Несколько минут они сидели в полном молчании. Затем Хопалонг взглянул на Пайка. Вид у того был отрешенный, он погрузился в воспоминания. Наконец губы его разомкнулись, и с них вот-вот должны были слететь какие-то слова, но в последнее мгновение он передумал, словно испугался чего-то. Затрещал костер, завалилось полено, и в небо вместе с облаком дыма взметнулся столб искр. Минуту спустя послышался тоскливый вой койота, эхом разносившийся по равнине. Затем снова наступила тишина.
- Ты когда-нибудь слышал такой крик? - спросил Хопалонг.
Тауне плотно сжал губы, в глазах его застыл холод. Прошло несколько минут, прежде чем он ответил - Ответил на вопрос вопросом:
- А почему ты спрашиваешь? Почему ты решил, что я когда-нибудь мог слышать такой звук?
- Так, Интуиция…
Пайк внимательно смотрел на Кэссиди; Сара же переводила взгляд с одного мужчины на другого, и в глазах ее были одновременно и тревога, и надежда. Топпер, стоявший в высокой траве, перебирал копытами, время от времени удовлетворенно пофыркивая. Отсветы костра играли на его лоснящихся боках и вспыхивали яркими бликами на блестящей шкуре лошадей более темной масти.
- Что ты здесь ищешь? - спросил Пайк бесцветным голосом.
- Я хочу знать, кто убил Пита Мелфорда.
- Я ничего об этом не знаю. У меня тут свои дела… - Веки Пайка чуть дрогнули. - Хотя, возможно, Камерон, наши интересы в чем-то совпадают…
Хопалонг пристально взглянул на Пайка; при этом в уголках его губ промелькнула улыбка.
- Мне кажется, ты просто готовишься к путешествию в Орегон.
- Да, верно, - отозвался Пайк, мельком взглянув на Сару. - Но я должен быть уверен, что с моим прошлым покончено. Иначе я не смогу начать новую жизнь. - Он поднялся и посмотрел на Кэссиди. - У нас много работы, босс. Давай займемся делом.
Хопалонг встречал таких людей и знал, что лучшего напарника ему не найти. Пожав плечами, он тоже поднялся на ноги.
- Отлично. Только скажи вот что: как в том кромешном аду отыскать воду?
- Утром, - ответил Пайк.
- И еще одно. Где находится Сипапу?
Тауне не торопился отвечать, и Хопалонг уже решил, что ответа ему так и не дождаться, но когда Тауне наконец заговорил, голос его звучал ровно и спокойно.
- К востоку отсюда. Это город-призрак на пути в никуда. Он вырос быстро, жил недолго и погиб в муках - под залпы оружейной стрельбы. Это еще одно место - одно из многих, - где идея виджиланте не оправдала себя. Сначала вешали мошенников и проходимцев, потом принялись друг за друга… В общем, кончилось дело всеобщей стрельбой. Город умер.
Лицо его исказилось от горестных воспоминаний.
- Ни за что на свете, Камерон, я не согласился бы снова увидеть это место. Как и не хотел бы встретить человека, видевшего ненависть, как видел я ее на улицах Сипапу. Ненависть и страх…
- Ты сказал, что к востоку отсюда… А где именно?
- Знаешь дорогу, о которой я тебе говорил? Ту, что ответвляется от дороги к "Бокс Т" и ведет на север? Эта самая дорога и вела туда. Но больше не ведет, потому что мост через каньон рухнул. Думаю, оно и к лучшему. Там, должно быть, давно уже никто не бывал.
- Спасибо тебе, Пайк, за помощь. У меня здесь одно дело… Пит Мелфорд, который владел этой землей до того, как появился Тредвей, был моим другом.
Пайк пристально взглянул на Хопалонга:
- Думаю, мы оба найдем то, что ищем. У меня есть основания полагать, что полковник Тредвей не тот человек, за которого себя выдает. И конечно же, - добавил он с лукавой улыбкой, - у меня есть основания думать то же самое и о тебе. - Пайк Тауне повернулся и направился к повозке, где его ждала жена.
Хопалонг подбросил в костер еще немного хвороста и сгреб его в кучу, чтобы к утру образовались угли. Он чуть отодвинулся от пламени, затем поднялся и пошел к краю леса. Ночь была очень тихая. Вода почти бесшумно плескалась среди камышей, растущих вдоль берега; ветер легонько шевелил их, а из чапарели доносилось шуршание - то вышли на охоту ночные обитатели зарослей.
