Уличные песни - Алексей Добряков 13 стр.


Маруська - баба в теле, по натуре,
Ни дать ни взять - красавица собой,
Сидела в розовом ажуре,
Уставив в Ваську глаз косой.

А Васька - плут с разбитою губою
Сидел, качал больною головой:
С утра хватил бедняга вдвое
И к свадьбе был совсем плохой.

К обеду стали гости собираться.
Стал воздух тяжелее топора.
Пришла Заикалка Параська.
Пришли отпетых два вора.

Пришли две свахи, как селедки, тощих,
И бабушка, что делала аборт.
Пришел и Яшка-фармазонщик,
По прозвищу Корявый Черт.

Но тут, веселья шум перебивая,
Вбежал пацан к собранию тому:
"Наташка в кожанке, Хромая,
Идет с отрядом ГПУ!"

Все гости как-то сразу осовели,
И вовсе опупел наш дядя Зуй:
Не пили гости и не ели,
А дядя Зуй торчал, как буй.

На пароходе из Анапы

На пароходе из Анапы
Морем я плыла.
Погода чудная была -
Вдруг буря поднялась.
Но капитан приятный был -
Меня в каюту пригласил.
Когда остались тет-а-тет,
Взяла его за пест.

Припев:

Я - Шура, ребенок нежный,
Я до пяти могу считать.
Я - Шура, ребенок нервный.
Один, два, три, четыре, пять.
Все мужчины меня знают,
В кабинеты приглашают.
Мне фигура позволяет
До пяти считать.

Кидает буря вверх и вниз.
Я у его колен.
Пиджак до корочек провис,
Чтоб непонятно всем.
На стуки в дверь, на крик "беда!"
Он всем в ответ: "Пустяк!
Уж если нам на дно судьба,
То, значит, будет так!"

Припев.

Успели мы с ним лечь в постель -
Мне, в общем, наплевать.
Но вскоре сели мы на мель -
Пора нам вылезать.
Тогда сказала я ему:
Когда прийти опять?
Ведь нам осталось досчитать.
Два, три, четыре, пять.

Припев:

Я - Шура, ребенок нежный,
Я до пяти могу считать.
Я - Шура, ребенок нервный.
Один, два, три, четыре, пять.
Все мужчины меня знают,
В кабинеты приглашают.
Мне фигура позволяет
До пяти считать.

Расскажу я вам, ребята

Расскажу я вам, ребята,
Про семейный свой разлад
И о том, что был когда-то
Я, как водится, женат.
Но судьба ужасно строго
Отнеслась к моей жене:
Проболев совсем немного,
Умерла, оставив мне:
20 метров крепдешина,
Пудру, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Как-то, горе разгоняя,
Был я в парке при луне.
Вижу: дева молодая
Улыбнулась нежно мне.
Я, конечно, моментально
Не замедлил к ней подсесть
И, поверьте, машинально
Рассказал, что в доме есть:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Дальше проще было дело.
Все пошло само собой.
Я ее довольно смело
Пригласил к себе домой.
Позабросив все заботы,
Славно ночь мы провели,
А когда пришел с работы,
Вместе с ней, гляжу, ушли:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Вам советую, ребята,
Аккуратней в чувствах быть.
Чтоб не грянула расплата,
Выбирать, кого любить.
Вот тогда у вас, ребята,
Будет счастье и уют,
Будут деньги и достаток,
И из дома не уйдут:
20 метров крепдешина,
Пудра, крем, одеколон,
2 бидона керосина,
Ленинградский патефон,
Белой шерсти полушалок,
Фирмы Мозера часы,
2 атласных одеяла
И спортивные трусы.

Домовой

Колокольчики-бубенчики звенят:
Рассказать одну историю хотят,
Как люди женятся и как они живут -
Колокольчики-бубенчики споют.

Как у нашей у соседки молодой
Старый муж был, весь изношенный, седой.
Все силенки он отдал на стороне -
Не оставил ничего своей жене.

А напротив жил парнишка молодой.
Не сводил он нежных глаз с бабенки той.
И она была не против пошутить,
Но боялась только мужу изменить.

Вот однажды муж приходит, говорит:
"Ох, родная, нам разлука предстоит.
Уезжаю не надолго - на три дня.
Так смотри же не балуйся без меня!"

Муж уехал. На диван она легла,
Долго думала, уснуть все не могла.
Только слышит слабый шорох - Боже мой! -
Кто-то гладит ее ласковой рукой.

Испугалась и на первых на порах
Разобраться не могла она впотьмах,
А он шепчет: "Ты не бойся, ангел мой,
Не мужчина я, а добрый домовой".

Приходил к ней так две ночки домовой.
А под утро уходил к себе домой.
А на третью оказалось - ну и что ж?! -
Домовой-то на соседа был похож.

