Отсюда можно видеть, как связаны с духовным миром основные составные части живущего в плоти человека. Физическое тело, эфирное тело, ощущающее душевное тело и душу рассудочную рассматривают, как уплотнившиеся в чувственном мире прообразы страны духов. Физическое тело возникает оттого, что прообраз человека уплотняется настолько, что может проявляться чувственно. Согласно этому, физическое тело можно также назвать существом первого элементарного царства, которое уплотнилось настолько, что стало доступным чувственному восприятию. Эфирное тело возникает, благодаря тому, что этот происшедший вышеописанным образом облик сохраняется подвижным, благодаря существу, которое простирает свою деятельность в чувственное царство, но самое не может быть воспринято чувственно. Если бы мы захотели вполне определить это существо, то должны были бы сказать, что прежде всего, оно берет свое начало из высших областей страны духов и затем во второй области преобразуется в прообраз жизни. Как таковой прообраз жизни, оно действует в чувственном мире. Подобным же образом существо, которое строит ощущающее душевное тело, берет свое начало в высших областях страны духов, в третьей его области преобразуется в прообраз душевного мира и, как таковой, действует в чувственном мире. Душа же, рассудочная, образуется оттого, что прообраз мыслящего человека в четвертой области страны духов преобразуется в мысль и, в качестве таковой, непосредственно, как мыслящее человеческое существо, действует в чувственном мире.
Таково место, занимаемое человеком в чувственном мире, так работает дух над его физическим телом, над его эфирным телом и над его ощущающим душевным телом. Так проявляется этот дух в душе рассудочной.
Итак, над тремя низшими членами человека работают и прообразы в форме существ, которые, в известном смысле, внешне ему противоположны, в своей душе рассудочной он сам становится (сознательным) работником над самим собой.
И существа, которые работают над физическим телом, те же, что образуют и минеральную природу. Над его эфирным телом работают существа того же рода, как и в царстве растений, над его ощущающим душевным телом - подобные тем, которые чувственно не воспринимаемыми живут в животном царстве, но деятельность которых простирается на эти царства.
Так действуют сообща различные миры. Мир, в котором живет человек, есть выражение этой совместной работы.
При понимании чувственного мира, таким образом, открывается также и понимание существ иного рода, чем те, которые имеют свое бытие в вышеназванных четырех царствах природы. Как образец таких существ возьмем то, что называется духом народа (национальным духом). Он не проявляется непосредственно, чувственным образом. Он изживается в ощущениях, чувствах, склонностях и т. д., которые можно наблюдать, как общие, одному известному народу. Он - есть существо, которое не воплощается чувственно, но подобно тому, как человек образует свое тело чувственно воспринимаемым, так и это существо образует свое тело из вещества мира душ. Это душевное тело духа народа подобно облаку, в котором обитают члены народа, влияния которого проявляются в душах данных людей, но которые происходят не из самих этих душ. Тот, кто представляет себе дух народа не таким образом, для того он остается призрачным мысле-образом, без жизни и содержания, пустой отвлеченностью.
Подобное же можно бы сказать и относительно того, что мы называем духом времени. Так наш духовный взор распространяется на многообразие иных низших и высших существ, которые живут в окружающем человека мире, но не могут быть восприняты им чувственно. Обладающие же способностью духовного зрения могут воспринимать таких существ и могут их описывать. К низшему роду таких существ принадлежат все те, кого воспринимающие духовный мир называют саламандрами, сильфами, ундинами, гномами. Когда тот, кто доверяет лишь одному чувственному зрению, относится к этим существам, как к порождению дикой фантазии и суеверия, то это вполне понятно. Для чувственного глаза, конечно, они никогда не будут видимы, ибо у них нет чувственного тела. Суеверие заключается вовсе не в том, что такие существа считают действительностью, а в том, что думают, что они проявляются чувственным образом.
Существа подобного рода участвуют в строении мира, и их встречают тотчас же, как только вступают в высшие мировые области, закрытые для телесных чувств.
Надо упомянуть также и о тех существах, которые не нисходят до мира душ, но оболочка которых соткана лишь из образований страны духов. Человек воспринимает их, становится им сопричастен, когда он раскрывает для них духовное зрение и духовный слух.
