* * *
Всё нормально. Только время
перестало быть твоим.
Потому намного чаще
несуразности творим.Заодно предпочитаем
на случайности пенять…
Но, увы, дано немногим
это вовремя понять.
* * *
Работник последнего, честного часа.
К нему небожители часто стучатся.
Вперед продвигают по трудной дороге.
И тень от звезды замерла на пороге.Её переступит он, дом покидая.
Останется дома жена молодая.
Детей у них нет. Говорят, не успели.
И падают слёзы под стуки капели.Задумчивый странник шаги ускоряет.
Себя за медлительность лишь укоряет.
Ведь время и место назначены свыше.
И он этот голос отчетливо слышит.
* * *
Конечно, выход есть.
А будет ли? Не знаю.
Побереги же честь
Хотя бы, мать честная!Останешься ни с чем,
Живя подобно моту…
Хотя-то вообще
Бесчестье входит в моду.
* * *
Противоречий нет в природе,
Они лишь кажутся такими.
Бытует мнение в народе,
Что дуракам полегче жить.Мир к равновесию стремится
Через любые перекосы,
Но никогда не осрамится,
Как бы ни властвовали мы.Он резко в сторону качнётся
И плавно выправится ночью.
Отсчёт по-новому начнётся
Людских достоинств и грехов.
* * *
Эфемерность нужных слов.
Безуспешность правых дел.
Под влияньем сладких снов
Прозу жизни проглядел.А навёрстываю так,
Что и страшно самому:
Будто знамя на Рейхстаг
Первым завтра подниму.
Старые истины
Жениться надо на сиротах,
Намыкавшихся, большеротых
От губ бессильного сжиманья,
А не на модных и жеманных.Их взгляд для радости распахнут.
Для них цветы иначе пахнут.
Им-то и можно смело замуж.
И всё от нас зависит там уж…Бесценны истины простые.
А губят хлопоты пустые,
Почти бесовские по сути.
От них немногие спасутся.
* * *
Нам не страшно умереть,
нам страшно умирать.
М. Монтень
Мы не боимся умереть.
Нам очень страшно умирать.
Хотели медленно стареть.
Но нам не дали выбирать.Альтернативы вроде нет.
Но есть возможность угадать,
В какой оставшийся момент
Наступит божья благодать.Когда услышим шум травы
Над приземлённой головой.
Когда без нас поймёте вы,
Как сладок ветер полевой.
* * *
Я у мамы был один.
Огонёчек. Свет в окне.
Плачет, плачет обо мне
По зиме и по весне.Летом легче. Дни длинней.
Плачу я теперь по ней.
И не выплакать до дна.
У меня она одна.
* * *
"Недуг бытия"
Д. Голубков
Распушитесь, листья дуба!
Крону сделайте пышней!
Бытиё сильней недуга
И отчаянья важней.Не прервись, музыка жизни,
На тяжёлом рубеже!
При духовной дешевизне
Петь не хочется уже.Продолжайся тихой нотой
На окраине, вдали.
И потом ещё длиннотой
Напоследок одари.
* * *
Вместо реальности выделку вымысла
В область сознания временем вынесло.
Стала реальность материей едкой.
Можно снабдить подобающей меткой.Было б кому… Получается, некому.
Очи прикроем набухшими веками,
Да и сморгнём, что на них набежало,
Чтобы уже ничего не мешало.
* * *
Есть ещё время. А как же не быть?
Будет ещё и от страха знобить.
От недостатка и сил, и тепла.
От пониманья, что жизнь протекла.Этот её промежуток иной
Каждый живёт со своею виной.
Будет ли меньшей в итоге она,
Определиться попытка дана.
* * *
Не дано для человека
На земле второго века.
Первый… Он во многом прожит.
Вариантов не предложат.Так поищем же их сами.
Здесь у нас, под небесами.
И успеем, может статься,
В чьей-то памяти остаться.
* * *
Чужие и взгляды, и запахи.
И крик у заброшенной запони.
Кругом непонятные лица.
За близких пора помолиться.Им тоже несладко приходится.
Глядишь, и чуть-чуть распогодится,
Появятся проблески света…
Дождаться бы только ответа.
* * *
Где же воздух, нам пригодный для дыханья?
Не слепит уже вольфрамовая нить…
Жизнь подвластна алгоритму затуханья.
Только надо бы ещё повременить!И не то что насладиться не успели,
Её прелести узнать и оценить -
Вдруг от скорости такой оторопели,
Оттого, что ничего не изменить.Сверх отпущенного вряд ли ей продлиться.
