"Милый друг мой, ты влюблен…"
Перевод 3. Морозкиной
Милый друг мой, ты влюблен,
Новой болью сладко ранен.
Снова сердцем просветлен
И рассудком отуманен.Ты еще хранишь секрет,
Но влюблен ты, - это ясно.
Вижу я через жилет,
Как пылает сердце страстно.
"Хотелось, чтоб вместе мы были…"
Перевод П. Карпа
Хотелось, чтоб вместе мы были,
Душа бы покой обрела,
Да все тебя торопили,
Ждали тебя дела.Твердил я, что я тебя встретил,
Чтоб нам вовек быть вдвоем,
А ты посмеялась над этим
И сделала книксен при сем.Не ведая состраданья,
Мою растравляла ты боль, -
Мы даже на прощанье
Не поцеловались с тобой.Ты мнила, что, в петлю толкая,
Погубит меня твой отказ,
Но это со мной, дорогая,
Не в первый случается раз.
"Фрагментарность вселенной мне что-то не нравится…"
Перевод Т. Сильман
Фрагментарность вселенной мне что-то не нравится,
Придется к ученому немцу отправиться.
Короткий расчет у него с бытием:
К разумному все приведя сочетанию,
Он старым шлафроком и прочим тряпьем
Прорехи заштопает у мироздания.
"У вас вечеринка сегодня…"
Перевод Ал. Дейча
У вас вечеринка сегодня,
И дом сияет в огне,
И твой силуэт освещенный,
Я вижу, мелькает в окне.Но ты не глядишь и не видишь
Меня в темноте под окном.
Еще труднее заметить,
Как сумрачно в сердце моем.А сердце печалью томится,
И кровью сочится опять,
И любит, и рвется на части.
Но это тебе не видать.
"Хотел бы в единое слово…"
Перевод Л. Мея
Хотел бы в единое слово
Я слить мою грусть и печаль
И бросить то слово на ветер,
Чтоб ветер унес его вдаль.И пусть бы то слово печали
По ветру к тебе донеслось,
И пусть бы всегда и повсюду
Оно тебе в сердце лилось!И если б усталые очи
Сомкнулись под грезой ночной,
О, пусть бы то слово печали
Звучало во сне над тобой!
"У тебя есть алмазы и жемчуг…"
Перевод Н. Добролюбова
У тебя есть алмазы и жемчуг,
Все, что люди привыкли искать,
Да еще есть прелестные глазки, -
Милый друг! Чего больше желать?Я на эти прелестные глазки
Выслал целую стройную рать
Звучных песен из жаркого сердца, -
Милый друг! Чего больше желать?Эти чудные глазки на сердце
Наложили мне страсти печать;
Ими, друг мой, меня ты сгубила…
Милый друг! Чего больше желать?
"Кто впервые в жизни любит…"
Перевод В. Левика
Кто впервые в жизни любит,
Пусть несчастен - все ж он бог.
Но уж кто вторично любит
И несчастен, тот дурак.Я такой дурак - влюбленный
И, как прежде, нелюбимый.
Солнце, звезды - все смеются.
Я смеюсь - и умираю.
"Приснилось мне, что я господь…"
Перевод Ал. Дейча
Приснилось мне, что я господь,
Венец всего творенья,
И в небе ангелы поют
Мои стихотворенья.Я объедаюсь день и ночь
Вареньем, пирогами,
Ликеры редкостные пью
И незнаком с долгами.Но мне тоскливо без земли,
Как будто я за бортом,
Не будь я милосердный бог,
Я сделался бы чертом."Эй ты, архангел Гавриил,
Посланец быстроногий!
Эвгена, друга моего,
Тащи ко мне в чертоги.Его за книгой не ищи, -
Вино милей, чем книги,
У "Фрейлейн Мейер" он сидит
Скорей, чем у Ядвиги".Архангел крыльями взмахнул,
Полет к земле направил,
Он друга моего схватил,
Ко мне тотчас доставил."Ну, что ты скажешь про меня?
Вот сделался я богом,
Недаром в юности моей
Я так мечтал о многом.Творю я чудо каждый день
В капризе прихотливом.
Сегодня, например, Берлин
Я сделаю счастливым.Раскрою камни мостовой
Рукою чудотворной,
И в каждом камне пусть лежит
По устрице отборной.С небес польет лимонный сок,
Как будто над бассейном.
Упиться сможете вы все
Из сточных ям рейнвейном.Берлинцы - мастера пожрать,
И в счастии непрочном
Бегут судейские чины
К канавам водосточным.Поэты все благодарят
За пищу даровую,
А лейтенанты-молодцы,
Знай, лижут мостовую.Да, лейтенанты - молодцы,
И даже юнкер знает,
Что каждый день таких чудес
На свете не бывает".