Благодаря такому раскрытию, для человека становится понятным многое из того, что без этою он мог лишь созерцать, не понимая. Вокруг него становится светло, он видит причины того, что в чувственном мире отражается, как следствия. Он понимает то, что без этою духовною зрения он или совсем бы отрицал, или же по отношению к нему он принужден был бы довольствоваться изречением: "На небе и земле есть многое, о чем не снилось вашей школьной мудрости". Люди, воспринимающие более утонченно духовно, начинают становиться беспокойными, когда предчувствуют вокруг себя иной, чем чувственный мир, смутно воспринимают его и принуждены двигаться в нем ощупью, словно слепой среди видимых предметов. Лишь ясный взгляд в эти высшие области белка, разумное проникновение в то, что в них происходит, может действительно укрепить человека и привести его к его истинному назначению. Только благодаря разумению того, что скрыто для чувств, человек расширяет свое существо так, что свою жизнь до этою расширения он ощущает, как "мечтания о мире".
О МЫСЛЕ-ФОРМАХ И О ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ АУРЕ
Было сказано, что создания каждого из трех миров становятся реальностью для человека лишь тогда, когда у него есть способности или органы для их восприятия. Известные явления в пространстве человек воспринимает, как световые явления, лишь потому, что у него есть хорошо устроенный глаз. В какой мере то, что действительно есть, может раскрыться для данного существа, это зависит от его способности восприятия. Поэтому человек никогда не должен говорить: реально лишь то, что он может воспринять. Может быть реальным многое, для восприятия чего у него не достает органов.
Мир душ и страна духов так же реальны, даже в гораздо более высоком смысле реальны, чем чувственный мир. Правда, никакой чувственный глаз не может увидеть чувства, представления, однако, они реальны. И так же, как при посредстве своих внешних чувств, человек, как восприятие, имеет перед собой телесный мир, так для его духовных органов становятся восприятиями чувства, порывы, инстинкты, мысли и т. д. Точно так же, как, например, пространственные явления чувственным глазом могут быть восприняты, как цветовые явления, так же и вышеупомянутые душевные и духовные явления могут через посредство внутренних чувств стать воспринятыми, аналогичными чувственным цветовым явлениям. Вполне понять, в каком смысле это сказано, может, впрочем, лишь тот, кто пошел по описанному в последующей главе пути познания, и, благодаря этому, развил в себе свои внутренние чувства. Для него становятся сверхчувственно-видимыми душевные явления в окружающем его мире душ и духовные явления в духовной области. Чувства, которые он переживает в другом существе, для него излучаются, словно световые явления, мысли, на которые он обращает свое внимание, проносятся в духовном пространстве. Для него мысль человека, относящаяся к другому человеку, не является чем-то не воспринимаемым, но воспринимаемым явлением. Как действительная реальность, струится мысль от одного человеческого существа, устремляясь к другому. И то, как эта мысль воздействует на другого, переживается в духовном мире, как воспринимаемое явление. Таким образом, для того, чьи духовные чувства открыты, физически воспринимаемый человек есть лишь часть всего человека. Этот физический человек становится средоточием душевных и духовных истечений. Можно лишь указать на тот богатый, разнообразный мир, который раскрывается здесь перед видящим. Например, человеческая мысль, которая иначе живет лишь в мыслительном понимании слушающего, является, как духовно воспринимаемое, красочное явление. Его окраска соответствует характеру мысли. Мысль, которая возникает из чувственного порыва человека, имеет иную окраску, чем мысль, направленная на служение чистому познанию, благородной красоте или вечному добру. В красных цветовых оттенках проносятся через мир душ мысли, порождаемые чувственной жизнью. В прекрасном светло-желтом цвете является мысль, которой мыслитель поднимается к высшему познанию. Дивным, розово-алым сияет мысль, исходящая из полной самоотвержения любви. И как это содержание мысли, так и большая или меньшая ее определенность находит выражение в ее сверхчувственной форме проявления. Точная мысль мыслителя является, как образование с определенными очертаниями, спутанное представление выступает, как расплывчатое, облачное образование.
И душевное и духовное существо человека является, таким образом, как сверхчувственная часть всего человеческого существа.
Воспринимаемые "духовным взором" сияющие вокруг физического человека и обволакивающие его наподобие облака (как бы в форме яйца) красочные явления называются человеческой аурой. Величина этой ауры различна у различных людей. Но все же - в среднем - можно представить, что весь человек вдвое длиннее и в четыре раза шире, чем физический человек.
В ауре волнуются самые разнообразные оттенки цветов. И это волнообразное движение - есть верное изображение внутренней человеческой жизни. Отдельные цветовые оттенки так же изменчивы, как она. Но известные пребывающие свойства: таланты, привычки, свойства характера, - также выражаются в пребывающих основных красочных тонах.