Хопалонг был мрачен и озабочен. Его не покидало чувство, что кто-то, невидимый, постоянно наблюдает за ним. И Хопалонгу это не нравилось. Совсем не нравилось.
В этих местах происходили события, которых он не мог понять. Пайк Тауне уже бывал здесь и, возможно, находился вне закона. Не исключено, что он знал очень много. Хотя, может быть, не так уж много…
Хопалонг все дальше уходил от лагеря. Пламя костра у него за спиной все уменьшалось, пока наконец не превратилось в одну из звездочек, множество которых мерцало в ночи.
Вскоре он остановился у невысокого холмика у речки. Ночь по-прежнему была тиха. И вдруг глаза его приметили какое-то движение. Он осмотрелся. Далеко впереди, над зарослями чапарели, возвышался далекий перст Чимни-Батт, указывающий на звезды, а сзади и к востоку от него простирался Браши-Кнолл, огромная, зловещая, темная масса, закрывающая горизонт. И все же он заметил там какое-то движение… Вот и опять… Он видел их даже с такого расстояния - огни, медленно двигавшиеся по склону горы!
Кэссиди прищурился, вглядываясь в ночь. Если бы через заросли пролегала дорога, он бы немедля оседлал лошадь. Но дороги там не было… Ему оставалось лишь стоять и наблюдать за цепочкой огней, поднимавшихся все выше и выше. Наконец, - как ему показалось, по прошествии довольно большого промежутка времени, - огни достигли вершины холма и соединились, образовав плотную группу. Они мерцали, прыгали, плясали… Он не мог оторвать от них взгляда. Прошло довольно много времени, прежде чем огни начали медленно гаснуть, исчезать. Хопалонг побрел обратно к костру. Взглянув на часы, он с удивлением обнаружил, что отсутствовал около двух часов.
Он тихо улегся, глубоко вздохнул и тут же заснул.
А далеко от лагеря, на Браши-Кнолл, вновь загорелись огни; они начали медленный спуск; затем исчезли за грушевым лесом. Ветер зашуршал листвой; Топпер насторожился, с любопытством вглядываясь в темноту. К тлеющему костру, жадно принюхиваясь, все ближе подбиралась голодная крыса.
Через некоторое время в фургоне завозились, и послышался шепот. Но даже шепот разбудил Хопалонга. Он лежал, не шевелясь, напряженно прислушиваясь. Сначала он ничего не мог понять, но затем смысл слов стал доходить до него.
- Не знаю, что мы найдем там, в глубине. Боюсь я этого… Но мне непременно надо там побывать.
Потом заговорила Сара:
- Ты волнуешься, Пайк?
- Конечно. Но что мне делать? Что я еще могу сделать?
- А вдруг он узнает? Что тогда?
Они долго молчали, потом послышался голос Пайка, усталый и одновременно взволнованный:
- Я не знаю… Да и кто может знать? Возможно, он убьет меня или, по крайней мере, попытается убить. Беда в том, что его никто не подозревает. Никто, кроме меня.
- Но ведь ты не скажешь ему?
- Скажу ему? Ничего я ему не скажу! Пусть сам узнает! Конечно же, - добавил он обреченно, - он все узнает. Такой он человек.
Несколько минут супруги молчали. Потом снова зашептали. Хопалонг прислушивался еще некоторое время. Наконец они уснули, а он стал обдумывать услышанное. О ком они говорили? Может, они говорили о Жюстине Тредвее? В таком случае что именно тот может узнать? Почему их присутствие здесь представляет угрозу для Тредвея? А может, Пайк имел в виду его, Хопалонга?
С этими вопросами Кэссиди и уснул.
Глава 4
ПРОШЛЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Огромный пятнистый бык пятился, опустив голову, когда Хопалонг направил Топпера прямо на него и бросил лассо. Петля туго захлестнула рога животного, бык успел отступить еще на шаг и застыл как вкопанный. И вдруг снова рванулся - на сей раз в сторону. Веревка затянулась еще крепче. Бык остановился, яростно упираясь ногами в землю, его глаза налились кровью.
