Борода (передразнивая). Да-а. Ты зависим от моего хочу – не хочу, значит, я есть. А от тебя кто-нибудь зависим? Можешь ты кому-нибудь сделать каку?
Долин. Это не для меня.
Борода. Сделай наоборот. Тоже не можешь? А теперь скажи, где живет твоя совесть, если тебя нет? Говоришь, я скот… Вот сейчас с Мухтаром голубей потрошили. Думаешь, для развлечения? Нет. Кусать хочется. Да ты по сравнению со мной рвач и морда кулацкая. Обдираешь в шахматы всех без зазрения совести. Жена дала мужу на пиво рубчишко – ты его за доску. И правильно, что боятся с тобой играть. С тобой не играют – вот уже и выпить не на что. Сидишь кукуешь. А я за рубчишкой не погонюсь и мужичка не трону. Какой же я скот? А если скот, то кто же ты?
Долин. Не знаю.
Борода (зло). Су-ки. Ведь уже и не пищите. Я б за свою бабу глотку перегрыз, и она стоит, чуть в штаны не сделала.
Долин. Убиваете ведь.
Борода. Волк – санитар леса, я – санитар общества.
Долин. Я про другое. Человеческое убиваете.
Борода. Значит, грош ему цена. Стукнули б тебя посильней, тогда, может, и не мучился бы сейчас.
Долин. Стукали…
Борода. Сильней надо было, чтоб совсем.
Долин. Да, наверное… Еще не поздно.
Борода. Кому ты нужен?
Входит Муля. Вытаскивает из-за пазухи водку, раскладывает на скамейке закуску.
Муля. Живем. Где стакан?
С другой стороны входит девушка. В руках у нее мороженое. Она направляется к сидящим. Следом, пытаясь вернуть ее, бежит парень: "Галя, не надо. Уйдем, Галя". Галя уже стоит перед Мулей и пристально смотрит на него.
Че, влюбилась?
Девушка залепляет ему мороженым глаза, размазывает по лицу. Борода быстро хватает Мулю и бросает его на скамейку.
Борода (Муле). Мухтар, сидеть. (Парню.) Подите сюда! На минуту!
Парень подошел.
Мухтар, налей. Уши прочистить?
Муля налил.
Саша, выпейте с нами. (Подает стакан парню.) За знакомство.
Парень пьет.
(Долину). И не подавился.
Парень. Ребята, зачем вы так?..
Девушка уходит.
Борода. Заткнись. Свободен.
Парень. Да нет, я…
Муля поднимается.
Борода. Мухтар, сидеть. (Парню.) Свободен. (Быстро хватает его за плечо и бьет ногой под зад.)
Парень уходит.
(Долину.) А ты говоришь. Я выполняю благородную миссию, очищаю атмосферу от подобных ему, тебе.
Долин (Бороде). Коля, налей.
Борода. Мухтар.
Муля разливает.
Долин. Считаешь, я не имею права на существование?
Борода. Сомневаешься?
Долин. Почти нет. Убедили.
Муля. Борода, я ее запомнил.
Долин. Муля, не трогай… Если можешь – не трогай.
Муля (протягивая Долину стакан). Глотай и глохни.
Борода смеется. Долин пьет. В глубине сцены появляется Катя. Она в темном строгом костюме, гладко причесанная. Выглядит уставшей, постаревшей.
(Долину.) Фишер, жена. Счас тебе опять мат будет ставить.
Борода (Кате). Добрый вечер.
Катя молчит.
Мульян Егорыч, не будем мешать.
Борода и Муля уходят к играющим. Катя села на скамейку. Долин сначала встал, потом сел. Мучительная пауза.
Долин (хрипло). Катя…
Катя (перебивая). Кто это?
Долин (не сразу). Это так. Теперь так… Король.
Катя (помолчав). Какой король?
Долин. Брода. Король брода.
Пауза.
Катя. Бутылки еще не собираешь?
Долин. Какие бутылки? Зачем? (Посмеявшись.) Нет. Еще нет.
Катя (со слезами на глазах). Где ты был три дня? Где?
