"Удивительная жизнь девушки из Домреми, известной как Жанна д’Арк, продолжает волновать людей, живущих в разных уголках Земли. Книга "Комиссар" является попыткой автора подчеркнуть живую связь между событиями эпох Средневековья с новейшей историей. Книга может заинтересовать тех читателей, которые любят историю, а также интересуются философскими и религиозными вопросами. Книга представляет собой повествование в стихах о жизни Орлеанской девы, спасительницы Франции."
Содержание:
Петр Артемьев - Комиссар 1
Песнь о батьке 1
Комиссар. Повествование в стихах 1
Петр Артемьев
Комиссар
©Артемьев П., 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (
Моему дедушке – Артемьеву Петру Федоровичу и всем военным комиссарам Великой Отечественной войны – посвящается…
Петр Федорович Артемьев
Песнь о батьке
Подполковнику П.Ф.Артемьеву посвящается…
Звезды догорали -
Смолкли голоса.
На траву упала
Свежая роса,
И взметнулось пламя
Боя на заре.
Колыхнулось знамя,
Шито в серебре.
Ринулись в атаку -
Враг не устоит.
Свежий след от танков
Кровью задымит.
Все в огне смешалось,
Танки лишь гудят.
С немцами сражались
Жизни не щадя.
Вот ряды шатнулись.
– С тылу нам зашли!
Засвистели пули,
Кровью зацвели.
Кто же остановит
В панике бойцов?
Кто же восстановит
Цепи молодцов?
Из-за хаты вышел
Командир седой…
Слышишь, батьку, слышишь?
Дело за тобой.
На коня садится
И помчал в огонь.
Только горячится
Под героем конь.
И пронесся всадник,
Переняв людей,
Как великий ратник
Отгремевших дней.
Ординарец смелый
Вслед за ним летит.
Пыль дорогой стелет
В топоте копыт.
И опять в атаку
Кинулись как впредь.
И гудели танки,
Извергая смерть.
На переднем мчится
Командир седой,
И бойцы шагали
Непреклонно в бой.
Северо-Кавказский фронт
Кубань, Молдаванская – Абинская, 1943, июнь
Михаил Ларин
Комиссар. Повествование в стихах
Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? (от Матфея, 5-39)
1
Искушены все призрачной Мечтой -
Она как плод заманчивый, красивый,
И шепчет голос вкрадчивый: сорви его!
Но, надкусив, под кожей золотой
Ты обнаружишь: этот плод червивый
И смрадной гнилью вкус его испорчен.
Гримасой отвращенья рот твой скорчен:
Ты удручен фактическим разрывом
Между желаемым и тем, что в жизни есть,
Но, вновь прельщаемый красивостью плода,
К нему ты тянешься, чтоб взять, и как всегда
Ты нарываешься опять на ту же "жесть".
Добра желаешь для себя ли, для других,
Каких бы целей ни поставил ты благих,
Не могут не возникнуть "заморочки":
Насилие, жестокость и вражда,
Несправедливость, горе и нужда -
Клубок червей в нарядной оболочке.
Возможно, кто-то мнит, что он герой
И блага прочного своей добьется силой,
Но вскоре жалящих грехов гудящий рой
Ее всю высосет – и сильный станет хилый.
Хоть Сила – дизель, двигатель Добра
И шар земной она вращает грешный,
Но жрет ее и тля, и мошкара,
И мухи разные, и оводы, и шершни.
И не избавишься от этих вредных мух.
И пусть ты раньше на других влиял,
Теперь твой ум беспомощен и вял
И в сердце факел пламенный потух.
Должна быть Сила, как кристалл, чиста:
Питает все она – и Ум, и Яркость чувств,
Здоровье тела и души – весь пышный куст
Имен живых: Любовь и Красота
Цветут на нем, срываясь с Божьих уст.
Но если в Силе заведутся "паразиты",
Цветы увянут, почернеет лист.
Раз Сила гаснет, то Бессилие грозит ей:
Стал пышный куст живых имен нечист.
Со сладострастием всосавшись в жилу,
Упырь к священному источнику проник
И мутным сделал девственный родник:
Без Чистоты теряет Правда Силу.
И стал отравлен жизненный поток:
Его испортили злодейство и порок
С зубами кобры или крокодила.
И этот зверь прожорливый, брутальный.
