ДЕВУШКА. Он мою подругу… Ну, сами понимаете. И она повесилась.
ЖЕНА. А ведь я знала, что это так… (Учителю.) Я знала, что не просто влюбилась девочка и… Я знала.
ДЕВУШКА. Ой, как мне это нравится! Жена знает, что муж насильник и негодяй – и ничего, вида не показывает, живут дружно! Научите меня так, а?
УЧИТЕЛЬ (Жене.) Больше слушай эту полоумную. Ничего ты не знала, и знать тут нечего. Я тебе сто раз рассказывал, и было так, как я рассказывал.
ЖЕНА. Пусть так.
УЧИТЕЛЬ. Что значит – пусть так? Не пусть, а так!
Пауза.
ДЕВУШКА. Аж скучно стало. Вы забыли, что удочерили меня? Я ваша дочь. Сейчас утро. (Включает везде свет, раздвигает шторы.) Какое солнце! Я еще не проснулась. Позовите меня, чтобы я проснулась. Очень вас прошу, позовите меня. (Стоит на пороге другой комнаты.) Если вам не трудно, очень вас прошу. Минуты через три, ладно? Утро, давно пора вставать, а я все никак не встаю. Позовите меня. И я выйду совсем другой и буду ваша дочь, и вы поверите. (Скрывается в комнате.)
Пауза.
ЖЕНА. Она явно больна. Она сумасшедшая. Я думаю, ей нельзя перечить… Что вы на меня так смотрите? Ладно, пусть не сумасшедшая. Но она не шутит. А вы… Я понимаю, вам не хочется унижаться. Мне тоже. Но я хочу, чтобы вы остались живы. Светка-Иллюзион, кошмар какой-то. Вам просто трудно в это поверить. А я позвонила, услышала этот милицейский голос и сразу поверила. Мы представляем их, ну, всяких там… Мы их представляем какими-то монстрами, а они с виду такие же, как мы. И нам трудно бывает представить, что это коснется нас. Читаешь газеты – дикие, нелепые истории, но не про нас. Но эти люди, которые попали в эти дикие истории, тоже читали газеты и думали – не про нас. А оказалось…
УЧИТЕЛЬ. Слишком много читаешь газет. Это вредно.
ЖЕНА. А знаешь, я ждала. Не знаю почему, но ждала. И где-то внутри себя решила: если это произойдет со мной, с нами, я буду бороться до конца. Я пойду на все. Речь идет о том, чтобы выжить, понимаете вы или нет? Выжить!
Пауза.
Подходит к двери.
Света! Доченька! Пора вставать! Светик! Вставай, родная, уже пора!
Девушка выходит, полуголая. Потягивается.
ДЕВУШКА. Как я спала! Никогда в жизни так не спала!
СЫН. Доброе утро, сестренка. (Подходит к ней, обнимает.)
ДЕВУШКА. Доброе утро, братик. Здравствуй, мама. Как твоя бессонница?
ЖЕНА. Ничего… То есть… Да, не сплю, все не сплю…
ДЕВУШКА. А папочка почему такой хмурый? Папка? Тебя совсем замучили ученики? Плюнь на них, не ходи в школу.
СЫН. А он и не пойдет. Сегодня воскресенье.
ДЕВУШКА (садится к Учителю на колени). В самом деле! Значит, сегодня мы пойдем в лес?
УЧИТЕЛЬ. Да, пойдем в лес.
ДЕВУШКА. Будем собирать цветы, и ты сплетешь мне венок – как тогда? Сплетешь или нет?
УЧИТЕЛЬ. Я сплету тебе венок.
ДЕВУШКА. Милый папка, хороший. (Отходит от него.) Вот говорят, что где-то есть злые люди. Есть семьи, где жены изменяют мужьям и наоборот, дочери с двенадцати лет идут по рукам, а сыновья с пятнадцати лет вешаются. Может быть. Но пока еще есть такие люди, как мы, не все потеряно. Зачем думать о злобе других, надо думать о себе. Папка, прочитай свое любимое, прочитай Пушкина, я умираю, когда ты его читаешь!
УЧИТЕЛЬ (после паузы).
Не дорого ценю я громкие слова,
От коих не одна кружится голова.
Я не ропщу о том, что отказали боги
Мне в сладкой участи оспоривать налоги
Или мешать царям друг с другом воевать;
И мало горя мне, свободно ли печать
Морочит олухов, иль чуткая цензура
В журнальных замыслах стесняет балагура.
Все это, видите ль, слова, слова, слова.
Иные, лучшие мне дороги права;
Иная, лучшая потребна мне свобода.