Долин. Не плачь. Ну вот. Катя…
Молчание.
Тут бы… мастер спорта, шахматист. Я выиграл.
Катя. Где ты был?
Долин. Я? Где я был? Пил.
Катя. А спал?
Долин (пожав плечами). Сегодня в порту. Уже осень, Катя, я домой не пойду. Так будет лучше. Правильнее.
Катя (чуть слышно простонала). О господи!
Долин. Я измотал тебя. (В дальнейшем у него чувствуется опьянение.) Я скотина. Я жуткая скотина. Зачем я тебе такой? Катюша, милая…
Молчание.
(С преувеличенной серьезностью.) У тебя все нормально?
Катя вскочила и быстро уходит, затем резко вернулась и села на место.
Катя. Я не знаю… Я не знаю, что с тобой делать. Три ночи, я три ночи…
Пауза.
Долин. Ничего со мной делать не надо.
Катя. Думаю, может, загнулся где-нибудь, убили или…
Долин. Кому я нужен.
Катя. Что делать? Что делать, Андрюша?
Долин. Не плачь. Все в порядке. Иди домой, а? Не возись со мной. Наплюй. Не стою я твоих слез, нервов.
Катя. Ты ел?
Долин. Я без кокетства. Действительно.
Катя. Ты ел?
Долин. Конечно…
Катя. Пойдем.
Долин. Куда?
Катя. Идем, я тебя покормлю.
Долин (помолчав). Нет. Ты же видишь… Мне стыдно.
Пауза.
Если хочешь, дай денег.
Катя. Андрей, тебе надо лечиться.
Долин (вспылив). Не смей! Никогда не смей говорить об этом! Выбрось из головы и не смей! Новости… Я тебе дам лечиться! Придет же в голову.
Катя. Что же будет тогда?
Долин. Будет… что-нибудь. Я взрослый человек, и если я так живу, значит, мне нравится… жить так. С ума сошла. В дурдом меня еще упрячь. Отделайся. С тебя хватит. Я вам не мешаю, и вы не лезьте, куда не просят.
Катя (внимательно глядя на Долина, но не видя его). Вот и все!
Долин. Что, вот и все?
Катя. Я больше не буду.
Долин. Вот так. Сообразила, называется… Живого человека…
Появляется Муля.
Муля. Фишер, мастер пришел.
Долин (вздрогнув). Кто?
Муля. Мастер. Тебя ищет. Червонец ставит.
Долин. А.
Муля. Будешь играть?
Долин. Да, иду, конечно.
Муля уходит.
(Кате нервно.) Я не приду больше. Уходи. Все. Ну что ты сидишь? Уходи. Я пошел, уходи.
Катя. Иди.
Долин. Уходи. (Убегает.)
Слышен возбужденный гул у столиков. Все собираются к одному столу. Из репродуктора: "Солнце на небе – это очень хорошо…". Катя одна. По щекам ее текут слезы. Вбегает Долин.
Ты еще здесь? Чего ты высиживаешь?
Катя. Я уезжаю, Андрей.
Долин (сразу). Вот и прекрасно. Очень хорошо.
Катя встала.
Счастливо тебе. (Уходит.)
Катя долго стоит, глядя куда-то в сторону. Мимо проходят люди, осторожно обходя ее и оглядываясь. Уже зажигаются фонари. Наконец-то сменили пластинку. Вдруг раздался шум рассыпавшихся шахмат и падающей доски. Затем возбужденные мужские голоса и выбегает Долин. Он сталкивается с Катей.
Долин. Катенька! Катенька! Родная. (Через паузу.) Ты уезжаешь?
Катя. Да.
Долин. Солнышко мое… Прости меня. (Заплакал.) Куда? Куда ты едешь? Далеко?
Катя. Да.
Долин. Я желаю тебе счастья, Катя. Видишь, как все получилось. Прости меня…
Долин долго и внимательно смотрит на Катю, то кивая, словно соглашаясь с чем-то, то словно что-то отрицая. Он как бы ведет безмолвный разговор.
Катя (достав из сумочки деньги). Возьми.