Ох, мужчины, кто так немощен и слаб,
Не бросайте вы надолго ваших баб!
А как бросишь, тогда жалобно не вой, -
В доме сразу заведется домовой.

У девушки с острова Пасхи

У девушки с острова Пасхи
Украли любовника тигры.
Украли любовника
В мундире чиновника
И съели в саду под бананом.

У девушки с острова Пасхи
Был муж в одеяньи для пляжа.
Поймали несчастного,
Порвали на части его
И съели в саду под бананом.

У девушки с острова Пасхи
Родился коричневый отпрыск.
Схватили и этого,
Совсем неодетого,
И съели в саду под бананом.

Банан запаршивел и высох.
А тигры давно облысели.
Но каждую пятницу,
Лишь солнце закатится,
Кого-то жуют под бананом.

Скворушка

В саду на ветке пел веселый скворушка.
Машутку звал на лесенку Егорушка:
"Ты выйди, выйди, Машенька, на лесенку,
Послушаем мы скворушкину песенку".

Ну что, право слово,
Чего же в том дурного?
Послушаем мы песенку,
И больше - ничего.

Все так же заливался звонкий скворушка.
Но четко дело знал и наш Егорушка:
Дарил он ей серебряно колечико
И крепче прижимал ее за плечико.

Ну что, право слово,
Чего же в том дурного?
Он жал ее за плечико,
И больше - ничего.

Все громче заливался звонкий скворушка.
Смелее становился наш Егорушка.
"Уйди, Егорка, ox-ты, ах-ты, ойшечки! -
Порвал мне все оборочки на кофточке"

Ну что, право слово,
Чего же в том дурного?
Оборочки на кофточке,
И больше - ничего.

Узнали б до конца вы эту песенку,
Но мамка прибежала к ним на лесенку,
Вспугнула мамка бедненького скворушку,
Метелку обломала об Егорушку.

Ну что, право слово,
Чего же в том дурного?
Метелку об Егорушку,
И больше - ничего.

На любовном на свиданьи

На любовном на свиданьи смелым надо быть.
Сходу нежность и лобзанья надо раздобыть.
Коль смелость есть - хвала и честь -
Твоих побед не перечесть, не перечесть.

Припев:

Ах, эти женщины нас обожают.
Хотя иные об этом лишь мечтают.
Если у женщины жар в груди,
Счастье с ней будет впереди.

Если сердится каналья и кричит "злодей!" -
Вы тогда ей предложите двадцать пять рублей.
Она взглянет, потом вздохнет,
Но деньги все-таки возьмет, возьмет, возьмет!

Припев.

Если девушка сказала "дураком не будь!",
Ухвати рукой за талью, а другой за грудь.
И свет гаси, любви проси,
И нежно девушку за пальчик укуси.

Припев.

Но бывает и такое - черт их разберешь -
Ни словами, ни деньгами ты их не возьмешь.
Не будь дурак, скажи ей так,
Скажи, что хочешь с ней вступить в законный брак.

Припев.

На любовном на свиданьи смелым надо быть.
Сходу нежность и лобзанья надо раздобыть.
Коль смелость есть - хвала и честь -
Твоих побед не перечесть, не перечесть.

Припев:

Ах, эти женщины нас обожают.
Хотя иные об этом лишь мечтают.
Если у женщины жар в груди,
Счастье с ней будет впереди.

У бабушки под крышей сеновала

У бабушки под крышей сеновала -
Там курочка спокойно проживала.
Жила она, не ведая греха,
Да только полюбила петуха.

Наш Петенька красивый сам собою,
Носил он даже шпоры за собою.
Он ноженьками часто топал-топал
И крылышками громко хлопал-хлопал.

"Пойдем со мной, хохлатушка, за реку,
И я спою тебе там кукареку.
За речкою так весело и тихо.
Растет там даже просо и гречиха"

Послушалась хохлатка петуха.
А там уже недолго до греха.
Ей Петенька тотчас подставил ножку.
Испортил нашей курочке прическу.

Девочки, совет даю я вам:
Не верьте вы, хохлатки, петухам.
Не ходите вы гулять за реку,
Него споют вам тоже кукареку.

Рыжая

Обязательно, обязательно,
Обязательно женюсь.
Обязательно, обязательно,
Возьму жену на вкус.
Чтоб она была ровно семь пудов
И пыхтела, как паровоз.
Обязательно, обязательно
Чтоб рыжий цвет волос.

Припев:

Рыжая, рыжая,
Ты всех других милей,
Рыжая, рыжая,
Свела с ума парней.
Рыжая, рыжая,
За что ее ни тронь,
Рыжая, рыжая,
Везде она огонь.

А блондиночки, как картиночки,
Холодны всегда, как лед,
Что им хочется, что им колется,
Никто не разберет.
Чтоб таких разжечь, положи на печь
И сожги полтонны дров,
Ты ее ласкать, а она искать
По стене начнет клопов.

