Так заключил он. Дослушав священника меткое слово,
Девушка больше скрывать не могла закипевшее чувство.
Грудь молодая от тяжкого вздоха затрепетала,
И возразила она, проливая горячие слезы:
"О, невдомек тебе, рассудительный муж, что советом
Горе унять желаешь, сколь немощно слово, чтоб душу
Освободить от страданий, доставшихся ей ненароком.
Веселы вы и довольны: не может вас шутка затронуть!
Но ведь больному несносно и легкое прикосновенье,-
Нет, здесь ничто не поможет, хотя б удалось мне притворство,
Пусть же раскроется то, что вдвойне бы терзало позднее,
Может быть, сердце мое истомив затаенным страданьем.
Дайте мне с миром уйти! Я у вас не могу оставаться!
Я удалюсь и пойду бедняков разыскивать, коих
В горе покинуть решилась, за лучшей долей погнавшись.
Воля моя тверда, и поэтому можно признаться
В том, что иначе бы в сердце скрывалось долгие годы.
Да, я насмешкой отца оскорбилась: тому не причина
Гордость моя иль зазнайство, что вовсе служанке некстати,
Но неожиданно склонность в душе у меня пробудилась
К юноше, мне на дороге представшему как избавитель.
С ним разминувшись впервые на пыльном и знойном проселке,
Думала я о нем и той счастливой, что к сердцу
Он прижимает, быть может, ее называя невестой.
Снова встретившись с ним у колодца, такою была я
Радостью светлой полна, будто наземь сошел небожитель,
Тотчас, по первому слову, в служанки пойти согласилась.
Все же себя надеждой я льстила (и в этом признаюсь),
Что заслужить мне удастся со временем счастье, быть может,
Если я сделаюсь в доме опорою необходимой.
Только впервые, увы, мне открылась опасность, которой
Я бы подверглась, живя бок о бок с тайно любимым.
Только теперь убедилась, что наипрекраснейшей даже
Девушке бедной не пара богатый юноша. Это
Я говорю к тому, чтобы сердце мое вы узнали:
Случай обидел меня, но ему я обязана зреньем.
Что бы пришлось пережить мне, исполненной тайной надежды,
Если б когда-нибудь в дом он привел иную невесту?
Разве б смогла я тогда сокровенное вынести горе?
Случай меня остерег, и случай вырвал из сердца
Это признанье, покуда несчастье еще отвратимо.
Все я сказала! И дольше меня ничто не удержит
В доме, где я стою перед вами в стыде и в смущенье,
Высказав тайную склонность и глупые эти надежды.
Да, ни кромешная ночь, заволокшая тучами небо,
Ни грохотание грома (я слышу его), ни жестокий
Ливень, хлещущий в стекла, ни вой разгулявшейся бури
В доме меня не удержат. К лишеньям давно я привыкла
В бегстве печальном, всечасно спасаясь от вражьей погони.
Снова скитаться пойду, как меня в эти дни приучило
Вихревращенье событий, со всем дорогим расставаясь.
Время идти! Прощайте! Уж, видно, мне доля такая!"Это сказала она и поспешно направилась к двери,
Узел, с которым пришла, сиротливо к себе прижимая.
Но, обхватив ее руками обеими, быстро
Загородив ей путь, изумленная мать закричала:
"Девушка, что это значит? К чему напрасные слезы?
Нет, я тебя не пущу! Ты - невеста любимому сыну!"
Только отец, не в пример добросердной жене, рассердился,
Девушке плачущей он недовольно молвил, вставая:
"Вот благодарность, какую имею теперь за потворство,
Мне в довершенье всего отплатили самым несносным.
Нет ничего для меня нестерпимей, чем женские слезы.
Взбалмошный крик, пересуды со всей суетней бестолковой
Там, где с умом небольшим все можно уладить без шума.
Мне на такой ералаш и глядеть надоело, признаться.
Сами кончайте, а я удалюсь… Мне спать захотелось!"
Он повернулся и быстро пошел, направляясь в покои,
Где почивать обычно привык на супружеском ложе.
Но удержал его сын, умоляющим голосом молвив:
"Батюшка, стойте, не надо на девушку гневаться, ибо
Грех лишь на мне одном за эту неразбериху,
Что усугубил нежданно наш друг притворством умелым.