Долин. Нет. Я опять выиграл. Спасибо. Лучше вот. (Разжимает кулак и протягивает ей шахматную фигуру.) На память… Это ладья. Далеко на ней не уплывешь, но так, на память, можно.
Катя целует Долина в щеку.
Катя. Колючий.
Долин (схватив ее за руки, быстрым шепотом). Прости меня! Прости меня! (Пытается стать на колени, но Катя его удерживает.) Прости меня! Я стану… Не держи.
Катя. Что ты делаешь?!
Долин. Прости… Девочка моя…
Катя (с отчаянием). Перестань, Андрюша!
Долин. Прости.
Катя. Не плачь. Андрюша, милый… Давай сядем, слышишь?
Долин. Не хочу сидеть. Катюша, прости…
Катя. Я не поеду.
Пауза.
Успокойся. Никуда не поеду. Все.
Она бессильно опускается на скамью. Долин стоит, глядя в землю, как бы обдумывая что-то.
Долин. Сегодня я спал здесь, на скамейке… в парке… под открытым небом… впервые. Проснулся от сырости и холода, потом сел. Вся скамейка была влажной от росы и только планки, на которых лежало мое тело, были сухие. Я поднял голову. Угадываемые очертания вершин деревьев и… много-много звезд. Ну просто очень много. Иногда люди выбирают себе звезду. Пошарят по небу и говорят: "Вот моя звезда. Я ее выбрал". И неважно, что ее уже выбрал другой. Ведь тот, другой, не возьмет и не положит ее в карман, а я буду считать ее своей… Можно, конечно, и обойтись, считая, что это самообман, глупо этим увлекаться, но… Все-таки приятно сознавать, что я тоже, мол, не без звезды. Смотрю на нее, на мою загаданную, и ощущение какое-то иное, странное. Лет пятнадцать назад я тоже выбрал себе звезду. А потом прошло время, и забыл. Забыл какую, и вообще – выбирал ли. Пришлось загадать второй раз. Вот эту, крохотную, чуть различимую, где-то там, на отшибе – я помню. Казалось даже, что наш земной ветер сносит ее в сторону, такая она была маленькая. На следующий вечер я ее не нашел. Потом еще искал и бросил.
Долин продолжает что-то говорить, все энергичней жестикулировать, но мы его уже не слышим.
Занавес
Омск, 1979
Любовь и голуби
Забавная история в двух частях
Действующие лица
Вася Кузякин, 50 лет
Надя, жена его, 50 лет
Их дети:
Люда, 23 года
Ленька, 18 лет
Ольга, 13 лет
Митя Вислухин, сосед Кузякиных, 68 лет
Шура, его жена, 65 лет
Раиса Захаровна, полюбовница Васи, 50 лет
Часть первая
Картина первая
Справа дом, напротив сарай с пристроенной голубятней, в глубине двора банька, за банькой огород. Майское утро. Воркуют, шелестят в голубятне голуби. С ними Вася ведет беседу.
Голос Васи. Оть, тюр, люр-люр… Иди сюда. Глянь, как царевна. У, у. Не бойся… Че я ей сделаю? Хоро-ошая, хорошая. А ты – на руку. Ну-ка. Хоп! Эх, ешкин кот, вот людям бы так. Махонька-то кака. Фу-ты ну-ты, надулся… Прямо аж директор. Шугани-ка кавалера своего. Не хочешь. Ну и правильно. Вот так и живите…
Пауза.
Из дома вышла Надя. Она встревожена.
Надя (кричит в сторону огорода). Людк! Людк!
Голос Люды. А-а!
Надя. Иди-ка сюда, че скажу!
Из огорода появилась Люда с вязаньем в руках. Надя что-то спрашивает у Люды, а мы вновь слышим голос Васи.
Голос Васи (тяжело вздохнув). Надюха щас, поди, хватилась, а денежки бабай унес… ешкин кот. Отвинтить бы вашему Юсупу "дом советов" да резьбу сорвать, чтоб не чинились.
Надя и Люда спешат в дом.
Ты че клюесся? (Смеется.) Не хошь, чтоб я ругался? Дак ить он барыга – Юсуп ваш. Ну ладно, не буду. Не буду. Хорошие.
