Так произошло, что Джон Слокум первый и последний раз столкнулся с искусством торможения в горной местности. Часом позже он приветствовал сменщика, передал тому колесо, устало спустился вниз в багажный вагон и уснул на мешках с почтой.
Барлоу наметил дополнительные меры безопасности, связанные с его грандиозным планом бегства. Слокум предположил, что на пути из Боннер-Каунти в Новый Орлеан на рельсах могут быть устроены завалы - в шестнадцати разных точках. В ответ на это большой человек заметил, что Слокум, похоже, незнаком с важнейшей особенностью западных железных дорог. В отличие от восточных штатов, система железных дорог на Западе не была никакой системой.
- Разные линии независимы и, как женщины,-чертовски ревнуют друг друга.
- Мне приходится согласиться, - подтвердил И. В. - Редко увидишь такую несговорчивость, как у "Юнион" и "Сэнтрал Пасифик".
- Это относится и ко всем остальным. Вообще, как только мы перейдем на линию Орегонской дороги, мы будем в безопасности. Ни одна линия не станет себя утруждать поисками состава, принадлежащего чужой компании.
Под предлогом поисков отсутствовавшей "серебряной клипсы", принадлежащей И. В., Слокум со своими ребятами распотрошили все мыслимые тайники в каждом вагоне. Но попытка розыска дорогого пояса, принадлежавшего Форду Сирлзу, ничего не дала. Тем временем "Железный мустанг" - так Барлоу окрестил "Болдвин-881" - безо всяких происшествий и задержек продолжал свой путь через Спокейн и вдоль границы штатов Вашингтон и Орегон в удаленный Портланд.
Вскоре после полуночи они пристроились в хвост другому пассажирскому поезду, проследовали за ним из города, перешли с ветки "Норзен Пасифик" на Орегонскую дорогу и на линию компании "Нэвигэйшн". Переход на другую ветку произошел безупречно - с той же точностью, по словам Барлоу, что и "перемена тональности в "Вальсе прерий"". В шестидесяти милях восточнее Портланда неподалеку от городка Сэкет-Спрингз он приказал машинисту перейти на запасной путь и переждать светлый день. При этом он предупредил своих налетчиков, чтобы они подготовились к рейду ближайшей ночью. По его сигналу все собрались в багажном вагоне.
- Клемент, - обратился Барлоу к тощему субъекту с бегающими глазами, постоянно шмыгающему носом, - ты с братишкой, Диллард Сайкс и Стинк Бой поедете и приведете лошадей. Не меньше двух дюжин.
- Рэйли, ты что, шутишь? Куда мы их денем? - спросил первый помощник Барлоу, техасец по фамилии Бестер.
- А что тут такого, Перси? Выбросим сиденья из какого-нибудь вагона, отправим их в топку, а там разместим лошадей.
- А кто будет каждое утро убираться?
- Твои ребята могут натаскать соломы. Мы засунем, сколько сможем, в вагон к лошадям, а остальное пусть лежит здесь. Как только вы возвращаетесь с лошадьми, не меньше двух десятков парней садятся на них, вы скачете обратно и вычищаете Сэкет-Спрингз. Достаньте свежей жратвы, фрукты, овощи, посуду, консервы, одежду, седла - все, что может пригодиться. Если нам что-нибудь не понадобится, выкинуть мы всегда успеем. Обязательно привезите инструменты. Гаечные ключи, кувалды, засовы, ручные масленки, смазку, колесную мазь, приводы для поезда. Если придется съездить два раза - отлично. Если три - тем лучше. Хочу, чтобы вы обчистили этот город. Кстати, не скупитесь на оружие и боеприпасы.
- У тебя, кажется, зуб на этот городок - Сэкет-Спрингз? - вставил Бестер.
- Первый раз меня впервые арестовали именно там. Мне было тринадцать лет, дали тридцать дней исправительных работ.
- За что?
- Постреливал по окнам в офисе шерифа. Из позаимствованного кольта 44-го калибра.
- Позаимствованного? - переспросил Бестер. Барлоу усмехнулся и кивнул.
- Ну да, у шерифа.