"Из мрака дома выступают…"
Перевод В. Левика
Из мрака дома выступают,
Подобны виденьям ночным.
Я, в плащ закутавшись, молча
Иду, нетерпеньем томим.Гудят часы на башне.
Двенадцать! Уж, верно, давно,
Томясь нетерпеньем счастливым,
Подруга смотрит в окно.А месяц, мой провожатый,
Мне светит прямо в лицо,
И весело с ним я прощаюсь,
Взбегая к ней на крыльцо."Спасибо, мой верный товарищ,
За то, что светил мне в пути!
Теперь я тебя отпускаю,
Теперь другим посвети!И если где-то влюбленный
Блуждает, судьбу кляня,
Утешь его, как, бывало,
Умел ты утешить меня".
"И если ты станешь моей женой…"
Перевод В. Левика
И если ты станешь моей женой,
Все кумушки лопнут от злости.
То будет не жизнь, а праздник сплошной -
Подарки, театры и гости.Ругай меня, бей - на все я готов,
Мы брань прекратим поцелуем.
Но если моих не похвалишь стихов,
Запомни: развод неминуем!
"К твоей груди белоснежной…"
Перевод В. Левика
К твоей груди белоснежной
Я головою приник,
И тайно могу я подслушать,
Что в сердце твоем в этот миг.Трубят голубые гусары,
В ворота въезжают толпой,
И завтра мою дорогую
Гусар уведет голубой.Но это случится лишь завтра,
А нынче придешь ты ко мне,
И я в твоих объятьях
Блаженствовать буду вдвойне.
"Трубят голубые гусары…"
Перевод В. Левика
Трубят голубые гусары,
Прощаются с нами, трубя,
И вот я пришел, дорогая,
И розы принес для тебя.Беда с военным народом, -
Устроили нам кутерьму!
Ты даже свое сердечко
Сдала на постой кой-кому.
"Я и сам в былые годы…"
Перевод Л. Мея
Я и сам в былые годы
Перенес любви невзгоды,
Я и сам сгорал не раз;
Но дрова все дорожают -
Искры страсти угасают…
Ма foi! - и в добрый час.Поняла?.. Отри же слезы;
Прогони смешные грезы
Вместе с глупою тоской;
Будь похожа на живую
И забудь любовь былую -
Ма foi! - хоть бы со мной.
"Понимал я вас превратно…"
Перевод П. Карпа
Понимал я вас превратно,
Был для вас непостижим,
А теперь уж все понятно, -
Оба в мусоре лежим.
"Кричат, негодуя, кастраты…"
Перевод С. Маршака
Кричат, негодуя, кастраты,
Что я не так пою.
Находят они грубоватой
И низменной песню мою.Но вот они сами запели
На свой высокий лад,
Рассыпали чистые трели
Тончайших стеклянных рулад.И, слушая вздохи печали,
Стенанья любовной тоски,
Девицы и дамы рыдали,
К щекам прижимая платки.
"На бульварах Саламанки…"
Перевод В. Левика
На бульварах Саламанки
Воздух свежий, благовонный.
Там весной во мгле вечерней
Я гуляю с милой донной.Стройный стан обвив рукою
И впивая нежный лепет,
Пальцем чувствую блаженным
Гордой груди томный трепет.Но шумят в испуге липы,
И ручей внизу бормочет,
Словно чем-то злым и грустным
Отравить мне сердце хочет."Ах, синьора, чует сердце,
Исключен я буду скоро.
По бульварам Саламанки
Не гулять уж нам, синьора".
"Вот сосед мой, дон Энрикес…"
Перевод В. Левика
Вот сосед мой дон Энрикес,
Саламанских дам губитель.
Только стенка отделяет
От меня его обитель.Днем гуляет он, красоток
Обжигая гордым взглядом.
Вьется ус, бряцают шпоры,
И бегут собаки рядом.Но в прохладный час вечерний
Он сидит, мечтая, дома,
И в руках его - гитара,
И в груди его - истома.И как хватит он по струнам,
Как задаст им, бедным, жару!
Чтоб тебе холеру в брюхо
За твой голос и гитару!
"Смерть - это ночь, прохладный сон…"
Перевод В. Левика
Смерть - это ночь, прохладный сон,
А жизнь - тяжелый, душный день.
Но смерилось, дрема клонит,
Я долгим днем утомлен.Я сплю - и липа шумит в вышине,
На липе соловей поет,
И песня исходит любовью, -
Я слушаю даже во сне.
Донна Клара
Перевод В. Левика
В сад, ночной прохлады полный,
Дочь алькальда молча сходит.
