Сцена шестая
Комната Александры. Двери в прихожую и в соседнюю комнату плотно закрыты, включён радиоприёмник, тихо играет музыка. Саша лежит на диване, она отдыхает после работы. Дверь резко открывается, из прихожей появляется Люба. Она в плаще, волосы её мокры - идёт дождь. Люба останавливается у двери, умоляюще смотрит на Сашу.
Люба. Шура! Прости меня! Я тебя очень прошу, прости меня.
Саша. Тише, мама спит. Ты что?..
Люба. Я тебя прошу простить меня. Иначе я не знаю, что я сделаю.
Саша(садится). Ты что, с ума сошла?
Люба(дискантом). Я ещё раз прошу простить меня! Иначе это плохо кончится. Я мучусь. Я очень мучусь.
Саша. Ты, вроде бы, угрожаешь мне? Что за тон?
Люба. Я прошу простить меня. Я… Я… не нахожу себе места.
Саша. А я? Я нахожу себе место? Нужно отвечать за свои поступки, милая. Изо дня в день ты обижаешь меня. Ты не стесняешься в выражениях. Разве тебе всё позволено? Ты говоришь такие вещи… Ты знаешь, что словом можно убить человека?
Люба. Шура! Я мучусь. Не надо.
Саша. А я не мучилась? Я не мучилась? Моя сестра, моя единственная сестра - жестокий, злой человек. Разве это не мучительно сознавать? Моя единственная сестра ненавидит меня. Это легко пережить?
Люба. Я безумно тебя обожаю.
Саша. Это анекдот. Это курам на смех, Люба.
Люба. Так ты не веришь? Ты не веришь? Ты хочешь довести меня до точки? Да?!
Саша. Ты не пугай меня. Не пугай.
Люба. Всё, Шура. Это - всё. Всё кончено. (Плачет.)
Саша. Только плакать не надо. Плакать не надо! Сначала нашкодишь, потом плачешь… Москва слезам не верит.
Люба. Я не буду плакать.
Саша. И прекрасно сделаешь.
Люба. Значит, ты не простишь меня?
Саша. Простишь, не простишь… Это мелочи. Прощу, конечно, куда я денусь?
Люба. Спасибо.
Саша. Пожалуйста.
Пауза.
Люба(бесцветно). Шура… Только ты не говори маме. Я не хочу больше жить.
Саша(поражена). Ты что?!
Люба. Я очень не хочу жить.
Саша. Ну что ты, Любушка!..
Люба(опускается на пол у двери). Я не могу больше жить. Я не могу! Меня никто не любит.
Саша. Ты с ума сошла. А мама? А я?
Люба. Меня никто не любит. Я понимаю, и нельзя любить - я уродина. Но я так не могу. Я мучусь.
Саша(бросается к ней). Ты уродина? А. я? Ты посмотри на меня.
Люба. Тебя любят. Ты красивая.
Саша. Мы похожи как две капли воды. И тебя полюбят. (Садится рядом с ней, обнимает её.) Ну, иди сюда, иди ко мне. Давай, вытрем слёзки. Полюбят моего котёнка, полюбят мою птичку. Уродина!.. Это же надо такое придумать! (Кладёт её голову к себе на колени.) У кого такие глазки? А у кого такой носик? А где ты найдёшь такие волосы?
Люба(поднимает испуганно голову). Шура, кто-то позвонил?
Саша. Нет.
Люба. Кто-то позвонил. Только что.
Саша. Тебе показалось.
Люба(прислушиваясь). Мне кажется, там кто-то есть, за дверью.
Саша. У тебя нервы расшатались. Нельзя так.
Люба. Шура! Не оставляй меня! Я не могу одна.
Саша. Что за глупости! Ну конечно, я тебя не оставлю. Мы сегодня весь вечер будем дома. Все вместе. Придёт Павел.
Люба. Фарятьев?
Саша. Конечно, Фарятьев. Он обещал прийти. Мы поужинаем, поговорим, я вам буду играть.
Люба(по-детски). А я что буду делать?
Саша. Ты наденешь тёплый халат, сядешь на диван, в уголок, будешь пить чай с пирожными и слушать. А если захочешь, будешь говорить, и тебя все станут слушать.
Люба. А Фарятьев?
Саша. Павлик? Он будет показывать карточные фокусы. А я вам буду играть.
Люба. Шура… Голубчик! Я понимаю, что это глупо, но я тебя прошу… Я тебя просто умоляю! Возьми меня с собой.
Саша. Куда с собой?
Люба. Туда, где вы будете жить. Я вам не буду мешать. Я вообще буду молчать всю жизнь.
Саша. Пожалуйста. Конечно. Если только ты хочешь…
Люба. Да! Я хочу с вами. Я очень хочу.