Из дома выбежала Ольга. Она в парадной форме, с портфелем в руках. Стучит в дверь сарайчика.
Ольга. Пап! Пап!
Вася (высунувшись из сарайчика). Че ты?
Ольга. Ты деньги брал?
Вася. А?
Ольга. Из шкафа…
Вася. А-а. Ну?
Ольга. Сейчас мама тебе даст взбучку.
Вася. Да?
Ольга. Знаешь, какая злая?
Вася. Ешкин кот…
Ольга. Ты спрячься там и закройся.
На крыльцо быстро выскочила Надя. Вася едва успел захлопнуть дверь.
Надя (стучит в дверь). Василий! (Взволнованно и ласково.) Слышь, Василий! Ну ты че молчишь? Я же знаю – ты тут. Слышь, Василий?
Вася (из-за двери). Че-о?
Надя (едва сдерживаясь). Это… давай-ка воды натаскай. Слышь?
Вася. Да вон в бане полна кадушка.
Надя. Да где?
Вася. Да с Лехой вчерась натаскали.
Надя. Да я стирать буду.
Вася. Да ты ишо эту используй.
Надя (кричит, не сдержавшись). Я счас тебя использую! Так использую! (Рвет за ручку дверь.) Открывай, паразит!
На крыльцо вышла Люда.
Людка, помоги!
Люда. Че я сделаю-то?
Надя (мечется по двору). Ах ты скотина… (Схватила полено и бьет им по двери.) Откроешь… Все равно откроешь, голубятник паршивый!..
Вася. Надюха, кончай давай. Дверь сломашь!
Надя. Я тебе счас ребра переломаю!
Вася. Ниче себе.
Надя. Дверь он пожалел.
Вася. Дак мне чинить-то.
Надя. Ты куда, паразит, тридцатку дел? А? Ты почему такой бессовестный-то? А? (Вот-вот заплачет.) Ну, если голубей купил – захлестну. Вместе с голубями захлестну паразита. Купил или нет?
Молчание.
Я кого спрашиваю? Олька, батя покупал голубей? (Ударив поленом в дверь.) Покупал или нет?
Ольга (тихо). Ну…
Надя (показав Ольге фигу). Ну и вот тебе на кино, на платья. (Людмиле.) А тебе, Людка, на сапоги, на помаду. Будем голодом сидеть.
Вася. Че-то ты размахнулась на двадцать пять рублей…
Надя. А он пусть целуется там со своими голубями. (Плачет.) Обдирай, обдирай нас как липок… Пусть потом люди посмотрят в твои глаза бесстыжие, а я посмотрю, че ты им скажешь. (Села на крыльцо.)
Пауза.
Ольга. Мам, они красивые.
Надя (Ольге). Вот знала ведь, а матери ни полслова.
Вася. Надь, чупатые.
Надя. Че?
Ольга. Чупчики у них такие на затылке… Значит, чупатые.
Надя. Как это?
Вася. Хошь поглядеть?
Надя. Токо выйди! Ну вот че теперь делать? Людка!
Люда. У?
Надя. Гну! Деньги-то последние были.
Вася (осторожно выходя из сарая). С книжки сыми.
Надя (грозя поленом). Счас как пульну! Ты много положил, чтобы снимать?
Вася. Дак не я – ты клала-то.
Надя. Ух, так бы и убила чем-нибудь. Людка, принеси паспорт и книжку.
Люда (уходя в дом). Где?
Надя. На трюмо, в шкатулке. (Ольге.) В школу не опоздала еще?
Ольга. Нет еще.
Надя (Васе). На рынок сбегаю, а ты давай плитку почини. За каждым разом печку топить уж надоело. (Строго.) Слышь?
Вася. Ага, счас. (Идет в баню.)
Надя. Куда пошел-то?
Вася. Дак она где-то здесь была.
Надя. Сказала бы я тебе… (Ольге.) Ну че ты уши растопырила? Беги давай в школу.
Ольга. Мне еще рано.
Надя. Зачем форму напялила?
Ольга обнимает мать.
