19 ОКТЯБРЯ 1837 ГОДА
Блажен, кто пал, как юноша Ахилл,
Прекрасный, мощный, смелый, величавый,
В средине поприща побед и славы,
Исполненный несокрушимых сил!
Блажен! лицо его всегда младое,
Сиянием бессмертия горя,
Блестит, как солнце вечно золотое,
Как первая эдемская заря.А я один средь чуждых мне людей
Стою в ночи, беспомощный и хилый,
Над страшной всех надежд моих могилой,
Над мрачным гробом всех моих друзей.
В тот гроб бездонный, молнией сраженный,
Последний пал родимый мне поэт…
И вот опять Лицея день священный;
Но уж и Пушкина меж вами нет!Не принесет он новых песней вам,
И с них не затрепещут перси ваши;
Не выпьет с вами он заздравной чаши:
Он воспарил к заоблачным друзьям.
Он ныне с нашим Дельвигом пирует;
Он ныне с Грибоедовым моим:
По них, по них душа моя тоскует;
Я жадно руки простираю к ним!Пора и мне! – Давно судьба грозит
Мне казней нестерпимого удара:
Она меня того лишает дара,
С которым дух мой неразлучно слит!
Так! перенес я годы заточенья,
Изгнание, и срам, и сиротство;
Но под щитом святого вдохновенья,
Но здесь во мне пылало божество!Теперь пора! – Не пламень, не перун
Меня убил; нет, вязну средь болота,
Горою давят нужды и забота,
И я отвык от позабытых струн.
Мне ангел песней рай в темнице душной
Когда-то созидал из снов златых;
Но без него не труп ли я бездушный
Средь трупов столь же хладных и немых?
Александр Иванович Одоевский
1802–1839
Знакомый А.С. Пушкина, ответивший на его послание "В Сибирь" знаменитыми стихами "Струн вещих пламенные звуки…". Декабрист. Автор стихотворений и поэм. Предшественник М.Ю. Лермонтова.
СОН ПОЭТА
Таится звук в безмолвной лире,
Как искра в темных облаках;
И песнь, незнаемую в мире,
Я вылью в огненных словах.
В темнице есть певец народный.
Но – не поет для суеты:
Срывает он душой свободной
Небес бессмертные цветы;
Но, похвалой не обольщенный,
Не ищет раннего венца. -
Почтите сон его священный,
Как пред борьбою сон борца.
* * *
Тебя ли не помнить? Пока я дышу,
Тебя и погибшей вовек не забуду.
Дороже ты в скорби и сумраке бурь,
Чем мир остальной при сиянии солнца.
Будь вольной, великой и славой греми,
Будь цветом земли и жемчужиной мор́я,
И я просветлею, чело вознесу,
Но сердце тебя не сильнее полюбит:
В цепях и крови ты дороже сынам,
В сердцах их от скорби любовь возрастает,
И с каждою каплею крови твоей
Пьют чада любовь из живительных персей.
* * *
Струн вещих пламенные звуки
До слуха нашего дошли,
К мечам рванулись наши руки,
И – лишь оковы обрели.Но будь покоен, бард! – цепями,
Своей судьбой гордимся мы,
И за затворами тюрьмы
В душе смеемся над царями.Наш скорбный труд не пропадет,
Из искры возгорится пламя,
И просвещенный наш народ
Сберется под святое знамя.Мечи скуем мы из цепей
И пламя вновь зажжем свободы!
Она нагрянет на царей,
И радостно вздохнут народы!
* * *
По дороге столбовой
Колокольчик заливается;
Что не парень удалой
Чистым снегом опушается?
Нет, а ласточка летит -
По дороге красна девица.
Мчатся кони… От копыт
Вьется легкая метелица.Кроясь в пухе соболей,
Вся душою в даль уносится;
Из задумчивых очей
Капля слез за каплей просится:
Грустно ей… Родная мать
Тужит тугою сердечною;
Больно душу оторвать
От души разлукой вечною.Сердцу горе суждено,
Сердце надвое не делится, -
Разрывается оно…
Дальний путь пред нею стелется.
Но зачем в степную даль
Свет-душа стремится взорами?
Ждет и там ее печаль
За железными затворами."С другом любо и в тюрьме! -
В думе мыслит красна девица. -
Свет он мне в могильной тьме…
Встань, неси меня, метелица!
