На мгновения задумавшись де Косте решился и произнёс: "Этот измученный человек попал под колёса патрульной машины в ста метрах от исследовательского комплекса корпорации MV. Не хотите ли провести там обыск?"
"В чём вы их подозреваете де Косте?"
" В том, что сейчас лежит здесь, на каталке, а когда-то было живым человеком".
"Я обдумаю ваше предложение, переговорю с главой безопасности исследовательского комплекса и если я найду веские основания для обыска – вы первый кто об этом узнает. Я вам это обещаю".
"Но сеньор, позвольте поинтересоваться, вам не кажется, что если там происходит что-то не хорошее, они могут уничтожить улики, пока мы тут медлим?"
"Сеньор?", – сказал Бентеш, поддерживая вопрос.
"Хорошо, заместитель комиссара – тяжело вздохнув, проговорил шеф – я сейчас позвоню главе безопасности комплекса, прям посреди ночи. Петр. Петр. Свяжись с департаментом, пусть разыщут мне телефон главы службы безопасности исследовательского комплекса НПМФ при MV".
Пока криминалист вводил шефа в курс произошедшего, сержант пришёл с листком бумаги: " Вот, сеньор, номер, который вы просили"
"Хорошо, иди – сказал шеф, отпуская сержанта, и обратившись к криминалисту, спросил – могу я воспользоваться вашим телефоном?"
Получив согласие, шеф набрал номер и, дождавшись ответа, начал: Здравствуйте, это глава безопасности ИК НПМФ Жаннет Морель? Это вас беспокоит глава П.Д.О. Рафаэл Манфреду Бернардеш. Прошу прощения за столь поздний звонок, но тут под колёса автомобиля попал голый мужчина, изуродованный какой-то инфекцией".
"Предположительно некротический фасциит – подсказал криминалист".
"Предположительно некротическим фасциитом в тяжёлой форме. Дело в том, что он попал под колёса всего в сотне метров от центра, и поэтому было бы не плохо, если вы впустили бы моих ребят на ваш объект, под мою личную ответственность, разумеется, они бы там немного осмотрелись, поговорили, может, кто что видел. Ага. Ясно. Понимаю. Да. Доброй ночи мадам".
"Ей никто ни о каких инцидентах не сообщал – положив трубку, начал разъяснять шеф – Она ответила, что не имеет права впустить нас без решения прокурора. Мне очень жаль, ребят, но заместитель прокурора на конференции в Брюсселе. А сам прокурор, улетел в Израиль, его дочь, так долго боровшаяся с раком, умирает. Он был вынужден улететь буквально не давно, а вернётся только с утра, после 10 как минимум. Но как только прокурор вернётся, я сразу же поговорю с ним об этом".
"Но мы можем упустить момент".
"Де Косте, что вы как ребёнок ей Богу, знаете же, что это будет незаконно. Мне итак с утра будет трудно получить разрешение от прокурора. Компания столько сделала для нас, а теперь обыск на каких-то странных основаниях. Это всё де Косте, вы свободны".
"Ты можешь уходить, после того как закончишь – с заботливой интонацией проговорила Жаннет – Ты не обязан присутствовать при всём этом".
"Да ладно, мне самому интересно на всё это посмотреть – отозвался Ярмо, внимательно следя за экраном терминала и что-то периодически набирая на клавиатуре – Мне сначала было как-то. Признаться честно, плевать, но твои рассказы что-то во мне пробудили. Теперь это для меня немного даже личное дело. Всё готово".
"Хорошо – взгляд Жаннет стал сосредоточенным, нажав на кнопку рации – всё готово?"
"Так точно"
"Заходите в заводской комплекс, свяжитесь, когда прибудете к нижнему уровню"
Ярмо с довольной улыбкой откатился от терминала, облокотившись на спинку кресла, подпуская к терминалу Жаннет.
"Что дальше?"
