Он распластался на животе и стал толкать впереди себя винтовку. Лучше было бы просто отрезать бесполезную руку и бесполезную ногу. С ногой дело обстояло хуже всего. Он не смотрел на колено, но знал, что от него остались одни осколки. При движении они впивались в тело и вызывали острую боль. Раненой руки он не чувствовал и продвигался на одном локте уцелевшей руки. Вскоре винтовка показалась ему ненужной, он отбросил ее и достал пистолет. Если случится стрелять в Джо Гарзу, это, скорее всего, произойдет на близком расстоянии. Иначе он все равно промахнется, тем более что стрелять из винтовки пришлось бы одной рукой.
Каждые несколько минут Калл приподнимал голову и каждый раз раздражался из-за своего зрения. Оно перестало быть острым. Он видел лошадь, но не видел стрелявшего. Это злило его. Его зрение больше не соответствовало той работе, какую он пытался делать. Гас Маккрае или Чарли Гуднайт, известные своей зоркостью, наверняка разглядели бы парнишку под лошадью еще до того, как попали в пределы досягаемости его винтовки. Каждый из них заметил бы, что лошадь стреножена, и не подставился бы под пули. Калл пытался было носить очки, но они раздражали его, и он не взял их с собой. Еще одно небольшое упущение, из-за которого он нарвался на пулю и умирал.
Калл продолжал ползти. Стреноженная лошадь находилась ярдах в двухстах, когда прогремели выстрелы. Испытывая невероятную боль в раненой ноге и оставляя за собой кровавый след, он преодолел около половины этого расстояния и почувствовал, что слабеет. Голова пошла кругом. Ему не добраться до лошади. Он столько не протянет.
К тому же парнишки там может не быть. Вполне возможно, что он посчитал дело сделанным и давно уже убрался оттуда. Калл почувствовал, что силы покидают его. Он полз очень долго, но преодолел только половину пути и не заметил никакого движения впереди.
Тогда он решил высунуться и спровоцировать мальчишку, если тот все еще был там. Может быть, тому захочется посмеяться и выстрелить еще разок. Если повезет, то Калл успеет сделать два-три выстрела из пистолета. А при большой удаче он может даже уложить парня.
Это авантюра, конечно, ведь он никогда не отличался мастерской стрельбой из пистолета, да и Гарза был не настолько глуп, чтобы подойти так близко. До сих пар он доказывал, что был вовсе не глуп.
Но все же то был шанс - единственный шанс капитана. Через несколько минут он может отключиться. Крови вытекло уже столько, что рука потеряла всякую твердость. Жаль, что пришлось бросить винтовку. Она могла бы послужить ему хорошим упором, когда он приподнимется. Но он сделал глупость и бросил ее. Теперь придется балансировать на одной ноге и надеяться, что Гарза не выдержит и обнаружит себя.
Очень осторожно Калл принял сидячее положение. Пистолет в его руке был взведен. Подвернув под себя здоровую ногу, он с минуту отдыхал. Попытка сделать вдох, чтобы унять дрожь, закончилась приступом кашля, во время которого он опять почувствовал застрявшую в груди пулю.
Но капитан собрался с силами, вытер лот, заливавший глаза, обтер окровавленный пистолет о подол рубахи и медленно привстал. Стреноженная лошадь стояла как вкопанная. Под ней никого не было видно.
Слева послышалось какое-то движение, и капитан трижды выстрелил на звук. Звук был похож на шаги человека - Джо Гарза, очевидно, подкрадывался, чтобы прикончить его. Но каково же было разочарование капитана, когда в следующее мгновение он увидел, что это была всего лишь самка оленя, которую он спугнул накануне. Подстреленная, она несколько раз взбрыкнула и убежала, увлекая за собой олененка.
Калл понял, что все пропало. Это было поражение, полный провал. Джо Гарза скрылся. Он, наверное, уже обнаружил Лорену и убил ее. А может быть, он не стал утруждать себя этим - ведь он убил своего преследователя и теперь мог спокойно грабить поезда. Может быть, умный парнишка просто взял да и убрался восвояси.
