Данная теория эстетического исходила из общего понимания ценности как объективного отношения явления к потребностям общественного развития, которое лишь отражается в актах субъективных оценок. Прекрасное же интерпретировалось как объективное общественное благо. Тем самым указанные авторы продолжали еще одну традицию европейской эстетики, идущую от Сократа через Бекона и Чернышевского.
Можно согласиться с этой концепцией в том отношении, что ценность содержания прекрасного явления представляет собой интегральную ценность блага, то есть его способность удовлетворить некий комплекс потребностей, направленных на данный род явлений. Но, прежде всего, здесь не учитывается особая объективно-субъективная ценность красоты формы. Да и в осмыслении ценности содержания игнорируется то, что в комплекс потребности в благе могут входить не только непосредственно-общественные потребности, но и духовные потребности личности, которые не сводимы к "потребностям социального прогресса".
Таким образом, в рассматриваемый период в советской эстетике сформировались три концепции эстетического и, прежде всего, прекрасного, каждая из которых продолжала традиции европейской эстетики, заложенные в Античности. На основании исследования, осуществленного автором данной работы (39), был сделан вывод, что каждая из них представляет собой абсолютизацию одной из граней природы эстетического и прекрасного. В этом отношении мы солидаризировались с мнением А.Лосева, что "недиалектическое выдвижение на первый план той или другой противоположности является давно пройденным этапом в истории эстетики и свидетельствует о неумении понять эстетическое как некоторое целостное и живое единство" (35,576).
Преодолевая эту односторонность, мы пришли к выводу, что "Диалектика ценности блага и красоты (и их антиподов), модифицируемая в зависимости от меры совершенства объекта ценностного отношения, составляет сущность эстетической ценности"(39,117). Другими словами, сущность эстетического образует единство трех пар противоположностей: блага – зла, совершенства – несовершенства, красоты и уродства формы. Соответственно, "Единство совершенного блага и красоты образует ценность прекрасного"(39,117).
Такое понимание прекрасного также имело за собой традицию, хотя и не очень развитую. Ее основателем можно считать М.Цицерона, синтезировавшего опыт познания прекрасного в Античности. В Средние века ее продолжил Ф.Аквинский. В Новое время аналогичную, синтезирующую по своему характеру, концепцию можно увидеть в кантовской теории "сопутствующей" (или "привходящей") красоты.
Кроме проблемы сущности эстетического отношения человека к действительности и тесно связанной с ней проблемы прекрасного, советская эстетика уделяла внимание и другим модификациям эстетического. Однако сфера эстетических явлений определялась по-разному. Соответственно, по-разному трактовался круг основных эстетических категорий. Общая тенденция – постепенное расширение этого круга и включение в число основных все большего числа категорий.
"Отправной" позицией в данном процессе можно считать точку зрения Г.Поспелова, причислявшего к эстетическим явлениям только прекрасное(55). Следующей фазой – признание в качестве эстетических прекрасного, возвышенного, трагического и комического (20; 34; 45; 51; 61; 70). Наконец, (не без труда и сопротивления) в круг эстетических явлений были включены отрицательные модификации эстетического: безобразное и низменное (7; 18; 56; 68). В результате, система основных эстетических категорий предстала в виде трех диалектических пар: прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, комическое и трагическое (23; 28). На наш взгляд, следует признать положительной указанную тенденцию расширения сферы эстетического, включение в нее отрицательных модификаций и диалектический характер осмысления отношений внутри этой сферы.
Подводя итог анализу исследований сущности эстетического и его основных модификаций, можно с полным основанием констатировать, что советская эстетика 50-х – 80-х годов ХХ века, продолжая классические традиции, внесла значительный вклад в развитие мировой эстетической науки.
Весомость этого вклада тем большая, что западная эстетика того же периода имела явно искусствоцентрический характер. Проблематика сущности эстетического и его модификаций почти не исследовалась, что являлось следствием преобладания субъективистской и агностицистской философской методологии. Тем самым современная западная эстетика уклонилась от классических традиций исследования прекрасного и других модификаций эстетического, заложенных Античностью. И, как ни парадоксально это может звучать, именно диалектико-материалистическая методология сделала советскую эстетику продолжательницей этих традиций.
Но… Но поскольку методология марксизма применялась в условиях тоталитарного режима, то результаты ее применения неизбежно имели ограниченный характер. Вопреки принципиальной установке марксизма на исследование социальной реальности, к изучению эстетических ценностей явлений общественной жизни СССР эстетика даже не подступала.
