Девушка Катя, накинув платок, убежала.
Город был близко, и возле кафе одного
Толпы народа… Она их с трудом растолкала,
Бросилась к трупу, лаская, целуя его.Чудный красавец лежал там уже бездыханный,
Словно заранее чувствовал смертный свой час,
Руки скрестивши, как крылья подстреленной птицы,
Злая улыбка скользила на нежных устах.Девушка встала - и, бросив проклятья народу,
Не дожидаясь той новой, печальной зари,
Белое платье надела и, словно невеста,
Бросилась в морс с ближайшей высокой скалы.Шутки морские порою бывают жестоки…
Жил-был рыбак с черноокою дочкой своей.
Дочка угроз от отца никогда не слыхала
Крепко любил ее старый рыбак Тимофей.
Судили девушку одну
Друзья, я песню вам спою,
Своими видел я глазами:
Судили девушку одну,
Она дитя была годами.Она просилась говорить,
И судьи ей не отказали.
Когда ж закончила она,
Весь зал наполнился слезами."В каком-то непонятном сне
Он овладел коварно мною,
И тихо вкралась в душу мне
Любовь коварною змеею.И долго я боролась с ней,
Но чувств своих не победила,
Ушла от матери родной…
О судьи, я его любила!Но он другую полюбил,
Стал насмехаться надо мною.
Меня открыто презирал,
Не дорожил, коварный, мноюОднажды он меня прогнал…
Я отомстить ему решила:
Вонзила в грудь ему кинжал.
О судьи, я его убила!Прощай, мой мальчик дорогой
Тебя я больше не увижу.
А судьи, вас, а судьи, вас,
А судьи, вас я ненавижу!"Девчонка серые глаза
Свои печально опустила.
Никто не видел, как она
Кусочск яда проглотила.И пошатнулася она,
Последний стон ее раздался.
И приговор в руках судьи
Так недочитанным остался.Друзья, я песню вам пропел,
Своими видел я глазами:
Сгубили девушку одну,
Она дитя была годами.
Есть по Чуйскому тракту дорога
Есть по Чуйскому тракту дорога,
Ездит много по ней шоферов.
Был там самый отчаянный шофер,
Звали Колька его Снегирев.Он трехтонку, зеленую АМО,
Как родную сестренку, любил.
Чуйский тракт до монгольской границы
Он на АМО своей изучил.А на "форде" работала Рая,
И так часто над Чуей-рекой
Раин "форд" и трехтонная АМО
Друг за дружкой неслися стрелой.Как-то раз Колька Рае признался,
Ну а Рая суровой была:
Посмотрела на Кольку с улыбкой
И по "форду" рукой провела.А потом Рая Кольке сказала:
"Знаешь, Коля, что думаю я:
Если АМО мой "форд" перегонит,
Значит, Раечка будет твоя".Как-то раз из далекого Бийска
Возвращался наш Колька домой.
Мимо "форд" со смеющейся Раей
Рядом с АМО промчался стрелой.Вздрогнул Колька, и сердце заныло -
Вспомнил Колька ее разговор.
И рванулась тут следом машина,
И запел свою песню мотор.Ни ухабов, ни пыльной дороги
Колька больше уже не видал.
Шаг за шагом все ближе и ближе
Грузный АМО "форда" догонял.На изгибе сравнялись машины.
Колька Раю в лицо увидал.
Увидал он и крикнул ей: "Рая!",
И забыл на минуту штурвал.Тут машина, трехтонная АМО,
Вбок рванулась, с обрыва сошла
И в волнах серебрящейся Чуй
Вместе с Колей конец свой нашла.На могилу лихому шоферу,
Что боязни и страха не знал,
Положили разбитые фары
И любимой машины штурвал.И теперь уже больше не мчится
"Форд" знакомый над Чуей-рекой
Он здесь едет как будто усталый,
Направляемый слабой рукой.Есть по Чуйскому тракту дорога.
Ездит много по ней шоферов.
Был там самый отчаянный шофер,
Звали Колька его Снегирев.
Чайный домик
Чайный домик, словно бонбоньерка,
Палисадник из цветущих роз…
С Балтики пришедшей канонерки,
Как-то раз зашел туда матрос.Там ему красавица японка
Напевала песни о любви.
А когда за горы скрылось солнце,
Долго целовалися они.Утром уходила канонерка.
Трепетал на мачте гордый флаг.
Отчего-то плакала японка,
Отчего-то грустен был моряк.Незаметно годы пролетели.
Мальчик в доме быстро подрастал.
Серые глаза его блестели.
Он японку мамой называл."Где мой папа?" - спрашивал мальчонка,
Не скрывая детских своих слез.