Так или иначе было ясно, что инициатива находится в руках Гарзы. Калл не видел и не слышал его и не мог повлиять на его действия. Вновь ощутив свою болтавшуюся кисть и раздробленную ногу, он опустился обратно на землю и лег навзничь, спрятав под себя пистолет. Если парнишка все же подъедет, чтобы осмотреть труп, Каллу еще, может быть, удастся выстрелить в него. Капитан почти не надеялся на это. Голова шла кругом, и ему казалось, что он плывет над землей. Пытаясь прогнать навалившуюся дремоту, он твердил себе, что в любой момент сможет поднять глаза и увидеть Джо Гарзу, склонившегося над ним или наблюдавшего за ним из седла. Поэтому надо быть готовым. Но веки не слушались капитана и все время норовили закрыться. Вскоре он уже не мог удержать их открытыми и, помимо своей воли, поплыл в мир, существовавший за его закрытыми веками, где все было окрашено в белый цвет.
5
Услышав стрельбу, Лорена быстро достала из сумки пистолет. В Пресидио Калл дал ей одну из своих винтовок, она взяла и ее тоже.
- Вам надо иметь оружие, чтобы вы могли убить антилопу или оленя в случае, если нам придется разделиться, - сказал тогда капитан.
- Я никогда не убивала крупных животных, - ответила Лорена. - Лучше бы нам не разделяться.
Теперь они были разделены. Она взяла пистолет с винтовкой и торопливо забралась в густые кусты чапараля возле их стоянки. Острые шипы царапали кожу, но она, стиснув в руках оружие, забралась в самую середину кустов. Если стрелявшим был Мокс-Мокс и он убил капитана, она покончит с собой или будет отбиваться так, что Мокс-Моксу придется сначала убить ее, чтобы вытащить из зарослей. Она больше не собиралась быть его пленницей, даже если будет вынуждена пожертвовать жизнью, которую хотела посвятить детям. Их придется воспитывать Кларе с Пи Аем. Она не станет жить для того, чтобы Мокс-Мокс смог снова замазать ей жиром глаза.
С пистолетом в руке Лорена сидела в кустах и прислушивалась. После нескольких винтовочных выстрелов наступила тишина. Оставалось только ждать. Выбраться из своего укрытия она не осмеливалась, хотя знала, что от убийц не укрыться, если они придут за ней.
Затем послышались три пистолетных выстрела. Сжавшись в клубок, она вспоминала ту ночь, когда Гас освободил ее из лап Синего Селезня и Ермсука. В памяти всплыли звуки перестрелки и собственное желание умереть, если Гас будет убит. Это ужасное чувство пришло к ней опять. Если капитан Калл погиб и оставил ее Мокс-Моксу, то лучше умереть. Лишь бы хватило сил застрелиться. Не надо только слишком задумываться о детях. О них позаботятся Клара с Пи Аем.
Но проходили часы, а Лорена ничего не видела и не слышала. Нигде не было никакого движения. Она то и дело поворачивалась в колючем чапарале, надеясь заметить приближающихся людей, чтобы успеть приготовиться.
Но никто не появлялся. Прошло еще несколько часов, четыре или больше, судя по ослабевшему солнцу. В конце концов ужас, сжимавший ей грудь, немного отступил. Может быть, никто так и не появится. Может быть, это капитан Калл убил Мокс-Мокса или Джо Гарзу, или того, кто там был. Если бы это было не так, то кто-нибудь уже бы пришел сюда.
Она все время смотрела в ту сторону, куда уехал капитан. Он, наверное, ранен или убит. Иначе бы он вернулся. Она чувствовала, что должна отправиться на поиски, но смогла преодолеть свой страх и выбраться из кустов лишь к вечеру, когда солнце стало склоняться к горизонту. Колючие кусты давали хоть какую-то защиту. Ей не хотелось оставлять их, но она чувствовала, что должна сделать это. Если капитан Калл мертв, пора ей об этом узнать. Тогда придется добираться одной. Она знала, где находится Рио-Гранде. Этим утром капитан сказал, что они будут там через два дня. Ей казалось, что она сможет выдержать два дня пути и найти дорогу, если никто не схватит ее.