(Теплее.) Выпендрилась… Затаскашь вот.
Ольга. Он этих голубей целый месяц ждал.
Вышла Люда, подала Наде паспорт и сберкнижку.
Надя (постучав по сберкнижке). Думаешь, они легко достаются? Добро бы – на дело, а то – голуби.
Люда. Зато не пьет.
Надя (махнув рукой). Правда что, хоть не пьет. Ладно, пошла. (Сняла с гвоздя у двери сумку.) Людка, Ленька из техникума прибежит – покорми.
Люда. Сам не поест, что ли?
Надя. Вот с мужем так поговоришь – враз сбежит.
Люда. От тебя не сбежал…
Надя (чтоб не слышал Вася). Ой, а я что? Он же знает, что я отходчивая.
Люда. Ну и я отходчивая.
Ольга. И я отходчивая.
Надя. А тебе еще и отходить не от чего. Выдумала. Людка, покорми.
Люда. Ладно.
Надя ушла.
Вася (выходя из бани). Ушла?
Ольга. Ушла.
Вася. Людк, а куда плитка подевалась?
Люда ушла в дом.
Эхе-хе-хе-хе. (Ольге.) Че, последний день сегодня?
Ольга. Ага. А завтра на практику.
Вася. Пошлют куда-нить?
Ольга. Не-ет. В зеленхоз поедем.
Вася. Хорошо.
Люда вынесла плитку, подала отцу и опять вернулась в дом.
Зря она так. Я же не на водку брал. Кому от этого плохо сделалось? Нет ли? (Передразнивая.) Ва-ва-ва! Ва-ва-ва!
Ольга. Она больше не сердится.
Вася. Ну а че ж тогда? Голуби, они знаешь какие умные? Э-э. Вот я когда пацаном был, у нас в Алехино Володя-дурачок жил.
Ольга. Как Гриша?
Вася. Не-е. Володя красивше был. (Задумчиво.) Красивше. Дай-ка историю твою сюда.
Ольга. Зачем?
Вася. А там похожий есть.
Ольга достала из портфеля учебник.
От! От такой он был. Вишь, тело како богатое: в буграх все. Да белое. Красивый парень был.
Ольга. И лицо такое же?
Вася. Токо рыжий. Нет, лица не помню… Помню – рыжий. А тело точь-в-точь, как у…
Ольга. У Давида.
Вася. У Давыда.
Ольга. Не у Давыда, а у Давида.
Вася (приглядываясь). У Давида. Срубил кто его?
Ольга. Микеланджело.
Вася. Ну вот, значит. А ходил он всегда в красной рубахе.
Ольга. Володя-дурачок?
Вася (кивнув). Любили его шибко мы. Вся деревня любила. Кто че попросит по хозяйству помочь – безотказный был. Да работает, упирается пуще хозяев. Сила знашь какая у него была неимоверная. Ума Бог не дал, а души и силы бери сколько хошь – и края не видать.
Ольга. Гриша тоже добрый.
Вася. Ну че, хорошо. Не обижали б токо.
Ольга. Его мальчишки буцкают, и он плачет. Жалко.
Вася. Конечно, жалко.
Ольга. А Володю били?
Вася. С силой-то такой кто сладит? Не били. А опосля взяли и убили.
Ольга молчит.
Да… Шоферюг из города понагнали да к нам в деревню и поселили. Раньше, ешкин кот, вроде не селили, а тут че-то поселили. Не знаю че. Ну и давай буянить – пить да драться. Вот Володя раз на драку-то таку наскочил и стал пальцем грозить, как детишки грозят: вроде нехорошо драться, вы че… безобразники. А те че, разбираться будут? Взяли и пырнули ножом.
Молчание.
Дак когда хоронили его… Нет, погоди. Значит, вот так деревня (чертит на земле), речка, а туто-ка, на пригорке, – церковь. Сначала в ей клуб сделали, потом стали туда зерно ссыпать, а когда элеватор построили – нерешенной, ну, гольной, так и оставили. И вот в церкви-то этой жили голуби, много голубей…
Ольга. Больше, чем у нас?