Припев.

А брюнеточки, все кокеточки,
Хороши, пока юны.
Ну а в тридцать лет ничего уж нет,
Ни к черту не годны.
А шатенок сорт - тот же самый черт:
Хороши, пока юны,
Состарятся, развалятся -
Ни к черту не годны.

Припев:

Рыжая, рыжая,
Ты всех других милей,
Рыжая, рыжая,
Свела с ума парней.
Рыжая, рыжая,
За что ее ни тронь,
Рыжая, рыжая,
Везде она огонь.

Девушка, можно ли Вас?

Девушка, можно ли Вас?
Можно ль такому случиться -
Раз, ну один только раз…
Вас повстречать и влюбиться.

Можно ли, вспыхнувши вдруг
Страстью своею живою,
Можно ли вынуть из брюк…
Ваше письмо заказное?

Можно ли вам прочитать,
Что в нем написано было?
Вы обещали мне дать…
Клятву любви до могилы.

Вместе, отбросивши стыд,
В парк удалимся мы сонный.
С вечера мой уж стоит…
Там экипаж запряженный.

Можно ли вам поутру
Среди кустарников темных,
Можно ль пробить вам дыру…
В дубе для писем любовных?

Девушка, можно ли вас?
Можно ль такому случиться -
Раз, ну один только раз…
Вас повстречать и влюбиться.

Задумал я, братишечки, жениться

Задумал я, братишечки, жениться.
Пошел жену себе искать.
Нашел красотку озорную
Годков под восемьдесят пять.

Красотка была лакомый кусочек,
Хоть велики ее года:
Из уха сыпался песочек,
Из носа капала вода.

И вот уже пришли на свадьбу гости.
Вино, закуска на столе.
Вдруг замечаю: у красотки
Одна нога на костыле.

Отправлюсь я в метизную торговлю -
Куплю там острую пилу.
И, как уснет моя красотка,
Так я ей ногу отпилю.

Ох, что же я, братишечки, наделал?
Ох, что же я, ребятки, натворил?!
Ведь я ей вместо деревянной
Живую ногу отпилил.

Задумал я, братишечки, жениться.
Пошел жену себе искать.
Нашел красотку озорную
Годков под восемьдесят пять.

Белочка

Белочка в лесу одна жила.
Девочкою белочка была.
Зайчик как-то лесом пробегал
И покой у белочки украл.

Загрустила белочка тогда,
Места не находит, нету сна.
Ушки есть у белочки и хвост.
В лапках был мальчишка - серый крот

Зайка что-то много обещал,
Но куда-то вскоре запропал.
И скучает белочка одна.
Не вдова она и не жена.

Бог, однако, белку не забыл,
Он бельчонка рыжей подарил.
Но туманно сделалось в лесу:
Алиментов белке не несут.

Где же оказался наш косой?
По лесу гуляет - холостой.
У него любовь давно прошла.
Белка ему больше не нужна.

Белочка в лесу одна жила.
Девочкою белочка была.
Зайчик как-то лесом пробегал
И покой у белочки украл.

Ты знаешь, мать, что я решил жениться

Ты знаешь, мать, что я решил жениться.
Я много ем и очень мало сплю.
Но если сплю, такое, мама, снится!..
Давай я, мать, дровишки поколю.

Ты знаешь, мать, я скромный по натуре.
Но, соблазнясь на женскую красу,
Возьму да и женюсь на первой дуре.
Давай я, мать, водички принесу.

А вдруг возьму женюсь на самой умной.
Она заучит всю мою родню.
А мы с тобою, мать, народ нешумный.
Давай я, мать, приемник починю.

Ты знаешь, мать, что я решил жениться.
Я много ем и очень мало сплю.
Но если сплю, такое, мама, снится!..
Давай я, мать, дровишки поколю.

Когда я маленьким еще мальчонкой был

Когда я маленьким еще мальчонкой был
И под столом свободно проходил,
Ко всей природе был ужасно глух и слеп,
Ходил по улице и кушал с маслом хлеб.

Однажды вышел я из дому, из ворот,
Навстречу девушка красивая идет.
Она так мило и изящно подошла,
Ко мне склонилась и хлеб с маслом отняла.

И в эту ночку мне, мальчишке, не спалось.
И в эту ночку я пролил немало слез.
И в эту ночь я вспоминал ее красу,
И ковырялся нежно пальчиком в носу.

И вот я вырос и стал совсем большой,
И снова повстречался с девой той.
Все той же прелестью горят ее глаза.
Все той же шалостью звучат ее уста.

Она так мило и изящно подошла.
Ко мне склонилась и за шею обняла.
Она растаяла, как в поле мотылек,
А с ней исчез мой из кармана кошелек.