Зависеть от царя, зависеть от народа -
Не все ль равно? Бог с ними.
Никому
Отчета не давать, себе лишь самому
Служить и угождать; для власти, для ливреи
Не гнуть ни совести, ни помыслов, ни шеи,
По прихоти своей скитаться здесь и там,
Дивясь божественным природы красотам,
И пред созданьями искусств и вдохновенья
Трепеща радостно в восторгах умиленья.
– Вот счастье! вот права…
Пауза.
ДЕВУШКА. Папка, ты гений!
УЧИТЕЛЬ. Это Пушкин гений.
ЖЕНА. Девочка моя… Как у тебя глаза блестели… Тебе, наверно, трудно жить той жизнью, которой ты живешь. Зачем тебе эта компания, зачем тебе эта ужасная кличка, ведь ты…
ДЕВУШКА. Стоп, приехали! Удивительно легко вас на понт брать, даже смешно! Или вы так боретесь за жизнь? Одобряю. Но не надо напрягаться, легче, веселей! Я вот что-то веселое придумала и забыла.
СЫН. Жениться.
ДЕВУШКА. Вот именно, жениться, то есть тебе жениться, а мне замуж выходить. Ты мне нравишься. Но уж свадьба так свадьба! Жениху – костюм! Мне подвенечное платье! Я чувствую: меня скоро пристукнут. Такое предчувствие. И что же, я не успею даже побыть невестой? Сделайте мне это, прошу вас. И все. И на этом закончим. И все будут живы-здоровы.
Жена идет в другую комнату.
УЧИТЕЛЬ. Ты куда?
ЖЕНА. Готовиться к свадьбе.
Сын тоже направляется к себе.
УЧИТЕЛЬ. А ты куда?
СЫН. Готовиться к свадьбе.
Пауза.
ДЕВУШКА. Видите, как все бывает… Вы думали, все прошло, забылось. Ведь вы забыли, вы спите спокойно, значит, и у других все забылось. А вот не забылось, оказывается. И последствия, так сказать, непредсказуемые.
УЧИТЕЛЬ. Ты о чем?
ДЕВУШКА. Я все о том же. О моей подруге, которой нет.
УЧИТЕЛЬ. Да подруга-то при чем?
ДЕВУШКА. Как сказать. Мы с ней на спичках решали, кто к вам… Ну, то есть, обе хотели, но подруги же были… И решили на спичках, у кого длинная, так, значит… Она длинную вытянула. И я устранилась. Но просила ее рассказывать. Она говорит мне: не понимаю, дурочка, зачем ты себя травишь? А я говорю: мне интересно, будто ты – это я. И ведь все равно у вас ничего не получится. Она говорит: посмотрим! Он, говорит, совсем дозрел, только боится, он однозначно уже намекает, что хотел бы со мной…
УЧИТЕЛЬ. Она врала! Мы три раза с ней прошлись – три раза по три минуты. Все!
ДЕВУШКА. Допустим, не три раза, а пять, и не по три минуты, а по полчаса и даже по часу. И вы соловьем разливались, вам приятно было, что вы ей нравитесь, что она вас любит. Понять вас можно: вас же не любит никто. Учитель вы плохой, учеников вы презираете, это же видно. И они тем же отвечают, хулиганят у вас на уроках, выставляют себя тупее, чем на самом деле. А вы только этому радуетесь. И вот девочка – любит, уважает, и вы начинаете ей ласковые песни петь, чтобы она еще сильней влюбилась. То есть, конечно, вы ей прямо сказали, что ничего быть не может, а сами всё поете и поете. Взрослый же человек, литературу преподает, должен же сообразить, что в таких случаях надо сразу – извините, до свидания, не сердитесь на меня. Она поревела бы – и все. Нет, вам жаль было с такой игрушкой расставаться. Я это видела, понимала, я даже пыталась ей говорить, а она ослепла, оглохла… Хотя, и я бы, может… А потом она повесилась. А если б я была на ее месте, то и я бы. Мы с ней похожи. То есть понимаете? Это я повесилась. И пришла к вам спросить – за что вы меня убили, а?
УЧИТЕЛЬ. А нормально это нельзя было сделать?
ДЕВУШКА. Да я и не собиралась. Спали бы спокойно. Случайно получилось: иду, вижу – вы, с портфельчиком, усталый, порядочный, с чувством выполненного долга. Ну, и… Я хотела посмотреть… Знаете, у меня часто бывает… Трудно объяснить… Все внутри кипит, дрожит, ничего не боюсь – и любить хочу. И люблю. Почему вы всего боитесь? За что вы всех так ненавидите?