Занеси в его тюрьму…
Пусть, как птичка домовитая,
Прилечу я – и к нему
Притаюсь, людьми забытая!"
* * *
Из детских всех воспоминаний
Одно по мне свежее всех,
Я в нем ищу в часы страданий
Душе младенческих утех.Я помню липу, нераздельно
Я с нею жил; и листьев шум
Мне веял песней колыбельной,
Всей негой первых детских дум.Как ветви сладостно шептали!
Как отвечал им лепет мой!
Мы будто вместе песнь слагали
С любовью, с радостью одной.Давно я с липой разлучился;
Она как прежде зелена,
А я? Как стар! Как изменился!
Не молодит меня весна!Увижу ль липу я родную?
Там мог бы сердце я согреть
И песнь младенчески простую
С тобой, мой добрый друг, запеть.Ты стар, но листья молодеют,
А люди, люди! Что мне в них?
Чем старей – больше всё черствеют
И чувств стыдятся молодых!
Алексей Дамианович Илличевский
1798–1837
Однокашник А.С. Пушкина, считавшийся в Лицее его соперником в стихотворстве. Выступал в защиту "легкой" поэзии. Впоследствии отошел от литературной деятельности и печатался редко.
МЕРА ЖИЗНИ
Существованье человека
Часами радостей сочтя,
Ничтожество познаем века
И в дряхлом старике – дитя.
Будь кратко поприще земное,
Лети лишь в счастьи и в покое
Станица легкокрылых дней;
Мой выбор без предубеждений:
Жизнь измеряется верней
Числом не лет, а наслаждений.
ИСТОРИЯ ПЯТИ ДНЕЙ
Открыться Лидии не смея,
Я в первый день ее любил;
Назавтра, несколько смелее,
Ей тайну сердца объявил;
День ото дня нетерпеливей,
Назавтра руку ей пожал;
Назавтра, прежнего счастливей,
У милой поцелуй сорвал;
Назавтра, миртами венчанный,
Я осчастливлен был вполне;
Но в тот же день, непостоянный,
Я пожалел о первом дне.
ЭПИЛОГ
Счастлив, кто на чреде блестящей,
Водимый гением, трудится для веков;
Но змеи зависти шипящей
Тлетворный точат яд на лавр его венков.
Я для забавы пел, и вздорными стихами
Не выпрошу у Славы ни листка,
Пройду для Зависти неслышными шагами
И строгой Критики не убоюсь свистка:
Стрела, разящая орла под облаками,
Щадит пчелу и мотылька.
БАХЧИСАРАЙСКИЙ ДВОРЕЦ
Наследье ханов! ты ль добыча пустоты?
Змей вьется, гады там кишат среди свободы,
Где рабство прах челом смешало в древни годы,
Где был чертог прохлад, любви и красоты!В цветные окна плющ проросшие листы
Раскинув по стенам и занавесив своды,
Создание людей во имя взял природы,
И пишет вещий перст: развалина! Лишь ты,Фонтан гарема, жив средь храмин, мертвых ныне,
Перловы слезы льешь, и слышится, в пустыне
Из чаши мраморной журчит волна твоя:
"Где пышность? где любовь? В величии, в гордыне
Вы мнили веки жить – уходит вмиг струя;
Но ах! не стало вас; журчу, как прежде, я".
МЕЧТА ПАСТУШКИ
Когда мечтами легких снов
Окован дух наш утомленный,
Герой бесстрашно в сонм врагов
Летит на зов трубы военной;
Оратай с плугом по браздам
Влачится мирными волами;
Пловец несется по морям,
Борясь с кипящими волнами;
А я – о бурях, о войне,
По счастью, чуждая понятья,
Любовь лишь зная, – и во сне
Стремлюся к милому в объятья.
Ефим Петрович Зайцевский
1801–1860
Современник А.С. Пушкина. Моряк. Получил литературную известность как "поэтический спутник" Д.В. Давыдова. Особенно удачными были его пейзажные описания, включавшие исторические, философские и психологические размышления.
АБАЗИЯ
Забуду ли тебя, страна очарований!
Где дикой красотой пленялся юный ум,
Где сердце, силою пленительных мечтаний,
Узнало первые порывы смелых дум
И в дань несло восторг живейших удивлений!
Волшебный край! приют цветов!
