Герцог. Исключительно интересно. А ко мне тут Уборщица прибежала, вся в истерике. Танцора, кричит, убили. На сцене, кричит, бренные останки валяются. В виде рваной футболки. (Секретарше.) Это как же понимать?
Секретарша. Представления не имею.
Герцог. Так. (Худруку.) А ты?
Худрук. Не знаю. У них спросите.
Герцог. Так они молчат что-то. А? Что молчим? О чем молчим? Ай-яй-яй, а вы, оказывается, опасная женщина. Одежду с мужиков прямо клочьями рвете.
Секретарша(соблазнительно улыбаясь). Женщины вообще опасные создания.
Герцог. Ага, как кошки. Ну ладно. Если наш… звезда местной сцены… если его пока не пристукнули, как изящно выражается наша уважаемая Уборщица… Значит, не будем мешать. (Худруку.) А ты бы объяснила им как-нибудь на досуге, что сцена все-таки не… не спальня. Здесь все-таки ДК, а не…
Секретарша. А не публичный дом.
Герцог, Секретарша и Худрук уходят. Сейчас же выскакивает Уборщица.
Уборщица(причитает). Да что же это такое, Господи! И как только меня инфаркт не трахнул! Да когда же это кончится!
Танцор. Тише, тише, все в порядке.
Уборщица. Да чтоб вас всех с этим ДК сверху бы чем-нибудь прихлопнуло!
Громко плачет.
Она. Ну послушайте, не стоит так…
Уборщица(рыдая). У меня сердце больное! И нервы слабые! И аллергия у меня на вас на всех уже! Господи, да за что мне все это? Да какого же я страху натерпелась, Господи!
Танцор. Ну-ну, ничего, ничего, ничего. Пойдемте лучше…
Она. Пойдемте к нам, я вам чаю сделаю.
Уборщица. Ох, да что это за наказанье, Господи!
Уходят.
На другой день
Вечер, часов 9–10. Танцор один на сцене. Он только что закончил репетицию.
Танцор. До чего же не хочется сейчас никуда идти. Просто лег бы тут на сцене и лежал бы до утра. Может, так и сделать? Было бы классно. Жаль, что нельзя.
Звонит мобильный.
Танцор. О, Бог мой! (В телефон, раздраженно.) Ну? (Осматривается, поднимает с полу какую-нибудь девичью вещь.) Нашел. А ты бы еще голову тут забыла. Принесу. Уже переоделись? Быстро вы, однако. А, ну понятно. Да иди, иди. Конечно, оставлю. На полку положу. Не надо, не закрывайте. Я сам потом закрою. (Дает отбой.) Елки-палки, ну что за детский сад. (Телефон снова звонит.) Ну что еще от меня кому надо? Пять минут спокойно посидеть не дадут, блин! (Смотрит, кто звонит.) А!.. Это ты. (Телефон звонит какое-то время, потом замолкает.) Ты меня прости. Я тебе перезвоню… завтра. А сейчас… не катит как-то мне с тобой говорить. Какой-то я сегодня… раздерганный. Танцевал сейчас с девчонками, а думал совсем о другом. То есть вообще где-то не здесь. Споткнулся даже, коленкой о сцену долбанулся, до них пор болит. Все вспоминается что-то, о чем сто лет не думал, не знаю почему. Вот вспомнил… когда учился… знаешь, это же маленький городок, там в центре вроде цивилизация, а вокруг – сплошной частный сектор, глухо, как в танке. И если выходишь один, без компании… Я помню, как это было в первый раз. Я не ожидал ничего такого, просто вышел в магазин… за пивом. Магазин там был за углом, рядом с общежитием. А когда возвращался… И было-то совсем не поздно, часов девять вечера. Правда, темно уже. Осень же была. Так вот. Вдруг из-за угла вышли местные, человек пять, и встали передо мной. Дорогу мне загородили. Нет, ты не подумай, я не вымахиваюсь. Я испугался. Я драться умею и всегда умел. Я из интеллигентной семьи, меня учили решать вопросы без кулаков, но в детстве во дворе… И реакция у меня хорошая, так что… Но их было много, и в первый момент я решил – лучше не связываться, лучше как-нибудь договориться. И тут… не то что услышал, а как-то спиной, затылком почувствовал – сзади тоже подошли и встали, отрезали мне отступление. И тогда… Понимаешь, они поймали меня и захлопнули