Багажный вагон затрясся от хохота, однако Слокум не спешил присоединяться к всеобщему веселью. Кроме перевала через горы и изматывающего действия, которое оказало на его нервную систему управление тормозом, путешествие проходило для него без происшествий и даже утомительно. Теперь их хозяин решил сам себе поискать неприятностей. Только время покажет, что выйдет из замышляемой им аферы и чем все это может кончиться для их четверки.
8
Успокаивающая пелена ночи спустилась с синих гор северо-восточного Орегона на сосновые леса, хранящие в себе темноту всех предыдущих ночей, на массивные гранитные выступы, испытанные временем ледяные валуны, на узкий, мягко журчащий ручеек, сопровождающий линию железной дороги и облегчающий ее путь на восток.
Четверо налетчиков оседлали коней и отправились в Сэкет-
Спрингз. Как только темнота поглотила их, Слокум и Ханикатт прошли по составу к головному вагону. Они решили потревожить Барлоу по весьма важному вопросу. Здоровяк расположился на своем любимом сиденье и наигрывал на целлулоидной губной гармошке "Все ближе к тебе, господи!". Заполнявшая вагон грустная лирическая мелодия, судя по виду Барлоу, заставляла слезы выступать на глазах. Завершив исполнение, Барлоу кончиком большого пальца стер слюну с инструмента и поднял глаза.
- Мой любимый гимн, мистер Слокум, мистер Ханикатт. Наши два аса по торможению, как я слышал.
- Быть может, худшие во всем экипаже, Рэйли, - поспешно откликнулся Слокум.
- Чем могу служить?
- Мы переговорили между собой, - продолжал Слокум. - Мы с вами уже достаточно давно, чтобы показать себе цену и доказать свою преданность.
- Несомненно.
- Так как насчет того, чтобы вернуть наши пушки? - взорвался Ханикатт.
- Боже всемогущий! - Барлоу ударил себя по коленке. - Я-то думал, вы о них так и не заикнетесь. Перси! - прорычал он в дверь, открытую в следующий вагон.
Бестер высунул голову.
- Да?
- Слокум и Ханикатт просят вернуть их железки.
- И. В. и мальчишка тоже, - ввернул Слокум.
- Если вас это не затруднит, - добавил Ханикатт. Бестер исчез и вернулся через несколько минут с кольтом Слокума и оружием остальных.
- Передайте вашим дружкам, - сказал он.
- Что-нибудь еще? - поинтересовался Барлоу.
- Нет, весьма благодарны, Рэйли, - отозвался Ханикатт.
- Спасибо, - подтвердил Слокум.
- Всегда рад вас видеть. Надеюсь, вы довольны поездкой - одни пейзажи чего стоят.
Барлоу поднес гармошку ко рту и стал наигрывать "Когда на той стороне трубят сбор".
Бестер прервал его:
- Если ребята приведут лошадей, не пора ли нам заняться каким-нибудь вагоном?
- Хорошая мысль. Возьмитесь за тот, который прицеплен перед багажным.
Он возобновил игру. Бестер снова прервал его, на этот раз слегка колеблясь, почуяв нараставшее в Барлоу раздражение музыканта:
- И еще последний вопрос, Рэйли. Как мы затащим этих треклятых лошадей в эти чертовы вагоны?
- По подвесной двери в багажный вагон, а из него - в следующий. А как еще?
- Но лошадь не пройдет в дверь, связывающую вагоны.
- Ради бога, Перси, у тебя что, своей головы нет? Уж если вы сломаете все сиденья и перегородки, несложно, наверное, расширить двери с обеих сторон на шесть дюймов.
- Ух ты! - Коровьи глаза Бестера понимающе засветились по мере того, как мысли Барлоу начали проникать в его недоразвитый мозг. - Отличная мысль, Рэйли.
- Все, что сгодится на дрова, будете выкидывать в окна. - Барлоу повернулся к Слокуму и Ханикатту. - Вы вдвоем станете снаружи, будете собирать дрова и складывать их в тендер.
- Хорошо, - ответил Ханикатт.
- Но до этого, раз уж вам все равно выходить наружу, возьмете ведра для воды у Кассиди и наполните бак. Мы уже столько проехали, что у паровоза наверняка началась жажда.
Они вместе спустились по ступенькам вагона и пошли по насыпи к паровозу. Вытащив оружие, стали рассматривать его при тусклом свете наружных фонарей вагонов.
- Дерьмо! - сказал Слокум. - Так и есть.