И ему ответила японка:
"Папа твой был с Балтики матрос".Чайный домик, словно бонбоньерка,
Палисадник из цветущих роз…
С Балтики пришедшей канонерки,
Как-то раз зашел туда матрос.
Сероглазый
Ночами лунными с гитарой семиструнною,
Глазами серыми пленил ты сердце мне.
Когда впервые шла к тебе я ночкой лунною,
Сирень шептала мне о ласке и весне.Гитара плакала, а мы с тобой смеялися.
Нам было весело в ту ночь, как никогда.
Я лишь тобой, мой сероглазый, любовалася,
И я не знала, что разлюбишь навсегда.Не ожидала до последнего мгновения,
Что радость прежнюю придется позабыть,
Что на любовь мою ответишь ты презрением,
Захочешь сердце мое бедное сгубить.Лишь об одном тебя прошу я, как безумная:
Ты уезжай скорее в дальние края,
Чтоб глазки серые, гитара семиструнная
Ночами лунными не мучали меня.
В одном прекрасном месте
В одном прекрасном месте,
На берегу реки
Стоял красивый домик,
В нем жили рыбаки.Отец уже был старый,
И мать была стара.
У них было три сына -
Красавцы хоть куда.Один любил крестьянку,
Другой любил княжну,
А третий - молодую
Охотника жену.Любил ее он тайно.
Охотник тот не знал,
Что жизнь его разбита
И он совсем пропал.Однажды он собрался
В лес дальний пострелять.
И встретил он цыганку,
Просил он погадать.Цыганка молодая
Умела ворожить,
Все карты разложила -
Не смеет говорить."Твоя жена неверна -
Десятка так легла,
А туз виней - могила", -
Она произнесла.Охотник взволновался,
Цыганке уплатил,
А сам с большой досадой
Домой поворотил.Подходит ближе к дому
И видит у крыльца:
Жена его, злодейка,
В объятьях молодца.Раздался громкий выстрел -
Младой рыбак упал.
За ним жена-злодейка,
Потом охотник сам.В одном прекрасном месте,
На берегу реки
Стоял красивый домик,
В нем жили рыбаки.
У меня под окном
У меня под окном расцветает сирень,
Расцветает сирень голубая.
А на сердце моем пробудилась любовь,
Пробудилась любовь молодая.Отчего я вчера не дождалась тебя?
Оттого что нашлася другая.
А другая твоя чем же лучше меня,
Разве тем, что косу распускает?Так иди же ты к ней, к той красотке своей,
Наслаждайся ее красотою!
Про меня позабудь, позабудь навсегда.
Позабуду и я, но не скоро.
Ты плачь, гитара моя
Ты плачь, гитара моя,
Сердцу больно в груди,
Грущу по дому я,
Родная, жди.
Зачем разлука пришла
Туда, где радость была,
Разбила сердце мое,
Весенним днем?Я помню глаз синеву
И голос родной.
Под старым кленом в саду
Сидел с тобой.
Плыла по небу луна,
От счастья пела струна.
Коснулся локон кудрей
Щеки моей.Тебя я нежно обнял,
К груди прижал
И в губы алые
Поцеловал.
При свете радужных звезд
Я видел капельки слез.
"Не трожь цветочек любви", -
Молила ты.Я с нежных ножек твоих
Сорвал капрон
И, задыхаясь, к груди
Прижал бутон.
Легла под кленами ты,
Спиной примяла цветы,
В объятьях жаркой любви
Минуты шли.Я полюбил тебя
Тогда сполна,
Но круто бросила
Меня судьба.
Остались только мечты,
Тот майский вечер и ты.
Нас разлучил с тобой
Военный строй.
Вечер догорает над Невою
Вечер догорает над Невою,
Тихо в Ленинграде в этот час.
Я хочу, чтоб ты была со мною,
Но тебя со мною нет сейчас.
Припев:
Тихий вечер, теплый вечер…
Я такие вечера люблю.
В этот тихий, теплый вечер
Для тебя, любимая, пою.Ты подуй в лицо мне, теплый ветер,
Волосы развей, сильнее дуй,
Ты напомнил ласковые встречи,
Первый настоящий поцелуй.
Припев.
Карточку твою бесценной ношей
Я ношу в кармане с того дня.
До чего же ты была хорошей!
Горяча к тебе любовь моя.
Припев:
Тихий вечер, теплый вечер…
Я такие вечера люблю.
В этот тихий, теплый вечер
Для тебя, любимая, пою.
Синий платочек
Синенький скромный платочек
Был на плечах дорогих.
Ты говорила, что полюбила
И не взглянешь на других.
Мы той весной
В роще бродили с тобой.
Мелькал между кочек синий платочек,
Милый, желанный, родной.Синенький скромный платочек
Падал с опущенных плеч,
Как провожала и обещала
Синий платочек сберечь.