крышку. Не знаю, что они собирались делать, но… я почувствовал такую жесткую к себе ненависть! Они ненавидели меня, именно и лично меня, я раздражал их самим фактом своего существования. Конечно, я никого из них не знал. А они меня, оказывается, знали! Это было для меня просто шоком. "Ну что, станцуем, балерина?" – сказал тот, что стоял в центре. Остальные засмеялись. Они не видели во мне равного себе мужчину, да и вообще человека. В том смысле, что я не буду драться за себя. Почему? А не похож на них. Не люблю быть грубым, не люблю мата. Книжки читаю. Это в той среде неприлично. Да еще и танцую! Я был чужой для них, до самых печенок, до мозга костей, просто самой сутью своей. Как говорится, на клеточном уровне. Я кожей чувствовал, как им хотелось меня раздавить, уничтожить, зачеркнуть – чтобы меня в их поле зрения не было. И я перестал бояться. Все вдруг стало однозначно. Нужно драться, драться до последнего – руками, ногами, зубами… всем собой. Даже не за жизнь. Вряд ли они могли убить, им это слабо. Хотя, кто знает… За достоинство, за самоуважение? Да, конечно. Это для меня очень важно. Но главное… главным в тот момент было – сохранить себя. Себя как личность, как… в общем, остаться собой. Таким, какой я есть, плохой или хороший, все равно. И это было важнее жизни и достоинства. Важнее всего. Право самому выбирать себя. Право на импровизацию. На свободный выбор каждого следующего шага. И вот за это… В последний момент мелькнуло: если покалечат, не смогу танцевать. Но и это мимо… Я сам не понял, как пошел на них. Меня словно ветром подхватило. Они расступились передо мной, разошлись по сторонам. Молча. И как будто растаяли в темноте, я даже не понял, куда они делись. Я один стоял на тротуаре, а в руке был пакет с пивом. Мы его выпили с соседом по комнате.
Пауза.
Ты не думай, я все понимаю. Я знаю, как ты меня… Я все чувствую. Как ты смотришь на меня, как слушаешь. Ловишь каждое мое слово, каждый мой вздох. Каждое движение. И мне это нужно. Я хочу, чтобы ты приняла меня всего, полностью, на двести процентов. Чтобы наизусть меня выучила.
У меня была жена, я тебе говорил. Были еще женщины, да и сейчас… Но с тобой – что-то совсем другое. Все они где-то снаружи, а ты… Так глубоко и так… так просто, так легко, так… так естественно никто еще не входил в мою душу. Это как чудо – прекрасно, но слегка страшновато. Мы как будто на какой-то грани. Еще немного – и… Послушай, давай пока не будем. Не звони мне часто, не ищи встреч. Пусть все будет, как есть. Ведь мы все равно будем тут, в ДК, пересекаться. Будем видеться, говорить. А больше пока нам ничего не надо. Смешно, но мне достаточно только увидеть тебя, даже на расстоянии. Махнуть рукой, улыбнуться… и ты улыбнешься в ответ. И этого мне хватает, чтобы весь день быть счастливым. Смешно… А может, не смешно. Может, совсем наоборот. Но только, пожалуйста, прошу тебя – не надо. Не торопи события. Давай замрем на этой черте. Подержим равновесие, сколько сможем.
Пауза.
А знаешь, я еще в школе учился, как раз в танцевальной студии заниматься начал. Там рядом с нами был цирковой коллектив, мы с ними дружили. Я ж неугомонный был… впрочем, и остался. Всё хотел попробовать. Их тренер вышел, а мне давно хотелось, и канат как раз у них натянут был. Короче, свалился я оттуда, чудом не разбился. Меня за это дело чуть с танцев не выгнали. Вот выгнали бы, и я бы теперь не танцевал, представляешь? Или все равно танцевал бы? Кто знает, как складывается судьба. Не понять. Я этот эпизод совсем забыл, а сегодня вспомнилось… в красках. Мне тогда казалось – не я падаю, а весь мир вокруг рушится. Неслабое переживание, скажу тебе.
Звонит телефон.
