Ропшинская слава
Скандальную славу Алексей Орлов добыл себе в Ропше, куда в июне 1762 года, сразу же после переворота, он увез свергнутого Петра III. История смерти несчастного императора покрыта тайной. Но, безусловно, Алехан к ней причастен самым непосредственным образом. Он был фактическим руководителем охраны, состоявшей из гвардейцев, и нес ответственность за все, происходившее в Ропше. А там 7 июля 1762 года произошло то, что одни историки называют убийством, а другие внезапной смертью Петра, умершего от инсульта или, как писали в официальных документах, от "геморроидальных колик".
В пользу первой версии об убийстве царя Орловым и его пьяными товарищами свидетельствуют несколько писем, присланных Алеханом из Ропши лично Екатерине. 2 июля Орлов писал: "Матушка, милостивая государыня, здравствовать вам мы все желаем несчетные годы. Мы теперь по отпуску сего письма и со всею командою благополучны. Только наш (арестант, Петр. - Е. А.) очень занемог, и схватила его нечаянная колика, и я опасен, чтоб он сегодняшнюю ночь не умер, А БОЛЬШЕ ОПАСАЮСЬ, ЧТОБ НЕ ОЖИЛ". И далее Алехан поясняет, в чем опасность выздоровления бывшего императора: "Первая опасность для того, что он все вздор говорит, и нам это нисколько не весело. Другая опасность, что он, действительно, для нас всех опасен для того, что он иногда так отзывается, желая в прежнее состояние быть".
В том-то и крылись истоки ропшинской трагедии, что пленника охраняли те, кто был непосредственно замешан в заговоре и свержении императора - тягчайшем государственном преступлении. Причем Алексей Орлов был одним из руководителей всего дела. И эти люди, естественно, были заинтересованы в том, чтобы избежать возможной суровой расплаты за преступление. Достичь этого они могли только новым преступлением - убийством бывшего императора. Екатерина не могла этого не понимать. Письмо Орлова от 2 июля, то есть еще за четыре дня до убийства, более чем откровенно, и тем не менее императрица промолчала, тюремщиков в Ропше не поменяла, оставила все как есть.
И вот 7 июля около 6 часов вечера пришло знаменитое письмо Орлова: "Матушка, милосердная государыня! Как мне изъяснить, описать что случилось: не поверишь верному своему рабу, но как перед Богом скажу истину. Матушка! Готов идти на смерть, но сам не знаю, как эта беда случилась. Погибли мы, когда ты не милуешь. Матушка, его нет на свете. Но никто сего не думал и как нам задумать поднять руку на Государя! Но, Государыня, свершилась беда. Мы были пьяны, и он тоже. Он заспорил за столом с князем Федором [Барятинским], не успели мы разнять, а его уже и не стало. Сами не помним, что делали, но все до единого виноваты, достойны казни. Помилуй, хоть для брата! Повинную тебе принес, и разыскивать нечего. Прости или прикажи скорее окончить. Свет не мил, прогневили тебя и погубили души навек".
Убийство совершилось. При каких обстоятельствах - не знает никто. Не случайно Алехан просит простить его ради брата Григория и не назначать расследования, так как "принес повинную". Никакого расследования впоследствии и не проводилось. Екатерине в конечном счете был важен результат этой драмы - смерть Петра. Проблемы более не существовало. И заслуга Алехана в этом деле огромна.
И счастье было, и несчастье помогло
Но у Алехана была не только скандальная, но и истинная слава. После Ропши ему вдруг подставила подножку сама судьба. Алехан, этот богатырь и здоровяк, тяжело и надолго занемог. Только усилия какого-то волшебного фельдшера Ерофеича (может, это он изобрел знаменитую настойку?) спасли Алехана от неминуемой смерти. Государыня велела выдать ему астрономическую по тем временам сумму в 200 тысяч рублей на лечение, и в 1768 году он уехал восстанавливать свое здоровье в благословенную Италию. Там он жил-поживал в довольстве, борясь с остатками охватившей его немощи. Но, как оказалось, немощь немощью, а голова у Алехана работала хорошо. К этому времени началась Русско-турецкая война, причем шла она не особенно удачно для России. Алехан, сидя в Италии и оценив войну с иной, как сейчас бы сказали, геополитической точки зрения, предложил государыне резко изменить ситуацию. Он предложил ударить туркам в тыл: поднять угнетаемых турками балканских славян и греков так называемого Архипелага (островов Эгейского моря) и для этого прислать в Средиземное море с Балтики русский военно-морской флот. В этом предложении - весь Орлов, человек рисковый, отчаянно смелый, авантюрист, но с редкой способностью интуитивно постигать обстановку, просчитывать варианты, ставить на беспроигрышную карту. Екатерина - женщина тоже по-своему отчаянная и расчетливая одновременно - решила поддержать дерзкий замысел Алехана, назначив его начальником русской экспедиции в Средиземном море.