У людей, которые пока еще далеки от переживаний "пути познания", описанного в последующей главе этой книги, могут возникать недоразумения о сущности того, что описано здесь как "аура". Можно представить себе, будто то, что описано здесь как "цвета", находится перед душой так же, как физический цвет перед глазом. Но подобный "душевный цвет" был бы ничем иным, как галлюцинацией. Духоведение не имеет ничего общего с впечатлениями, которые "галлюцинарны". И во всяком случае не они подразумеваются в данном здесь описании. К верному представлению приходят, когда имеют в виду следующее. В физическом цвете душа переживает не только чувственное впечатление, но в нем у нее есть и душевное переживание. Это душевное переживание иное, когда душа - через глаз - воспринимает желтую, иное, когда она воспринимает синюю поверхность. Назовем это переживание "жизнью в желтом" или "жизнью в синем". Теперь душа, которая вступила на путь познания, испытает подобное "переживание в желтом" по отношению к активным душевным переживаниям других существ, "переживание в синем" по отношению к самоотверженным душевным настроениям. Существенно не то, что "видящий", при представлении другой души, так же видит "синее", как он видит это "синее" в физическом мире, но что он имеет переживание, которое дает ему право назвать представление "синим", подобно тому, как физический человек называет "синим", например, занавес. И далее существенно, что "видящий" сознает, что этим своим представлением находится в переживании свободном от телесного так, что он получает возможность говорить о ценности и о значении жизни души в мире, восприятие которого не передается человеческим телом. Если и надо непременно сообразоваться с этим смыслом изложения, то все же для "видящего" является само собой разумеющимся говорить о "синем", "желтом", "зеленом" и т. д. в "ауре". Аура бывает очень различна, сообразно различным темпераментам и душевным свойствам людей, а также различна сообразно степеням духовного развития. У человека, который всецело предается своим животным побуждениям, совсем иная аура, чем у того, кто много живет мыслью. Существенно различается аура религиозно настроенной натуры от ауры такой, которая всецело отдается обыденным переживанием дня. Сверх того, в ауре находят свое выражение все сменяющиеся настроения, все склонности, радости и горести.
Чтобы научиться понимать значение цветовых оттенков, необходимо сравнить друг с другом ауры различных человеческих типов. Возьмем сначала людей с очень резко выраженными аффектами. Они делятся на два различных рода, на таких, которые влекутся к этим аффектам преимущественно животной природой, и таких, у которых они принимают более утонченную форму, так сказать, находясь под сильным влиянием мысли. У людей первого разряда ауру в определенных местах пронизывают преимущественно коричневые и красновато-желтые цветовые потоки всех оттенков. У людей с более утонченными аффектами в тех же местах ауры проступают оттенки более светлого красно-желтого и зеленого цветов. Можно заметить, что по мере увеличения интеллигентности все чаще появляются зеленые цвета. Люди очень умные, но занятые всецело удовлетворением своих животных побуждений, имеют много зеленого цвета в своей ауре. Но этот зеленый цвет будет всего в большей или меньшей степени иметь налет коричневого или коричнево-красного цвета. У неинтеллигентных людей большая часть их ауры пронизана коричнево-красными или даже темно-кровавыми потоками.
Существенно иной, чем у натур, склонных к аффектам, является аура спокойных, все взвешивающих, вдумчивых людей. Коричневатые и красноватые тона отступают, и наружу проявляются различные оттенки зеленого. У натур мыслителей аура имеет успокоительно действующий зеленый основной тон. Так выглядят преимущественно те натуры, о которых можно сказать: они умеют найтись при всяком положении жизни.
У самоотверженных натур выступают синие красочные тона. Чем больше жертвует человек своим "Я" для служения какому-нибудь делу, тем определеннее становятся синие оттенки. Здесь тоже встречаются два совсем различные рода людей. Есть натуры с ограниченной силой мышления, пассивные души, которые как бы не имеют ничего, что они могли бы бросить в поток мировых событий, кроме своего "доброго чувства". Их аура сияет прекрасным синим цветом. Такова же она и у многих самоотверженных религиозных натур. Подобную же ауру имеют сострадательные души и те, кто охотно проводит жизнь в благотворительности. Если же эти люди сверх того еще и интеллигентны, тогда чередуются синие и зеленые потоки, или же синее само принимает зеленоватый оттенок. Отличительное свойство активных душ, в противоположность пассивным, состоит в том, что их синева изнутри наружу пропитана светлыми тонами. Изобретательные натуры, те, которые имеют плодотворные мысли, излучают, точно из некоторого внутреннего центра, светлые красочные тона. В высокой степени это наблюдается у тех личностей, которых называют "мудрыми", и именно у тех, которые исполнены плодотворных идей. Вообще все, что указывает на духовную активность, имеет скорее вид лучей, распространяющихся изнутри, тогда как все, что берет начало из животной жизни, имеет форму неправильных облаков, которые проходят сквозь ауру.