Он губит Чувство, выгрызает мозг
И тело ест, как пламя плавит воск,
И на глазной поверхности зеркальной
Отображается его порочный лоск,
И голос проникает его в уши.
Все то, что он воздвигнет, он разрушит.
Он в тетиве натянутого лука,
В рязящем наконечнике стрелы,
Он боль, он страх, он огненная мука
И плоть он превращает в горсть золы.
Лишая организм целебной Силы,
Грехи болезням делают услугу -
И вот незащищенность от недуга
Отправит вас в холодную могилу.
Плюгавый вирус победит геройство.
Болезней всяких существует море, тьма,
Но самый страшный – помрачение ума,
Безумие, душевное расстройство.
Когда стоит у власти сумасшедший
И заправляет всем дегенерат,
В державе начинается разлад
И образуются в нем трещины и бреши.
Всеобщее затмение в умах,
Гражданской рознью рвутся узы братства,
Слабеет сила и людей, и государства,
Все в бездну валится и бьется в пух и прах.
И соберутся ратники Войны
(Две грозных силы с каждой стороны):
Они друг друга иссекут мечами -
И хлынет кровь и жизнь из тел ручьями,
Как бы вода через открытые краны…
2
Король французский сходит вдруг с ума,
Войдя в историю как Карл седьмой Безумный.
Его психоз носил характер буйный.
И началась у трона кутерьма:
Бразды правления все перешли к Людовику,
Родному брату Карла, плюс любовником
Своей невестки был он – королевы Изабеллы.
Бургундский герцог Жан Неустрашимый
Стал оппонентом Орлеанского режима:
С кузеном он боролся дерзко, смело.
Людовика, двоюродного брата,
Он ненавидит яростно, неистово
И, чтобы был повержен враг заклятый,
Организует Жан его убийство.
И совершилось это дело темное -
Убийцы все исполнили наемные:
Людовик Орлеанский был убит,
Когда он вышел ночью из трактира,
И шаткого не стало больше мира -
Война пошла враждующих элит.
Сцепились бургиньоны – арманьяки
(Граф д’Арманьяк – бургундцев главный враг,
Своих сторонников собрал под свой он флаг),
И население втянулось в эти драки.
В междоусобице брат брата насмерть бьет.
Король английский, раз такое дело,
Смог ситуацию использовать умело:
Под свой диктат пол-Франции берет,
Войдя в союз с Филиппом, сыном Жана,
Убитого приверженцами клана
Враждебного, и пролил свою кровь он
За кровь Людовика. Бесстрашный Жан погиб,
И герцогом стал сын его – Филипп.
Он с англичанами сотрудничал, а Дофин,
Наследный принц, лишен своих был прав,
Под тем предлогом, будто Карлу не родной он
И обладать не может он короной:
За материнское распутство сыну – штраф!
Король английский, силу показав,
За трон французский побеждает в споре,
Права свои он закрепляет в договоре,
На шее Франции обвившись, как удав.
По договору, становился он регентом,
Пока живой еще король Безумный Карл.
С его лишь смертью, с этого момента,
Быть королем себе он право брал.
А Дофин-принц, бежавший на Луару,
Сидит беспомощный, как в клетке, в замке – в Бурже,
В депрессии. Он жалок, безоружен
И ждет последнего смертельного удара.
Когда же умер Карл Безумный, наконец,
От Дофина отрекшийся отец,
То не прошел у англичан их номер,
Поскольку Генрих, Англии король,
"Покинул сцену", отыграв всю роль,
А проще говоря, он тоже помер.
Вооружившись фактом этим новым,
Расправил крылья сникший было Дофин,
Хоть не был признан большинством, не коронован
(И королевская – вопрос! – течет ли кровь в нем),
Провозгласил себя он королем,
Но как моральный устранить надлом?
Он слабо верил в лавры победителя.
И мысль скребла по мозгу, как пантера:
Что он наследник, не было в нем веры.
Кто эту веру даст ему, чем пробудить ее?
В кольце блокады город Орлеан,
Когда он будет англичанам сдан,
На Дофине поставить можно крест,
Династию грядущее ждет мрачное.
Навеки ею будет власть утрачена,
И зверь войны все государство съест.
Во Франции нужда, болезни, мор,
Бесчестье женщин, девушек позор,
Налоговое бремя, грабежи,
Насилие, разбойничьи ножи.
Копейка жизнь – убьют за медный грош.