В замке шум веселый пира,
Слышен трубный гул из окон."Как наскучили мне танцы,
Лести приторной восторги,
Эти рыцари, что Клару
Пышно сравнивают с солнцем!Все померкло, чуть предстал он
В лунном свете предо мною -
Тот, чьей лютне я внимала
В полночь темную с балкона.Как стоял он, горд и строен.
Как смотрел блестящим взором,
Благородно бледен ликом,
Светел, как святой Георгий!"Так мечтала донна Клара,
Опустив глаза безмолвно.
Вдруг очнулась - перед нею
Тот прекрасный незнакомец.Сладко ей бродить с любимым,
Сладко слушать пылкий шепот!
Ласков ветер шаловливый,
Точно в сказке, рдеют розы.Точно в сказке, рдеют розы,
Дышат пламенем любовным.
"Что с тобой, моя подруга?
Как твои пылают щеки!""Комары кусают, милый!
Ночью нет от них покоя,
Комаров я ненавижу,
Как евреев длинноносых"."Что нам комары, евреи!" -
Улыбаясь, рыцарь молвит.
Опадает цвет миндальный,
Будто льется дождь цветочный,Будто льется дождь цветочный,
Ароматом полон воздух.
"Но скажи, моя подруга,
Хочешь быть моей до гроба?""Я твоя навеки, милый,
В том клянусь я сыном божьим,
Претерпевшим от коварства
Кровопийц - евреев злобных"."Что нам божий сын, евреи!" -
Улыбаясь, рыцарь молвит.
Дремлют лилии, белея
В волнах света золотого.В волнах света золотого
Грезят, глядя вверх, на звезды.
"Но скажи, моя подруга,
Твой правдив обет пред богом?""Милый, нет во мне обмана,
Как в моем роду высоком
Нет ни крови низких мавров,
Ни еврейской грязной крови"."Брось ты мавров и евреев!" -
Улыбаясь, рыцарь молвит
И уводит дочь алькальда
В сумрак лиственного грота.Так опутал он подругу
Сетью сладостной, любовной,
Кратки речи, долги ласки,
И сердцам от счастья больно.Неумолчным страстным гимном
Соловей их клятвам вторит.
Пляшут факельную пляску
Светляки в траве высокой.Но стихают в гроте звуки,
Дремлет сад, и лишь порою
Слышен мудрых миртов шепот
Или вздох смущенной розы.Вдруг из замка загремели
Барабаны и валторны,
И в смятенье донна Клара,
Пробудясь, вскочила с ложа."Я должна идти, любимый,
Но теперь открой мне, кто ты?
Назови свое мне имя,
Ты скрывал его так долго!"И встает с улыбкой рыцарь,
И целует пальцы донны,
И целует лоб и губы,
И такое молвит слово:"Я, сеньора, ваш любовник,
А отец мой - муж ученый,
Знаменитый мудрый рабби
Израэль из Сарагосы".
СЕВЕРНОЕ МОРЕ
(1825–1826)
Цикл первый
Коронование
Перевод В. Левика
Вы, песни, вы, мои добрые песни!
Проснитесь, проснитесь! Наденьте доспехи!
Велите трубам греметь
И высоко на щите боевом
Мою красавицу поднимите -
Ту, кто отныне в моей душе
Будет единовластной царицей!Слава тебе, молодая царица!
С державного солнца
Сорву я блестящий покров золотой,
Сплету из него диадему
Для освященной твоей головы.
От зыбких лазурных небесных завес
Отрежу кусок драгоценного шелка, -
Подобно мантии царской,
Накину его на плечи твои.
Я дам тебе свиту из строгих,
В тугой корсет облеченных сонетов,
Из гордых терцин и восторженных стансов.
Гонцами будут мои остроты,
Мой юмор - твоим герольдом с невольной
Слезою горького смеха в гербе.
А сам я, моя царица,
Я преклоню пред тобой колени
И на подушке из красной парчи
Тебе поднесу
Остаток рассудка,
Который у бедного певца
Только из жалости не был отнят
Твоей предшественницей на троне.
Сумерки
Перевод М. Михайлова
На бледном морском берегу
Сидел одинок я и грустно-задумчив.
Все глубже спускалось солнце, бросая
Багровый свой свет полосами
По водной равнине,
И беглые, дальние волны,
Приливом гонимые,
Шумно и пенясь бежали
К берегу ближе и ближе.
В чудном их шуме
Слышался шепот и свист,
Смех и роптанье,
Вздохи, и радостный гул, и порой
Тихо-заветное,
Будто над детскою люлькою, пенье…
И мне казалось,
Слышу я голос забытых преданий,
Слышу старинные чудные сказки -
Те, что когда-то ребенком
Слыхал от соседних детей,
Как все мы, бывало,
Вечером летним теснимся
Послушать тихих рассказов
На ступеньках крыльца,
И чутко в нас бьется
Детское сердце,
И с любопытством глядят
Умные детские глазки;
А взрослые девушки
Из-за душистых цветочных кустов
Глядят через улицу в окна…
На розовых лицах улыбка,
И месяц их облил сияньем.
