Не нашим слабым, понял я, глазам
На истину взирать в предвечной славе;
И надсмеялся я над суетою,
Питавшею мое высокомерье.
Послушный наставленьям мудреца,
Я склонностям не изменяю прежним;
Но, о себе самом уж забывая,
Лишь в нем руководителя я вижу.
47
Властитель дум моих, он направляет
Мои шаги и просветляет сердце;
Порой соизволяет он явить
Через меня какое-либо чудо.
Так из цепей исторгну я героя,
Которого вы ищете; Петром
Даны мне указания на это,
И я уже давно вас поджидаю".
48
С такою речью воинов к пещере,
Жилищу своему, приводит старец
И пышные, обширные чертоги
Их взорам изумленным открывает.
Здесь недр земных все собраны богатства,
Но между украшений драгоценных
Нет ничего, что создало б искусство:
Природы лишь одной везде дары.
49
Здесь оба гостя новые находят
К своим услугам сотни ловких рук.
Великолепный стол и серебром,
И золотом, и хрусталем сверкает.
По окончанье пышного обеда
К пришельцам обращается хозяин:
"Теперь настало время для меня
Исполнить то, что вам всего дороже.
50
Знакомы вам Армида и ее
Коварные деянья; вам известно,
Как лучших ваших воинов в тенета
Свои она искусно завлекла;
И, наконец, вы знаете, что замок
Неверной стал для них тюрьмой, что в Газу
Она отправить узников хотела
И что герой от стражи их отбил.
51
Но неизвестно вам, что было дальше,
И это вы узнаете сейчас же.
Когда из уз неверной ускользнула
Добыча драгоценная, она
Разодрала себе от горя руки
И в ярости сама себе сказала:
"Не потерплю, чтоб он, меня лишив
Невольников, еще хвалился этим.
52
Разбил он цепи пленников, так пусть же
Их носит сам! И пусть познает те
Удары, что другим я назначала!
Мне этого для мщенья не довольно:
Всех истребить клянусь". И в сердце черном
Готовятся уж новые злодейства.
Летит она туда, где одержал
Ринальд победу над ее отрядом.
53
Герой оставил там свои доспехи
И для того, чтоб узнанным не быть,
Переоделся в платье иноверца.
Коварная тотчас среди убитых
Находит обезглавленное тело,
В Ринальдовы доспехи облекает
И у реки кладет, где христиане
Должны в недолгом времени пройти.
54
Она все рассчитала без ошибки;
Ей каждый шаг ваш был всегда известен:
В равнине, где расположились вы,
Довольно соглядатаев шныряло,
Переносивших ей все тайны ваши.
И Ад, ее велениям послушный,
Заботы прилагал свои к тому,
Чтоб для нее у вас все было ясно.
55
Потом недалеко от тела ставит
Она порасторопней человека
В пастушечьей одежде и наказ
Дает ему, что говорить и делать.
Тот, выйдя вашим воинам навстречу,
В сердца их подозренье зароняет,
Рождающее ссоры и едва
К кровавой не приведшее развязке.
56
Пошли по стану толки, что Готфрид
К Ринальду подослал убийц наемных:
Чудовищная мысль, легко и быстро,
Как мрак ночной, рассеянная слабым
Лучом блеснувшей правды! Такова
Была Армиды первая удача;
Но новую ловушку лиходейка
Готовила уж юному герою.
57
На берегах Оронта, где река,
Раздвоиваясь, омывает остров,
Армида ждет наверное Ринальда,
И он туда является невдолге.
Там у воды колонну видит он
И рядом приготовленную лодку;
Колонна вся из мрамора, и надпись
На ней сверкает ярко золотая:
58
"О путник! Кто бы ни был ты, случайность
Иль выбор твой привел тебя сюда,
Узнай, что на пути своем по небу
Таких чудес не озаряет солнце,
Какие ты на острове найдешь".
Героя побеждает любопытство;
Оруженосцев бросив, он садится
В чуть-чуть его вмещающую лодку.
59
И вот уж на другой он сходит берег.
По острову скользит он жадным взором,
Но видит воду лишь вокруг, пещеры,
Лужайки да цветы и своего
Стыдится легковерия; однако ж
Незримых чар он чувствует влиянье,
Снимает шлем тяжелый с головы
И воздух восхитительный вдыхает.
60
Вдруг слышится журчание воды;
Ринальд глядит и видит: посредине
Реки волна вздымается, кружится,
И вскоре из нее наверх всплывает
Сначала темя русое, потом
Вся голова, и грудь, и плечи нимфы,
И напоследок будто бы Амуром
И Грациями созданное тело.