УЧИТЕЛЬ. Это выдумки. Ты странные вещи говоришь. Ты меня не знаешь…
Входит Жена с белым платьем.
Это что, свадебное? Твое свадебное?
ЖЕНА. Сохранила зачем-то… Зачем-то лежало и лежало. Сто раз хотела выкинуть. Не выкинула. Значит, чувствовала что-то?
ДЕВУШКА (одевается). Старомодное, конечно. И пожелтело… Но мне идет, правда? Нет, в самом деле! Вот я и невеста!
Входит Сын в черном костюме.
Какой франт! Пожалуй, ты меня достоин! Ну? Где свадебное угощение, где шампанское?
ЖЕНА. Будет угощение, будет шампанское.
ДЕВУШКА. А что это вы будто с угрозой говорите?
ЖЕНА. Тебе кажется, милая.
ДЕВУШКА. А то ведь я шутки брошу и… Нет, как мне идет свадебное платье, сроду бы не подумала! Конечно, без загсов, без венчания, без всяких обрядов! И угощения не надо, и шампанского тоже. Что самое главное в свадьбе?
СЫН. Брачная ночь!
ДЕВУШКА. Вот именно. Родители, что приуныли? Поздравьте молодых! Благословите их на брачное ложе! Можно иконой, у вас, я смотрю, икона висит.
Пауза.
Мне раньше это всегда было смешно: жених и невеста. У всех женихов и невест почему-то одинаковый вид. Идиотский. Со стороны многое идиотским кажется. Почти все. А когда сам, то, вроде, так и нужно, вроде, и не идиот. Надо посмотреть на себя со стороны. (Подходит к зеркалу. Сыну.) Эй, жених, стань рядом… Нет, ничего. Нормально. Даже не смешно. Даже красиво. Молодые, все впереди. Они ждали этого три года и три месяца. Они не могут жить друг без друга. И вот они вместе, и никого не замечают вокруг… Ведь бывает так?
ЖЕНА. Конечно.
ДЕВУШКА. Почему же вы не благословите нас?
Пауза.
Ладно. Обойдемся без благословения.
Берет Сына за руку, уводит. У Жены и Учителя такой вид, будто они хотят сказать что-то. И оба не нашли слов.
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Кажется, мы доигрались до чего-то окончательно сумасшедшего. Безумие заразительно. А она определенно безумна.
ЖЕНА. Тебе лучше знать.
УЧИТЕЛЬ. Почему мне лучше знать?
ЖЕНА. Ты имеешь с ними дело. Ты с ними работаешь.
УЧИТЕЛЬ. Ты ведь не это имела в виду. Ты ей поверила. Ты поверила, что у меня с той девчонкой… Смешно, ей-богу!
ЖЕНА. Почему бы и нет? Ты нормальный мужчина, ты мог увлечься. Мы мало знаем друг друга. Да и себя тоже. Я вот вдруг поняла, что совсем себя не знаю. У меня дикие мысли. То есть очень простые. Знаешь, какие? Я думаю, что нашему мальчику неплохо стать мужчиной. Пусть даже при таких обстоятельствах. Я думаю еще: хорошо бы она потом заснула. А ему – на пользу. На него смотреть страшно, бледный, вялый, заговаривается… И сам себя боится. Как и мы. Мы слишком робкие люди, нам пора меняться, иначе мы исчезнем – все, у кого нет решительности, твердости… Я устала вздрагивать. Ты знаешь, убийство… Что ты смотришь на меня? Я сказала: убийство. Такое слово. Когда убивают человека. Убийство. Так вот, убийство будет для меня полезно. Это будет – ну, как балласт для корабля, чтобы он был устойчивым. А то я неустойчивая какая-то. Нам всем нужно совершить по одному преступлению – для устойчивости.
УЧИТЕЛЬ. О чем ты?
ЖЕНА. Я говорю о том, о чем ты молчишь. Об убийстве.
Пауза.
УЧИТЕЛЬ. В боксе это называется – клинч. Двое обхватывают друг друга и не могут разойтись. И драться не могут, и разойтись не могут. Пока судья не даст команду.
ЖЕНА. Судьи нет, некому дать команду.
УЧИТЕЛЬ. Сейчас она с нашим сыном… Она будет мучить нас бесконечно. Мне кажется, она нас просто провоцирует. Так бывает. Такой вид самоубийства. Та девочка… Я сейчас вспоминаю. Она вела себя так, чтобы вывести меня из себя. Чтобы я не вытерпел. Вот и эта…
ЖЕНА. Мы обсуждаем это так, будто способны…
УЧИТЕЛЬ. Это ты обсуждаешь.