Другой проблемной сферой, интенсивно исследуемой советской эстетикой, были наиболее общие законы искусства. Художественно-творческая деятельность человека активно исследовалась в гносеологическом, онтологическом и коммуникативном аспектах. При этом использовались гносеологический (8; 45; 51), аксиологический (17;23;31), психологический (14;15;50) и семиотический (28;56) методы познания. Теоретическим итогом этих познавательных усилий можно считать обобщающие концепции природы искусства, выдвинутые в ряде работ советских эстетиков.
В своих "Лекциях по марксистско-ленинской эстетике" А.Еремеев справедливо утверждал "необходимость обнаружения той единой базы, того основания, на котором строится все здание, формируются все разносторонние особенности искусства" (17, с.29). В качестве таковой А.Еремеев считал социально-коммуникативную природу художественного творчества: "Искусство является частью социально-художественной коммуникации, выполняющей важнейшую общественную потребность по сохранению и активному утверждению общественно (классово) необходимой жизнедеятельности" (17, с.353). При этом он уточнял: "Термин "жизнедеятельность" позволяет подчеркнуть универсальность объекта искусства, ибо в него входят не только идеи, чувства или события, но и все общественно интересные проявления человека как в материальной, так и духовной областях"(17, с.353). Гносеологический же, аксиологический, психологический и другие срезы искусства обеспечивают возможность реализации этого основного социального предназначения художественного творчества.
М.Каган также считал, что "искусство было создано человечеством как некое удвоение его реальной жизнедеятельности, призванное расширить опыт практической жизни человека и дополнить этот последний опытом "жизни в искусстве", организованном более эффективно, чем стихийно складывающийся реальный опыт"(23,с.274). Используя системно-структурный подход к анализу жизнедеятельности, М.Каган приходит к выводу, "что именно четыре звена составляют специфическую для человека как общественного существа структуру его жизнедеятельности – практически-преобразовательная деятельность (труд и революционная практика), познание, ценностная ориентация и общение" (23, с.277). Соответственно, искусство, "для того, чтобы быть действительной моделью человеческой жизни, …должно сочетать эти же четыре функциональные направленности, играя одновременно роль средства общения, способа ценностной ориентации, инструмента познания и орудия практически-духовного преобразования объективного мира"(23, с.278).
С.Раппопорт, справедливо критикуя концепцию Кагана за слишком абстрактный характер, но используя тот же системный подход, усложняет теоретическую модель жизнедеятельности человека. Он различает два вида человеческой практики: "предметную" и "личностную". "Каждой из них присущи особые закономерности развития, и каждой из них приходится решать своеобразные задачи. Поэтому они предъявляют и специфические требования к обслуживающим их коммуникативной и проектировочной, познавательной и ценностно-ориентационной деятельности"(56, с.21).
Искусство, по Раппопорту, обслуживает потребности "личностной плоскости" практики и само включено в нее. Этим объясняются особенности четырех основных видов деятельности, образующих его природу. "В личностной плоскости практика направлена на человека, на его отношения к действительности и самому себе. Поэтому ей нужно познание явлений действительности в связи с отношениями к ним человека и познание самих этих отношений. Ей нужны оценки, которые опираются на такие знания, на социально-исторический опыт человеческих отношений и на особые потребности общества в личностной плоскости его практики. Ей нужно специфическое проектирование – не новых предметов, а новых человеческих отношений" и специфические средства коммуникации.(56, с.25).
Концепции А.Еремеева, М.Кагана, С.Раппопорта, выдвинутые в течение 70-х годов, представляли собой этапы постижения специфики искусства, все более приближающиеся к познанию его сущности. Но, по нашему мнению, не достигшие этой цели. Это признавал и Л.Столович в своей книге "Жизнь. Творчество. Человек", изданной уже на исходе рассматриваемого периода – в 1985 году. Он обоснованно считал, что в указанных концепциях не учитывается эстетический характер художественного творчества и его результатов, без чего адекватно познать природу искусства нельзя (60, с.60). Но дело не только в этом. Следствием игнорирования эстетической природы искусства оказывается и отсутствие системного единства эстетической теории. Книги А.Еремеева и М.Кагана, претендовавшие на систематическое изложение проблематики этой науки, по сути, представляли собой два не связанных между собой раздела. В первом анализировалась сущность эстетического и ее основные проявления: прекрасное, возвышенное и т. д.; во втором, без какой-либо существенной связи с первым, – природа художественного творчества (то же самое касается и других учебных пособий по эстетике) (28, 45). Так что попытка Л.Столовича преодолеть данный порок эстетической теории была попыткой в верном направлении.