Саша. Пожалуйста, сколько угодно. Пока тебе не надоест.
Люба. А если мама будет меня отправлять?
Саша. Я тебя никуда не отпущу.
Люба. Ты её уговоришь? Да?
Саша. Конечно.
Люба. Я вам не буду мешать. Я всё для вас буду делать. Я тебя буду ещё больше любить. Мы никогда не будем ссориться. Да?
Саша. Конечно. Мы будем жить спокойно, весело. Будем гулять, читать, беседовать, спорить тоже будем, но спорить по сути, а не по мелочам. В жизни ведь так много интересных явлений. На что ни посмотри, всё интересно.
Люба(вздыхает). Да.
Саша. Вот хотя бы возьми нашу Ольвию. Шутка сказать, кусок земли с громадным дворцом в один прекрасный день ушёл под воду. Здесь есть о чём поразмыслить. А если он вдруг вынырнет? Учёные говорят, что это возможно.
Люба. Ну, что ты, это будет не при нас.
Саша. А если при нас? Представляешь, чему мы можем стать свидетелями! Лучше думать об интересном, о необычном.
Люба. Конечно, лучше.
Саша(задумавшись). Может быть, мы действительно откуда-то прилетели? Почему бы и нет?
Пауза.
Согласись, что Павел всё-таки очень незаурядный человек.
Люба. Конечно, он незаурядный. Кто спорит?
Саша. Он очень незаурядный человек. Это, конечно, хорошо. И относится ко мне незаурядно… И это меня радует. Но, знаешь, Любушка, я тебе скажу по секрету, и пугает немножко. Мне кажется, он меня не видит, то есть не воспринимает меня: я вот ему что-то говорю, а он меня не воспринимает. Он придумал себе кого-то, и ему кажется, что это я. Представляешь? А ведь это нехорошо? Как ты считаешь? Человека нужно принимать таким, каков он есть, со всеми его недостатками и достоинствами, конечно; придумывать ничего не следует. Мне иногда кажется, что он внешне меня неправильно воспринимает.
Люба. Ты красивая.
Саша(вздыхая). Но он незаурядный человек, нужно отдать ему должное. А к таким людям не сразу привыкаешь, ты это учти, они кажутся странными, они раздражают всех.
Люба. Помнишь, у нас в школе был учитель пения Афанасий Самсонович? Его звали "ныч - старый хрыч"?
Саша. Конечно помню. А почему "был"? Куда он девался?
Люба. Он помер три года назад.
Саша. Что ты! Не может быть.
Люба. Действительно, невероятно - взял и умер. Он так нас раздражал, что мы доводили его до белого каления. Чего только ребята с ним не делали! К концу урока он колотил кулаком по столу и кричал: "Я спокоен! Я спокоен! Спокоен!!!" (Смеётся.)
Саша. Ужас. Какая жестокость!
Люба. Конечно. А с его стороны не жестокость раздражать нас с первого класса? Так вот, я думаю, может, он тоже был незаурядным человеком.
Саша. Вполне возможно. А вы загубили его. Какая жестокость.
Люба. И я вот тебя часто раздражаю. (Подмигивает ей.) Как насчёт меня?
Звонок. Люба и Саша замирают.
Саша. Это он. (Замечает, что они сидят на полу, смеётся.) Мы удобно устроились. (Встаёт.) Пойди открой.
Люба идёт открывать дверь, слышен мужской голос, снова появляется Люба.
Люба(глупо хихикая). Там Бедхудов. Он стоит на лестнице.
Пауза.
Саша(раздражённо). Что?! Что ты так тихо говоришь? Что ты бормочешь себе под нос? Что?!
Люба. Бедхудов. Он не хочет заходить. Он там.
Саша. Зачем ты кричишь? Мама спит. (Подходит к зеркалу, смотрит на себя, поворачивается к Любе.) Ты совсем не управляешь собой. (Спокойно выходит.)
Люба медленно подходит к двери, плотно закрывает её, стоит, прижавшись лбом к дверному косяку. Дверь в соседнюю комнату открывается, входит мама.
Мама. Что же вы меня не будите? Ты давно пришла?
Люба. Нет.
Мама. Я заснула как младенец. Но зато сейчас я бодрая, как птичка. А зачем ты открыла окно? Холодно.
Люба. Не закрывай, мама. Здесь душно. Иди пока в ту комнату, я скоро закрою.
Мама. А если мама хочет побыть со своими девулями? Если мама соскучилась? А где Шурёнок?
Люба. Сейчас придёт.
Мама(закрывает окно). У меня настроение прекрасное. Я чувствовала, что этот год сложится необыкновенно удачно. А говорили, что это плохой год, "год дракона". Какая чепуха! А почему в комнате такой беспорядок? Сейчас придёт Павел. Стыдно. Нужно быть аккуратной, Люба.