ЖЕНА. Хорошо. Обсудим. Итак, мы прекращаем этот балаган, мы выгоняем ее. Что будет дальше?
УЧИТЕЛЬ. Она приводит своих друзей, и они будут издеваться над нами уже хором.
ЖЕНА. Мы вызываем милицию.
УЧИТЕЛЬ. Они уйдут и придут в другой раз.
ЖЕНА. Но ведь не бывает безвыходных ситуаций!
УЧИТЕЛЬ. Выход есть.
ЖЕНА. Мы пытались говорить с ней по-человечески?
УЧИТЕЛЬ. Даже более того.
ЖЕНА. Мы выполняли все ее дурацкие прихоти?
УЧИТЕЛЬ. И дошли до абсурда… Кстати, меня с ней никто не видел. Никто не встретился у дома, в подъезде – и темно уже было. Так. Крови нельзя. Значит, удушить. У нас есть старое покрывало. Ты все собиралась в чистку его сдать.
ЖЕНА. Да, синее.
УЧИТЕЛЬ. Завернем в покрывало. Дождемся, когда будет совсем темно и глухо… И я вынесу.
ЖЕНА. Один не сумеешь. Трупы тяжелые.
УЧИТЕЛЬ. Тогда с тобой. Сыну не нужно, ни к чему…
ЖЕНА. И у нас будет с тобой новая любовь. Любовь на крови.
УЧИТЕЛЬ. Любовь? Да…
ЖЕНА. Мы не сумеем этого сделать. Она врет, блефует, она просто наркоманка, она ломает комедию. Давай отпустим ее.
УЧИТЕЛЬ. Нет!
Пауза.
ЖЕНА. Ты хорошо это сказал. Резко, твердо. Все правильно. Чтобы не жить по их законам, надо уничтожать их. Ведь так?
УЧИТЕЛЬ. Мы уже живем по ее законам. Господи, да что со мной? Где я был все это время? Что делает эта шваль в нашем доме, в комнате нашего сына? Я вышвырну ее, а потом пусть приводит свою банду, пусть! Она говорит – море крови! Я им устрою море крови, недоноски. Сделали из меня шута, идиота!
Направляется в комнату Сына. Вдруг крик. Он останавливается. Выходит Девушка. Кажется, и лицо ее, и руки – все в крови. Она сползает по стене. Падает.
Затемнение.
Второе действие
Мизансцена финала первого действия. Выходит Сын. Пауза.
УЧИТЕЛЬ. Что ты сделал? Что ты сделал, дурак?
ЖЕНА. Это не он! Это не он! Его и дома не было! Я так и скажу на суде: это не он, его не было дома, мотается где-то до полуночи, вы же знаете современных подростков!
СЫН. Я не подросток. Чего вы всполошились-то? Я думал, вы как раз на это и рассчитывали. Оставили нас наедине, чтобы я спокойно сделал свое дело. Что, нет? Тогда ради чего была эта комедия? Разрешили посторонней девке… Свадьба, платье… Вы что?
УЧИТЕЛЬ. Это просто… Ну, затмение какое-то, она нас запутала. Мне в голову не могло прийти…
СЫН. Я несовершеннолетний, мне и дадут меньше, и убийство получается не групповое, а на почве юношеской психики. А вы скажете, что спали и ничего не видели, не слышали. Сын привел домой девицу. Она ему не дала, вот он ее и прирезал. У вас друзья-медики есть, задним числом сварганят мне историю болезни, что я шизоид. Это, кстати, полная правда, у меня давно уже астено-депрессивный синдром на почве комплекса неполноценности.
ЖЕНА. Что ты говоришь?! Я не позволю! (Мужу.) Слышишь, я не позволю! Его не было дома, я одна, я – из чувства ревности. Она изменяла тебе, то есть, Господи, ты изменял мне с ней, я узнала, заманила ее домой – и…
УЧИТЕЛЬ. Ерунда! Постой. Дай обдумать.
СЫН. Туго соображаешь. Как всегда.
УЧИТЕЛЬ. Помолчи!
СЫН. Не могу молчать. Вы так себя ведете, будто вас уже поймали.
ЖЕНА. В самом деле… В самом деле! Ведь ничего еще не случилось! То есть…
СЫН. Не тяните время. Сначала завернуть ее во что-нибудь, а то крови еще больше натечет. (Матери.) У тебя покрывало было, синее такое.
ЖЕНА. Да, сейчас. (Быстро находит покрывало.)