Но как она была осуществлена? Опять же, – исходя из системного подхода к человеческой деятельности, предложенной М.Каганом. По мнению Столовича, "творчество, целесообразность, свобода – критерии эстетического характера любой формы деятельности"(60,с.68). Достижение такого уровня в познании, ценностном ориентировании, преобразования материала и коммуникации порождает эстетическую ценность каждого из этих видов деятельности, а их синтез – эстетическую ценность произведения искусства: "Специфика искусства… состоит прежде всего в том, что в нем концентрируются эстетические начала, имеющиеся в каждом из этих видов деятельности"(60, с.82).
На наш взгляд, верное акцентирование эстетической характеристики художественного творчества не получило здесь убедительного обоснования, так же как и определение сущности искусства. Во-первых, как мы старались показать, само понимание эстетического как синтеза общественных ценностей, как синтетического общественного блага не схватывает его специфику. Во-вторых, синтез эстетических результатов познания, оценки, материального преобразования и коммуникации отнюдь не порождает феномен художественности.
Короче говоря, несмотря на значительные успехи советской эстетики в познании различных граней, сторон и свойств искусства и на плодотворные попытки обобщающего определения его природы, сущность искусства оказалась теоретически не уловлена.
Причин этому несколько. Во-первых, в отсутствии системного единства эстетической теории и анализе искусства вне его эстетической специфики. Во-вторых, в неудовлетворительном понимании сути эстетического в тех случаях, когда искусство пытались рассматривать в эстетическом ракурсе. В-третьих, в ограниченных познавательных возможностях системно-структурного подхода, применявшегося к анализу предмета эстетики и искусства, в частности.
Системно-структурный подход – лишь этап в познавательном движении от частного к общему. Следующий шаг – выход на диалектическую методологию анализа предмета науки. Если системно-структурный подход позволяет обобщить результаты частных исследований (что и было осуществлено советскими эстетиками), то диалектический – обобщает результаты системного до постижения противоречивой первосущности предмета и формулировки "первоклеточки" теории. Как "Я и НЕ-Я" у Фихте, как категория товара в экономической теории капиталистического производства у Маркса.
И это лишь первая фаза диалектического познания. Вторая же предполагает "обратное" продвижение от теоретически абстрактного к теоретически конкретному знании. И если "на первом пути полное представление подверглось испарению путем превращения его в абстрактные определения, на втором пути абстрактные определения ведут к воспроизведению конкретного посредством мышления" (44, с.37).
К сожалению, эвристические возможности диалектики не были реализованы советской эстетикой. Считающая себя марксистской, эстетика не овладела диалектикой как методом познания. И это является основной гносеологической причиной того кризиса, в который она вступила к началу 80-х годов. Системно-структурный подход уже исчерпал свои креативные возможности, а диалектический не был применен. На этом закончился "золотой век" советской эстетики.
Литература
1. Акопджанян Е.С. О природе эстетической потребности. Автореферат дис. М.,1969.
2. Афасижев М.Н. Психобиологические основы эстетической потребности человека // Искусство, 1973,№ 7.
3. Безмоздин Л.Н. Художественно-конструктивная деятельность человека. Ташкент, 1975.
4. Белик А. Эстетика и современность. М.,1967.
5. Борев Ю. Основные эстетические категории. М.,1960.
6. Борев Ю. Комическое. М., 1970.
7. Борев Ю. Эстетика. М.,1975.
8. Буров А.И. Эстетическая сущность искусства. М.,1956.
9. Буткевич О. Красота. Л.,1979.
10. Бычков В.В. Эстетика. М.,2002.
11. Ванслов В. Проблема прекрасного. М.,1957.
12. Гей Н., Пискунов В. Эстетический идеал советской литературы. М.,1962.
13. Гольдентрихт С. Об эстетическом освоении действительности. М.,1959.
14. Гольдентрихт С., Гальперин М. Специфика эстетического сознания. М.,1974.
15. Джидарьян И.А. Эстетическая потребность. М.,1976.