Что заслужено, то к сроку и сбылось.
За детей ещё осталось помолиться.
Чтобы им не хуже нашего жилось.
* * *
От аза да к ижице
Опыт грустный движется.
Прибавляет знания
Про добро и зло.Алфавит кончается.
Маятник качается.
Отбивает времечко -
Плату за житьё.На последней станции
Выпишут квитанции.
Это значит, стрелочник
Семафор закрыл.Полустанки дальние.
Дни исповедальные…
Было б только выслушать
И простить кому.
* * *
Были жёны и подруги
И обиды на судьбу…
Маме я погладил руки
Только в прибранном гробу.С цепкой памятью не слажу,
Возвращаюсь и бегу…
Руки маме глажу, глажу
И согреть их не могу.
* * *
К ним хочу. Туда, где вырос.
Поглядеть. В последний раз.
Там свобода. Вольный выпас.
Жизнь простая. Без прикрас.А вернусь сюда, конечно,
Где шальная жизнь кружит,
Где теперь, уже навечно,
Тихо матушка лежит.
* * *
Оближем сухие солёные губы,
До хруста, до боли сожмём кулаки.
Стоят без хозяев замшелые срубы,
На ближнем болоте шумят кулики.На поле трава человечьего роста,
Но тянет прохладой от быстрой реки.
В далекую сторону, в лоно погоста
Ушли из деревни моей старики.На крайнем подворье взволнованный кочет
Никак не найдёт подходящий насест.
За речкой в бору кто-то глухо хохочет,
Там странные птицы для этого есть.А к ночи затихнут последние звуки,
Вселенской покажется здесь тишина.
Смешно напрягать ослабевшие руки,
Разумного смысла тоска лишена.
* * *
Облака плывут, облака.
А. Галич
Берега мои, берега,
Да теченье в них – никуда.
Дорога ты, жизнь, дорога,
А что прожил так – не беда.Далеко смотрел, далеко,
Да увидеть мог не всегда.
Но влекло вперёд и влекло,
Выбирал пути без труда.До всего дошёл, до всего
И себя довёл до ума.
От его причуд, от его
Побелевшая голова.Берега мои, берега,
В них вся жизнь моя, не вода.
Но течёт она, как река
Через крупные невода.
* * *
Божий день, и ночь нежна.
Утро их венчало.
Мама, доченька, жена -
Три моих начала.Жизнью кровь остужена
Так или иначе.
Мама, доченька, жена -
Три моих удачи.Каждая навек дана,
Свыше награжденье.
Мама, доченька, жена -
Три моих рожденья.Радость эта суждена.
Светел лес осенний.
Мама, доченька, жена -
Три моих спасенья.Сердце с разумом в ладу,
И спокойны речи.
Троекратно крест кладу,
Ставлю, ставлю свечи.
* * *
Ищу человека.
Диоген
…человек исчезает…
Г. Померанц
Человек исчезающий. Как по-латыни?
Тяжело вспоминать времена золотые.
Не хватает для нужд, для ума лексикона,
Не понять новый смысл основного закона.Человек заблудившийся. Выйти бы к свету.
Но никто и не ищет тропиночку эту.
Повернуть бы назад, да грехи не пускают,
А глаза ко всему, ко всему привыкают.Человек потерявшийся. В стиле, размере.
Проживающий жизнь в непонятной манере.
Очертанья его для потомков размыты
И не кажутся больше родными. А мы-то?Что нам делать и как на плаву удержаться,
Потому что пора и на что-то решаться.
Или этот сценарий уже не поправить
И заумного автора можно поздравить?
* * *
С собою вести нескончаемый бой…
Л. Миллер
Сам с собою споришь, споришь,
Больше прежнего молчишь.
Вдоль дороги мелкий спорыш,
А в округе гладь да тишь.Лишь качнёт неслышный ветер
Ветви вислые берёз…
Ищешь правду каждый вечер,
От отчаянья тверёз.К ночи доза алкоголя
Увеличится вдвойне.
Такова солдату доля
На невидимой войне.
* * *
Если можно, то простите.
Дам и трёшницу на водку.
Смысла только не просите.
Ни подсказки, ни наводки.Ткань любых других материй
Продаётся и кроится.
Вам бы свыкнуться с потерей,
Кто без смысла жить боится.Его многие искали.
Он лежал вокруг и рядом.
Проглядели. Растаскали.
Бес командовал парадом.Мне моя досталась доля,
Ею смог распорядиться.
Суть её как на ладони.
Вам она не пригодится.
* * *
"Чечётка и дробочка"
В. Найдин
Бил чечётку-дробочку.
