Мария(резко поворачивается к нему спиной). Я знаю, что твои доводы всегда один лучше другого и тебе ничего не стоит меня убедить. Но я тебя больше не слушаю, я затыкаю уши, когда ты начинаешь говорить этим голосом. Я хорошо его знаю. Это голос твоего одиночества, это не голос любви.
Ян(встает позади нее). Довольно об этом, Мария. Я хочу, чтобы ты меня оставила здесь одного. Мне нужно как следует во всем разобраться. В этом нет ничего страшного, не такое уж большое дело - переночевать под одной крышей с собственной матерью. Остальное решит Господь. Но Господу ведомо и то, что за всеми этими заботами я не забываю о тебе. Только не может человек быть счастлив в изгнании или в забвении. Нельзя всегда быть посторонним. Я хочу вновь обрести свою родину, дать счастье всем, кого я люблю. О дальнейшем я пока не задумываюсь.
Мария. Ты бы мог все это сделать, если бы заговорил с ними простым языком. А твой способ вряд ли хорош.
Ян. Он хорош, поскольку благодаря ему я узнаю, обманули меня мои мечты или нет.
Мария. Я от души желаю, чтобы они тебя не обманули и чтобы ты оказался прав. А у меня одна только мечта - о стране, где мы с тобой были счастливы, и один только долг - ты.
Ян(прижимая ее к себе). Позволь мне пойти. Я найду в конечном счете слова, которые все уладят.
Мария(оттаивая). О, продолжай же и дальше мечтать. Ничто мне не страшно, если со мною твоя любовь! Обычно я не могу быть несчастлива, когда я с тобой. Я набираюсь терпения, жду, когда ты устанешь витать в облаках, - тогда начинается мое время. А сегодня я несчастлива лишь потому, что я уверена в твоей любви, а ты меня гонишь. Вот почему любовь мужчин надрывает нам сердце. Они не в силах совладать с искушением отказаться от того, что им дорого.
Ян(берет ее лицо в ладони и улыбается). Это правда, Мария. Но посмотри на меня, мне не грозит никакая опасность. Я действую по своей воле и с чистым сердцем. Ты на одну ночь вверяешь меня моей матери и сестре, это вовсе не так страшно.
Мария(отрываясь от него). Что ж, прощай, и да хранит тебя моя любовь. (Идет к двери и показывает ему свои пустые руки.) Гляди, у меня ничего больше нет. Ты отправляешься на разведку и оставляешь меня в мучительном ожидании.
Она стоит в нерешительности. Потом уходит.
Сцена пятая
Ян садится. Входит старый слуга, оставляя дверь открытой, чтобы пропустить Марту, и выходит.
Ян. Добрый день. Я пришел по поводу комнаты.
Марта. Я знаю. Ее для вас готовят. Я должна записать вас в реестр.
Она идет за регистрационной книгой и возвращается.
Ян. У вас очень странный слуга.
Марта. К нам до сих пор никто еще не обращался с жалобой на него. Он всегда аккуратно выполняет все то, что ему положено выполнять.
Ян. О, это не жалоба. Просто он не похож на других, ничего больше. Он что, немой?
Марта. Нет, здесь другое.
Ян. Значит, он все же говорит?
Марта. Очень мало и только самое главное.
Ян. Во всяком случае, он как будто не слышит, что ему говорят.
Марта. Нельзя сказать, что совсем не слышит. Слышит, но плохо. Однако мне нужно записать вашу фамилию и имя.
Ян. Гашек, Карл.
Марта. Карл - и все?
Ян. И все.
Марта. Дата и место рождения?
Ян. Мне тридцать восемь лет.
Марта. Где вы родились?
Ян. В Богемии.
Марта. Ваша профессия?
Ян. У меня нет профессии.
Марта. Нужно быть или очень богатым, или очень бедным, чтобы жить, не имея в руках ремесла.
Ян(улыбается). Не могу сказать, что я очень беден, но в силу ряда причин меня это радует.
Марта(другим тоном). Вы, разумеется, чех?
Ян. Разумеется.
Марта. Ваше постоянное место жительства?
Ян. Богемия.
Марта. Вы и приехали оттуда?
Ян. Нет, я приехал из Африки. (Она как будто не понимает). С другой стороны моря.
Марта. Я знаю. (Пауза.) Вы туда ездите часто?