Встав на ноги, она увидела одну из отбившихся лошадей. Она стояла там же, где находилась утром. Второй лошади не было. Лорена село в седло и с пистолетом наготове двинулась к животному. Чтобы добраться до него, понадобилось всего несколько минут.
Первое, что она увидела, подъезжая к стреноженной лошади, была убитая лошадь капитана. Неподалеку от нее лежала мертвая олениха. При приближении Лорены от нее рванул олененок. Затем она заметила винтовку капитана. На песке возле нее была кровь. Кровавый след вел дальше к стреноженной лошади. Лорена спрыгнула с коня и пошла вдоль него с пистолетом в руке.
Увидев капитана, лежавшего на спине за кустом полыни, рядом с валявшимся пистолетом, она подумала, что он мертв. Кровь образовала под ним целую лужу и продолжала течь из раны в груди, из оторванной руки и раздробленного колена. Он мертв, подумала она. Ей лучше оставить его и попытаться добраться до реки, чтобы разыскать Пи Ая. Но опустившись на колено, она заметила, что веки его подрагивают. Он открыл глаза и приподнял руку, словно собираясь выстрелить в нее. Только выстрелить было не из чего. Его пистолет лежал в футе от покалеченной ноги.
Калл разглядел, что это была женщина, жена Пи Ая. Ее лицо медленно вырисовывалось из белизны, в которую он был погружен. За ней стояла ее лошадь. Он чуть не выстрелил, приняв ее за Джо Гарзу. Хорошо, что пистолет выпал из его руки.
- Он взял верх надо мной, вам надо уезжать, - прошептал Калл.
- Кто это был? Мокс-Мокс?
- Нет, - ответил Калл. - Мокс-Мокс сжег бы меня. Это был мальчишка. Я так и не увидел его.
Затем капитан потерял сознание. Сил у него хватало лишь на шепот, но все же он был жив. Как он жил с такими ранами и потеряв столько крови - было загадкой, хотя Лорена знала, что бывали случаи, когда люди выживали после самых ужасных ран. Гас Маккрае тоже мог бы выжить, если бы согласился, чтобы ему отняли ноги. Лорена долгое время испытывала боль при мысли, что он не позволил этого сделать. Как будто она перестала бы любить его из-за того, что у него не стало бы ног.
Теперь то же самое, или даже хуже, случилось с капитаном. Если он останется жить, то наверняка лишится ноги и руки. Лорена не представляла, как перенести его так, чтобы он не умер, тем не менее его надо было перенести или хотя бы развести возле него костер. Когда наступит ночь, он замерзнет в своей крови, если рядом не будет огня.
Лошадь капитана была убита, а никаких вьючных животных они с собой не брали. Каллу придется ехать на ее лошади, если он останется жив. Тут Лорена вспомнила о стреноженной лошади, которая все также стаяла в сотне ярдов от них. Может быть, животное окажется достаточно смирным, и она сможет ехать на нем. Тогда капитана можно будет везти на ее лошади, если только удастся посадить его на нее. Она сняла уздечку с убитой лошади капитана и пошла к стреноженной. Лошадь заржала при ее приближении. Неудивительно, ведь она простояла с путами на ногах целый день. Лорена накинула уздечку, и лошадь послушно пошла за ней туда, где лежал капитан.
Затем Лорена вернулась на их стоянку за снаряжением. Оно в основном уже было собрано. Оставалась только взять чайник, кастрюлю да еще несколько мелочей. Она просидела в кустах слишком долго, и теперь было поздно перевозить капитана. Единственное, что она могла сделать для него, так это развести костер побольше и попытаться дать ему немного горячего кофе. Если будет достаточно тепла, он сможет пережить эту ночь.
Последний час светлого времени Лорена собирала хворост. Нужно, чтобы костер горел до самого утра. Капитан время от времени что-то шептал, но так тихо, что она не могла разобрать, что он говорит. Кровотечение из ран продолжалось, и она стала сомневаться, что он выживет. Если не считать судорожного подергивания рук, лежал он почти без движения. А временами замирал настолько, что Лорене казалось, что его уже нет в живых. И только приложив руку к его груди, она определяла, что он все еще дышит.