"При данных настройках скачки давления окажутся замеченными, тут нельзя ни чего поделать, но не сигнатурными. И конечно доступ во все уровни завода по добыче серы и рения и термальной электростанции, а так же нейтрализация всех систем тревоги".
"Я на месте"
"Выключай систему видеонаблюдения", – обратилась к Ярмо Жаннет и, дождавшись подтверждения, скомандовала по рации войти на уровень.
Мужчина средних лет, крепкого телосложения с рюкзаком за спиной вошёл в раздвинувшуюся перегородку и быстро прошёл в техническое помещение, там надел жаропрочный костюм и выбрался на наружные шахты. Фильтры, переходы, трубы, всё вокруг было в алом оттенке. Бурлящая магма в 600 метрах внизу рождала трудно описуемые звуки, каскадом отдающиеся эхом с разных сторон. Жар быстро пробил костюм, он подошёл к внешней обшивке и бросил рюкзак в магму, бурлящую в низу.
"Всё готово, я вышел из нижнего уровня – раздался долгожданный голос по рации".
"Хорошо, уходи", – сказав это, Жаннет кивнула Ярме, дабы тот восстановил обратно систему видеонаблюдения.
"Остался твой заключительный выход – расслабленно проговорила Жаннет – Задай тревогу по всему центру, электростанции и заводскому комплексу через час. Можно подтверждение тревоги мне нажать?"
"Да конечно, сейчас. Вот, пожалуйста", – Ярмо всем телом резко напрягся, наблюдая перед глазами всплывшую в памяти картину, как он объявляет отцу, что не нуждается в мнении того, кто ничего не понимает в его деле, кто в миллион раз глупее того, чем собирается заниматься его сын, кто живет в старом мире, кому больше нечем поделится, а затем расслабился, закрыв глаза и свалился со кресла. Он потерял сознание от нажатия на точку на виске, и уже умирал, но пульс ещё был. Нажав отмену установки тревоги, она достала аптечку.
"Госпожа Морель, что произошло?", – спросил взволнованным тоном вошедший охранник.
"Да Ярмо тут, чего-то встал, а потом упал, ударившись о край пульта терминала – складывая бинт, повествовала Жаннет – пульс ровный, сейчас померю давление, намочите бинт – она принялась за эту процедуру, достав из аптечки тонометр, секунд через пятнадцать уже закончила – давление низкое, сейчас я ему дам пару таблеток повышающих давление, где ж они тут, а вот – подложив под язык эти таблетки, добавила – если через пару часов не придёт в себя, вызывайте бригаду. А пока отнесём его в медпункт. Вы поможете?"
"Да, разумеется", – после этих слов они, взяв его под руки, вывели из комнаты в сторону медпункта.
Де Косте понуро шагает по плиточному полу холла полицейского департамента, бывшего почти без людным в полночь. Не поднимая головы, подходит к информационному столу и интересуется у дежурного, не приходило ли что-нибудь на его имя, и тут слышит знакомый заплаканный голос.
"Скажите, совсем ни каких известий", – это был Мальейру.
"Я понимаю, как вам трудно – не выдержав вмешивается де Косте – Пойдемте ко мне в кабинет", – протягивает руку, как бы делая пригласительный жест.
"На чашку кофе? Рюмку чего по крепче? Стакан успокоительного? Не надо мне этого ничего – унылом голосом выдал безутешный и, судя по синякам под глазами, давно полноценно не спавший Мальейру – и ваш глупый ободряющий разговор мне не нужен. Знаете, наш отец отошёл ко Господу. Но перед этим я обещал ему, обещал самому себе, что буду оберегать еë, как всегда оберегал отец. Я провалился" – он сморщился готовый заплакать, но уже не смог пролить ни одной слезы.
Де Косте добрел до кабинета. Садится за стол. Оглядывает фотографии на столе, которые отображают некоторые моменты за его 32 летнюю службу. "Какого хрена? – проносится у него в голове – 32 года я пахал, чтобы теперь вот так забуксовать? Ведь ты прекрасно знаешь, как будет правильно сейчас поступить".