"Архипелагская экспедиция", или "Был"
И началась беспримерная "Архипелагская экспедиция". В наш век спутников и атомных кораблей снимем шляпу перед нашими далекими предками. Собрать и отправить из Кронштадта и Архангельска вокруг Скандинавии две эскадры парусных деревянных кораблей в Средиземное море - дело необыкновенное. Это можно сравнить только с походом испанской "Непобедимой армады" в XVI веке, но он-то, как все знают, закончился катастрофой. А тут корабли не только дошли до портов Италии и Греции, что само по себе подвиг, но и после отдыха и пополнения припасов вступили в войну против турок на суше и на море - с десантами, взятием турецких приморских крепостей и островов. Это был полный триумф русского оружия. С обожанием смотрели греки на Алексея Орлова, своего избавителя от турок. Но особую славу ему принесла знаменитая Чесма - бухта, в которой 24 июня
1770 года произошло сражение, принесшее России ошеломительную морскую победу.
Кратко говоря, внешне победа эта кажется простой и легкой: русский флот, активно и разумно действуя, загнал превосходящий его по численности турецкий флот в бухту Чесмы и ночью, после непродолжительного боя, сжег его там. В своем рапорте Екатерине Алексей Орлов использовал только глаголы - пожалуй, самую выразительную часть русской речи: "Со флотом за неприятельским пошли, до его дошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, поломали, потопили, сожгли и в пепел обратили". Но на самом деле Чесменское сражение было не простым, драматичным, оно стоило победителям многочисленных жертв. Вот как писал современник о решающем моменте этой битвы, когда русская эскадра сблизилась с турецкой: "Адмирал Спиридов первый налетел на турецкий флагманский корабль и сцепился с ним. Наши сорвали с кормы турецкого корабля знамя и поднесли своему начальнику. Во время схватки мачты и снасти обоих судов сцепились так, что когда нашим удалось зажечь неприятельский корабль, то горящими его мачтами зажгло и наш. Адмирал Спиридов с сыном, граф Федор Орлов и двадцать четыре человека экипажа спаслись в шлюпке. Остальной экипаж и 500 ООО рублей вместе с кораблем взлетели на воздух, чрез полчаса за ним последовал и турецкий корабль". После этого пожар охватил турецкий флот, и один за другим стали взрываться остальные корабли турецкой эскадры. За несколько часов турецкий флот перестал существовать. На отчеканенной на петербургском Монетном дворе в честь Чесмы медали было выбито только одно слово: "Был".
Кавалер Георгия
Впечатление от блистательной победы было огромным. Когда Орлов прибыл в Вену, толпы ходили за ним, чтобы посмотреть на победителя османов. Как писал современник, "он мог здесь убедиться, что за великим подвигом непременно следует великая известность". Алехан удостоился особой чести в России: он стал кавалером высшего воинского ордена Святого великомученика и победоносца Георгия 1-й степени. Это была редкостная награда. Если орденом Андрея Первозванного были награждены в России около тысячи человек, то Георгием 1-й (высшей) степени за все время существования ордена - всего двадцать пять человек. Среди них - Алексей Орлов. И получил его за дело! За свою победу он удостоился титула Чесменский, а в Царскосельском парке была воздвигнута знаменитая Чесменская колонна из мрамора, чтобы каждый помнил великий подвиг русских моряков в Средиземном море.
Лжесупруг "побродяжки"
Так блестящая, не тускнеющая со временем воинская слава пришла к Алексею Орлову. Но судьба приготовила ему еще одно испытание, из которого чесменский герой вышел без чести, но с новой, на этот раз скандальной, славой. Речь идет о деле так называемой "княжны Таракановой". Когда в Петербурге стало известно о появлении в Европе самозванки, которая называла себя дочерью императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского, то Екатерина II приказала именно Алехану, находившемуся в Италии, схватить и тайно вывести "побродяжку" в Россию. Орлов встретился с самозванкой, сумел понравиться ей, предложил руку и сердце и в феврале 1776 года заманил ее на русский корабль. Там была устроена комедия фальшивого венчания, после чего капитан арестовал "побродяжку" и якобы самого Орлова. Разыгрывая эту гнусную комедию, Алехан был особенно горд собой. Ведь он сумел ловко втереться в доверие к красавице, добиться ее горячей любви, попользоваться ею всласть и при этом в точности и усердно выполнить важное государственное задание, так сказать, сочетая тяжкую службу с любовными утехами. Он не испытывал угрызений совести ни тогда, в Италии, ни позже, в России, когда по воле императрицы явился в каземат Петропавловской крепости и сказал измученной тяжелым заточением, беременной, возможно, от него женщине, что и любовь его, и венчание - обман. Впрочем, она уже догадалась об этом раньше, и Орлову не удалось сломить волю заключенной и добиться от нее нужных властям показаний. Достоверных сведений о свидании у нас нет, но допускаем, что оно могло быть сильным средством сломить упрямство узницы.