И в эту ночку мне, парнишке, не спалось.
И в эту ночку я пролил немало слез.
И в эту ночь я проклинал ее красу,
И ковырялся пальцем в жопе и в носу.

Отелло

Венецианский мавр Отелло
Один домишко посещал.
Шекспир узнал про это дело
И водевильчик накатал.

Девицу звали Дездемона.
С лица - как белая луна.
На генеральские погоны,
Ох, соблазнилася она.

Папаша - дож венецианский,
Предгорсовета, так сказать,
Любил папаша сыр голландский
"Московской" белой запивать.

Любил пропеть романс цыганский.
Свой, компанейский, парень был.
Но только дож венецианский
Ужасно мавров не любил.

А не любил он их за тело,
Ведь мавр на дьявола похож.
И предложение Отелло
Для дожа - в сердце финский нож.

А у Отелло подчиненный
Был Яшка, старший лейтенант.
На горе бедной Дездемоны
Был Яшка страшный интригант.

И в их семье беда настала:
У ней платок куда-то сплыл.
Отелло вспыльчивый был малый -
Как вошь, супругу задавил.

Ох, девки, верность сохраняйте!
Смотрите дальше носа вы!
И никому не доверяйте
Свои платочки Носовы!

Серега-пролетарий

I

Служил на заводе Серега-пролетарий.
Он с детства был испытанный марксист.
Он был член месткома, он был член парткома,
А в общем - стопроцентный активист.

Евойная Манька страдала уклоном.
И слабый промеж ими был контакт:
Накрашенные губки, коленки ниже юбки,
А это, несомненно, вредный факт.

Сказал ей Серега: "Ты брось эти штучки,
Ведь ты компроментируешь меня.
Ты - вредная гада, с тобой бороться надо.
Даю на исправление три дня!"

Она ему басом: "Катись ты к своим массам!
Не буду я в твоей КаПэСеСе!"
А он не сдается: он будет с ней бороться
Серега на своем лихом посте.

II

Три дня, как один, пролетели.
Сказал ей Серега вот так:
"Напрасно вы в самом-то деле
Рассчитываете на брак".

Маруська тогда понимает,
Что жизнь ее стала хужей,
И в сердце с размаху вонзает
16 столовых ножей.

Мотор все пропеллеры крутит.
Москве показаться пора.
Маруське лежать в институте
Профессора Пастера.

Маруську на стол помещают
16 дежурных врачей,
И каждый из них вынимает
Свой ножик из ейных грудей.

"Вынай - не вынай: не поможет.
Не быть мне с любимым вместях.
Оставьте один только ножик
На память о милом в грудях".

Маруську везут в крематорий
И в печь ее прямо кладут.
В тоске и отчаянном горе
Серега ее тут как тут.

"Маруся, когда б ты, родная,
Открыть свои глазки могла!"
Маруська ему отвечает:
"Нельзя я уже померла"

"Я жизнь ее всю перепортил.
За это отвечу я сам.
Насыпьте же пеплу мне в портфель
На память 400 грамм".

Катюха

Катюха, нежное созданье,
К тебе ходил я на свиданья…
Раз горит в окошке свет,
Значит, мужа дома нет -
Счас, счас, счас, счас, счас.

Долго мы с Катюхой обнимались,
Долго зажимались, целовались.
А потом с ней на кровать
И давай роман читать.
Читал, читал, читал - не дочитал.

Однажды страшный случай приключился:
Муж с поездки рано возвратился.
Вдруг он дернул, как злодей,
Колокольчик у дверей -
Дзинь, дзинь, дзинь, дзинь, дзинь.

Катюха очень испугалась
И к нему, к дверям, помчалась.
А я, как бедный Дон-Жуан,
Из постели под диван
Прыг, прыг, прыг, прыг, прыг.

Он меня, как Дон-Жуана,
Стал волокти из-под дивана.
Развернул он свой кулак
И меня по уху так
Тресь, тресь, тресь, тресь, тресь.

Не помню, что там дальше было…
Катюха двери мне отворила.
По мостовой котенок мчался,
Мне казалось: кто-то гнался -
Ой! Ой! Ой! Ой! Ой!

Теперь, ребята, я вам клянуся:
К Катюхе больше я не вернуся.
А как вспомню мужа взор,
Так в ушах до этих пор -
Тресь, тресь, тресь, тресь, тресь.

На острове Таити

На острове Таити
Жил-был негр Тити-Мити,
Жил-был негр Тити-Мити,
Был черный, как сапог.
Вставал он утром рано,
Съедал он три банана
И, съевши три банана,
Ложился на песок.

У негра Тити-Мити
Была жена Раити,
Была жена Раити
И попугай Кеке.
Все жили-поживали
И горюшка не знали,
И горюшка не знали,
Валяясь на песке.

Назад Дальше