Воды у них было всего четыре фляжки. Ни реки, ни ручья поблизости не протекало, Лорена знала, что ей следовало бы промыть раны капитана, но боялась тратить воду. Если ей придется остаться с ним здесь на несколько дней, без воды им не обойтись. А если пойти искать источник, то можно не найти обратной дороги.
В конце концов она все же решила пожертвовать одной фляжкой. Вскипятив воду в чайнике, она осторожно подняла рубаху капитана и промыла рану на груди. С рукой и ногой дело обстояло сложнее. Вначале пришлось отрезать рукав и штанину. При каждом прикосновении к раненым конечностям, даже самом легком, капитан начинал стонать. Один раз, когда она задела ногу чуть сильнее, у него вырвался крик.
Удивляться не приходилось. Его колено представляло собой месиво осколков, а рука была ненамного лучше. И все же Лорена знала, что именно рана в груди грозила оказаться смертельной. Кровь из нее теперь шла не сильно, но крупная пуля сидела у капитана где-то возле сердца, и это было хуже всего.
Посреди ночи капитан пришел в себя. Ему показалось, что Лорены нет, но затем он увидел, что она подкладывает хворост в костер.
- Вам следовало бы ехать дальше, - опять проговорил он. - Вы сможете переправиться через реку. Пи Ай недалеко от реки. Надо только полдня держаться вдоль реки, двигаясь в глубь Мексики. Вы найдете его.
- Капитан, я не могу уехать, оставив вас умирать, - сказала Лорена. - Если вы умрете, тогда уеду, но не раньше.
- Глупо, - прошептал Калл. - Я могу протянуть с неделю, но все равно не выкарабкаюсь. Так что буду премного обязан, если вы поедете.
- Неужели я такая плохая компаньонка, - попыталась пошутить Лорена. Капитан дышал с большим трудом, и она в душе не надеялась, что он будет жить.
- У вас есть семья, у меня ее нет, - прошептал Калл.
- Вам не надо разговаривать. Отдохните, - ответила Лорена.
Последовать этому совету было легко, потому что даже шевелить языком и произносить слова было для Калла тяжелой работой. Все равно, что приподнимать фургон, когда меняешь ступицу. Несколько слов, произнесенных шепотом, - и уже нужен отдых.
Ночью небо очистилось и стало еще холоднее. Перед самым рассветом Лорена сожгла последнюю хворостину. Она могла слышать, как дышит капитан. У него появились хрипы. Ей пришлось долго ходить, чтобы собрать хотя бы небольшую охапку хвороста. На какое-то мгновение ей показалось, что она заблудилась, но, к счастью, было еще темно, и ей удалось заметить мелькнувший огонек собственного костра. Она быстро вернулась к нему и, подбросив веток, долго отогревала над огнем замерзшие руки.
Несмотря на полыхавший костер, капитана била дрожь. Помучившись, Лорена стянула с убитой лошади седло и сняла находившуюся под ним попону. У них было три одеяла. Она укутала капитана всеми тремя и набросила сверху попону. Одеяла приходилось постоянно поправлять, так как капитан лежал беспокойно. Ворочаясь, он вскрикивал от боли в руке и ноге.
Лорена знала, что должна выбирать из двух зол меньшее. Она могла попытаться посадить капитана на лошадь и взять с собой или оставить его одного, надеясь, что сможет найти какой-нибудь город и вернуться с помощью прежде, чем он умрет. Скорее всего, смерть будет поджидать его и в том и в другом случае.
Он не был крупным мужчиной. За годы, прошедшие со времени их последней встречи, Калл постарел и стал еще меньше. Она не сомневалась, что сможет посадить его на лошадь, а вот останется ли он жив после этого - вот вопрос. Когда с рассветом немного потеплеет, ей придется делать выбор.
Она попыталась влить в капитана немного кофе, но его трясло так, что почти весь кофе оказался пролитым.
- Надо выпить немного, это согреет вас, - сказала Лорена, но Калл был без сознания и ничего не ответил.