Отставка
Однако к этому времени дела у Алексея Орлова шли не очень хорошо. Государыня его похвалила за "подвиг естества", но вскоре дала понять, что в его услугах более не нуждается. До этого она распростилась и с Григорием Орловым. Время Орловых прошло, звезда их закатилась. Все государственные дела, в том числе политику на Юге, держал в своих руках новый фаворит государыни Григорий Потемкин. Ему было неприятно присутствие при дворе Орловых, и в 1775 году Алехан подал прошение об отставке, которую государыня без колебания приняла. Алексей Григорьевич ушел в частную жизнь. Но и здесь его деятельная натура проявилась так ярко, что оставила след в нашей истории и культуре. Огромные богатства позволили ему основать возле города Боброва в Воронежской губернии конский завод, где он с увлечением занялся селекцией лошадей. В итоге на свет появилась необыкновенно красивая порода скакунов, которые известны как "орловские рысаки". Они так названы в честь именно Алексея Орлова, а не города Орла!
Возвращение прошлого
Под конец жизни Алехан стал благостен и кроток. Когда читаешь его письма последних лет, то кажется, что это писал не бузотер, воин, цареубийца, флотоводец, а невинный старичок, который всю жизнь нюхал цветочки. Впрочем, жизнь заготовила ему еще одно страшное испытание. Вступив в 1796 году на престол, Павел I, люто ненавидевший Орловых и всех участников убийства его отца, императора Петра III, устроил зловещие похороны своих родителей. Государь повелел извлечь из склепа Александро-Невской лавры гроб с телом отца и поставить его рядом с гробом матери. По Петербургу бродили ужасные слухи. "Говорили мне, - вспоминал П. Ф. Карабанов, - что Петр III по открытии его в конце 1796 года найден сохранившимся, нетленным и что в Петропавловском соборе он посажен был на стул и коронован императорской короной. Более же достоверные люди утверждают, что в гробу найдены были только кости и один сохранившийся сапог, что была приготовлена особая корона и по ложена на престоле в Петропавловском соборе, что Павел, еще до коронации своей, снял шпагу, сам взошел на алтарь, вынес корону и надел ее на череп своего отца."
Слухи слухами, но достоверно известно то, что видели многие. Один из постаревших убийц Петра III, Алексей Орлов-Чесменский, по указу Павла стоял у гроба покойного императора, а потом нес на подушке корону, которую некогда сам сорвал с головы несчастного. Так, в ужасной, полной символов мести и ненависти церемонии похорон вернулось к Орлову, казалось бы, давно и навсегда забытое прошлое и наотмашь ударило его, подвергло всеобщему позору…
С Хароном под медь оркестра
Алехан умер в 1808 году в своем богатом доме в Москве. Согласно легенде, смерть его была ужасна. Страшные боли мучили его, и, чтобы на улице не были слышны крики, он приказал дворовому оркестру играть марши. Чем сильнее становилась боль, тем громче звучала музыка. Современные историки считают, что легенда недостоверна. А жаль - она так соответствует всей яркой и грешной жизни Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского…
Тайна ночной аудиенции: Емельян Пугачев
Редкостный нахал
Достоверно известно, что в августе 1774 года, в разгар Пугачевского бунта, некий яицкий казак Астафий Трифонов сумел ночью попасть в… личные покои императрицы Екатерины II, что само по себе кажется невероятным. Этот языкастый старик-проходимец так заморочил голову фавориту государыни Григорию Орлову, что тот провел казака в царскую опочивальню, и государыня благосклонно разговаривала с сим нахалом. Дело в том, что Трифонов, похваляясь личным знакомством с Пугачевым, обещал заманить самозванца в западню и выдать его властям. Но для этого он требовал паспорт, много денег и - самое главное - благословения государыни. Так и состоялась эта тайная, невиданная в придворной жизни аудиенция простолюдина у императрицы в личных ее покоях…
А вообще-то он был вовсе не Трифонов, а Долгополов, и не яицкий казак, а купец - поставщик сена ко двору Петра III. Когда в 1773 году началось восстание Пугачева, сказавшегося "анпилатором" Петром III, Долгополов вознамерился поправить свои финансовые дела. Он составил дерзкий план, решив одурачить и Пугачева и государыню. В июне 1774 года он явился в лагерь Пугачева, представился самозванцу московским купцом Ивановым, посланцем от цесаревича Павла Петровича, и сказал, что тот-де прислал "батюшке" подарки: шляпу с позументом да желтые сапоги. Потом "Иванов" заявил "анпилатору", что тот остался должен ему за поставленные в Ораниенбаум сено и овес полторы тысячи рублей. Смущенный и раздосадованный самозванец обещал долг вернуть…
Конечно, Пугачев сразу смекнул, что перед ним обманщик-вымогатель. Однако "государь" виду не подал и стал ему подыгрывать. Лже-Иванов же всем говорил, что император подлинный, не сумлевайтесь! Два проходимца какое-то время дружно дурачили окружающих, но вскоре Долгополов, так и не получив свой "должок" с самозванца, поехал якобы к Павлу Петровичу с ответом "от батюшки". На самом деле нахал решил получить деньги с Екатерины II. В Петербурге он представил Григорию Орлову список 324 "заговорщиков" и потребовал, чтобы каждому было выдано по сто рублей. Тайная аудиенция завершилась полным триумфом: проходимцу выдали паспорт, две тысячи рублей награды и затем с командой капитана Галахова и 32 тысячами рублей отправили в район восстания. Там Долгополов выпросил у Галахова еще три тысячи рублей и… скрылся.