Закат солнца
Перевод М. Михайлова
Огненно-красное солнце уходит
В далеко волнами шумящее,
Серебром окаймленное море;
Воздушные тучки, прозрачны и алы,
Несутся за ним; а напротив,
Из хмурых осенних облачных груд,
Грустным и мертвенно-бледным лицом
Смотрит луна; а за нею,
Словно мелкие искры,
В дали туманной
Мерцают звезды.Некогда в небе сияли,
В брачном союзе,
Луна-богиня и Солнце-бог;
А вкруг их роились звезды,
Невинные дети-малютки.Но злым языком клевета зашипела,
И разделилась враждебно
В небе чета лучезарная.И нынче днем в одиноком величии
Ходит по небу солнце,
За гордый свой блеск
Много молимое, много воспетое
Гордыми, счастьем богатыми смертными.
А ночью
По небу бродит луна,
Бедная мать,
Со своими сиротками-звездами,
Нема и печальна…
И девушки любящим сердцем
И кроткой душою поэты
Ее встречают
И ей посвящают
Слезы и песни.Женским незлобивым сердцем
Все еще любит луна
Красавца мужа
И под вечер часто,
Дрожащая, бледная,
Глядит потихоньку из тучек прозрачных,
И скорбным взглядом своим провожает
Уходящее солнце,
И, кажется, хочет
Крикнуть ему: "Погоди!
Дети зовут тебя!"
Но упрямое солнце
При виде богини
Вспыхнет багровым румянцем
Скорби и гнева
И беспощадно уйдет на свое одинокое,
Влажно-холодное ложе.Так-то шипящая злоба
Скорбь и погибель вселила
Даже средь вечных богов,
И бедные боги
Грустно проходят по небу
Свой путь безутешный
И бесконечный,
И смерти им нет, и влачат они вечно
Свое лучезарное горе.Так мне ль - человеку,
Низко поставленному,
Смертью одаренному, -
Мне ли роптать на судьбу?
Ночь на берегу
Перевод М. Михайлова
Ночь холодна и беззвездна;
Море кипит, и над морем,
На брюхе лежа,
Неуклюжий северный ветер
Таинственным,
Прерывисто-хриплым
Голосом с морем болтает,
Словно брюзгливый старик,
Вдруг разгулявшийся в тесной беседе…
Много у ветра рассказов -
Много безумных историй,
Сказок богатырских, смешных до уморы,
Норвежских саг стародавних…
Порой средь рассказа,
Далеко мрак оглашая,
Он вдруг захохочет
Или начнет завывать
Заклятья из Эдды и руны,
Темно-упорные, чаро-могучие…
И моря белые чада тогда
Высоко скачут из волн и ликуют,
Хмельны разгулом.Меж тем по волной омоченным пескам
Плоского берега
Проходит путник,
И сердце кипит в нем мятежней
И волн и ветра.
Куда он ни ступит,
Сыплются искры, трещат
Пестрых раковин кучки…
И, серым плащом своим кутаясь,
Идет он быстро
Средь грозной ночи.
Издали манит его огонек,
Кротко, приветно мерцая
В одинокой хате рыбачьей.На море брат и отец,
И одна-одинешенька в хате
Осталась дочь рыбака -
Чудно-прекрасная дочь рыбака.
Сидит перед печью она и внимает
Сладостно-вещему,
Заветному пенью
В котле кипящей воды,
И в пламя бросает
Трескучий хворост,
И дует на пламя…
И в трепетно-красном сиянье
Волшебно-прекрасны
Цветущее личико
И нежное белое плечико,
Так робко глядящее
Из-под грубой серой сорочки,
И хлопотливая ручка-малютка…
Ручкой она поправляет
Пеструю юбочку
На стройных бедрах.Но вдруг распахнулась дверь,
И в хижину входит
Ночной скиталец.
С любовью он смотрит
На белую, стройную девушку,
И девушка трепетно-робко
Стоит перед ним - как лилея,
От ветра дрожащая.
Он, наземь бросает свой плащ,
А сам смеется
И говорит:"Видишь, дитя, как я слово держу!
Вот и пришел, и со мною пришло
Старое время, как боги небесные
Сходили к дщерям людским,
И дщерей людских обнимали,
И с ними рождали
Скипетроносных царей и героев,
Землю дививших.
Впрочем, дитя, моему божеству
Не изумляйся ты много!
Сделай-ка лучше мне чаю - да с ромом!
Ночь холодна; а в такую погоду
Зябнем и мы,
Вечные боги, - и ходим потом
С наибожественным насморком
И с кашлем бессмертным!"