Ян. Довольно часто.
Марта(несколько мгновений грезит наяву, потом спохватывается). Куда вы направляетесь?
Ян. Не знаю. Это будет зависеть от целого ряда вещей.
Марта. Вы намереваетесь здесь остаться?
Ян. Не знаю. Смотря по тому, что я здесь найду.
Марта. Впрочем, это не имеет значения. Но ни кто вас не ждет?
Ян. Нет, в принципе никто.
Марта. Полагаю, у вас есть какой-нибудь документ?
Ян. Да, могу вам его предъявить.
Марта. Спасибо, не беспокойтесь. Мне достаточно указать, паспорт это или удостоверение личности.
Ян(колеблется). Паспорт. Вот он. Хотите взглянуть?
Она берет паспорт и собирается его прочесть, но в раме дверей возникает старый слуга.
Марта. Нет, я тебя не звала. (Старик выходит. Марта рассеянно возвращает Яну паспорт, так и не прочитав его.) Когда вы туда приезжаете, вы живете у моря?
Ян. Да.
Она встает и как будто собирается закрыть тетрадь; потом, спохватившись, оставляет ее открытой.
Марта(неожиданно строго). Да, забыла! У вас есть семья?
Ян. Была. Но я давно покинул ее.
Марта. Нет, я хочу спросить - вы женаты?
Ян. Почему вы об этом спрашиваете? Ни в одной гостинице мне не задавали такого вопроса.
Марта. Он значится в вопроснике, который раздает нам администрация нашего кантона.
Ян. Очень странно. Да, я женат. Вы должны были, впрочем, заметить мое обручальное кольцо.
Марта. Я его не заметила. Можете ли вы дать мне адрес вашей жены?
Ян. Она осталась на родине.
Марта. Что ж, прекрасно. (Закрывает реестр.) Может быть, я предложу вам что-нибудь выпить, пока вам готовят комнату?
Ян. Нет, я лучше просто здесь подожду. Надеюсь, я вас не стесню.
Марта. Как вы можете меня стеснить? Эта зала для того и существует, чтобы принимать в ней клиентов.
Ян. Да, но когда клиент всего лишь один, он стесняет порою больше, чем толпа посетителей.
Марта(приводя залу в порядок). Отчего ж? Я думаю, вы не собираетесь морочить мне голову всякими глупостями. Я ничего не могу предложить тем, кто приходит сюда позубоскалить. Это давно уже поняли в нашей округе. И вы скоро увидите, что остановились в спокойной гостинице. Сюда мало кто заходит.
Ян. Вряд ли это способствует успеху в ваших делах.
Марта. Какую-то долю выручки мы на этом теряем, но зато обретаем покой. А покой никакими деньгами не купишь. К тому же один хороший клиент куда лучше шумной компании. Хороший клиент - вот что, в сущности, нам нужно.
Ян. Но… (колеблется) но, должно быть, жизнь здесь у вас у обеих не слишком веселая. Вы не чувствуете себя одинокими?
Марта(резко поворачивается к нему лицом). Послушайте, я вижу, пора вас предостеречь. Так вот, войдя сюда, вы пользуетесь только правами клиента. Пользуетесь ими в полной мере. Вы будете хорошо обслужены, и, могу вас заверить, вам не придется жаловаться на наш прием. Но вам не следует беспокоиться по поводу нашего одиночества, равно как не стоит заботиться о том, чтобы нас не стеснить или чтобы ваше появление в зале не застало нас врасплох. Вам предоставлено место клиента, располагайтесь в нем как можно удобнее, оно ваше по праву. Но не выходите за эти рамки.
Ян. Прошу меня простить. Я хотел выразить вам свою симпатию, в мои намерения не входило вас сердить. Просто мне показалось, что мы с вами не совсем посторонние друг другу люди.
Марта. Вижу, мне снова придется повторить вам, что речь вообще не о том, сержусь я или не сержусь. Мне кажется, вы упорно стремитесь продолжать разговор в тоне, который явно вам не подходит, что я и пытаюсь вам показать. И делаю это, поверьте, без всякого раздражения. Ведь нам обоим будет только на пользу, если ни вы, ни я не станем допускать фамильярности. Если же вы по-прежнему намерены говорить языком, не подобающим клиенту, все решится довольно просто: мы откажемся вас принять. Но если вы, на что я надеюсь, поймете, что две женщины, которые сдали вам комнату, ничуть не обязаны при этом допускать более близкие отношения с вами, тогда все будет в полном порядке.