Де Косте набирает номер и с решительным видом спрашивает: "Бентеш, у тебя есть знакомые в городе, которые не прочь тряхнуть стариной и поучаствовать в незаконном, вооружённом проникновении на частную, охраняемую территорию? Зови всех, встречаемся у городского порта".
Закон для человека, а не человек для закона.
Она, конечно же, не спала. Когда хлопнула входная дверь, она встала. И, подойдя к разувающемуся мужу, спросила, в чём дело. Тот отвёл её на кухню, заварил кофе, взял её за руки и рассказал всё как есть.
"Ты хочешь прекратить этот кошмар? Умоляю, скажи, не тая", – глядя в глаза спросил де Косте.
"Да. Я очень этого хочу. Я боюсь за нас, но, наверное, не смогу по-другому. А ты хочешь?"
"Да".
"Значит, этого хотим мы. Мы знаем, как будет поступить правильно. Ты пойдёшь туда, и вернёшься оттуда ко мне живым и невредимым как можно скорее".
"Конечно, я никогда не посмею оставить тебя одну, слышишь?"
Лодки тихо покачиваются на волнах тёмно-синего, звёздного океана. Группа мужчин приехавших на нескольких машинах обсуждают предстоящее действо. Появившаяся машина заместителя комиссара заставила группу притихнуть.
"Ребят, доброй ночи – выйдя из машины, начал де Косте – как обстоит дело, вам, наверное, главрук Бентеш любезно уже обрисовал. То, что мы собираемся делать. Закон не поймёт. Кроме того, в худшем случае, могут начаться открытые преследования не только всех, кто меня поддержал, но и наших семей. В связи с этим мои знакомые с рыбацкой конторы, под руководством вот этого сержанта ждут всех ваших родных и близких на лодках, для не медленной эвакуации, которой будет руководить уже упомянутый сержант, если ему даст команду мой друг их криминалистов. Соответственно, это всё надо объяснить своим семьям. Спаси вас Бог, от того, чтобы лезть в эту затею, не договорившись со своей семьёй. Вы тогда не более чем моральный урод и ничтожество, надеюсь, что это всем предельно понятно. Не бывает ни одной вещи, важнее вашей семьи. Нас поддержат взвода спецназа. Все, у кого будет твёрдое решение в этом участвовать каждого члена семьи, пусть приезжают не позже пяти утра в клинику, там мы стартуем на двух вертолётах: одном вертолёте медицинской помощи, и одном вертолёте моего друга, из аэропорта. Стартуем в 5:10. Чтобы такие решения принимались верно, они принимаются не по ненависти, не по принципиальности, не по гордыне, и даже не по чести и не по правде. Только по любви. Если вы не можете принять решения преимущественно из соображений любви – останавливайтесь, ибо дальше переть – зло".
Ночной воздух не тревожит ничего.
Но души наши ныне неспокойны,
Тихо патроны заряжая,
Гудит от мыслей голова.
Как хочется, чтоб все приснилось,
И не пришлось лететь во тьму вперед
Но собираются здесь те,
Кто хочет человеком быть.
Былая песня, нам не привыкать,
Не гордясь, идëм на эту авантюру.
Увидим ли глаза родные?
Но по-другому поступив ,
Потеряв самих себя, уж точно не вернемся.
Как много рядом собралось людей!
Не боятся жить как надо ,
Вот вслед и я не побоюсь.
Когда ещë нам случай подвернётся,
О котором внукам можно рассказать.
Прохладный воздух придавал бодрости в эту бессонную ночь. На крыше клиники, по среди спящего города, собралась группа людей из четырёх медиков, 9 полицейских, 10 бывших полицейских и военнослужащих и три пилота. Ещё пять минут, и воздух с шумом будут разрезать лопасти спасательного вертолёта Agusta АW109S (ласточка) и гражданского вертолёта Aérospatiale SA 330F Puma.
