Голос молодого человека: А я потом уже никому не говорил. Не верил никому… И наоборот, всему верил… Я почти с ума сошел. Работу же ищу. Год ищу. А нигде не берут. После той редакции – как прокаженный. Куда ни ткнусь, они сразу звонят в тот журнал, и спрашивают: у вас работал, кто такой? Те им такое порасскажут, и меня не берут. Я на стройку пытался пойти, разнорабочим, им нормально платят, только работа тяжелая. Меня не взяли. Говорят, нам квалифицированные нужны. Я говорю, вы китайцев берете – они что, квалифицированные? И не берут меня… Я недавно в сети объяву нашел: типа набирают рабочих на норвежские буровые платформы…
Голос друга: Куда??? Ты что!..
Голос молодого человека: Я тебе говорю! Я поверил в это! Я два дня ходил радостный, написал им и ждал, что меня возьмут на эти платформы. Вот, представлял, как я там работать буду, как черт в комбинезоне, в любых условиях, любая опасность, мне все равно уже, пусть что хотят со мной делают, только бы платили. И как я деньги буду домой посылать, чтобы она ела. Просто чтобы ела нормальную еду – что беременным положено, фрукты, мясо, молоко, а не гречку сухую с чаем. Приходит ответ – и я вижу, что это лохотрон… И все так же: квартира эта чужая, за нее плати, она беременная, голодная спать ложится, мне еду оставляет… Я ел один раз в день. В столовке кашу покупал – она самая дешевая. Ем, а у меня губы трясутся от голода и живот болит.
Голос друга: Вон оно как… А что эта скотобойня? Там что? Убивать свиней?
Голос молодого человека: Нет, там не я убивать буду. Там просто тушу приносят уже потрошеную, и ее разделываешь топором по частям. Платят хорошо, только работа неофициальная. Если часов по 10–12 в день работать, то тысяч по 30 рублей будет в месяц выходить. А перед праздниками еще больше.
Голос друга: А ты умеешь это делать? Свиней рубить?
Голос молодого человека: Нет, не умею. Но, знаешь, это гораздо проще, чем жить так, как я сейчас живу. Подумаешь, физическая работа, кровь… Мне пофиг. Я бы и людей рубил. За ее живот я сам себя бы продал, если бы купили… А теперь у меня дочка! И что мне эти свиньи, эта кровь – у меня в жизни солнце взошло! Я жить не хотел, а теперь я знаю, что все хорошо будет. Все уже хорошо!
Голос друга: Может, увидимся? У меня коньячок есть. И вообще, как у тебя сейчас дела?
Голос молодого человека: (весело смеется) Дела? Молоко пью. Коньяк не хочу. Сижу дома один, в кресле. Купил себе вместо ужина пакет молока, и пью его.
Голос друга: Посмотри… Слушай, что ты раньше не сказал? Может, тебе чем помочь? Я сразу много не обещаю, но мы подумаем… Если тебе есть нечего…
Голос молодого человека: Я сам все сделаю, не надо! Я уверен, что все будет хорошо. И работа будет. Пойду на эту скотобойню или, может, все-таки в газету какую возьмут… Не знаю… У меня эйфория сейчас. (смеется, слышен повторяющийся тонкий звук)
Голос друга: Ну, я тебя поздравляю! Очень рад за тебя. Ой, а что это пикает?
Голос молодого человека: А это у меня деньги на телефоне кончаются. Минута осталась. Минута до новой жизни. Уже всем рассказал, все знают, пусть теперь кончаются деньги, я найду, как их заработать. Хоть в террористы пойду (смеется).
Голос друга: Ты звони, если что! Слышишь, звони! Смотри, не забудь! Расскажешь, как дочка. Или я у тебя появлюсь. Правда, я занят всегда…
...
Голос обрывается. Короткие гудки. Потом глухая тишина. Свет набирает силу, вспыхивает так, что невозможно смотреть. И остается только яркая слепящая пустота.
КОНЕЦ
Кемерово, 2008