Страна весны и вдохновений!
Где воздух напоен дыханием садов
И горный ветерок жар неба прохлаждает,
Где нега томная в тиши густых лесов
К забвенью и мечтам так сладостно склоняет!
Где поражают робкий взор
Кавказа льдяного зубчатые вершины,
Потоки быстрые, леса по цепи гор,
Аулы дикарей и темные долины!
Где всё беседует с восторженной душой!
Там сладостно ночей теченье,
Роскошны сны и тих покой!
Там в грудь мою лились восторг и наслажденье, -
И я дышал огнем Поэзии святой!
ВЕСНА
Весна! живи и луг, и лес!
Сними с полей зимы уборы,
Одень в сиянье свод небес
И в зелень сумрачные горы!
Ручей, уснувший в берегах,
Буди живительным дыханьем,
Веди наяд луны с мерцаньем
Плескаться в зеркальных струях!
Зови любовников счастливых
Под кровы девственных аллей:
Пусть их пленяет соловей
И шум потоков говорливых!
Леса! раскиньте сень свою!
Цветы полей – благоухайте!
И негой томною питайте
Лень прихотливую мою!
Пошлите сердцу – упоенье,
Заботам тягостным – покой,
Любви – жар юности живой,
Сну – тень и лире – вдохновенье!
РАЗВАЛИНЫ ХЕРСОНЕСА
Я прихожу к тебе и тщетно б стал искать
Здесь града славного и поверять преданья:
Везде ничтожества и тления печать!
По сим ли насыпям и камням познавать
Следы блестящего держав существованья?
И это ли удел искусства и труда?
Печальный памятник и опыта и знаний!
Увы! таков конец всех наших начинаний:
Коснулось время к ним – и нет уж их следа!
Племен неверная история покажет
Страницы темные потерянных веков
И любопытному сомнительно расскажет
Бывалые дела исчезнувших жильцов:
Как в веки давние язычества кумиры
Сменились верою спасительной Христа;
Как рати двигались; слагалися порфиры
И пали смелые поборники креста!
Но муза старины не всё нам обновила -
Погибла слава лет и доблести отцов,
Их жизнь великую она не (сохранила)
Для песней и похвал возвышенных певцов!
……………………………………….
И поздний некогда потомок наш пойдет
Искать, где жили мы в успехах просвещенья, -
И пепла нашего жилища не найдет!
ДЕНИСУ ВАСИЛЬЕВИЧУ ДАВЫДОВУ
Я вызван из толпы народной
Всезвучным голосом твоим,
Певец-герой! ты благородным
Почтил вниманием своим
На службе юного солдата,
О славе мне заговорил,
Призвал меня призывом брата
И лирой свету огласил!
Твоею дружбою, хвалою
Горжуся! Преданной душою
Тебя я чту, пока я жив!
Ты прав, Давыдов, я счастлив!
Счастлив: мне раненую руку
Пожал увенчанный герой,
И славой я обязан звуку
Ахилла лиры золотой.
Василий Никифорович Григорьев
1803–1876
Современник А.С. Пушкина. Свободолюбивые мотивы его ранней лирики в духе декабристкой поэзии в 1830-е годы исчезают. Основные жанры – романс, лирический монолог, философско-дидактическая баллада. В романтическом ключе с характерной для романтизма экзотикой разрабатывает "восточную тему".
ПАДЕНИЕ ВАВИЛОНА
Погиб тиран! Возденем к небу длани!
Давно ли мы, с поникшею главой,
Несли ему уничиженья дани,
Омытые кровавою слезой?
Давно ли меч, в крови ненасытимый,
В руке убийц властительных сверкал?
Виновник бед и язв неисцелимых,
Давно ли он народы пожирал?
Всевышний внял сынов своих моленью -
И нет его! меч гордый преломлен;
Конец бедам, конец уничиженью,
И иго в прах с страдальческих рамен!
Столетний кедр, воспитанник Ливана,
Воздвигнулся ветвистою главой,
Возвеселясь погибелью тирана.
"Он пал, – гласит, – он пал, властитель мой!
Ликуй, Ливан! Под острием железа,
Свободный днесь, уж не падет твой сын
И, опершись на рамена утеса,
Возвысится, как мощный исполин!
