- Дорогие мои сограждане, или, если позволите, мои дорогие соседи и друзья, поскольку все мы и есть друзья и соседи! Два важных события заставили нас собраться… - Судья перевел дух. Затем, понизив голос, чтобы произвести должный эффект, произнес: - Мои дорогие друзья! Бандиты бесчестят Крукт-Хорн, грабят его жителей, перекрывают дороги, взламывают тюрьмы и убивают людей. И только один из них пойман. Второй еще на свободе!
Последняя фраза в его устах прозвучала настолько угрожающе, что некоторые из слушательниц повернули головы и опасливо поглядели на распахнутые окна. Мужчины же, сидевшие полусогнутыми за детскими партами, разом забыли о болях в коленях, подались корпусом вперед и стиснули зубы. Дай только время, уж они-то покажут этим бандитам! Только кто эти бандиты?
- Один из них, - сказал судья Бор, - грабитель с большой дороги, обманщик, вор и убийца Ларри Линмаус!
Тут все собравшиеся в классной комнате затаили дыхание.
Судья, поняв, что полностью завладел аудиторией, продолжил:
- Он храбрец только перед детьми и слабыми, а когда встречает отпор, становится трусом! - Сказав это, Бор поднялся со стула и указал пальцем в глубину комнаты. Все дружно повернули головы туда, где, прислонившись к стене, стоял невысокий, с бледным лицом человек.
То был Джей Кресс!
Послышался возбужденный рокот голосов, раздались аплодисменты.
Джей Кресс скромно потупил взор и кашлянул. Он выглядел более чем смущенным. Некоторые даже могли поклясться, что Джей покраснел, но они заблуждались - не таким скромнягой он был, чтобы залиться краской.
В эту минуту все смотрели на карточного игрока с обожанием, с каким новички колледжа глядят на своего старшего товарища, выигравшего финал в беге на девяносто ярдов с результатом в десять секунд ровно. Даже находиться с таким героем в одной комнате и то огромная честь,
У дам на глазах выступили слезы - женщины любят крутых мужчин с небольшими пороками. Кстати, не только с небольшими. А Джей Кресс был карточным шулером! Поговаривали, что за карточным столом, за которым он сидел, решилось столько судеб! У такого, как он, нервы должны быть словно канаты. А сколько денег прошло через его руки! Миллионы! Этот Кресс, пусть и маленького роста, но зато герой - взял да и проучил непобедимого Ларри Линмауса!
Карточный шулер стоял, подпирая спиной стену, и ловил на себе восторженные взгляды, но краской не заливался. Он понимал, что, глядя на него, чувствуют жители Крукт-Хорна. Теперь его амбициозные чувства были удовлетворены. О таком дне он мечтал давно.
Судья, поняв, что его слова произвели должный эффект, решил перейти к основной части своего выступления. Далее его речь представляла собой набор стандартных выражений, которыми он обычно пользовался. Слова-связки Бор почти не употреблял. Конечно же с его языка неоднократно срывалось "таким образом", зато слово "поэтому" звучало крайне редко.
Прежде всего он провозгласил, что прошло то время, когда Крукт-Хорн среди городов американского Запада слыл малоприметным поселением. При этом заметил, что наконец-то орел - этот благородный символ их страны - величественно распростер над их городом крылья. В одной когтистой лапе он сжимает презренного грабителя Тома Дэниельса, а вторая пока остается свободной. Но не за горами тот день, когда все увидят в ней главаря разбойной банды Ларри Линмауса, чье имя уже давно пугает добропорядочных жителей их прекрасного городка.
Далее из выступления мистера Бора следовало, что, если этого не случится, никто в Крукт-Хорне не сможет спать спокойно, никому из его обитателей не удастся радоваться плодам своего ежедневного труда. Более того, малые дети не смогут без опаски ходить в школу, а по дороге домой мирно рвать полевые цветы. В сердцах жителей появится страх и неуверенность в себе, а со временем люди из-за своей беспомощности будут стыдиться смотреть друг другу в глаза.
Только в том случае, если Ларри Линмаус "в цепях и с позором будет доставлен в тюрьму - это единственное подходящее для него место", жизнь в Крукт-Хорне войдет в свое естественное русло. Честные труженики смогут собирать свой богатый урожай, дети после школьного звонка, подобно стаду веселых барашков, - разбегаться по улицам, все станут счастливыми и довольными. Даже упомянутый ранее орел и тот укротит свой жестокий нрав хищника, взмоет в небеса и там, в золотисто-лиловых облаках, станет парить над умиротворенным городом.
Итак, взволнованная речь была произнесена.
Закончив ее, судья покрылся таким здоровым потом, что воздух вокруг него сразу же стал влажным. Да, он только что со всей силой своего ораторского мастерства обличил зло, заклеймил его и растоптал ногами. Теперь уже никто из собравшихся не сомневался, что Ларри Линмаус само исчадие ада.