Достопочтенный муж, говорите! На вас полагаюсь!
Страха и скорби не длите! Кончайте дело скорее!
К вам не смогу относиться с таким уваженьем в дальнейшем,
Если замените мудрость обычную вашу злорадством".Но, улыбаясь, ответил на это достойный священник:
"Чья бы мудрость могла столь чудесное вызвать признанье
Девушки этой и нам полней раскрыть ее душу?
Разве забота твоя не восторгом теперь обернулась?
Сам говори! Для чего доверять объясненье другому!"
Выступил Герман тогда и с волненьем и нежностью начал:
"Не сожалей о слезах и печали своей мимолетной.
Ими скрепляется счастье мое и твое, я надеюсь!
Нет, не в служанки нанять чужестранную девушку шел я
Давеча, друг мой, к колодцу, - пришел я любви домогаться.
Только, увы, смущенный мой взор был не в силах проникнуть
В тайну души твоей. Он одно дружелюбье заметил,
Встретясь с твоим, отраженным зеркальной водою колодца.
В дом тебя привести половиной счастья мне было,-
Ты довершаешь его! Так будь же моей нареченной!"
Девушка, тронута этим, на юношу молча глядела,
Не отклоняя горячих объятий и поцелуев,
Радость венчающих, если желанной порукою служат
Счастья, которому нету предела, как мнится влюбленным.Все объяснил остальным тотчас же священнослужитель.
Девушка вышла вперед, с грациозным поклоном целуя
Руку отца, что поспешно отдернул старик, и сказала:
"Право, должны вы простить изумленной тем, что случилось,
Прежние слезы печали и эти счастливые слезы.
Первый порыв мне простите, меня не судите сурово,
Дайте хоть свыкнуться с этим на долю мне выпавшим счастьем!
Первая смута, в которой я, сбитая с толку, повинна,
Пусть она будет последней. К чему обязалась служанка
Верой и правдой служить - я исполнить, как дочь, обещаюсь!"Обнял ее отец, умиления слезы скрывая.
Добрая мать подошла и порывисто расцеловала.
Крепко за руки взявшись, две женщины плакали молча.
Быстро священнослужитель сперва с отцовского пальца
Стаскивать начал кольцо обручальное (было, однако,
Трудно его протащить чрез опухший сустав стариковский),
После у матери снял он кольцо и, детей обручая,
Молвил: "Еще раз да будут заветные кольца залогом,
Прочно скрепляющим этот союз, столь похожий на старый.
К девушке юноша этот проникнут любовью глубокой.
Да и она заверяет - ей по сердцу юноша этот,
И потому обручаю и благословляю вас ныне
С воли родителей ваших, в присутствии верного друга".Тут, поклонившись, аптекарь тотчас им принес поздравленье.
Но, надевая кольцо золотое на палец невесты,
Пастор, весьма изумясь, увидал на руке и другое,
То, что еще у колодца ревниво Герман заметил.
И с дружелюбною шуткой к ней пастор тогда обратился:
"Как! Обручиться вторично ты хочешь? Смотри, чтобы первый
Суженый твой не пришел к алтарю с укоризненным словом!"Но отвечала она: "О, позвольте мне на мгновенье
Воспоминаньям предаться. Их, право, достоин тот добрый,
Что на прощанье вручил мне кольцо и ушел безвозвратно.
Все он предвидел, когда, вдохновленный любовью к свободе,
Жаждой подвигов полный во имя всеобщего счастья,
Он поспешил в Париж, где нашел темницу и гибель.
Молвил он: "Счастлива будь! Я иду, ибо нынче на свете
Все пошатнулось и, мнится, готово на части распасться.
Рушатся наисильнейших держав вековые устои.
Древних владений лишен господин старинный и с другом
Друг разлучен, так пускай и любовь расстается с любовью.
Здесь я тебя покидаю, а где мы увидимся снова -
Бог весть! Быть может, меж нами последнее молвлено слово.
Прав, кто сказал: "Человек на земле злополучный пришелец".
Больше пришельцем теперь чем когда-либо сделался каждый.
Стали не нашими земли, сокровища прочь уплывают,
Золото и серебро меняют чекан стародавний,
Все в небывалом движенье, как будто бы впрямь мирозданье
В хаос желает вернуться, чтоб в облике новом воспрянуть.