Взмыв над кратером потухшего вулкана Калдейра, внутри которого, с величественным спокойствием раскинулось озеро в окружении пышных растений и цветов гортензии, пролетев мимо горы Кабесау Гордо, что в центре острова, с которого не раз каждый из нас созерцал соседние острова, до и этот остров, могучие леса которого, плавно перетекают в величественный город с востока обступающий кратер вулкана Калдейра, в множество небольших поселений с севера и с юга, и в грозный вулканический комплекс Капелу, наверху которого, красовались строения, создающих ощущение футуристичности.
Винтами жадно воздух разрезая,
Ударами звука о землю ударяя,
Тут нависли грозной тенью мы.
Нам отдан приказ долгожданный,
И готовы мы смело ринуться вниз,
Остановить, прекратить этот ад,
Всех безнадежных вывести к свету.
Тут наш путь разделили два полицейских Уэстленд "Линкс", британского происхождения.
Исследовательский комплекс был в абсолютном спокойствии на вид. Вдруг послышались звуки вертолётов. Всё громче и громче раздавались эти звуки, пока на конец, не выглянув из-за лесов, вертолёты не заголосили в полной мере.
"Это говорит командир батальона спецназа П.Д.О. Всем оставаться на своих местах, повторяю, проводится спецоперация П.Д.О. Все оставаться нас своих местах", – раздалась команда из мегафонов полицейского вертолёта, снижавшегося над КПП, после чего с него высадился первый батальон спецназа.
В это же время, второй батальон высадился с другого полицейского вертолёта у входа в ближайшие к КПП корпусов, семнадцать человек высадилось с гражданского Aérospatiale, а поисково-спасательный Agusta сел поотдаль.
"Я заместитель комиссара Гавриэль де Косте. Укажите нам все корпуса, кроме жилых. Есть тут ещё возможности выйти за территорию комплекса, кроме КПП?"
"Да, есть", – доложил охранник.
"Главрук Раминьюш, займитесь"
"Всех кроме жилых – 4 корпуса", – доложил другой охранник.
"Где больше оборудования?"
"Во втором и третьем".
"Ясно, второй батальон пусть отправляется в второй корпус, вы разбейтесь на две группы по пять человек, и возьмите на себя третий и пятый корпус. Мы вчетвером возьмёмся за седьмой. Поехали".
Подбежав к дверям седьмого корпуса, они оказались запертыми. Решив всё же осмотреться, парой выстрелов был отстрелен замок и взору четверых полицейских предстал немного запущенного вида, но явно недавно обитаемый холл. Они прошли дальше, на первой двери был большой слой пыли, на второй же ручка сверкала, но дверь оказалась заперта, отчего они решили двинуться дальше. В конце концов, не успев зайти за угол длинного коридора, идущего прямо от холла, как из-за этого угла вышло три человека. Один был в белом халате, другая была женщина в костюме, а третий был крепкого телосложения мужчина в одежде военного образца. Секунды две они смотрели бездвижно друг на друга. Через мгновение мужчина в униформе пустил по полицейским очередь из автомата, а мужчина в белом халате и женщина юркнули за угол. Тут же со стороны полицейских последовали ответные выстрелы. Так продолжалось одну минуту, потом вторую, потом третью. Наконец, брошенная Фернандо шумовая граната заставила отойти вглубь коридора внезапно начавшую стрельбу троицу. Там снова завязалась перестрелка.
Сильный вой десятка полицейских машин оказался сравнимым по силе со звуками от вертолёта.
"Прекратить – заорал опешивший шеф полиции – поднять шлагбаум".
"Где все эти ослы и придури?", – не успокаивался шеф.
"Сеньор, я единственный кто во всё виноват. Де Косте в седьмом корпусе, это там. Так же во втором корпусе мой батальон, также есть полицейские в третьем и пятом корпусах".