Сын заворачивает Девушку. Родители не подходят.
СЫН. Так. Теперь ждите, я скоро!
ЖЕНА. Куда?
Сын, не отвечая, выбегает.
УЧИТЕЛЬ. Это была самооборона.
ЖЕНА. Да. Мы имеем право защищаться. На троих нам дадут меньше. То есть, допустим, три года, но на троих получится по одному.
УЧИТЕЛЬ. Ошибаешься. За коллективное убийство дают больше. Если одному три, то троим – девять.
ЖЕНА. Глупость какая-то. Если все вместе убили человека, значит было за что. Ведь так?
УЧИТЕЛЬ. Надо что-то делать! Куда он пошел? Сбежал?
ЖЕНА. Сказал – ждите. Он иногда бывает совсем никчемный, а иногда такой вдруг практичный. Они все такие. Сами придуриваются, а сами свою выгоду знают.
УЧИТЕЛЬ. Ты мне рассказываешь?
Входит Сын.
СЫН. Так. Берите за ноги, за руки, и понесли.
ЖЕНА. Куда?
СЫН. В машину, в багажник.
ЖЕНА. Ты такси вызвал?
УЧИТЕЛЬ (глянув на нее с изумлением, сыну). Откуда машина.
СЫН. Владик дал. Он мне дает иногда прокатиться, машина все равно убитая, не жалко.
ЖЕНА. Ты ездишь на машине? Но это же опасно – без прав!
СЫН. Мы говорить будем или что?
Подает пример, берет сверток со стороны ног. Учитель и Жена тоже хватаются.
Выносят за кулисы.
Звук открывающегося багажника, затем багажник захлопывается, машина заводится. Едет.
ГОЛОС СЫНА. Черт, ножей не взяли. Самое умное – расчленить, и к мясокомбинату на свалку. Я знаю, там скотомогильник такой, куча трупов – коровы дохлые, свиньи. Никто сроду не догадается. Или к очистным сооружениям. Там такие баки с кислотой, мне один рассказывал, в них все остатки из канализации растворяются. А потом на очистку. А потом опять вода получается. Прикольно, да? Пьешь воду – привет, Светка-Иллюзион!
УЧИТЕЛЬ. Помолчи!
Звук мотора обрывается. Хлопают двери, багажник. Трое появляется, несут сверток.
ЖЕНА. Где мы?
СЫН. Овраг. (Учителю.) Дай зажигалку.
УЧИТЕЛЬ (роется в карманах). Ты же знаешь, я бросил курить.
СЫН. Ладно, своя есть.
Он достает зажигалку, вместе с нею выпадает пачка сигарет.
МАТЬ. Ты куришь?!
СЫН. Я недавно, всего полгода.
МАТЬ. Нет, но ты скрывал, ты тайком!
УЧИТЕЛЬ. Он человека убил, а ты его за то, что он тайком… (Сыну.) Что ты хочешь сделать?
Сын уходит, возвращается с канистрой, поливает сверток.
МАТЬ. Ты с ума сошел! Жечь человека!
СЫН. Это не человек, а труп!
УЧИТЕЛЬ. Бессмысленно. Найдут, проведут эксгумацию. А тут наши следы везде.
СЫН. Черт, не подумал… Как я сразу… (Стучит себя по голове.) Утопить! Тут выезд к каналу, пустырь, незаметно подъедем и сбросим. Сроду не догадаются, даже если найдут. Берем!
Они берут сверток и уносят его. Хлопает багажник, дверцы.
Звук мотора.
Через некоторое время Мать, Учитель и Сын опять выносят сверток.
СЫН. Вот здесь. Здесь глубоко. Ну, взяли?
ЖЕНА. А покрывало? По нему могут опознать.
СЫН. Опыт приходит постепенно.
Он разворачивает тело девушки, вытаскивает из-под нее покрывало. Некоторое время стоит над ней. (Родители не смотрят.)
Как живая.
ДЕВУШКА. Между прочим, я так и простудиться могу! Помогите встать!
Затемнение.
Квартира. Все входят.
УЧИТЕЛЬ. А ты куда? Проваливай! (Сыну.) И ты вместе с ней!
ЖЕНА. Как так можно, сын? За что так с нами?
ДЕВУШКА. О, вы еще его не знаете! Он мне предложил: пусть, говорит, твои друзья в самом деле прибьют папу с мамой, а мы тут заживем вдвоем на просторе!
СЫН. Ну, это ты врешь!
ДЕВУШКА. А как полез на меня – профессионально! В смысле, как профессиональный насильник. И ручки заломил, и все такое. В папу – жилистый.