Ян. Ничуть в этом не сомневаюсь. С моей стороны было непростительно дерзко дать вам повод подумать, что я заблуждаюсь на сей счет.
Марта. Невелика беда. Не вы первый пытаетесь перейти на такой тон. Но я всегда выражаюсь достаточно ясно, чтобы с самого начала исключить возможность ошибки.
Ян. Вы в самом деле выражаетесь ясно, и я признаю, что мне нечего больше сказать… пока что.
Марта. Почему нечего? Вам ничто не мешает перейти на язык наших клиентов.
Ян. Что же это за язык?
Марта. Большинство из них беседовали с нами о своих путешествиях, о политике - словом, обо всем, но только не обо мне и не о моей матери. Именно об этом мы вас и просим. Бывало даже, некоторые нам рассказывали про свою собственную жизнь, про то, кто они такие. Все это в порядке вещей. В круг обязанностей, за которые мы получаем деньги, входит в конечном счете и обязанность выслушивать клиента. Но плата за пансион не может, разумеется, включать в себя обязанность хозяев гостиницы отвечать на вопросы клиентов. Моя мать иногда отвечает - по причине своего полного безразличия, но я отказываюсь - из принципа. Если вы это хорошо себе уясните, мы не только придем к согласию, но вы скоро обнаружите, что еще о многом можете нам рассказать и что человек получает порой удовольствие оттого, что его кто-то слушает, когда он начинает говорить о себе.
Ян. К сожалению, я не умею интересно рассказывать о себе. Да это, впрочем, и ни к чему. Если я остановлюсь у вас на короткое время, зачем вам знать обо мне? А если останусь надолго, у вас и без моих рассказов будет возможность понять, кто я такой.
Марта. Надеюсь только, что вы не станете таить на меня обиду за то, что я вам сейчас сказала. Я всегда считала полезным показывать вещи такими, каковы они есть, и не могла позволить вам продолжать разговор в манере, которая в конце концов испортила бы наши отношения. Мои слова продиктованы здравым смыслом. Поскольку до этого дня у нас не было ничего общего с вами, нет никаких оснований и для того, чтобы между нами сразу возникла душевная близость.
Ян. Я уже все вам простил. В самом деле, я и сам знаю, что близость не возникает внезапно.
Входит мать.
Сцена шестая
Мать. Здравствуйте, сударь. Комната для вас готова.
Ян. Весьма вам благодарен, сударыня.
Мать садится.
Мать(Марте). Ты заполнила регистрационный лист?
Марта. Да.
Мать. Можно взглянуть? Прошу извинить меня, сударь, полиция на сей счет очень придирчива. Да вот, пожалуйста, моя дочь не указала причину вашего прибытия - состояние здоровья, деловая цель или туристическая поездка.
Ян. Скорее всего речь здесь может идти о туризме.
Мать. Вероятно, из-за монастыря? О нашем монастыре говорят много хорошего.
Ян. Да, я об этом действительно слышал. Но мне захотелось еще раз увидеть край, который я некогда знал и о котором у меня сохранились самые теплые воспоминания.
Марта. Вы тут жили?
Ян. Нет, но когда-то, очень давно, я случайно оказался здесь проездом. И не забыл об этом.
Мать. Но у нас ведь просто крохотная деревенька.
Ян. Конечно. Но мне она очень нравится. С первых минут я чувствую себя так, будто оказался в родном доме.
Мать. Вы собираетесь остаться надолго?
Ян. Не знаю. Это может, наверно, показаться странным. Но я в самом деле не знаю. Чтобы где-то остаться, нужны серьезные поводы, нужно, чтобы отыскались друзья, чтобы какие-то люди питали к вам нежные чувства. Без этого нет никаких причин оставаться именно здесь, а не в любом другом месте. И поскольку трудно заранее знать, как тебя примут, вполне естественно, что мне и самому неизвестно, как я поступлю.
Марта. Все это не слишком понятно.
Ян. Да, но я не умею объяснить вам понятнее.
Мать. Помилуйте, да вам здесь все быстро наскучит.
Ян. Нет, у меня верное сердце, и я быстро могу все вспомнить - если представится случай.
Марта(с раздражением). Сердце тут ни при чем.