16. Дмитриева Н. О прекрасном. М.,1960.
17. Еремеев А.Ф. Лекции по марксистско-ленинской эстетике, ч.1. Свердловск, 1969.
18. Еремеев А.Ф. Лекции по марксистско-ленинской эстетике, ч.4.Свердловск, 1975.
19. Зеленов Л. Курс лекций по основам эстетики. Горький, 1974.
20. Зись А.Я. Искусство и эстетика. М.,1967.
21. Зись А.Я., Лазарев И.Л. Эстетическое и художественное сознание // Эстетическое сознание и процесс его формирования. М.,1981.
22. Илиади А.Н. Эстетические потребности общества // Проблема потребности в этике и эстетике. Л.,1976.
23. Каган М.С. Лекции по марксистско-ленинской эстетике. Л.,1971.
24. Каган М.С. Человеческая деятельность. М.,1974.
25. Каган М. О красоте природы и о природе красоты // Вестник ЛГУ,1962, № 17.
26. Кантор К. Красота и польза. М.,1967.
27. Канарский А.С. Диалектика эстетического процесса, ч.1,2. Киев, 1979, 1982.
28. Книга по эстетике для музыкантов. М., – София, 1983.
29. К обсуждению вопроса о сущности эстетического // Вопросы философии, 1963,№ 5.
30 Коровин В.И. Эстетический идеал советского искусства. М.,1967.
31. Коротков Н.З. Эстетическое и художественное освоение действительности. Пермь, 1981.
32. Коротков Н.З. Эстетические потребности личности // Проблема потребности в этике и эстетике. Л.,1976.
33. Кривцун О. Эстетика. М.,1998.
34. Крюковский Н. Логика красоты. Минск, 1965.
35. Лосев А.Ф. Эстетика // Философская энциклопедия, т.5. М.,1970.
36. Лук А.Н. Юмор, остроумие, творчество. М.,1977.
37. Лукьянин В.П. Красота как законосообразность // Эстетику – в жизнь. Свердловск, 1974.
38. Лукьянов Б.Г. Эстетический идеал // Эстетическое сознание и процесс его формирования. М.,1981.
39. Малышев И.В. Эстетическое в системе ценностей. Ростов-на-Дону, 1983.
40. Малышев И.В. Диалектика эстетического. М.,2006.
41. Малышев И.В. Золотой век советской эстетики. М.,2007.
42. Мардер А. Функция и эстетика // Техническая эстетика, 1967,№ 2.
43. Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 года // Соч.т.42.
44. Маркс К.,Энгельс Ф., Соч., 2-е изд. Т.46, ч.1.
45. Марксистско-ленинская эстетика. Под ред. М.Овсянникова. М.,1983.
46. Молчанова А. На вкус, на цвет… М.,1966.
47.Муриан В. Эстетический идеал. М.,1966.
48. Новикова Л.И. Искусство и труд. М.,1974.
49. Овсянников М.Ф. Ленинская теория отражения и проблемы эстетики.// "Вопросы философии", 1970, № 4.
50. Органова О.И. Специфика эстетического восприятия. М.,1975.
51. Основы марксистско-ленинской эстетики. Под ред. В.Берестнева и Г.Недошивина. М.,1960.
52. Основы эстетического воспитания. М.,1975.
53. Пирадов А.В. Эстетическая культура личности. Л.,1978.
54. Плеханов Г.В. Письма без адреса // Эстетика и социология искусства, т.1.М.,1978.
55. Поспелов Г.Н. Эстетическое и художественное. М., 1965….
56. Раппопорт. С.Х. От художника к зрителю. М.,1978.
57. Скатерщиков В. Об эстетическом вкусе. М..1974.
58. Столович Л. Эстетическое в действительности и в искусстве. М.,1959.
59. Столович Л.Н. Природа эстетической ценности. М.,1972.
60. Столович Л.Н. Жизнь, творчество, человек. М.,1985.
61. Средний Д.Д. Основные эстетические категории. М.,1974.
62. Сысоева Л.С.,Приходько Д.Н. Эстетическая потребность и эстетическая деятельность. Томск, 1980.
63. Толстых В.И. Искусство и мораль. М.,1974.
64. Тофтул М.Г. Эстетическое отношение человека к действительности. Черновцы, 1963.
65. Тугаринов В. Теория ценностей в марксизме. Л.,1968.