к насилию и грабежам. Неудивительно, что Матильда так стремилась получить английский престол. Однако для Англии она оставалась чужой императрицей, и к тому же женщиной, связавшейся с анжуйским проходимцем, который вполне может захотеть украсть корону для себя. Да и смерть отца случилась для нее крайне несвоевременно, поскольку в ту пору она носила под сердцем своего третьего ребенка.
Соперником Матильды был Стефан Блуаский. Как и его кузина Матильда, Стефан был внуком Вильгельма Завоевателя, но в случае со Стефаном это родство было по материнской линии. Его матерью была грозная Адела Блуаская, дочь Вильгельма Завоевателя и сестры Генриха I, удивительная женщина, действительно способная удержать власть в мире мужчин. После смерти ее мужа в Крестовом походе на Святую землю она озаботилась обеспечением будущего своих сыновей. Один из младших отпрысков – Стефан – в 1113 году был послан ко двору дяди, короля Генриха I, где ему было пожаловано графство Мортейн (на юго-западе Нормандии) и дополнительные земли в Англии. В последующие годы Стефан процветал, приобрел привилегии, влияние и титулы. К 1120 году, когда едва не погиб на "Белом корабле", он уже был одним из ведущих представителей англо-норманнской аристократии. Его положение еще более укрепилось, когда Генрих I устроил брак Стефана с богатой наследницей Булонского графства (северо-восток Франции), которое издавна было надежным торговым партнером Англии. Тем не менее, судя по всему, никто не ожидал, что он может уже в 1135 году заявить претензии на английский престол. Ведь в 1127 году Стефан был одним из первых представителей знати, поклявшихся поддерживать права императрицы Матильды.
Когда 1 декабря умер король Генрих I, эта клятва была забыта. Подражая своему покойному дяде, Стефан решил захватить власть для себя. Действуя с молниеносной скоростью, он немедленно прибыл в Лондон, английскую торговую столицу, и обеспечил поддержку города, вероятнее всего, в обмен на обещание торговых привилегий. Затем он отправился в Винчестер, древнюю резиденцию королевской власти, где его младший брат, Генрих Блуаский, в 1129 году стал епископом. С его молчаливого согласия Стефан сумел захватить контроль над королевской сокровищницей, а потом убедить архиепископа Кентерберийского, главу английской церкви, короновать и помазать его миром, что и было сделано 22 декабря. В начале 1136 года слух о неожиданном захвате власти дошел до Нормандии. Для большинства положение Стефана казалось неуязвимым. В глазах современников он был не обычным смертным, а человеком, прошедшим через священный ритуал и ставшим представителем Бога на земле. Наверняка существовали сомнения относительно его прихода к власти, но после коронации и выполнения всех церковных обрядов не могло быть сомнений в том, что он является законным королем Англии. Дело императрицы Матильды было безнадежным. Даже ее сводный брат и главный сторонник Роберт Глостер (незаконный сын Генриха I) был вынужден, пусть и неохотно, признать Стефана новым монархом.