И пусть со мной
Нет сегодня любимой, родной,
Знаю, с любовью у изголовья
Прячешь платок дорогой.
Письма твои получаю -
Слышу твой голос живой,
И между строчек синий платочек
Снова встает предо мной.
И в час такой
Всюду со мной облик твой:
Чувствую, рядом, с любящим взглядом,
Ты постоянно со мной.Кончится время лихое.
С радостной вестью приду.
Знаю, к порогу снова дорогу
Я без ошибки найду.
И вновь весной
Рядом с зеленой сосной
Мелькнет между кочек синий платочек,
Милый, желанный, родной.
Черные глаза
Был день осенний,
И листья грустно опадали,
В усталых астрах
Печаль хрустальная жила.
Грусти тогда с тобою мы не знали,
Ведь мы любили -
И для нас цвела весна.
Ах, эти черные глаза
Меня погубят,
Их позабыть никак нельзя -
Они горят передо мной.
Ах, эти черные глаза!
Кто их полюбит,
Тот потеряет навсегда
И счастье, и покой.Был день весенний,
Все, расцветая, ликовало,
Сирень синела,
Будя уснувшие мечты.
Слезы я бесконечно проливала -
Я так любила,
Но со мной прощался ты.
Ах, эти черные глаза Меня погубят,
Их позабыть никак нельзя -
Они горят передо мной.
Ах, эти черные глаза!
Кто их полюбит,
Тот потеряет навсегда
И счастье, и покой.
Шумел камыш
Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка темная была.
Одна возлюбленная пара
Всю ночь гуляла до утра.А поутру они расстались.
Кругом помятая трава.
То не трава была помята -
Измята девичья краса.Пришла домой, а там спросили:
"Где ты гуляла, где была?",
Она в ответ: "В саду гуляла,
Домой тропинки не нашла".Он говорил: "Ругаться будут -
Ты приходи опять сюда".
Она пришла - его там нету,
Уже не будет никогда.Она платок к лицу прижала
И горько плакать начала:
"Кому ж краса моя досталась,
Кому ж я счастье отдала".Шумел камыш, деревья гнулись,
А ночка темная была.
Одна возлюбленная пара
Всю ночь гуляла до утра.
Окрасился месяц багрянцем
Окрасился месяц багрянцем,
И волны бушуют у скал.
"Поедем, красотка, кататься,
Давно я тебя не катал"."Охотно я еду кататься,
Я волны морские люблю.
Дай парусу полную волю,
Сама же я сяду к рулю"."Ты правишь в открытое море,
Где с бурей не справиться нам.
В такую шальную погоду
Нельзя доверяться волнам"."Нельзя, говоришь? Почему же
В минувшей той нашей судьбе,
Ты вспомни, изменник коварный,
Как я доверялась тебе!Меня обманул ты однажды.
Сейчас я тебя провела:
Смотри же, вот нож мой булатный,
Который с собой я взяла!"И вот, пораженный замахом,
Не мог он в глаза ей взглянуть.
Она в него нож свой вонзила,
Потом в свою белую грудь.Всю ночь непогода гуляла,
И волны кипели у скал.
Наутро на волнах остались
Лишь щепки того челнока.
В ГАВАНЬ ЗАХОДИЛИ КОРАБЛИ
В гавань заходили корабли
В гавань заходили корабли,
Большие корабли из океана.
В таверне веселились моряки
И пили за здоровье капитана.В таверне были гам и духота.
Матросы все пленялись танцем Мэри.
Не танец так пленял их - красота.
Внезапно с шумом распахнулись двери.В дверях стоял наездник молодой,
Его глаза, как молнии, сверкали.
Наездник был красивый сам собой.
Его все знали как ковбоя Гарри.И моряки воскликнули гурьбой:
"Эй, Гарри, ты не наш, не с океана!"
"Мы, Гарри, посчитаемся с тобой!" -
Раздался пьяный голос капитана.И в воздухе сверкнули два ножа.
Матросы затаили все дыханье.
Все знали, капитана как вождя
И мастера по делу фехтованья.Но Гарри был суров и молчалив.
Он знал, что ему Мэри изменила.
Он молча защищался у перил.
И Мэри в этот миг его любила.Со стоном повалился капитан.
А губы Мэри тихо прошептали:
"Погиб пират - пусть плачет океан"
Кровь капала с ножа ковбоя Гарри.В гавань заходили корабли,
Большие корабли из океана.
В таверне веселились моряки
И пили уж за Гарри - атамана.
Девушка из маленькой таверны
Девушку из маленькой таверны
Полюбил суровый капитан,
Девушку с глазами дикой серны
И румянцем ярким, как тюльпан
Полюбил за пепельные косы,
Алых губ нетронутый коралл,
В честь которых пьяные матросы
Поднимали не один бокал.Сколько раз с попутными ветрами
Из далеких и богатых стран,
Белый бриг с туземными коврами
Приводил суровый капитан.