Смерть варвара смутила мрачны сени:
Узрев его, содрогся хладный ад;
Воспрянули из мрака сильных тени,
И, на него вперивши робкий взгляд,
Они рекли: "И ты, царь Вавилона,
Познал и ты ничтожества удел!"
Давно ли он с блистательного трона
Величием, гордынею гремел?
Днесь труп его, источенный червями,
Лежит во мгле, осклабив тусклый взор;
Заутра вихрь с поблекшими листами
Снесет его надменности в укор…
Денницы сын, блестящее светило,
Чья длань тебя низринула с небес?
Чье мщение в единый миг сразило
Могучего, как вековый утес?
Не ты ли рек: "Сравняюся с богами,
Превыше звезд поставлю мой престол,
К моим стопам падут цари рабами…"
Ты рек – и пал, главой склонясь на дол!
Угаснет день – и путник утомленный
Зайдет сюда – и труп увидит твой.
"Вот смертный тот, – он скажет, изумленный, -
Кто управлял Вселенныя судьбой,
Кто услаждал свой слух цепями рабства,
Под чьей стопой являлась степь кругом,
Пред кем в плену дымились царства,
Стенал народ под варварским жезлом!"
Чудовище, природой отчужденный,
Проклятие с забвеньем твой удел!
Твой труп, один, лежит непогребенный,
Лишь хищный вран крылом его одел!
Где замыслы гордыни величавы?
Как сорванный ветрами лист сухой,
Исчез и след твоей гремевшей славы…
Дрожи, тиран, не дремлет мститель твой!
БЕРЕГА ВОЛХОВА
Посвящено Алексею Романовичу Томилову
День упадал во глубь лесов;
В долине вечер воцарялся,
И меж высоких берегов
Спокойно Волхов разливался.
Над ним нависнувши стеной,
Твердыни праздные дремали,
Вблизи синел курган крутой,
И тени на водах лежали.Воспоминанья прошлых дней
На сих местах в моей душе теснились:
Так – здесь толпы богатырей
С пришельцами за кров родимых бились;
Правдивым мщением кипела русских грудь,
Свободу жизни ограждая, -
И часто Волхова багр овел светлый путь,
Враждебных трупы увлекая.
Быть может, богатырь на камне сем острил
Свой меч, притупленный щитами;
Иль, обессиленный, склонясь над ним, просил
Он у Небес победы над врагами.
Теперь всё смолкло здесь! Лишь в бурю вран
кричит,Гнездяся в башне позабытой;
На ржавых вереях дверь дряхлая скрыпит,
И свищет ветр в стене разбитой.
Иль время иногда рушительной рукой
С вершины камни обрывает, -
И Волхов с шумом поглощает
Потомков древности святой.
Так старец, ослабев от бед,
Теряет ветхие седины,
И алчной вечности пучины
Уносят их минутный след!..О Волхов! берегов твоих
Не оглашает днесь ни голос грозной битвы,
Ни тяжкий стон последния молитвы,
Ни вопли дев с полей родных.
К тебе певец идет с довольною душой:
Он любит с башни зреть, задумчивости полный,
Как ты волнуешься сребристою струей,
Колебля рыбарей разбросанные челны;
И перед ним цветущее селоСклоняется над тихими водами,
Любуяся в их светлое стекло;
Здесь берег обнялся зелеными лугами,
Там он стеной песчаною обвис,
И ели древние над ним шатром сплелись!Мне не забыть тех томных впечатлений,
Питавших мысль мою при Волховских струях.
Картинные брега, я помню вас в мечтах,
Как помнят призраки веселых сновидений!..
К НЕВЕРНОЙ
Не отравляй моей тоски
Улыбкой, ласкою притворной
И сердца снова не влеки
К мучениям любви упорной!
Невинный жар твоих ланит,
Очей веселое сиянье, -
Всё помню я, – но не слетит
Ко мне любви очарованье.
Нет, не слетит оно назад
К моей душе полузабытой:
Так оставляет аромат
Сосуд, небережно разбитый!..
Федор Антонович Туманский
1799–1853
Современник А.С. Пушкина, который принимал участие в подготовке издания стихотворений Пушкина. Был дружен с А.А. Дельвигом и Е.А. Баратынским. Писал удачные стихи в духе элегической лирики 1820-х годов. Самое знаменитое стихотворение – "Птичка". Оно ценилось современниками даже выше одноименного пушкинского.