61
Так в зрелищах ночных мы часто видим,
Как облако, спускаясь постепенно
И медленно, являет нам богиню;
Так некогда сирен изображали,
Коварных обитательниц тех вод,
Что к берегам Этрурии ласкались:
Так эта дева взор красой пленяет,
Так песнями она пленяет слух.
62
Она поет: "О нежные сердца,
Не обольщайтесь лживыми лучами
Суровой добродетели! Счастливцы -
Кто следует всегда своим желаньям!
Счастливцы – кто сбирает те плоды,
Какие предлагает каждый возраст!
Останетесь ли глухи вы к тому,
Что говорят и мудрость и природа?
63
Безумные, зачем даете вянуть
Цветам, что сыплет молодость на вас?
И слава и отвага, это все -
Пустые лишь слова, пустые бредни.
Молва, что слух гордыни вашей тешит, -
Не более как отголосок, сон,
Тень сна; и, чтоб как дым исчезла,
Малейшего довольно дуновенья.
64
Спокойно наслаждайтесь: пусть душа
Не ведает упреков в увлеченьях,
И пусть ее, что вам ни предстояло б,
Зловещие предчувствия не мучат.
Пусть молнии и громы мечет Небо,
Над тщетными усилиями смейтесь
И, нежась в удовольствиях беспечно,
Лишь мудрости внимайте и природе".
65
Мелодиями нежными Ринальда
Пленительница-нимфа усыпляет,
И сладкий сон овладевает им;
Страшнейшие удары громовые
Извлечь его, казалось, не смогли бы
Из этого глубокого покоя,
Похожего на смерть. И вот Армида
Спешит к нему для совершенья мести.
66
Когда ж она перед собою видит
Лицо в оцепененье мирном, губы,
Согретые улыбкой, и глаза,
Сверкающие даже через веки,
В ней гаснет гнев: она, не отрываясь,
Красе его дивится, как Нарцисс,
Склонившийся над родником зеркальным,
Дивился своему же отраженью.
67
Она со щек героя отирает
Росистый пот прозрачным покрывалом,
Любовным дуновеньем освежая
Вдыхаемый им воздух; это сердце,
По твердости подобное алмазу,
До той поры холодное, как лед,
Вдруг тает и смягчается, покорно
Огню мятежной страсти отдаваясь.
68
Потом из всех цветов, что в изобилье
Растут на этом острове чудесном,
Она неразрываемые узы,
Хотя и очень нежные, сплетает,
Опутывает ими, как цепями,
Ринальда по рукам и по ногам
И, положив его на колесницу,
На воздух поднимается с ним вместе.
69
Не в том, однако, замке близ Дамаска,
Что гибелен так был для христиан,
Она теперь с добычей скрыться хочет;
Сжигаемая пламенем ревнивым,
И слабости своей стыдясь, она
Приют себе готовит в океане
На острове безвестном и пустынном
Из тех, что мы "Счастливыми" зовем.
70
Там, наверху горы, под вечной тенью
Деревьев густолиственных велит
Она, сначала пруд обширный вырыв,
На берегах его воздвигнуть замок;
Под действием ее могучих чар
По склонам вся гора покрыта снегом,
И лишь одна вершина исчезает
Под зеленью, пестреющей цветами.
71
И там, в неувядающей весне,
Армида и Ринальд вкушают негу;
Из этой-то тюрьмы в пустыне водной
Вам предстоит освободить героя.
Убежище влюбленной охраняют
Чудовища: их победить придется;
Но будет проводник у вас надежный
И верное оружие в руках.
72
Покинув русло, встретите тотчас
Вы женщину уже в годах преклонных,
Но юности сберегшую всю свежесть:
Узнать ее легко по многоцветной
Одежде и по длинным волосам.
Через моря вы с ней перелетите
Быстрей орлов иль молнии; она же
Назад вас в безопасности доставит.
73
Внизу горы увидите вы змей,
С угрозой шевелящих головами,
Увидите клыки точащих вепрей,
Медведей, львов, вас растерзать готовых;
Но, этого жезла лишь свист заслышав,
Они и шевельнуться не посмеют.
Опасности страшнейшие вас ждут
У самого жилища, на вершине.
74
Там ручеек течет: неотразимо
К себе он манит жаждущих; меж тем
В его струях прозрачных и прохладных
Губительная кроется отрава.