Сообразно тому, служат ли представления, исходящие из активной души, своим собственным животным порывам или идеальным положительным интересам, соответствующие аурические образования являют различные окраски. Изобретательная голова, все свои мысли употребляющая на удовлетворение своих чувственных страстей, являет темно-иссиня-красные оттенки, напротив, та, что бескорыстно отдает свои мысли положительным интересам, дает светло-красно-синие тона. Жизнь в духе, сопутствуемая благородной самоотверженностью и способностью самопожертвования, сказывается розово-красными или светло-фиолетовыми цветами. Но не только основное настроение души, а и мимолетные аффекты, настроения и иные внутренние переживания проявляют в ауре свои красочные волны. Внезапный взрыв сильного гнева порождает красные волны, оскорбленное чувство чести, которое проявляется во внезапном возмущении, можно воспринять в виде темно-зеленых облаков.
Но цветовые явления возникают не только в виде неправильных облачных образований, они проявляются также в виде определенно очерченных, правильно сформированных фигур. Например, замеченные в человеке приступ страха виден в его ауре сверху донизу, как волнистые волосы синего цвета с красноватым отсветом. У лица, в котором заметно напряженное ожидание какого-нибудь события, можно видеть беспрестанно проходящие в ауре красно-синие полосы в виде радиусов, идущих изнутри наружу.
При наличности точного духовного восприятия заметно каждое ощущение, приходящее к человеку извне. В ауре людей, которые сильно волнуются от каждого внешнего впечатления, постоянно вспыхивают маленькие красноватые точки и пятнышки. У людей, не обладающих живостью чувства, эти пятнышки имеют оранжево-желтую или же красивую желтую окраску. Так называемая "рассеянность" людей выявляется в синеватых пятнах более или менее изменчивой формы.
Для более высоко развитого "духовного видения" в этой, окружающей и обволакивающей человека "ауре" различимы три рода красочных явлений. Сначала здесь видны такие цвета, которые более или менее носят характер непроницаемости и тусклости. Однако если мы станем сравнивать эти краски с теми, которые видит наш физический глаз, эти краски покажутся скользящими и прозрачными. Внутри же самого сверхчувственного мира они создают пространство, которое заполняют сравнительно непроницаемым, они заполняют его как бы туманными образованиями.
Второй род цветов - это те, которые как бы всецело являются светом. Они просветляют пространство, которое они заполняют. Благодаря им, это пространство само становится световым пространством.
От этих обоих совершенно отличен третий род цветовых явлений. А именно, они имеют сияющий, сверкающий, искрящийся характер. Они не просто пронизывают сиянием пространство, которое они заполняют, они заливают его лучами и сиянием. В этих цветах есть нечто деятельное, в самом себе подвижное. Другие имеют нечто в самом себе спокойное, лишенное блеска. Эти же, напротив, как бы постоянно родятся вновь из самих себя.
Первые два рода красок как бы заполняют пространство тонкой жидкостью, которая спокойно в нем пребывает, третий заполняет его постоянно воспламеняющейся жизнью, неустанным движением.
Эти три рода красок не расположены в человеческой ауре непременно одна возле другой, они не находятся исключительно в отделенных друг от друга частях пространства, но они проникают друг друга самым разнообразным способом. В одном месте ауры можно видеть все три рода красок, перемешивающихся друг с другом, как возможно одновременно видеть и слышать какое-нибудь физическое тело, например, колокол. Оттого аура становится необычайно сложным явлением. Ибо, собственно говоря, приходится иметь дело с тремя находящимися одна внутри другой, проникающими одна другую аурами. Но в этом можно разобраться, если попеременно устремлять свое внимание на одну из этих трех аур. При этом в сверхчувственном мире делают нечто подобное тому, как, например, в чувственном мире закрывают глаза, чтобы вполне отдаться впечатлению музыкальной вещи. "Видящий" соответственно имеет троякие органы, для трех родов цветов. И для того, чтобы наблюдать без помехи, он может открывать для впечатлений один или другой род органов и закрывать остальные.
У "видящего" может быть вообще сперва развит лишь один род органов для восприятия цветов первого рода. Тогда он может увидеть лишь одну ауру, две другие остаются для него невидимыми. Точно также кто-нибудь может обладать способностью восприятия первых двух родов, третьего же не воспринимать совсем.