Шёл по узкой тропочке
Прямо, не сворачивал.
Крыльями покачивал.Переборы-клавиши,
Был звоночек давешний.
Накренился в сторону,
Поклонился ворону.Тот круги накручивал,
Небо крылось тучами.
Голова бедовая,
К жизни не готовая!Нет чечётки-дробочки,
Постесались скобочки.
И тропинка-тропочка
Поросла быльём.
* * *
Спасение наше в ближнем нашем…
Преп. Макарий, старец оптинский
Перед выходом из дома
Осеняют в два креста…
Человечьего гнездовья
Технология проста.Береги родных и близких,
Как тебя же берегут.
Не стыдись поклонов низких,
Дни стремительно бегут.Не успеешь оглянуться,
Будет некого жалеть.
Будешь гнуться, гнуться, гнуться,
В одиночестве шалеть.Провожай, жена и дочка,
Чтобы вечером встречать.
Кто так радостно хохочет,
Неохота различать!
Приезжий
Ты опоздал, пассажир.
Видишь, кругом пепелище.
Прячут теперь мужики
ножики за голенище.Надо же им выживать,
деточек на ноги ставить.
Многие живы пока.
С этим и можно поздравить.Здесь не Мамай проходил.
Это свои постарались.
Страшно по-доброму жить.
Вот до чего доигрались.Эх, повернуть бы назад,
перепахать, раззудеться…
Некому только уже.
И никуда же не деться.
* * *
Человеку неуместна роскошь быта и одежд.
Большинству подходит только извинительный падеж
За своё существованье, за возможность пить да есть…
Горше этого не скажешь, но и это тоже лесть.Что ж, заманчивость рядиться неизбывна и чудна.
Занавеска, ширма, маска, азиатская чадра
Прикрывают суть нагую, от бесчестья берегут.
Жизнь обычна. Все довольны. Незаметно дни бегут.
* * *
Окна и двери везде запираем -
В профиль видны и анфас…
Уединение мы выбираем,
А одиночество – нас.Он разрешает, Высокосмотрящий,
Быть от людей в стороне,
На языке всех времён говорящий
Даже в безбожной стране.Тем и спасаемся и, как умеем,
Делаем благостный вид,
Что без нужды потихоньку умнеем.
Плакаться Он не велит.
* * *
Однозначны мрак и осыпь
Ускоряющихся лет.
Но пока – в начале осень,
А зимы – в помине нет.Поздний август и сентябрь,
Половина октября.
В эти месяцы хотя бы
Не расстраиваться зря.А когда начнётся слякоть,
Бесприютность и тоска,
Можно будет и поплакать…
Стужа зимняя близка.
* * *
Возраст больше не обиден,
А спокоен и обыден.
Привыкаешь ко всему.
Подчиняешься ему.Хочешь ты или не хочешь,
Всё равно о том хлопочешь,
Что и телу, и душе
Своевременно уже.
Извинения
Телефоны, телефоны,
гулкой трелью не звоните.
Вас не слышно, потому что
чувства прежние остыли.
Я не буду возвращаться.
Извините. Извините.
Корабелу неуютно
в обесточенной пустыне.Вы кого-нибудь другого
на поступки соблазните.
Ну а мы дорогой этой
не однажды проходили.
Повторяться нету смысла.
Извините. Извините.
Разве что, того не зная,
память вдруг разбередили.
* * *
Ах, душа моя больная!
Ей бы впору отдохнуть.
Так прижмёт тоска шальная,
Что ни охнуть, ни дохнуть.А потом отпустит вроде
На неделю или две,
Чтобы заново, к погоде,
Разболеться голове.Вот и движется по кругу.
И принять её изволь.
Безотчётную подругу.
Беззастенчивую боль.
* * *
Пассажиры, пассажиры,
дальнобойный переезд.
Кто кого в дороге долгой
переспит и переест?Перегоны, перегоны
да на стыках стук колёс.
Даже в тамбуре под утро
воздух влажен и белёс.Полустанки, полустанки,
пашни, росстани, леса.
Скрыла прошлое надёжно
дымовая полоса.Это дым воспоминаний
вслед за поездом летит…
Проза жизни. И в финале -
неразборчивый петит.
Лошадки
Смотри, опять сгустились тучи
Над неповинной головой.
Но даже впадины и кручи
Преодолеет ездовой.Ведь на лошадках разномастных,
Не зная брода и пути,
От вероятностей опасных
Есть шанс с достоинством уйти.Они потом подлечат холки,
Пощиплют травку на лугу…
На крайний случай, да и только,
Я их теперь поберегу.