Кто только их отведает, того
Охватывает сразу опьяненье:
Неудержимый смех его терзает
И в радости безумия он гибнет.
75
Бегите, ах, бегите струй ужасных!
Бегите яств, расставленных на сочной
Траве у ручейка! Спешите дальше,
Не слушайте призывных голосов
Красавиц вероломных; пусть они
Вам нежные шлют взгляды и улыбки:
Пренебрегите ими и в чертог
Волшебницы входите, не колеблясь.
76
Тотчас же в лабиринт вы попадете,
Где сбились бы, наверное, с пути;
Но я чертеж вручу вам, на котором
Извилины все точно обозначу.
Итак, до очарованного сада
Дойдете вы: там все любовью дышит;
На бархатной траве там со своей
Возлюбленной герой ваш пьет блаженство.
77
Как только он останется один,
Явитесь перед ним без замедленья
И покажите щит ему алмазный,
Который я тотчас вручу вам также.
Увидит он себя в нем разодетым,
Как женщина: тогда и стыд и гнев
В его завороженном сердце вспыхнут
И смоют все следы позорной страсти.
78
Ничто теперь вас задержать не может:
Все пасть должны препоны перед силой,
Что к цели вас незримо поведет;
И для самой Армиды даже будет
Вполне нежданным ваше появленье.
Рука, в пути хранительница ваша,
И вам троим уже обратный путь
С заботливостью той же обеспечит.
79
Но надо, чтобы с первыми лучами
Отправились вы завтра, а сейчас
Пора уже вам отдыху предаться".
И с этими словами он обоих
В покой, им приготовленный, отводит,
А после удаляется к себе,
Вдвоем их до рассвета оставляя
Исполненными чувств и мыслей новых.
ПЕСНЯ ПЯТНАДЦАТАЯ
1
Уж наново аврора призывает
Людей к труду. Гостям приносит старец
Обещанные жезл, чертеж и щит
И говорит обоим: "Отправляйтесь,
Пока прохладой веющего утра
Не обратило солнце в знойный день;
Примите от меня залоги эти
Моей любви и ждущей вас победы".
2
А воины тем временем уж встали
И облачились в бранные доспехи;
С надеждою в сердцах они идут
За старцем теми ж мрачными путями,
Какими он же вел их накануне.
Так достигают русла напоследок,
И воинам, прощаясь, молвит старец:
"Счастливого пути, мои друзья!"
3
Под ними пригибается волна,
Потом их поднимает, словно были б
Они двумя древесными листками,
И вскоре ставит на сухую землю.
Едва они успели оглядеться,
Как видят уж корабль перед собою,
А на корме ту женщину, которой
Они в пути довериться должны.
4
Кудрявые на лоб спадают пряди;
Благоволенье кроткое сулят
Спокойные, приветливые взоры;
Небесной чистотой лицо сияет.
Живая, беспрерывная игра
Бесчисленных цветов ее одежды
Глазам остановиться не дает
На прихотливой смене переливов.
5
Так в озаренье солнечного блеска
Неуловимо-быстрой чередой
Сменяется оттенок за оттенком
На нежной шее горлицы влюбленной:
То вспыхнет вдруг рубиновое пламя,
То яркий изумруд зазеленеет;
Один с другим несхожие, они
Равно пленяют взор красой чудесной.
6
И воинам неведомая молвит:
"Счастливейшие смертные, взойдите
На мой корабль, которому не страшен
В себе таящий беды океан;
Мой господин и ваш доброжелатель
Приказывает мне отныне вашей
Быть проводницей". Так сказав, она
К земле подводит судно без усилий.
7
На зов радушный оба поспешают,
Ветрила надуваются, и судно,
Послушное руке искусной кормчей,
Подобно птице в воздухе, летит;
Летит легко и быстро, оставляя
Едва заметный след на половодной
Реке, способной большие гораздо
Суда снести на раменах своих.
8
Сверкают волны пенной белизной
И, в брызги разлетаясь, глухо ропщут;
Чем дальше, русло делается шире,
Течение становится спокойней.
И, наконец, сама река, как будто
Устав от продолжительного бега
И вожделенный отдых обретя,
Теряется в просторе океана.
9
Едва они лишь в море выплывают,
Как небо очищается от туч,
И грозный свист стихает аквилона,
Что бури вызывал из недр пещерных;
Взамен его зефир на легких крыльях
Чуть-чуть рябит улегшиеся волны:
И на престол лазури светозарной
Восходит торжествующий покой.