Естественно, Бор сорвал бурные аплодисменты.
Выждав, когда в классе прозвучали, казалось бы, последние хлопки, судья, требуя полной тишины, поднял руку. Однако слушатели зааплодировали еще громче, и тогда он поднял уже обе руки. Раздались крики и улюлюканье.
- Нет, нет! - прошлепал Бор пухлыми губами и сделал вид, что очень смущен. Ну прямо как актер, в бесчисленный раз выходящий на поклон!
Наконец в помещении стихло и у мистера Бора появилась возможность договорить.
- Если аудитория поддерживает мое выступление, то я… - начал было он, но фермер Том Калкинс перебил его.
- Знаете, мистер Бор, из всех речей, произнесенных вами, эта самая потрясающая! - прогремел он.
Классная комната вновь взорвалась аплодисментами. Судья, чтобы успокоить публику, вскинул руки и так замотал головой, что его пухлые щеки заходили ходуном. Но все его старания восстановить тишину оказались безуспешными.
Что ни говори, а это был его личный триумф. В этот момент Бору казалось, что теперь до места в палате представителей ему не дальше, чем до крыльца местной школы. А членство в сенате Соединенных Штатов было его заветной мечтой!
Постепенно шум стих. Многие из дам, продолжая улыбаться, одобрительно кивали и чуть ли не сквозь слезы с восхищением смотрели на оратора. Наконец с помощью Хакетта, помощника прокурора, о котором кто-то язвительно сказал, что он больше помощник, чем прокурор, в зале снова воцарилась деловая атмосфера. Мистер Хакетт поднялся из-за стола, вкратце повторил содержание впечатляющего выступления Бора, а затем призвал собравшихся сделать следующее: уполномочить шерифа Энтони собрать большой отряд, прочесать районы, прилегающие к Крукт-Хорну, и изловить оставшегося на свободе преступника. Кроме того, по словам помощника прокурора округа, необходимо было снабдить шерифа достаточной суммой денег, чтобы тот смог выставить на дорогах дополнительные посты. Что же касается пойманного Тома Дэниельса, пособника Ларри Линмауса, то мистер Хакетт предложил осудить его по всей строгости закона.
По тому, как он держался и говорил, было видно, что помощник прокурора многому научился у судьи Бора. В конце своей речи он точно так же, как и судья, молча указал рукой на Джея Кресса. Люди вновь повернули головы в сторону карточного игрока, затем одобрительно закивали и снова бурно зааплодировали.
Вдруг от того места, где за школьной партой сидел Уильям Оливер, словно повеяло холодом. Взоры всех присутствовавших в классной комнате устремились на банкира. Хлопки в классной комнате постепенно смолкли. Мистер Оливер, у которого в этот момент было каменное лицо, решительно поднялся. Он тоже хотел выступить.
Глава 33
СОМНИТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА
Жители Крукт-Хорна хорошо знали Уильяма Оливера и уважали его.
Не сказать, чтобы они его очень любили, - в больших городах редко кто любит банкиров, а в маленьких - и подавно. Брать у них в долг - процедура из малоприятных, а возвращать, да еще с процентами - тем более. В городке мистер Оливер слыл человеком честным и справедливым, не размазней - когда требовали обстоятельства, мог проявить и характер. Некоторые из горожан даже имели на него зуб. В банкира неоднократно стреляли - две из пяти выпущенных в него пуль оставили на его теле царапины. Стоило в таких местах, как гостиничная веранда или местный бар, упомянуть его имя, как тут же слышалось чье-то недовольное бормотание. Но большинство из тех, кто банкира недолюбливал, свое отношение к нему предпочитало не выказывать. Тем не менее, как говорилось ранее, Уильям Оливер был одним из самых уважаемых в Крукт-Хорне людей. Он стойл десятка добропорядочных граждан. Этот человек никогда не кичился своим богатством и со всеми держался ровно.
Итак, все приготовились слушать, что скажет Уильям Оливер.
- Могу я задать несколько вопросов? - сурово поинтересовался он.
Участники дебатов обожают вопросы, но ораторы их ненавидят. Судья Бор, еще не отдышавшийся после своего выступления, был оратором. Тем не менее ему пришлось сказать, что он приветствует любые вопросы и с радостью готов на них ответить.
- Ларри Линмаус нанес нашей тюрьме ущерб, - сообщил банкир. - А какие еще преступления он совершил?
- Попытка преднамеренного убийства, за что и был арестован. В ходе открытого разбирательства Линмауса признали виновным и осудили, - отчеканил судья Бор, особенно довольный своей последней фразой.