Люба(открывает окно). Мама!
Мама. Это нужно не маме, а тебе. Это тебе пригодится в жизни. Ты же у меня умная девочка, хорошая девочка. Вы обе у меня хорошие девочки. А все эти завихрения, это пройдёт, и всё станет на свои места. А у Павлика - это всё юношеские фантазии. Они исчезнут, как только появится семья.
Люба слоняется по комнате, мама ходит за ней, убирая в комнате.
Всё пройдёт само собой. Зубной врач в семье - это счастье.
Люба(неожиданно громко). Да!
Мама. Что "да"? Почему ты такая бледная? Ты не больна? У тебя нет температуры?
Люба. Ничего у меня нет. (Включает на полную мощность радиоприёмник.)
Мама(выключает радиоприёмник). Люба, ты укоротила форму?
Люба. Нет.
Мама. Значит, ты выросла. Нужно удлинить. Ты уже выше меня. А скоро будешь выше папы. Куда ты растёшь? (Снова закрывает окно.) Я сегодня познакомилась с тётей Павла. Она такая милая, интеллигентная женщина, мы сразу поняли друг друга. Знаешь, она мне показала фотографию Павла, там ему года два, и он очень похож на Шурочку. У неё есть точно такая фотография, я сейчас поищу её. Кстати, наши фотографии в ужасном состоянии. Нужно их разобрать, систематизировать. А где Шура?
Люба. Сейчас придёт.
Мама выходит в соседнюю комнату, Люба открывает окно, снова появляется в дверях мама.
Мама. Ну, памятник, - это, конечно, нереально… Но чем чёрт не шутит, может быть, что-то он и откроет. Как ты думаешь?
Люба(громко). Да!
Мама. Закрой окно. Очень дует. Ты простудишься. (Выходит в соседнюю комнату.)
Люба тихонько подходит к двери и плотно прикрывает её за мамой, потом так же осторожно направляется к другой двери, а она вдруг распахивается, на пороге стоит Саша. У неё необыкновенное лицо. Дальше сцена идёт в бешеном темпе, но Люба и Саша говорят почти шёпотом. Саша собирает кое-какие вещи в большую сумку, причёсывается, всё это она делает почти одновременно.
Люба. Шурочка!.. Голубчик!.. Не надо!
Саша. Люба!.. Какое счастье! Какое счастье!
Люба. Миленькая, Сашенька, не надо… Я прошу! Не надо!
Саша. Любушка, это невероятно. Ты понимаешь? Я вышла… Он стоит… Губы дрожат… Он сам пришёл! Где моя синяя папка?
Люба(включает радиоприёмник). Голубчик! Милая! Не надо!
Саша. Люба! Это всё была ошибка. Люба! Какое счастье! Ты понимаешь?
Люба. Что ты делаешь, Саша? Ты понимаешь, что ты делаешь?
Саша. Я знала!.. Я чувствовала, что так будет. Есть судьба! Есть!
Люба. Не уходи, Саша!
Саша. Люба, он меня любит. Он сам пришёл. Сам! Солнышко моё!.. Это сон! Как я выгляжу? Я не очень страшная?
Люба. Хочешь, я стану на колени? Хочешь?
Саша. Тише, Любушка. Тише! Может быть, мне переодеться? Как ты думаешь?
Люба. Так нельзя… Так нельзя.
Саша. Он боялся войти, глупенький. Он мучился всё это время. Бедненький мой! Он такой ранимый.
Люба. Я не могу так жить. Так нельзя. Он же сейчас придёт.
Саша. Тише, Люба.
Люба. Он же сейчас придёт!
Саша. Не мешай мне, Люба. Не путайся под ногами. Я могу что-то забыть. Он меня ждёт. Как я выгляжу? Как же быть?.. Эта папка в той комнате.
Люба. Ты не уйдёшь отсюда. Я позову маму.
Саша. Ты ребёнок, Люба. При чём здесь мама? Мне нужна папка, там все документы. Как же быть?
Люба. Он придёт… Он же так радовался… Нельзя убивать человека.
Саша. Любушка, войди в ту комнату тихонько, возьми синюю папку на столе.
Люба. Он же тебе объяснял, что мы - инопланетяне. Он тебя утешал, когда ты плакала.
Саша. Ты не пойдёшь за папкой?
Люба. Он приходил, когда ты была никому не нужна. А этот… Он только свистнул, и ты бежишь. Шушечка, милая! Не надо, не уходи. Мы же говорили, что будем вместе гулять, спорить… Только что говорили! Вот на этом самом месте.