Предательство, обман, мздоимство, ложь.
Разгульно себя чувствует порок:
Похабщина и вдоль и поперек…
3
Природа мест, где родилась Жаннетта,
Вполне достойна вдохновения поэта:
Тишь-гладь кругом да благодать – идиллия!
И среди пышной зелени холмов
Из виноградников и лиственных лесов
Текла река с каймой из белых лилий
Между лугов широких, заливных.
Из лоскутов, казалось бы, цветных
Покровы луговые эти сшиты.
"Цветов долина", – сказано о них.
С их красотой о Жанне память слита.
Ее семья была большая и счастливая,
Пусть времена настали смутные и грозные.
Родители ее благочестивые
Привили чувства ей религиозные.
Она была примерной католичкой.
Молиться нравилось на службе ей церковной.
Подняв к Распятию хорошенькое личико,
Она ласкала Его взором, Ангел словно.
И эта юная и кроткая крестьянка
Была в приходе лучшей христианкой,
Как местный говорил о ней священник.
Она же думала, напротив, что плоха,
Боялась искушений и греха,
Ходила к исповеди часто за прощением.
Работая по дому или в поле,
Лишь благовест она услышит колоколен,
Став на колени, перекрестит себя истово,
На время позабросив все дела
(На жатве, пахоте ли, шила ли, пряла),
И набожность ее от сердца чистого.
Она усвоила: тот в Бога богател,
Кто с голодающим делился хлебом
И уступал бездомному постель.
Люби людей – любим сам будешь Небом.
Еще ей нравилось раздаривать подарки.
Все, что имела, раздавала без конца.
В ней чувств соединились краски яркие,
И кроткий нрав, и красота лица.
Ее смирение ей придавало сил
Строптивой лошади утихомирить пыл.
И ни к кому враждебности заноза
Ее не мучила. Хотела лишь она,
Чтоб кончилась во Франции война.
О павших проливала она слезы.
И упованием ее прекрасных грез
Спаситель был Господь Иисус Христос.
Она носила в сердце эти грезы…
По городам и весям всей страны
Кипела рознь, и близкие соседи
Друг против друга шли, в конфликт вовлечены
(Имелась правда ведь у каждой стороны),
И масла новые и новые трагедии
Все подливали на огонь войны.
За Дофина, наследника законного,
В деревне Жанны были все односельчане:
Они хотели, чтоб убрались англичане
Из Франции, чтоб оккупационного
Режима не давил гнетущий пресс.
Но так не думали соседние крестьяне,
Которые в противном были стане,
Хоть жили рядом, через речку Мез.
В свой лагерь их сманили бургиньоны,
С английским троном заключившие союз.
Из разных сил возник пирог слоеный,
Имевший неприятный крови вкус.
И вследствие всеобщего раскола,
Жаннетта не ходила даже в школу:
Ведь школа там была, где находился "враг".
Была поэтому безграмотна она.
Детей и тех рассорила война,
И доходило дело до кровавых драк.
И в добрых мыслях девушки простой,
Созвучных с чувством любящего сердца,
Возникло то, что называется Мечтой.
Любовь ключом своим к Мечте открыла дверцу.
Как розочка, не снятая с куста,
Не срезанная лезвием металла,
Была наивна Жанна и чиста.
Что к Правде приведет, она мечтала,
Христос французов силою креста,
Законный Дофин станет королем
(С помазанным, что Бога знак, челом):
Господь даст в руки управление ему,
Как порученцу, Комиссару своему,
Над Францией Он власть ему вручит
И будет Сам для Дофина как щит,
Междоусобицы угаснет вскоре пламя
И насмерть не сойдутся в битве рати,
Французы все обнимутся, как братья,
Став как один под Иисуса знамя.
И эти грезы Жанны были слиты
С произнесением внутри себя молитвы.
Она хотела быть с собой наедине.
Забавы сверстников веселых – трали-вали! -
Ее все меньше с каждым годом волновали.
Она держалась от компаний в стороне…
Однажды странный мальчик на дороге,
С лицом серьезным, вдумчивый и строгий,
Ей повстречался и сказал: "Иди домой!
Тебя разыскивает мать – ты бродишь где-то".
Домой помчалась к матери Жаннетта,
В словах подростка видя смысл прямой.
(В ту пору было ей 13 полных лет.)