- Что такое?
- А положи палец на чеку!
- Вот черт, ее нет! Вытащили!
- Негодяи!
Ханикатт, несший оружие, отшвырнул его в сторону.
- Эй, - возразил Слокум. - Оставь их. Сделаем вид, что мы на них даже не посмотрели.
- На кой черт они тебе сдались - орехи колоть?
- Оставь, может быть, нам удастся их подменить. Вытащить четыре кольта, пока они будут спать. Кстати, и у них будет на четыре пушки меньше.
Ханикатт подобрал оружие.
- Чертовы ублюдки. Жду не дождусь, когда я смогу распрощаться с этим проклятым поездом, Барлоу и его дружками.
- Как только найдем пояс Сирлза.
- Да нет никакого пояса! Мы уже все обыскали.
- Будем продолжать, пока не найдем!
- Если раньше Барлоу нас не пристрелит.
- Ну, если бы он собирался, то давно уж разделался бы с нами.
Они дошли до паровоза. Ханикатт закричал Кассиди, дремлющему в кабине:
- Эй, ирландец! Спусти нам ведра!
- Джон, полезай на подножку, я тебе их передам.
- Ладно. - Слокум поставил одну ногу на ось колеса, вторую на шатун и подтянулся на боковую подножку. Когда он вытянулся в полный рост, то рукой случайно прикоснулся к бойлеру.
- Господи боже!
- Осторожно, - сказал Кассиди. - Это горячая штука.
- Горячая! Господи помилуй! Всю кожу содрало до самой кости! Ему удалось залить в полупустой бойлер десять ведер воды к тому времени, когда из последнего вагона стали вылетать остатки сидений, стоек, спальных полок. Ночь наполнилась звуками: топоры вгрызались в ненужное дерево. Он выплеснул в бак последнее ведро и осторожно спустился вниз. Вдвоем с Ханикаттом они двинулись к задней части поезда и стали собирать обломки дерева. Ханикатт нагнулся и набрал почти полную охапку дров, когда из окна вылетела стойка, едва не угодив ему по голове.
- Будете вы смотреть, куда кидаете, мать вашу! - со злобой закричал он.
- Эй, ковбой, утри задницу! - ответил ему чей-то голос. Через окно Слокум видел, как парнишка орудует топором вместе с тремя мужчинами - лица знакомые, но имен Слокум не помнил. Некоторое время он наблюдал, как юноша подрубает стойку. Он легко держал в натренированной руке топор, лезвие которого глубоко вгрызалось в дерево. Неожиданно один из работавших прошел в опасной близости от занесенного для удара топора юноши. Еще немного, и он мог бы лишиться уха.
- Эй, малыш, смотри, куда замахиваешься топором! Ты меня чуть не убил, черт тебя дери!
- Извините, я же не видел…
- Смотри по сторонам, черт возьми! Это тебе топором работать, а не семечки лузгать!
- Я же извинился.
- Дерьмо ты со своими извинениями!
Мужик был здоровый и широкоплечий, плотный, как Кассиди, но, в отличие от ирландца, постоянно всем улыбающегося, он на весь мир, ад и рай смотрел одинаково безумными глазами. Отбросив свой собственный топор, он схватил юношу за шиворот, вывернул ему руку и со злобой дал пощечину. Вэйд рухнул, сшиб подрубленную им стойку и исчез у Слокума из вида.
- Ты, мерзавец! - заорал Джон снаружи.
Отбросив дрова, он побежал к ступенькам лестницы и вскочил в вагон. Мальчик лежал у ног мужика, оглушенный, смущенный, и пытался ощупать рукой быстро покрасневшую щеку. Схватив напавшего на Вэйда бандита, Слокум развернул его ударом левой и резко двинул правой прямо в скулу.
- Подбирай себе подходящего по размерам противника, ты, сукин сын!
Удар был неплохой, точный, основательный, достаточно сильный, чтобы сшибить с ног любого - только не противника Слокума. Он не то что не пошатнулся - и не поморщился. Он обрушил на Слокума силу обоих кулаков, буквально пересчитав ему ребра, заставил согнуться и сильно ударил по макушке. У Слокума зазвенело в ушах, перед глазами заиграли багровые молнии. Он отшатнулся от удара, застонал, сглотнул слюну, окончательно пришел в себя и успел отклониться влево от второго удара по голове, так что бандит только задел висок.