Саша. Мы и будем вместе. Обязательно. Всё будет великолепно. Он любит меня. Он уже снял комнату. Для нас. Любимый мой! Какой заботливый! Господи, как он намучился! Малышик мой! Как он похудел…
Люба. Ты говоришь, как мама. Совсем как мама.
Саша. А что в этом плохого? Я пойду, Люба. Он меня ждёт. Ты принеси мне папку на работу. (Направляется к двери.)
Люба(отчаянно). А Фарятьев?
Саша. Павлик? Он очень хороший человек. Ты объясни ему сама как-нибудь… И скажи ему спасибо. Обязательно. (Открывает дверь, вдруг останавливается, поворачивается к Любе.) Любушка! А что ты так беспокоишься о нём? Послушай… Он тебе нравится?
Люба молчит.
В этом нет ничего плохого. Он очень хороший человек. Ты не выпускай его из виду. Ни в коем случае. (Подходит к Любе, небрежно целует её.) Любушка!.. Это такой день! Такой день!.. За что мне такое счастье? (Уходит.)
Через секунду в комнату входит мама.
Мама. Люба, сядь.
Люба покорно садится, мама садится напротив неё.
Неделю назад я получила письмо от Костелецкой. Я хотела прочитать его вам и забыла. Слушай. (Надевает очки, читает.) "Здравствуйте, дорогие друзья! Давно вам не писала, да и писать, по правде сказать, не о чем. Жизнь наша течёт тихо и однообразно. Может быть, где-то оно иначе, но я другой жизни не знаю, так как далеко от дома отойти не могу - мама очень слабенькая. Я было и хор оставила, но завсобесом, между прочим, очень симпатичная женщина, которая заинтересована в том, чтобы этот хор пенсионеров не умер, стала меня уговаривать не бросать его и сказала, что если будут выезды в район, то она будет присылать девушек - сотрудниц собеса - дежурить к нам". А где Шурочка?
Люба. Сейчас придёт.
Мама(продолжает читать письмо). "Так что пою я по сей день. Летом очень хлопотала, так как собралась было в Киев, но вдруг приехал Володя из Москвы с женой и мальчиком, и вышел из моей поездки - пшик! - чему я очень рада… А жизнь течёт, и сколько её ещё осталось… А Лета пишет…" (Любе.) Ты помнишь тётю Виолетту? (Читает.) "А Лета пишет…"
Звонок в дверь, Люба вскакивает, выбегает в прихожую.
Пауза. Появляется Павел с букетом цветов.
Мама. Павлик! Здравствуйте, голубчик. Ну, проходите, проходите. Сашеньки нет, она выбежала на минутку. Всё в хлопотах. Дайте-ка я на вас посмотрю… Похудел… Осунулся. Ну, что же вы? Что ж вы так, дорогой?
Павел(протягивает ей букет). Я, собственно… Я немного волнуюсь.
Мама. Он волнуется! Прелестные цветы. Волнение - это понятно. Но почему же вы изводите себя? Зачем эти круги под глазами? Зачем? Это вас не красит.
Павел. Круги? Я не знаю.
Мама. Любасик! Займи гостя. Правда, она у меня красивая девочка? Как вам кажется, Павел?
Павел. О да! Она, возможно, будет очень, очень красивой!
Мама. Конечно будет. Она и умница у меня. Ну ладно, ладно… Она уже хмурится, и я замолкаю… Поверьте, я тушуюсь. Спрашивается, для чего нужно иметь детей? Я побежала на кухню. Я сегодня тоже обленилась, проспала всё на свете. Шурочка сейчас придёт, она выбежала на минутку. (Выходит.)
Павел. Как она вас любит!
Люба. Смешно, да?
Павел. Почему смешно? Это прекрасно.
Люба. Оставьте! Прекрасно! Это безумие какое-то. Кому это нужно? Я вообще считаю, что надо отнимать детей у родителей. Непременно отнимать и отдавать их государству. Я бы запрещала им даже видеться, пока дети не станут взрослыми и не поймут сами, что к чему.
Павел. Вы это говорите серьёзно?
Люба. Господи, конечно серьёзно. Это единственный выход. Это единственное, чем можно помочь детям.
Павел. Вы шутите? Не можете вы так думать!
Люба. Почему не могу?
Павел. В чём помочь? Зачем отнимать?
Люба. Чтобы не было этой слепой, этой безумной любви, когда готов убить сотни детей, лишь бы был жив один, мой, неповторимый. А из этого "неповторимого", может быть, неповторимая гадость получится. Нужно отнимать детей - и всё. Тогда бы и взрослые жили, жили, а не прозябали. А так ведь родят, и всё - миссия закончена. Глупеют, дряхлеют, а туда же - воспитывать.
Павел. Как вы смеете так говорить?! Это невероятно.