Словно рыцарь сумрачный, но верный,
Он спешил на милый огонек:
К девушке из маленькой таверны,
К девушке - виновнице тревог.А она спокойно, величаво
Принимала ласку и привет,
Но однажды гордо и лукаво
Бросила безжалостное "нет!".
Он ушел покорный и унылый,
Головою буйною поник.
А наутро чайкой белокрылой
Далеко маячил в море бриг.В этот год, предчувствуя награду,
Несмотря на штормы и туман,
Белый бриг из Персии в Канаду
Снова вел суровый капитан.
Словно рыцарь сумрачный, но верный,
Он спешил на милый огонек:
К девушке из маленькой таверны,
К девушке - виновнице тревог.Он не видел пьяного матроса,
Грубые не слышал голоса,
Только видел пепельные косы,
Серые пугливые глаза.
Но, войдя в завесу из тумана,
Налетел на скалы белый бриг.
Пенистые волны океана
Судно поглотили в один миг.И никто не мог сказать, наверно,
Почему в вечерний поздний час
Девушка из маленькой таверны
С океана не спускает глаз.
Вновь никто не понял из таверны,
Даже сам хозяин кабака -
Девушка с глазами дикой серны
Бросилась в пучину с маяка.
Девушка из Нагасаки
Он - капитан, и родина его - Марсель.
Он обожает ссоры, брань и драки.
Он курит трубку, пьет крепчайший эль
И любит девушку из Нагасаки.У ней следы проказы на руках,
На ней татуированные знаки.
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки.У ней такая маленькая грудь,
А губы, губы алые, как маки.
Уходит капитан в далекий путь,
Целует девушку из Нагасаки.Когда жестокий шторм, когда ревет гроза,
И в тихие часы, сидя на баке,
Он вспоминает карие глаза
И бредит девушкой из Нагасаки.Кораллов нити красные, как кровь,
И шелковую блузку цвета хаки,
И верную и нежную любовь
Везет он девушке из Нагасаки.И вот вернулся он, спешит, едва дыша,
И узнает, что господин во фраке,
Однажды накурившись гашиша,
Зарезал девушку из Нагасаки.У ней такая маленькая грудь,
А губы, губы алые, как маки…
Ушел наш капитан в далекий путь,
Не видев девушки из Нагасаки.
Дорога в жизни одна
Дорога в жизни одна,
В могилу всех сводит она,
И как ты по ней ни пойдешь,
Ты смерть свою всюду найдешь.Есть в Батавии маленький дом
На окраине в поле пустом.
Там ночью гуляют и пьют,
Все выпьют и снова нальют.Там ровно в двенадцать часов
Слуга поднимает засов.
И снова гуляют и пьют,
И песню такую поют:Один раз в жизни живешь.
Что можешь, от жизни берешь.
Днем раньше, днем позже умрешь,
Но прошлого ты не вернешь.Из-за пары растрепанных кос
С оборванцем подрался матрос:
Подстрекаемый шумной толпой,
Оборванца ударил рукой.И сцепились два тела, дрожа,
И скрестились два острых ножа.
Оборванец был молод и смел,
Одолеть он матроса сумел.И чтоб лучше врага рассмотреть,
Он решил перед трупом присесть.
Но тотчас же над ним застонал:
Он по родинке брата узнал.Тут в дом через узенький двор
Вошел полицейский дозор.
Оборванец был дерзок и смел,
Поднял брата и громко запел:Один раз в жизни живешь.
Что можешь, от жизни берешь.
Днем раньше, днем позже умрешь,
Но прошлого ты не вернешь.
В Кейптаунском порту
В Кейптаунском порту
С какао на борту
"Жанетта" поправляла такелаж.
Но прежде, чем идти
В далекие пути,
На берег был отпущен экипаж.
Идут сутулятся,
Вливаясь в улицы,
И клеши новые полощет бриз…Они спешат туда,
Где можно без труда
Найти веселых женщин и вино:
Там чувства продают,
Недорого берут,
И многое для них разрешено.
Там пиво пенится,
И пить не ленятся,
И ласки грубые волнуют кровь.Но с ночи в этот порт
Ворвался пакетбот,
Залитый серебром прожекторов,
И вот - едва рассвет -
Сидят в таверне "Кэт"
Две дюжины английских моряков:
Здесь все повенчано
С вином и женщиной,
И юбки узкие трещат по швам.Зайдя в тот балаган,
Увидев англичан,
Французы стали шутки отпускать,
Один гигант француз
По прозвищу Бутуз
Решил на стойке склянки отбивать.
Но боцман Даунинг
Достал свой браунинг,
И как подкошенный упал гигант.