Теперь они стояли вплотную друг к другу, выставив кулаки. Через глотку Слокума со свистом вышел воздух - удар противника вдавил ему живот в спину. Противник бил настолько сильно и болезненно, что Слокум решил: в кулаках у него зажаты камни размером не меньше десятицентовика.
Неожиданно пришедшая в движение гора вклинилась между ними. Слокум почувствовал, как его оттаскивают назад. Его глотку зажали в кулаке величиной со среднюю дыню, и он почувствовал, как его отрывают от пола, уходящего из-под ног. Ковбой попытался достать пол, вытянув носки, но не мог. Он посмотрел вниз и за длинной рукой Барлоу увидел его здоровое плечо. Другая рука была вытянута в противоположном направлении, в кулаке был зажат противник Слокума, болтавшийся над полом. Удерживая руки под прямым углом к туловищу, Барлоу начал медленно вращать своих жертв против часовой стрелки, строго выговаривая им при этом:
- Если вам, подлецы, хочется остудить свой пыл и поиграть в кулачный бой, займитесь этим, когда сделаете свою работу. После этого, понятно? Для своего удовольствия и в свое свободное время, как говаривал мой шеф - чучело огородное.
Он совершил три круга, не выпуская из зажима обоих противников. Затем, высоко подняв их, дал каждому пинка и швырнул об пол.
- Господи, помилуй!
Произнеся последние слова, Барлоу повернулся и вышел из вагона, ненадолго задержавшись у двери, чтобы подобрать обломок сиденья и вышвырнуть его в окно.
Через редколесье раздались громовые раскаты топота лошадей. Клемент, Сайкс и остальные гнали целый табун к центральной подвесной двери багажного вагона.
- Шевелитесь! Расширьте двери! - воскликнул Барлоу, показывая на проход между вагоном и багажным отделением. Юноша и человек, испытавший на себе вместе со Слокумом силу Барлоу, стали обрубать дверной проем.
Поднявшись, Слокум подошел к парнишке.
- Все о'кей, сынок?
Парень продолжал рубить, не поворачивая головы.
- Мистер Слокум, зачем вы встряли в это дело?
- Я…
- Вы что, думали, я сам не разберусь?
- Я…
- Вы меня что, за маменькиного сынка держите, сюсюкающего? Мистер, я сам о себе могу позаботиться! Так оно было и так будет!
Слокум вздохнул. Раскинув руки, он попытался хоть немного охладить обожженную тыльную сторону ладони. Отыскав свою шляпу, надел ее на голову, повернулся и вышел.
9
Через расширенный проход провели всего одну лошадь, чтобы проверить, пройдет ли она. Потом Клемент, его брат Лейф, Диллард Сайкс и Вонючка-Стинк Бой повели два десятка остальных в налет на Сэкет-Спрингз. Слокум, Ханикатт, И. В. и мальчик наблюдали, как последние наездники исчезали в облаке пыли. Ночная тишина восстановилась вокруг.
- Может, нам стоило бы сейчас удрать отсюда? - заметил И. В.
- Без деньжат? - спросил Слокум.
Ханикатт отвернулся от окна, уселся на узкий подоконник и желчно взглянул на Слокума.
- Я говорил - по меньшей мере сто раз - нет никаких денег. Если они и были, Сирлз их унес с собой в могилу.
- Мистер, это настолько глупо, что даже и не смешно! - прорычал Слокум. - Бога ради, ты же слышал, Барлоу сказал, что он раздел всех пассажиров. Что же ты думаешь, они бы не увидели его пояса с деньгами? Слепые они, что ли? Нет, он должен был его спрятать где-то на этом проклятом богом поезде.
- Интересно где, Джон? - спросил И. В.
- Какого черта я могу знать? Ты что, думаешь, я его за руку держал? Толстяк, сделай одолжение, не задавай глупых вопросов.
- Не горячись и не называй меня толстяком, - сварливо проворчал И. В., заметно помрачнев.
- Не будем ссориться из-за пустяков, - сказал Ханикатт. - Давайте решать, что делать. Уходим или остаемся?
- Уйти может только юноша, - раздраженно сказал Слокум.