"Восстание погребенного супруга"
…Екатерина известна как человек проницательный, хорошо знающий людей, но тут она просчиталась и поддалась на обман. Ее понять можно: в тот момент государыня была близка к отчаянию. Пожар восстания разгорелся не на шутку, и в борьбе с ним были хороши все средства. Ведь свержение с трона, а потом таинственная смерть Петра III произвели сильнейшее впечатление на общество. Народ внешне смирно воспринял весть о кончине императора якобы от "геморроидальных колик", но не поверил этому, решил, что власть его обманывает. И эта глубинная, тайная народная мысль стала той основой, на которой возник феномен Пугачева. Да к тому же, по мнению народа, налицо была явная несправедливость: родного внука Петра Великого свергла немка, баба, хотя у нее, как известно, "волос долог, а ум короток"! Надо сказать, что Пугачев был не первым самозванцем. Самозванчество, или, как писали в старину, "воровство имени государева", было довольно распространено на Руси. На такое смертельно опасное дело решались люди сумасшедшие, отчаянные, авантюристы, которым терять было нечего. После смерти Петра III появилось более десятка лже-Петров. Простые люди, легковерные и доверчивые, жившие в мире слухов и сказок, верили рассказам всяких перехожих калик и странников - главных разносчиков слухов о чудесном спасении государя.
Пугачев был авантюристом, яркой личностью. Смелый и волевой, он был при этом умным и хитрым человеком. Он добился успеха потому, что нашел общий язык с яицкими казаками, недовольными властью. Они его поддержали, видя в нем вожака, который в случае неудачи возьмет всю вину на себя. Начало мятежа было ошеломляюще успешным. Слабые гарнизоны, состоявшие из инвалидов (вспомним "Капитанскую дочку"), сдавались сразу. Как по высохшей степи, огонь восстания пошел низом по всему Заволжью. Народ со всех сторон стекался к "государю", и он всех жаловал "волей, землей и бородой", то есть "старой верой". Пиком успехов Пугачева стало взятие Казани. Всюду пугачевцы громили дворянские усадьбы, пытали и убивали помещиков, их жен и детей. Шел разнузданный грабеж. Не избежали разорения и православные церкви. Русский бунт, действительно бессмысленный и беспощадный, охватил огромную часть страны.
Из Петербурга Екатерина с тревогой следила за происходящим на востоке империи. Положение властей было трудным - в это время шла война с Турцией, войска и боевых генералов отзывать с фронта было невозможно. Летом 1774 года Екатерина даже опасалась, что Пугачев может двинуться на Москву. Ее не успокаивали бодрые рапорты генерал-губернатора старой столицы. Она писала ему: "Смотрите, как бы злодей, как черт из табакерки, не выскочил посредине Москвы!"
При этом императрицу мучили сомнения: не стоял ли кто из ее знатных недругов за спиной Пугачева? Странно, как это неграмотный мужик сумел так отлично организовать дело? Нет, без высокопоставленных покровителей здесь не обошлось! Государыня подозревала в интригах братьев Паниных, которые почти открыто ратовали за вступление на престол ее сына Павла. За генералом Петром Паниным был установлен негласный надзор, и его "болтания" агенты записывали. А потом Екатерина распорядилась послать Панина подавлять мятеж. В этом тоже был свой скрытый смысл: или Панин перекинется к "анпилатору", или выкажет свою верность. Оказалось - второе. Поэтому Панин был особенно жесток с мятежниками.