Но дома матери Жаннетта не застала,
Она тревоги чувство испытала,
И вышла в сад, и увидала Свет,
Но Свет не солнечный, природы неизвестной.
Он справа шел, и шел от церкви местной,
Позолотив своим сверканьем свет дневной.
И Жанна Голос услыхала необычный:
Красивый, повелительный и зычный,
Из сферы приходивший неземной.
ГОЛОС
Ты, Жанна, девушка из Гре и Домреми,
Наказ от Господа Спасителя прими.
Его я порученец, Комиссар.
И Свет усилился и вспыхнул, как пожар.
На этом фоне в новом сильном блеске
Фигура воина возникла с древней фрески.
Как змеи, кудри выбивались из-под шлема.
На нем креста была чеканная эмблема,
И воин препоясан был мечом.
Серебряные латы под плащом,
Блестя, в багряных прятались извивах,
И крылья белые во взмахах и порывах
Над алым возвышались кумачом.
Плащ отстегнув, движением плеча
Мантилью от себя откинул он,
Завесив золотистый небосклон
Полотнищем блестящим кумача.
Ресницы длинные, и глаз разрез широкий,
И женственно красивый строгий лик
Чувств новых в Жанне вызвали потоки,
И взор волнующий, открытый и глубокий,
Огнем к ней в сердце девичье проник,
Стрелою золотой его пронзил -
И Жанна вспомнила :
ЖАННА
Архангел Михаил!
И взгляд не выдержав огнегорящих глаз,
На землю бросилась Жаннетта вниз лицом,
А глас Архангела, грохочущий, как гром,
Влагал ей в уши Господа наказ:
МИХАИЛ
Господь услышал все твои молитвы.
Тебе, Им избранной, Он посылает дар
Выигрывать на поле бранном битвы
Господним Словом. Ты – как Комиссар,
Как порученец подчинения прямого.
В уста твои вложу Господне Слово -
Что говорить ты всем должна всегда.
Не причиню тебе ни боли, ни вреда
И на костре не стану жечь зари я.
Вставай скорей, не прячь свое лицо.
Жаннетта встала.
МИХАИЛ
Дай твое кольцо.
На нем написано: Иисус-Мария,
И там есть гравировка – три креста.
И девушка сняла кольцо с перста
(Кольцо ей мать когда-то подарила)
И робко протянула Михаилу.
Он взял кольцо и приложил ко рту ее,
Как раскаленное клеймо-печать,
Чтоб знала девушка, о клятве помятуя,
Что говорить и что ей отвечать.
МИХАИЛ
Теперь начнем: безбрачия обет
Здесь и сейчас ты принести готова?
Кольцо от губ ее он отнял.
ЖАННА
"Да" – ответ.
Кольцо в уста ее вдавил он снова.
МИХАИЛ
Ты обязуешься ходить в мужской одежде,
И волосы остричь, как у пажа,
И, Господу единому служа,
Иссечь все женское в себе, что было прежде,
И от былого не осталось чтоб следа?
Каким же будет твой ответ?
ЖАННА
Как прежде, "да".
МИХАИЛ
Теперь слова хочу услышать новой клятвы,
Воительницы-Девушки обет:
Клянись, что станешь меч носить и латы,
Отправясь на войну в 17 лет.
ЖАННА
Клянусь!
МИХАИЛ
Клянись теперь: ты пешая ли, конная -
Будь впереди всегда со знаменем, Жаннетта,
Пускай ты ранена стрелой из арбалета
И из гортани рвутся жалобные стоны.
ЖАННА
Клянусь!
МИХАИЛ
Смотри!
На красном небосклоне
Нарисовался юноши портрет:
В его глазах была душевная агония.
Он изможден и худ был, как скелет.
ЖАННА
Его не знаю я.
МИХАИЛ
Наследник трона – Дофин.
Затравлен он, врагами загнан в угол.
Он весь в отчаянье, трясется от испуга
И в королевскую свою не верит кровь он.
Что Карл шестой ему и не отец,
Распущен слух…
ЖАННА
А как на самом деле?
МИХАИЛ
Кровь короля – в тщедушном этом теле,
И лживым россказням положишь ты конец.
Ему ты скажешь: "Вы наследник трона!"
ЖАННА
Моим словам поверит Дофин как?
МИХАИЛ
Короны царской дашь ему ты знак.
Смотри туда!