Сердце храни для меня, и ежели встретимся снова
Мы на развалинах мира, то будем с тобой существами
Перерожденными, коим судьба не предпишет законов,-
Что законы тому, кто в такую годину родился?
Если ж не сбудется так, что напасти счастливо избегнем
И упадем, повстречавшись, с восторгом друг другу в объятья,-
То сохрани, дорогая, в душе мой трепетный образ,
Чтобы равно приготовить себя и к веселью и к скорби;
Если ж на новое место и к людям новым потянет,
Благодари провиденье за то, что оно ниспослало.
Любящих ты возлюби и ответствуй на доброе добрым!
Но и тогда осторожно ступай своей легкой стопою,
Ибо удвоенной болью тебе угрожает утрата.
Каждый свой день славословь, но запомни, что жизнь не ценнее
Всякого блага иного; обманчиво каждое благо".
Так он сказал и навеки ушел от меня, благородный.
Все потеряв, эту речь вспоминала я тысячекратно.
Ну, и теперь вспоминаю, когда любовь мне готовит
Новое счастье и светлой надеждой меня окрыляет.
Не обижайся, мой друг, что, на руку твою опираясь,
Все ж я дрожу! Мореходу, вступившему на берег, мнится,
Будто под ним и земля продолжает еще колыхаться".
С первым кольцом по соседству второе она уместила.
И отозвался жених, благородным волненьем согретый:
"Тем неразрывней да будет теперь при смятенье всеобщем
Наш, Доротея, союз! И верно и крепко мы будем
Друг за друга держаться, добро отстаивать наше.
Тот, кто во дни потрясений и сам колеблется духом,
Множит и множит зло, растекаться ему помогая.
Тот же, кто духом незыблем, тот собственный мир созидает.
Нет, не германцу пристало ужасное это движенье
Продолжать и не ведать - сюда иль туда повернуться.
"Наше - это!" - должны мы сказать и отстаивать твердо.
Ведь и поныне еще восхваляют решимость народов,
Грудью вставших за право и честь, за родных и за близких,
Хоть и костьми полегли храбрецы, от врага отбиваясь.
Ты, Доротея, моя; и мое отныне навечно
Будет моим! И бесстрашно его я приму под защиту -
С доблестью мужа. И если теперь иль, быть может, в грядущем
Станет нам враг угрожать, ты сама вручи мне оружье.
Буду я знать, что блюдешь ты мой дом и родителей милых.
О, я с отвагой тогда неприятелю выйду навстречу.
Если б так думали все, то сила сравнялась бы с силой
И долгожданный мир нас всех бы обрадовал вскоре".
Комментарии
Поэма была написана с удивительной для Гете быстротой: первые шесть песен - с 11 по 19 сентября 1796 года, последние - между 2 и 15 марта 1797 года. В октябре 1797 года поэма вышла из печати в виде "Карманной книги на 1798 г.". В 1808 году Гете включил "Германа и Доротею" в том 10 своего первого Собрания сочинений. Поэма сразу стала одним из популярнейших и наиболее читаемых произведений Гете. Уже первый издатель ее Ф. Фивег выпустил ее в пяти разных видах, включая и одно "роскошное" издание. При жизни поэта было напечатано после этого тринадцать изданий. Наряду с первой частью "Фауста" поэма имела наибольшее количество почитателей.
Высокого мнения о поэме был Ф. Шиллер, видевший в ней осуществление принципов веймарского классицизма, разработанных им вместе с Гете. Художественные основы эпической поэмы как жанра обсуждались Гете и Шиллером в их переписке, на основе чего Гете сформулировал теорию поэтических родов в статье "Об эпической и драматической поэзии".
Сюжет поэмы не был вполне оригинальным. Гете заимствовал фабулу из брошюры "Деятельная любовь Геры к зальцбургским эмигрантам" (1732), в которой рассказывалось об изгнании католиками лютеран из австрийского города Зальцбурга. Среди пострадавших была девушка, судьба которой подсказала образ Доротеи. Однако поэт перенес время действия в более близкие годы - в период французской революции, когда Гете сам наблюдал бегство населения из областей, захваченных войной между республикой и феодальными монархами. Объясняя замысел поэмы, Гете писал своему другу Майеру: "Я пытался отделить в эпическом тигле чисто человеческие стороны в укладе маленького немецкого городка от его шлаков и вместе с тем стремился к тому, чтобы отразить в маленьком зеркале великие движения и изменения мирового театра" (5 декабря 1796 г.).