Ян(как будто не слышит; обращаясь к матери). У вас очень утомленный вид. Стало быть, вы давно поселились в этой гостинице?
Мать. С той поры прошли годы и годы. Столько лет утекло, что я уж больше не знаю, когда это все началось, и даже забыла, какой тогда я была. А это моя дочь.
Марта. Мать, вам незачем толковать об этих вещах.
Мать. Ты права, Марта.
Ян(очень живо). Почему же? Я очень хорошо понимаю ваши чувства, сударыня. Чувства, к которым человек приходит в конце долгой жизни, наполненной непрерывным трудом. Но может быть, все бы переменилось, будь вам оказана поддержка, какую надлежит оказывать всякой женщине, поддержка сильной мужской руки.
Мать. Ах, когда-то она поддерживала меня, но работы было все равно слишком много. Мы с мужем едва с ней справлялись. У нас даже не было времени друг о друге подумать, и мне кажется, я забыла о нем еще до того, как он умер.
Ян. Да, мне понятно все это. Но… (на мгновение он в нерешительности замолкает)… но если бы руку помощи протянул вам сын… уж его-то, наверно, вы не забыли?
Марта. Мать, нам еще многое надо сделать.
Мать. Сын! Ах, я очень старая женщина! Старые женщины разучаются любить даже сына! Сердце, сударь, дряхлеет.
Ян. Это правда. Но я знаю, что сын никогда не может забыть.
Марта(встает между ними; решительно). Сын, который вошел бы сюда, был бы здесь встречен точно так же, как и всякий другой клиент: с доброжелательным равнодушием. Все, кого мы у себя принимали, с этим свыкались. Они оплачивали стоимость комнаты и получали ключ от нее. О своем сердце они не рассуждали. (Пауза.) Это облегчало нам нашу работу.
Мать. Довольно об этом.
Ян(размышляя). И надолго они у вас оставались?
Марта. Некоторые очень надолго. Мы делали все необходимое, чтобы они остались. Другие же, те, что были не слишком богаты, съезжали на следующий день. Для них мы не делали ничего.
Ян. У меня много денег, и я желаю задержаться в этой гостинице на какое-то время, если вы готовы меня принять. Забыл вам сказать, что мог бы оплатить все заранее.
Мать. О, нам нужно другое!
Марта. Если вы богаты, это хорошо. Только не говорите больше о своем сердце. Ему мы ничем не можем помочь. Еще немного, и я попросила бы вас уйти, настолько утомил меня ваш тон. Возьмите свой ключ, удостоверьтесь, что комната устраивает вас. Но знайте, что вы находитесь в доме, который не обладает никакими средствами для помощи сердцу. Слишком много томительных лет пролетело над этой захолустной деревней и над нами. Они постепенно выстудили этот дом. Они отняли у нас охоту к сочувствию. Еще раз говорю вам, вы не найдете здесь ничего, что походило бы на задушевность. Вы найдете здесь только то, что мы всегда припасаем для своих постояльцев, а то, что мы припасаем для них, не имеет ничего общего с порывами сердца. Берите ваш ключ (протягивает ему ключ) и не забывайте: мы принимаем вас лишь ради выгоды, спокойно и тихо. И если мы оставим вас у себя надолго, это будет тоже сделано ради выгоды - и тоже спокойно и тихо.
Он берет ключ, она выходит, он смотрит ей вслед.
Мать. Не обращайте внимания, сударь. И впрямь есть сюжеты, которые всегда были ей ненавистны. (Она встает, и он хочет ей помочь.) Не надо, мой сын, я не калека. Взгляните на эти руки, они еще сильные. Они могли бы поддерживать ноги мужчины. (Пауза. Он смотрит на ключ.) Это из-за моих слов вы задумались?
Ян. Нет, простите меня. Я их даже почти не слышал. Но почему вы назвали меня "мой сын"?
Мать. О, я весьма смущена. Поверьте, это не было фамильярностью с моей стороны. Я просто неудачно выразилась.
Ян. Понимаю. (Пауза.) Могу ли я подняться в свою комнату?
Мать. Ступайте, сударь. Наш старый слуга ждет вас в коридоре. (Он смотрит на нее. Он хочет все ей сказать.) Вам что-нибудь нужно?
Ян(в нерешительности). Нет, сударыня. Но… я благодарен вам за радушный прием.