- Но факт преднамеренного убийства отрицается Лью Дэниельсом, то есть самим пострадавшим. Он, его родители и сестра подают жалобу и требуют повторного разбирательства. Они заявляют, что на это у них есть веские основания - в суде не были выслушаны показания потерпевшей стороны, - возразил банкир.
- Какие еще показания? - нахмурившись, бросил судья.
Бор уже жалел, что мистер Оливер оказался среди его слушателей.
- Лью Дэниельс может поклясться, что приехал в Крукт-Хорн специально, чтобы затеять ссору с Линмаусом. Черри Дэниельс подтвердит, что она встречалась с Ларри и просила того не убивать брата. Линмаус согласился и, чтобы избежать встречи с Лью, попытался незаметно исчезнуть из Крукт-Хорна, - пояснил банкир.
Судья обвел взглядом комнату и заморгал. Он искал поддержки у сограждан и нашел ее. Вопрос, виновен Линмаус или нет, нисколько не волновал собравшихся - куда интересней было послушать спор, неожиданно возникший между судьей и банкиром. Естественно, симпатии горожан были на стороне более уважаемого ими человека. Люди, находящиеся в классной комнате, все, как один, нахмурили брови, почти враждебно посмотрели на мистера Оливера, а затем в ожидании уставились на судью. Что тот скажет?
- Все равно, мистер Оливер, это никак не снимает вины с Линмауса! - довольно резко отрубил Бор.
Толпа с облегчением вздохнула. Все, кроме банкира, таким ответом были удовлетворены. Пусть возражение Бора никак не объясняло, почему же Линмаус все-таки виновен, но зато как оно прозвучало! Да, их любимец не побоялся осадить самого банкира!
Однако Оливер не вышел из себя, а с присущим ему спокойствием продолжил:
- А кроме этого вызывающего сомнения преступления, что еще вы вменяете Линмаусу?
- Да вся его жизнь - одно сплошное преступление! - прогремел со своего места судья.
Вот это ответ! Здесь и возразить-то нечего! Толпа взорвалась шквалом аплодисментов, но затем затихла и, затаив дыхание, стала ждать реакции банкира.
Однако, к их величайшему удивлению, мистер Оливер, не повышая голоса, невозмутимо парировал:
- Но до того случая с Дэниельсом за все предъявленные ему обвинения Линмаус получил официальные извинения. Кто-нибудь может это опровергнуть?
Судья понял, что приперт к стенке. Как, впрочем, и все те, кто его поддерживали.
- А вы, сэр, что, уполномочены Линмаусом здесь его защищать? - недовольно поинтересовался Бор.
Хороший и прямой вопрос, подумали слушатели и согласно закивали.
- Я здесь для того, чтобы не допустить беззакония и глумления над здравым смыслом, - невозмутимо заявил банкир.
- А вы считаете, что мы попираем закон? - взревел судья.
Но на мистера Оливера реветь было бесполезно. Такого, как он, криком не возьмешь. В него в свое время даже стреляли, но банкир оказался не робкого десятка.
- Вы подвергаете гонениям человека, который, возможно, пытается порвать с прошлым и начать новую жизнь.
Судья Бор словно ждал подобных ответов. Он вдруг захохотал, и его раскатистый смех громом отозвался под потолком классной комнаты. Все собравшиеся на сход, будто по команде, также залились дружным хохотом.
- Новую жизнь! Вот так сказал! - воскликнул судья и вытер рукой выступившие на глазах слезы. - Затем постучал костяшками пальцев по учительскому столу и подался корпусом вперед, как бы призывая остальных к тишине, а мистера Оливера - говорить по существу. - Найдется по меньшей мере с полсотни человек, которые подтвердят, что за последние несколько недель они были жестоко избиты и ограблены этим самым Линмаусом и Томом Дэниельсом, которого отъявленный головорез сделал своим пособником! - негодующе договорил судья.
По рядам собравшихся пробежал ропот возмущения - как долго еще этот мистер Оливер будет морочить им головы?
- Полагаю, половина из той полсотни людей находится сейчас здесь? - все так же невозмутимо задал вопрос банкир.
Люди завертели головами в надежде увидеть тех, кто стал жертвами отчаянных бандитов. Кое-кто из присутствующих, подтверждая слова Оливера, согласно закивал.
- Есть ли среди вас хоть один, кто может подтвердить, что видел лица Тома Дэниельса и Ларри Линмауса? Или узнал их по голосу? - поинтересовался тот.
- По закону… - начал было судья, но банкир взмахом руки остановил его.
- Я задал этот вопрос, так как не уверен, что вы были избиты и ограблены Линмаусом и молодым Дэниельсом, - продолжил Оливер. - Поэтому мне хотелось бы знать, кто из вас со всей ответственностью может сказать, что опознал в грабителях именно этих людей.