Да что же это такое, в самом-то деле, что ж я его не выключил к чертовой матери? (Смотрит, кто звонит.) Да, вот этого только и не хватало. (В телефон.) Слушаю. Тише, тише, я не глухой. Да не кричи, говорю. Что случилось вообще? Чего? Почему вру? Перестань. У меня такой привычки нет. Что? Да это же мелочь. В мелочах – да, это сколько угодно. А по-серьезному когда я врал? Чего? Ну, в общем да. А ты сама? Можно подумать, ты ко мне серьезно относишься. Да что ты завелась? Что случилось, ты можешь объяснить? Что-что тебе сказали? Понятно. Ну, раз сказали, значит, так и есть. А тебе какая разница, кто она? Чего-чего? Мне? Мне дороже моя личная свобода. Понятно? Я не терплю принуждения. Не выношу, ясно? И с кем я буду, это мой выбор. Что? Ну да. Так и я у тебя был не один. А это как хочешь. Не хочешь, можем больше не встречаться. А? Что сломалось? Я ж тебе раковину в прошлом месяце менял. А, на кухне. Ладно, заскочу на днях. Только не надо мне названивать. Как выберу время, сам приду. Ну все, закончили разговор. Да сделаю, сказал же. Все. (Убирает телефон.) Мда… А сколько у нас времени уже? Ох, елки-палки. Ладно, авось не очень опоздаю.
Уходит.
На другой день (Пожарные учения)
На сцене одна Уборщица.
Уборщица(тихонько). Кошмар, Кошмар! Ты здесь? Кошмар! Сиди тихо, не высовывайся.
Входят Секретарша и Завхоз.
Секретарша. Герцог Евграфович сказал, еще раз только если увидит…
Уборщица. Да нету его тут давно, сколько говорить вам?
Секретарша. А мне сказали, вчера его видели в левом фойе.
Уборщица. Да что вы все привязались ко мне? Мало ли кто чего видит.
Секретарша. В общем, имейте в виду. Если только он сегодня Герцогу Евграфовичу на глаза попадется…
Уборщица. Что вы меня пугаете? Да я сама уйду, не пропаду без ДК без вашего. Уборщицы везде требуются. Вон на школе объявление висит.
Секретарша. Я вас предупредила.
Уходит.
Завхоз. Где он у тебя?
Уборщица. Да сюда вот куда-то забежал.
Завхоз. Ты бы и правда сегодня его закрыла где-нибудь. А то суматоха начнется, он выскочит, так неприятностей не оберешься.
Уборщица. Я же и хотела, так пойди поймай его. Он когда не хочет, ни в жизнь его не поймать.
Завхоз. Короче, иди и лови, как хочешь. И запри где-нибудь. Поняла?
Уборщица. Да поняла, поняла.
Завхоз. А я пошел.
Уходит.
Уборщица. Кошмар! Кошмар! Добром выходи, а то…
Уходит в глубину кулис. Входят Она и Танцор.
Она. Я вчера еще тебе звонила, сказать хотела, вечером, ты трубку не взял.
Танцор. Так что случилось?
Она. Меня вызвал Герцог и предложил написать заявление об уходе.
Танцор. Стоп. Не понял ничего. С какой стати?
Она. Я тоже не поняла. Мы, говорит, с вами не сработаемся. Вам, говорит, в нашем дружном коллективе места нет.
Танцор. Черт. Кто-то что-то накапал.
Она. А он так и сказал: "Мне передали".
Танцор. Что передали?
Она. Что я распространяю клевету на директора и разлагаю коллектив морально.
Танцор. Чушь какая-то. И ты написала?
Она. Пока нет.
Танцор. Может, как-то все образуется?
Она. Не думаю. Я просто хотела сначала с тобой поговорить, прежде чем писать. В принципе меня тут ничто не держит, при таком его отношении. И платят копейки. Только… у меня такое ощущение, что если я уйду… Мне почему-то кажется, будто вместе с этим ДК я потеряю тебя.
Танцор. Если кажется, надо креститься.
Она. Я ни за что не хочу тебя потерять. Ни за что.
Танцор. Ну о чем ты, почему потерять?
Она. Мы до сих с тобой были, как дети. Или будто живем в раю.
Танцор. Слушай, а ведь правда.
Она. Боюсь, дальше так не получится. Придется что-то решать.
Танцор. В каком смысле решать?
Она. Скажи, ты будешь со мной? Кем мы будем друг другу, что нас будет связывать?
Танцор. Разве нужно это обсуждать?
Она. А как иначе?
Танцор. Ну хорошо.
Из-за кулис выходит Уборщица.
Уборщица. Никак не найду. Сюда куда-то забежал и с концами.
Танцор. Сейчас посмотрю, может, найдется.
Уборщица. Посмотри, а? Может, хоть к тебе выйдет.
Танцор. Сейчас.
Уборщица уходит за кулисы.
Танцор. Я позвоню тебе. Может, даже сегодня. Ну, или завтра.
Она. Хорошо.
Танцор. Слушай, может, все-таки… может, останешься?
Она. Да как я останусь? И какой смысл?
Танцор. Ну да.
Она. Может, так даже лучше. Все определится между нами.
Танцор. Как определится?