- Черта с два! - Вэйд прожевал и сплюнул. - Только я сам буду решать, уходить мне или оставаться.
- Заткнись! - Слокум свирепо посмотрел на юношу, потом понизил голос. - Слушайте внимательно. У меня здесь примерно шесть долларов. - Он порылся в нагрудном кармане. - Сколько вы наберете, Ханикатт и И. В.?
Всего насчитали шестнадцать долларов. Пересчитав их и крепко увязав в пачку, Слокум сунул деньги в карман Вэйда.
- Не нужны мне ваши чертовы… - начал мальчик.
- Я же тебе сказал - заткнись! - оборвал его Слокум - Послушай. Эта шайка вернется сюда примерно через час. Тем временем поезд стерегут только Барлоу, Бестер, Кассиди и еще трое или четверо.
- Да, самое время сматываться, - согласился И. В.
- Как бы не так! - воскликнул Слокум. - Спорю на что угодно, что эти четверо следят сейчас за нами как ястребы, только дожидаются, когда мы шелохнемся. Вон тот подлец с блестящими глазами сидит в углу багажного вагона неподвижно уже много дней подряд. Можно подумать, что его пригвоздили к стулу. - Он взглянул на мальчика. - Стоит тебе отойти от вагона на шесть шагов, как тебя изрешетят пулями скорее, чем хромого индюка. - И какой план ты предлагаешь? - спросил И. В.
- Они вернутся обратно, нагруженные всякой всячиной, в том числе и виски. Дайте им полчаса, и все, кроме Кассиди, будут мертвецки пьяны, включая и часовых. Как только мы продолжим наш путь вверх в горы, Кассиди придется иногда замедлять ход до пешеходного. Когда я подам тебе знак, Вэйд, пойдешь в заднюю часть багажного вагона.
- А как насчет парня, который следит за нами? - спросил Ханикатт.
- Этого я возьму на себя, - ответил Слокум. - Ты, Вэйд, дожидаешься удобного момента, выскальзываешь через дверь и спрыгиваешь.
- Я бы хотел взять лошадь.
- Слишком рискованно. И обрати внимание, ты будешь поблизости от границы штата Айдахо.
- Где-то в районе Пульсифера или Глада, в каком-то из этих мест, - продолжал И. В. - Направишься на юг, от Голубых гор. Это населенные районы. Если повезет, наткнешься на поселок еще до рассвета.
- Разыщешь шерифа и все ему расскажешь, - сказал Слокум. Он повернулся к И. В. - По какой линии мы поедем дальше?
- По ветке "Орегон Шорт". Как только пересечем границу штата. Мы поедем вдоль Айдахо до Вайоминга.
- Через Чьенн? - спросил Слокум.
- Нет, - ответил И. В. - Нам придется перейти на линию "Юнион Пасифик", чтобы проехать через Чьенн. - Он восхищенно покачал головой. - Надо отдать должное Барлоу. Его план работает без сучка, без задоринки. Черт возьми, с тех пор как мы проехали Портланд, мы даже не перерезали телеграфный провод.
- Если не возражаешь, давай не отвлекаться, - продолжил Слокум. - Вэйд, ты должен добиться, чтобы власти остановили поезд.
- Расскажи им все, - добавил И. В. - Если тебя обвинят во лжи, скажи, чтобы телеграфировали в Дирлодж. Охрана им все подробно расскажет насчет побега.
- Думаю, я справлюсь со всем этим, - сказал юноша. - А что будет с вами? Если власти попытаются остановить поезд, начнется перестрелка. Вас попытаются использовать как прикрытие. У вас не останется никаких шансов.
- Мы можем сами о себе позаботиться, - сказал Слокум. - Мы что-нибудь придумаем. Если нам хоть немного повезет, то к тому времени, когда поезд остановят, мы уже будем далеко. Если, конечно, мы найдем деньги.
- Да плевать на деньги! - заворчал Ханикатт. - Никакие деньги не стоят того, чтобы из-за них рисковать шкурой!
- Он прав, Джон, - согласился И. В.
- Так почему бы нам не спрыгнуть всем четверым? - спросил мальчик.
Слокум покачал головой.
- Слишком ненадежно! Они в два счета обнаружат наше отсутствие. Зато отсутствие одного могут обнаружить только через полчаса. Этого вполне достаточно, чтобы оторваться от погони.