В "Германе и Доротее" резко противопоставлены хаос, возникший в результате буржуазной революции, и мирное житье немецкого провинциального городка. В шестой песни один из эмигрантов, судья, рассказывает о том, что сначала весть о французской революции была встречена в близлежащих к Франции землях с радостью, ибо в ней видели надежду на осуществление великих идеалов свободы и равенства. "Вскорости небо затмилось…" Приход французских войск привел к важным переменам, но переворотом воспользовались темные силы, поднялась волна эгоизма, стяжательства, насилия. Все это усугубилось, когда потерпевшие поражение французы стали отступать. Отступая, они сеяли вокруг разрушение и смерть.
В противоположность этой ужасающей картине жизнь глубокой немецкой провинции, стоящей в стороне от роковых событий, нарисована Гете в идиллических тонах. Он, правда, признавался в цитированном выше письме, что отделил в немецкой жизни "чисто человеческие стороны" от "шлаков", но на самом деле до некоторой степени идеализировал патриархальный мещанский быт. Не удивительно поэтому, что революционные деятели середины XIX века оценивали "Германа и Доротею" как апологию мещанства. И действительно, не приходится отрицать, что консервативные элементы мировоззрения Гете сказались в поэме с большой силой.
Было бы, однако, неверно ограничиться такой оценкой поэмы. Гений Гете проявил себя и в этом произведении, которое двойственно по своей природе, как и многое другое, созданное великим поэтом. Германия была в ту пору страной, в которой господствовали феодально-дворянские порядки, но героями поэмы являются не представители господствующего сословия, а бюргеры, горожане, люди непривилегированные. В этом смысле поэма Гете была и антидворянской и демократической, и за это она была высоко оценена современниками, той средой, которая впервые увидела себя изображенной в столь благоприятном свете. Маленькие люди изображены Гете как носители лучших человеческих качеств: добра, стремления к справедливости, любви, отзывчивости и деятельного человеколюбия. "Герман и Доротея" выражает, в сущности, те же взгляды, что и драмы, посвященные Великой французской революции, - "Великий Кофта", "Гражданин генерал", "Внебрачная дочь". Более того, по сравнению с драмами "Герман и Доротея" особенно полно выражает положительные идеалы Гете в период веймарского классицизма.
Поэма написана гекзаметром, классическим стихом древнего эпоса. Здесь он особенно приспособлен к тому, чтобы передать живую повседневную речь. Обладая вместе с тем поэтической возвышенностью, речи персонажей сохраняют всю живость интонаций. Гете свел действие к одному дню, чем выполнил требование классицизма о единстве времени. Правда, благодаря рассказам персонажей, рамки действия расширяются, позволяя вспомнить события, происходившие раньше.
Желая подчеркнуть следование античным образцам, Гете поставил в заглавии каждой из песен имя одной из девяти греческих муз - покровительниц разных видов искусства. Каллиопа - муза эпической поэзии, Терпсихора - муза танцев, Талия - муза комедии, Эвтерпа - муза лирики, Полигимния - муза серьезных песнопений, Клио - муза истории, Эрато - муза любовной поэзии, Мельпомена - муза трагедии, Урания - муза астрономии, часто отождествляемая с мудростью. Имена муз предопределяют характер содержания каждой из песен. Так поступали греческие поэты, начинавшие свои песни с обращения к музе, покровительнице данного рода поэзии.
…в пестрых индийских цветах… - Имеются в виду ткани с индийской расцветкой, ввозимые Англией из ее колонии Индии.
…в легкой коляске (ландауской чистой работы). - Такие коляски, широко применявшиеся в Европе, получили наименование "ландо", по французскому произношению названия немецкого города (Landau).
Памина и Тамино - персонажи оперы Моцарта "Волшебная флейта".
…на манер иноземный… - К числу "иноземных" в тогдашней раздробленной Германии принадлежали и близлежащие немецкие княжества.