Она. Не знаю. Я хочу быть с тобой. А ты?
Танцор. Ты же знаешь.
Она. Значит, нужно что-то решать. Даже если бы меня не уволили – не можем же мы вечно встречаться в коридоре да на лестнице. (Всмотрелась Танцору в лицо.) Ты не думай, я не давлю на тебя, никак не напрягаю. Только твой свободный выбор. Ты не обязан никому ничего.
Танцор. Да нет же, я не против.
Она. Так я жду звонка?
Танцор. Да, конечно.
Уборщица(из-за кулис). Кошмар! Кошмар!
Она. Ну я пойду тогда?
Танцор. Да, до встречи.
Она уходит.
Уборщица(высовываясь из-за кулис). Ну ты идешь? Давай скорее, а то сейчас начнется!
Танцор. Что начнется?
Врубается сигнализация.
Уборщица. Ну вот, говорила же! Все теперь, поздно!
Скрывается за кулисами.
Голос Радиста. Внимание! Срочная эвакуация! Все выходы задымлены! Эвакуация через запасный выход на сцене! Всем сохранять спокойствие! Повторяю: срочная эвакуация через запасный выход на сцене!
Из-за кулис выскакивают Худрук, Завхоз, Шестерка, Секретарша.
Завхоз. Все туда! В карман! Быстро!
Голос Радиста. Повторяю: срочная эвакуация через запасный выход на сцене!
Шестерка. Да слышали уже, не ори!
Секретарша(Танцору). А ты что стоишь столбом? Тебе особое приглашение? Оглох?
Танцор. Да что происходит?!
Шестерка. И вечно он не в курсе. Пожар, сам не видишь, что ли?
Танцор(в абсолютной панике). Как пожар?! Что… где горит?! Надо же что-то делать!!!
Порывается бежать в сторону, противоположную запасному выходу, одновременно в панике ищет по карманам телефон.
Шестерка. Да ты что, с ума сошел?
Худрук(ловит Танцора за локоть). Киса моя, запасный выход там!
Танцор. Какой выход, пусти меня! Нужно бежать отсюда!!!
Худрук. Охолонись, зайка моя. Не надо никуда бежать, надо спокойно идти.
Танцор. Как идти?! Куда идти?!
Худрук. На центральный вход, где телевидение. Нам туда надо, только сначала наружу, через карман.
Секретарша. Все по сценарию должно.
Танцор. Что?! По какому сценарию, ты что?!
Секретарша. По обыкновенному! Учения пожарные! Неделю уже объявление для кого висит?
Голос Радиста. Внимание, на сцене возгорание! Всем срочно покинуть сцену через запасный выход!
Танцор. А он что говорит?
Завхоз. Друг мой, ты либо совсем очумел. Ты ж сам из кармана кресла таскал, забыл?
Секретарша(Танцору). А ты, кстати, вообще жертва по сценарию. Тебе сейчас положено на носилках лежать.
Шестерка. А ты тут нам истерики устраиваешь.
Секретарша. С Герцогом Евграфовичем сам будешь объясняться, я тебя покрывать не буду, учти.
Голос Радиста. Долго вы еще на сцене тусоваться собираетесь? У меня больше текста нет. Все, дальше сами спасайтесь.
Завхоз. Ну пошли уже, что ли? (Танцору.) Слушай, жертва пожара, может, тебя на центральный вход на руках отнести?
Танцор. Иди ты на фиг!
Уходит.
Завхоз. А что, можно и на фиг.
За сценой раздается душераздирающее мяуканье, которое с небольшими перерывами продолжается во время всей последующей сцены.
Выбегает Уборщица.
Уборщица. Кошмар! Кошмар!
Шестерка. Опять этот проклятый кот! Чтоб ты сдох, зараза!
Уборщица. Испугался! Кошмар! Кошмар! Не бойся, Кошмар!
Секретарша. Я вас предупреждала! Немедленно уймите своего кота, пока Герцог Евграфович…
Уборщица. Кошмар! Кошмар! Не бойся! Иди сюда! Иди к мамочке!
Худрук. К мамочке или к папочке, а только пусть заткнется, а то действительно…
Завхоз. Ша! Слышите?
Уборщица. Ой!
Завхоз. Не иначе по кулисе вверх полез.
Все бегут за кулисы, потом с шумом выскакивают.
Шестерка. Туда побежал!
Секретарша. Нет, туда!
Голос Радиста. Никуда он не побежал. Он там, за сценой. Слепая команда!
Шестерка. Вот сам иди и лови.
Входит Герцог.