10
Уж Аскалон из глаз их исчезает,
И, словно из пучины, на поверхность
Всплывают перед ними стены Газы:
Так город называется, что был
Основан на развалинах другого,
Которому служил он только портом;
Теперь же берега его шатрами
Покрыты и солдатами кишат.
11
На зрелище зловещее с невольной
Тревогой смотрят воины: они
И всадников и пехотинцев видят,
То в город, то из города снующих.
Верблюдов тоже видят и слонов,
Вздымающих ногами тучи пыли;
И видят грозный ряд судов военных,
На якоре еще стоящих в порте.
12
Другие паруса уж распускают,
А третьи, весла в воду опустив,
Уж пенят волны. Воинам обоим
Тогда путеводительница молвит:
"Войска и корабли, что перед вами
На суше здесь и на море, – лишь часть
Тех сил, что против христиан властитель
Египта собирает торопливо.
13
Из глубочайших недр своих земель
Он сильных поджидает подкреплений;
Но я питаю сильную надежду,
Что к войску христианскому вернуться
Удастся раньше вам, чем соберется
Египетское войско под его
Главенством личным или под начальством
Того вождя, что будет им назначен".
14
А судно легкокрылое меж тем
Бесстрашно и спокойно режет волны
Средь вражеских судов и их невдолге
Далеко оставляет за собою.
Так мощный царь воздушного простора
Высоко над землей и над другими
Пернатыми из низменных пород
Взвивается отважным взмахом крыльев.
15
Уже они и Рафию минуют,
И полосу египетских песков,
Унылую бесплодную пустыню;
И мыс они перед собою видят,
Прославленную ту скалу, что в море
Нависшею вершиною своею
Бросает тень далекую: она
Хранит в себе Помпеевы останки.
16
И Дамиетта мимо, а за нею
И устья знаменитые, где Нил
Обратно морю отдает те воды,
Что им самим получены от неба.
Вот стены, возведенные для греков
Победоносным греческим вождем;
Вот и Фарос, соединенный с сушей,
А раньше с ней водою разлученный.
17
Родос и Крит не видны им: они
Вдоль Африки плывут, страны, у моря
Старательно возделанной, внутри же
Пустынной и чудовищ страшных полной;
Проходят и Мармарику, и земли,
Где древле пять цветущих городов
Кирены было, и Птолемаиду,
И баснословной Леты берега.
18
Плывут они и от Большого Сирта,
И от его опасных скал далеко;
Из глаз их пропадает скоро мыс
Джудекка и за ним ущелье Магры.
Там Триполи подъемлет берег свой,
Здесь Мальту чуть не заливают волны;
Минуя Малый Сирт, минуют вместе
Они Альзерб, где жили лотофаги.
19
По берегу залива, меж двух гор,
Раскинулся Тунис богатый, гордый
Тунис, краса ливийских городов;
Сицилию колышут будто волны
И Лилибей заносчиво свою
Вершину, как иглу, вонзает в небо.
"Глядите, – проводница произносит, -
Вон место, где был Карфаген когда-то".
20
Где он теперь? Развалин лишь его
Последние останки здесь находят.
И города и царства умирают;
И памятников пышных, и дворцов
Лежат в траве и под песком обломки.
А человек на смертность негодует!
Плывут в виду Бизерты, а подальше
Любуются Сардинией скалистой.
21
Проходят берега, где пастухи
Блуждали нумидийские когда-то;
Вот Бугия, Алжир, пиратов грозных
Бесславные притоны; вот Оран.
Мелькает край слонов и львов, где будут
Основаны потом Фец и Марокко;
Гренаду видят вправо, но она
За горизонтом скоро исчезает.
22
Мелькает и ущелье, по сказанью,
Проломленное будто бы Алкидом.
Когда-то, вероятно, море в гневе
Разрушило препоны, что ему
Поставила природа в этом месте;
Оно проливом узким прорвалось
И разлучило Африку с Европой:
Так времени все в мире уступает.
23
Уже четыре раза в небесах
Над путниками солнце поднималось;
Огромное прошли они пространство,
Но кораблю их, чтимому волнами,
Искать приюта не было нужды:
И вот они уж в океан вступают,
В тот океан, что водами своими,
Как поясом, охватывает мир.
24
Не видно уж и Гадеса с его
Цветущею долиною, не видно
И берегов: вода и небо только.
"Божественная, – говорит Убальд, -
Ты, что ведешь к широкой нас пучине,
Скажи, бывали ль смертные здесь раньше?
За этой многоводной пеленой
Находятся ль создания живые?"
25