…Мангейм, где царят прямизна и опрятность. - После полного разрушения Мангейма в 1669 г. французскими войсками его отстраивали, вытянув улицы по прямой линии, в результате чего он оказался состоящим из одинаковых четырехугольных кварталов. Описанные далее новый город, канализация и дорога были во времена Гете образцовыми.
Гляньте на новый дом… - Комментатор Гете А. Г. Габричевский обратил внимание на то, что в речи аптекаря отмечена смена архитектурных стилей: зеленый дом напротив с белою вязью по стенам построен еще в стиле начала XVIII в. - рококо; сад, описываемый далее, еще более старого стиля - барокко, тогда как новый стиль отличается строгой простотой (предвестие классицизма).
"Мускатель", "гутедель" - сорта винограда.
Гражданин мира. - Определение относится к судье, прибывшему из другой страны, но и здесь утверждающему правила и законы человечности, общие для всех людей и в любых условиях. См. его речь в конце песни.
Август - римский император Август-Октавиан (I в. н. э.).
"…с Навином беседую иль Моисеем". - Пастор сравнивает своего собеседника - судью, который вел беглецов, с Моисеем и Иисусом Навином, которые вели иудеев, изгнанных из Египта.
И отвечал на это судья… - Речь судьи начинает ту характеристику эпохи французской революции, которая подробнее развита в следующей песни.
Кто ж отрицать посмеет, что сердце его всколыхнулось… - Следующая речь судьи содержит рассказ об умонастроении немцев западных, рейнских, областей. Жители их с энтузиазмом встретили весть о революции, ожидая от нее осуществления своих надежд на создание справедливых порядков. Когда французские республиканские войска заняли Майнц, в нем были введены законы республики, местные якобинцы взяли власть в свои руки и стали вводить новые порядки, но их власть была недолгой.
…о великих правах человека… - Имеется в виду "Декларация прав человека и гражданина", провозглашенная французской буржуазной революцией 1789 г.
Столица вселенной. - То есть Париж, центр революции. Древо Свободы. - Следуя культу природы Жан-Жака Руссо, республиканцы ввели обычай в честь своей победы торжественно сажать Дерево Свободы.
Вскорости небо затмилось. - Имеется в виду введение Революционного трибунала в Майнце 9 марта 1793 г. и начало якобинского террора против сторонников феодальных порядков и тех, кто подозревался в сочувствии им (так называемый "закон о подозрительных"). Некоторые темные элементы пользовались этим для сведения счетов и обогащения. Однако картина, нарисованная здесь Гете, основана в значительной мере на преувеличениях и вымыслах контрреволюционной пропаганды. Хотя эксцессы имели место, в целом недолгое республиканское правление в Майнце было отмечено прежде всего отменой феодальных порядков и утверждением новых гражданских законов. Хаос и анархия начались после контрнаступления объединенных войск немецких феодалов и дворянских эмигрантов из Франции.
Только тогда нам на плечи вся тяжесть войны и свалилась. - В начале 1794 г. австро-прусские войска вытеснили французов из Майнца. Началась расправа над сторонниками республики. Об этом Гете умалчивает, более того, в уста судьи вложены слова о бесчинствах отступавших французов, но ни слова об ответном терроре феодальных сил. В мае 1794 г. французские войска снова заняли Майнц и прирейнскую область. Комиссары Конвента сурово обошлись с теми, кто учинил расправу над их сторонниками. Огромная контрибуция, наложенная ими на население, вызнала Эмиграцию, описанную в поэме Гете.
Тут я позволю себе рассказать о прекрасном поступке… - Описание подвига героини заимствовано Гете из повести о зальцбургских эмигрантах и перенесено в период французской оккупации прирейнских областей.
Кнастер (канастер) - хороший сорт южноамериканского табака, доставлявшийся в специальных корзинах, "канастрах".
…Стала бы дочерью вместо утраченной в прежние годы. - Это единственное упоминание о том, что в семье Германа была еще дочь.
…И, Доротею они обнимая… - Первое упоминание имени героини. До сих пор она не называлась по имени.
Музы, что были доселе к чудесной любви благосклонны… - Традиционное воззвание к музам, принятое в античной поэзии, впервые применено Гете лишь в конце поэмы.
А. Аникст
Примечания
1
"Тебя, господи" (лат.) - начальные слова молитвы.