Тогда Лорена решила взять Калла с собой. Если удастся посадить его на лошадь, пока он без сознания, боль, возможно, не будет такой острой. В холодном небе кружило несколько грифов, привлеченных убитыми животными. Лошадь Лорены была старой клячей по кличке Блэки. Капитан специально выбрал ей такую, которая бы не сбросила ее с себя в одно прекрасное морозное утро.
Она оседлала Блэки и подвела ее к убитой лошади. Мороз был настолько сильным, что павшая лошадь еще не начала разлагаться. На ее труп можно встать, чтобы посадить в седло капитана. Это было единственное, чем она могла помочь себе. Ей не хотелось много думать над предстоящей задачей, чтобы не вызывать в себе сомнений.
Подняв капитана, она удивилась, каким он был легким. Клэри, ее пятнадцатилетняя дочь, весила гораздо больше. Перед самым отъездом из дома она, играя с дочерью, попыталась поднять ее. Все, что Лорене удалось тогда, так это лишь слегка приподнять ее и сделать с ней несколько шагов.
Капитан Калл оказался пушинкой по сравнению с Клэри. Абсурд, что такого человека, старого и невесомого, послали за одним из самых отъявленных головорезов. Давно уже следовало бы подыскать кого-нибудь помоложе, а капитана оставить в покое.
Однако эта истина обнаружилась слишком поздно. Когда Лорена несла Калла к лошади, он пришел в себя и посмотрел на нее так, словно удивлялся, что его несет женщина. Но от страшной боли глаза его почти ничего не видели.
- Капитан, вы сможете держаться в седле? - спросила Лорена. - Я привела себе ту, другую лошадь, а вас посажу на Блэки.
Калл поморгал, мир был в дымке. Он увидел черную лошадь, стоящую возле трупа убитой. Лорена несла его так, словно он ничего не весил. Дело было в том, что вес его резко упал за последние годы. Но больше всего поражало его то, что он не стоял на своих ногах. И был ли это он? Ведь он всегда держался на земле сам. Пока Лорена несла Калла к лошади, ему казалось, что он плывет. Чувство было такое, словно он переселяется в другую жизнь, столь непохожую на его прежнюю, в новую жизнь, где, казалось, у него будет даже другое имя.
- Меня не носили на руках с самого детства, - шепотом произнес он.
Лорена вставила его здоровую ногу в стремя. Калл приподнялся с ее помощью, но, когда перебросил раненую ногу через седло, у него вырвался вопль, его вытошнило и вновь бросило в беспамятство.
"По крайней мере, он на лошади, хоть и без сознания", - подумала Лорена. Она разрезала лассо на части большим кривым ножом, что лежал у нее в сумке, и привязала капитана к лошади.
Приведенная лошадь занервничала, когда Лорена села на нее, но вскоре успокоилась и пошла размеренным шагом. Капитан Калл был жив, но это только пока. Нельзя допустить, чтобы какая-нибудь из лошадей сорвалась на бег и стала причиной смерти капитана. Поэтому Лорена вела Блэки за повод и вела ее медленно, надеясь, что капитан время от времени будет приходить в себя и подсказывать ей дорогу, если она собьется.
Калл, действительно, приходил в себя несколько раз в течение дня, но был слишком слаб, чтобы произнести хоть слово. Боль у него в ноге была такой сильной, что сознание капитана прояснялось лишь на несколько минут. Лорена часто склонялась к нему в надежде получить указания, но не могла разобрать его шепот. Он произносил какое-то имя, которого она никак не могла понять.
Остановиться пришлось задолго до наступления темноты. Ей нужно было время, чтобы набрать хворост для костра. Рядом журчал ручей. Надо было вскипятить воду и попробовать еще раз промыть раны капитана. За долгий день езды верхом он промочил штаны. Она знала, что не сможет сменить их ему из-за изувеченного колена. Но его надо было хотя бы положить у костра, чтобы он просох. Из раны в груди все еще шла кровь. Лорена снова очистила ее, а затем занялась седлом, покрытым кровавой и дурно пахнущей массой.
Собрав достаточное количество хвороста, Лорена выпила несколько чашек крепкого кофе. После пары глотков кофе капитан пришел в себя и выпил еще. Из еды у них был только бекон, и Лорена поджарила несколько ломтиков, но капитан смог лишь дважды откусить по кусочку.