Тех, кто подвергся нападению бандитов, слова "со всей ответственностью" привели в замешательство. У некоторых из них даже перехватило дыхание, а их лица залило краской. И тут в наступившей тишине, неторопливо растягивая слова, прогнусавил Линн Хопкинс:
- Я говорил, что меня ограбили двое парней, один из которых был покрупнее другого. Грабители внешне напоминали Линмауса и Дэниельса. Вот и все - ничего другого я не говорил. А чего тут говорить? Все и так знают, что на дорогах промышляют именно они!
По комнате прокатился одобрительный рокот. Какой же честный Линн Хопкинс, каждое произнесенное им слово только подтверждало это!
- Итак, все лишь подозревают, кто были эти грабители. А кто может с полной уверенностью утверждать, что ими были Линмаус и Дэниельс? - поинтересовался мистер Оливер и медленно обвел взглядом притихшую аудиторию. - Сегодня я сам был в числе пассажиров, отбывших из Крукт-Хорна в Парадис. Как вам известно, наш дилижанс остановили двое в масках. У них даже были лошади, одна из которых оказалась похожей на всем известную кобылу Линмауса, а другая - на мерина, на котором обычно ездил Том Дэниельс. Тогда все сидевшие в экипаже, в том числе и я, могли бы поклясться, что этими бандитами, из-за которых наш дилижанс чуть не сорвался с обрыва, были Линмаус и Дэниельс.
Горожане слушали Уильяма Оливера затаив дыхание. Судья Бор, уже не вникая в слова выступавшего, уставился в крышку стола и, покусывая губы, мучительно искал ответ на тот вопрос, который непременно поставит перед ним банкир. В эти трудные для него минуты он жалел, что не родился глухим.
- Ни один из нас нисколько не сомневался, что те двое задумали нас убить, а потом уже ограбить. Но случилось так, что среди пассажиров дилижанса оказался человек, который выдавал себя за некоего мистера Форда. И делал он это вынужденно, потому что его разыскивали. Его все считали виновным в преступлениях, которых ни он, ни его друг не совершали, но доказать свою непричастность к ним он не мог. Этот человек знал, что в округе появились двое бандитов, которые выдают себя за него и его друга. Оставив тяжело больного товарища в надежном, как он полагал, месте, этот гонимый всеми человек решил изобличить тех, кто под их именами учинял на дорогах разбои, и отправился в опасную для своей жизни поездку. Он оставался с нами вплоть до того момента, как наш экипаж накренился, и видел нас разбросанными по придорожным кустам. В тот момент все мы были беспомощными. - Тут мистер Оливер сделал паузу, но не потому, что этого требовало ораторское мастерство - банкир не был искусным оратором. Однако никто из слушателей не перебил его, и он по-прежнему спокойным, но суровым голосом продолжил: - Поняв, что мы совершенно беззащитны перед бандитами, устроившими аварию, этот человек пришел нам на помощь. Как жаль, судья Бор, что вы сами не видели того, что сделал этот человек!
Судью охватил ужас. Он сжал ладони в замок, плотно прижав к ним большие пальцы, а голову втянул в плечи так, что оба его подбородка ушли под воротник пиджака. По выражению его лица было видно, что он растерян.
- Несмотря на то, что незнакомец был одет в длинный дорожный плащ, - говорил между тем Оливер, - двигался он быстрее ягуара. В мгновение ока сумел выстрелить в обоих бандитов. Однако стрелял он не для того, чтобы их убить, а старался просто обезвредить. Так что убийцей, судья Бор, тот незнакомец не был. Как вы понимаете, он не хотел запятнать свою репутацию. Защищая нас, этот человек рисковал собственной жизнью. Он спас наших спутавшихся лошадей от неминуемой гибели, а затем вместо того, чтобы дождаться, когда мы начнем его благодарить, оседлал лошадь, принадлежавшую одному из бандитов, и незаметно для нас покинул место происшествия. Потом он эту лошадь отпустил, она только что добралась до Крукт-Хорна. - Но на этом мистер Оливер свою речь не закончил. Тяжело вздохнув, он заключил: - Итак, судья Бор, я изложил неопровержимые факты, которые говорят в пользу мистера Линмауса. Да, уважаемые сограждане, человек в длинном дорожном плаще был Ларри Линмаус. А теперь сможет ли кто-нибудь из вас, мужчина, женщина или ребенок, привести хоть один факт, порочащий имя Линмауса, человека, на которого сейчас ополчилась вся округа? Вот все, что я хотел вам сказать.
Однако, закончив говорить, Уильям Оливер не присел. Стоя, он медленно обвел взглядом лица притихших слушателей. Вместо того чтобы ему возразить, они дружно впились глазами в судью в надежде услышать достойное опровержение сказанному. Долго ждать себя Бор не заставил.