Зима
В доме мамином тепло.
Печка дышит ровным жаром.
Время медленно текло,
Доставалось счастье даром.Кроме этого тепла,
Ничего не надо было.
Если бы она могла,
То ещё сильней любила.Память детства! Ты одна
Вечна, пристальна, кристальна,
Щедро каждому дана
И всегда исповедальна.И, конечно, я хотел
Сохранить в душе до гроба
Те морозы и метель,
Крутолобые сугробы…
* * *
Все грешат. Лишь избранные каются.
С кем-то по ночам перекликаются.
Плохо спят и мучаются всяко.
А потом и привыкают яко.Все хотят. Но выживут немногие.
Отстают на круг коротконогие.
Тащимся и мы, пока есть силы,
Тропкой по обочине трясины.
* * *
Как мало прожито,
как много пережито.
С. Надсон
Был ангел смысла выдержан и точен.
К нему благоволившие не очень
Пытались медленно да исподволь, с усмешкой
Перевернуть орла беспроигрышно решкой.Казалось, что кому-то удаётся
И остальным надежда остаётся
На жизнь спокойную, без помыслов и взоров,
Без судей праведных и честных приговоров.А мне из детства в памяти осталось,
Как из него обидно вырасталось.
Пальтишко мамино три раза перешито…
Так много прожито и мало пережито.
* * *
У будущего – странная походка,
Она погасит норов и порыв.
Не узнаю при встрече одногодка,
Почти со стариком заговорив.На каждый миг – отпущенная вечность,
На долгий век – мгновение всего.
Есть в этом и порок, и безупречность,
И смысл существованья твоего.
* * *
Рифм глагольных отголосок
Слух уставший не смущает.
Череда цветных полосок
Жизнь вперёд перемещает.Тех цветов чередованье -
Как в трубе калейдоскопа…
Радость, боль, негодованье -
Контур длинного раскопа.Память (главный археолог)
Успокоиться не может.
День уже тяжёл и долог,
И никто ей не поможет.
* * *
Если делать понемногу,
можно много успевать.
Не надеясь на подмогу,
никому не подпевать.Ладить доброе строенье
не спеша, венец к венцу.
Под судьбу. Под настроенье.
Даже с гордостью к концу.
* * *
Сложна, сложна картина мира.
В ней нет ни маленьких, ни грузных.
Жизнь одинаково прямила
Преуспевающих и грустных.Со стороны другой, однако,
Они остались в этом мире
Застывшей клинописью знака,
Себя которым заклеймили.А сумма общая значений
Непостоянна и незрима.
Ей нет ни в чём ограничений,
Но суть её неоспорима.
Монолог русской бабы
О чём таком ты говорил
В последнем кураже,
Когда отчаянно курил
Почти что в неглиже?На что такое намекал,
Когда всех матом крыл?
Глухих как будто развлекал
Маханьем шумных крыл.Хотя взлететь так и не смог,
Не то что полететь.
Потом запарился и взмок,
Неловко поглядеть.К утру проспишься, дорогой,
Под курткой на полу -
И жизнь покажется другой,
И позовут к столу.
Опыт
Шальная грудь прострелена врагами
В круговращенье сшибок и атак.
По молодости были дураками
И жили, получается, не так.У тех, что выбрались из пропасти, из ямы,
Безумный пыл заметно поугас.
Теперь спина прострелена. Друзьями.
Тот опыт их от этого не спас.
* * *
Что я могу один? Да ничего, по сути.
Стремительные дни бессмысленно несутся.
Что значу я один? Да ничего не значу.
Без близких и родных от безрассудства плачу.Для них мы и живём. Без них плохая участь.
Бессмысленно стареть, от горьких мыслей мучась,
Что можно бы не так, не вскользь, не бесполезно,
Бездушно и грешно, ущербно и болезно.
* * *
Помнить-то помню, да вряд ли узнаю.
Эта мелодия не заказная.
Это, скорее, щемящий рефрен
Слабо заметных пока перемен.Вдруг узнаваемы стали не явно,
А начинали легко и заздравно,
Те, кого знали везде и всегда,
Чья восходила к зениту звезда.Их времена отошли, отпылали.
Кто-то, на заднем оставшийся плане,
Всё ещё виден, вдали мельтешит,
Делает вид, что куда-то спешит.Не понимает: уже отспешили,
Приобрели, растеряли, лишили.
Надо теперь отдохнуть в стороне.
Силы-то где? Не вернутся оне.
Марина и Владимир (В Центре Мейерхольда)
Я жив, тобой и Господом храним.