"Быстро отозвал своих людей! Вы в третий, вы в пятый корпуса, вы за мной, шевелитесь".
Очень скоро, одна из пуль автомата всё-таки прошила стол, за которым был Фернандо, и его ранило в плечо, что лишь раззадорило его, отчего им была предпринята почти самоубийственная попытка подойти поближе, к счастью, увенчавшаяся успехом. Новый огневой натиск со стороны полицейских, и доктор Фрай, под прикрытием побежал в отступление.
"Я за ним", – выдал Фернандо, выломав рядом стоящую дверь.
"Стоп! Стоп! Прекратить огонь! Что вы творите?", – заорал ворвавшийся шеф.
Стрельба под дулом полицейских быстро прекратилась.
"Во всём виноват один я, сеньор", – отреагировал де Косте.
"Давай, за ним быстро", – шёпотом отослала Жаннет своего зама.
"Да мне наплевать, что ты там бубнишь. Какого вы тут устроили? Я тебе говорил? Я вас предупреждал, а Бентеш? Арестовать их всех! Сдали живо мне всё ваше оружие и значки".
В надежде, что адреналина хватит, чтобы задержать этого человека в белом халате до того, как станет очень больно, Фернандо бежал со всех ног, вслушиваясь, как впереди пытается убежать этот доктор. Вдруг молодой офицер останавливается, и понимает, что вокруг абсолютно тихо. Этот, в белом халате, уже скрылся. Резкий звук у уха, и пуля врезается в дерево, ещё один, и лист ветки рядом с ним разлетается в клочья. Фернандо оборачивается, пригнувшись, и пытается вычислить, откуда ведут огонь. Ещё резкий звук, и щёку Фернандо что-то царапнуло, отчего Фернандо попятился и, не заметив грязи, сполз по ней в овраг, затем, несмотря на цепляния по мере скатывания за всё, что можно было, всё равно внизу треснулся головой так, что потерял сознание.
" Вы не нормальный, вы не понимаете, что происходит. По нам открыли стрельбу", – раздались эхом в холле выкрики закованного в наручники Фернандо.
Криминалист, с досады ударив рукой о перила второго этажа холла, направился быстрым шагом к лестнице левого крыла, спустился на первый этаж, открыл морг, взял спешно трубку, набрал, волнуясь, номер и подавленным голосом произнёс следующее: " Их взяли. По меньшей мере, десятеро арестованы. Да, увози их, как и договаривались, не медля. С Богом, сержант".
Обратный отсчёт.
Открыв глаза, молодой офицер увидел в тусклом свете старой керосинки ржавый металлический лист вместо крыши. Он попробовал осмотреться, и всё было сначала спокойно, пока он не решил проверить кобуру – она пуста. Нет и магазина с патронами. Дверь открылась, за спиной вошедшего было уже довольно светло, от чего лицо вошедшего разглядеть не представлялось возможным. Фернандо прикинулся спящим. Вдруг он понял, кто перед ним.
"Гашпар, это ты?", – неожиданно раздавшийся голос изрядно напугал Гашпара, он уставился с недоумением на Фернандо.
"Фернандо, лежи, тебе отдохнуть надо"
Вокруг стояли какие-то приборы, кучи деревянных ящиков, деревянный стол и стул, кушетка, на которой был Фернандо, а в двух метрах от неё стоял пыльный джип.
"Ты кто такой вообще будешь?"
"Я всё слышал. Вертолёты. Перестрелка. Вы решили высадиться в исследовательском комплексе. Вы его закрываете?"
"Нет. Мы вообще высадились не законно. А откуда ты знаешь про комплекс? И что это за приборы?"
"Сейсмические. Мне многое тебе надо поведать. Если я верно понимаю, в чём ты подозреваешь исследовательский комплекс, то ты меня поймёшь и проверишь в то, что я расскажу".
Секунду неуклюже стоя и как-то странно склонив голову, он, подумав, начал.