Топпер сделал шаг назад, натягивая веревку. Бык упирался и мотал головой. Тем временем Пайк зашел с другой стороны и хлестнул быка плетью. Животное рванулось вперед, и Топпер потащил его дальше. Быка тянули за рога и подхлестывали сзади - ему приходилось пусть нехотя, но идти вперед. У ворот загона бык заупрямился, но, увидев там коров, двинулся вперед. Хопалонг резко остановил его, ослабил лассо и снял петлю с рогов.
Получив свободу, бык бросился к коровам, мирно щипавшим травку в дальнем углу загона. Хопалонг вытер пот со лба и с улыбкой взглянул на Пайка:
- Это первый. Итак, начало положено!
Пайк кивнул, сворачивая сигарету.
- Да, но те шесть, что там пасутся, пробили брешь в ограждении. Похоже, они привыкли пастись здесь с тех пор, как этот загон перестали использовать.
Они развернули лошадей и снова направились в заросли.
Пайк какое-то время ехал молча, потом вдруг сказал:
- Этот Тредвей жесткий делец. Ему явно не хочется платить нам. Но сдается мне, что он скоро раскошелится на две тысячи долларов. Мы еще не задействовали Шепа. Я решил его поберечь, пока мы не добрались до самой глухой чащобы.
- Да, там Шеп нам очень пригодится. Когда начинаешь выгонять коров, они забираются еще глубже в чашу. Туда уже на лошади не проберешься. Я думаю, Тредвею и в голову не пришло, что у нас есть собака.
- Если бы он знал об этом, - сказал Пайк, - то он ни за что бы нас не нанял.
Дальше мужчины ехали молча, пока не выбрались на поляну. Здесь паслись четыре быка и одна корова. Все животные без клейма. Кивнув в их сторону, Хопалонг спросил:
- Пайк, тебе не кажется странным, что они не клейменые?
- Да, странновато. - Пайк сделал глубокую затяжку. - Ты ехал сюда по дороге, как и мы?
- Да, я выехал сразу после вас, - ответил Хопалонг, пытаясь сообразить, что у Пайка на уме.
- Эти места очень засушливые, и животных на пастбищах "Бокс Т" не так уж много. Ты заметил?
- Да, конечно, - кивнул Хопалонг. - И знаешь, у меня уже возникают сомнения - так ли уж этот тип богат, как говорят? Его пастбище никуда не годится. И перевозками он последнее время не занимался. Похоже, у полковника туго с деньгами. А значит, этот скот ему сейчас нужен как никогда.
- Поэтому ты и не хочешь сразу их клеймить?
- Да, поэтому, - ответил Хопалонг. - Послушай, Пайк. Мы оба опасаемся, что Тредвей турнет Нас отсюда до того, как мы выгоним пятьсот голов. Чтобы не платить нам вовсе.
- Согласен. Мы оба этого боимся. И вообще… Во всем этом есть что-то подозрительное… Мне кажется, скот не клеймен потому, что кто-то не очень уверен в своем праве на него. И еще мне кажется, что этот кто-то выжидал, и довольно долго… Теперь ему понадобились деньги. Добрая половина стала не его, это ясно. А тут еще в город приехала девушка со своим управляющим - пытается разыскать старое ранчо "ПМ". Но оно исчезло бесследно - и дом, и скот, и сам хозяин. Поэтому мне кажется, нам надо подождать и посмотреть, что будет дальше. Во внешний загон мы поместим клейменых животных, но не очень много.
Работа была тяжелой. Они трудились без перерыва до полудня, но отловить удалось только шесть животных - скотина, почуяв опасность, уходила в глубь зарослей.
После полудня ковбои принялись ставить новый загон у лагеря. В ближайшие дни едва ли можно было ждать посетителей, а за это время им удастся перегнать сюда наиболее смирных молодых животных и несколько старых клейменых быков. Чтобы легче было гнать скот, они огородили дорогу к новому загону столбами. К концу дня часть ограды была почти готова. Кусты и деревья, росшие вдоль дороги, также служили ограждением. Все было сделано на скорую руку, но поскольку эти сооружения нужны были только на время, то и они сгодились.
Уже наступил вечер, когда, собрав инструменты, Пайк и Хопалонг направились к лагерю. Они страшно устали. Пайк с усмешкой сказал:
- Никогда бы не подумал, что ты способен на такую работу. Я-то решил, что ты объездчик.
- Я был им, - сказал Хопалонг. - Но на ранчо приходилось справляться с любой работой.
От долгого стояния у костра лицо Сары раскраснелось. Увидев мужчин, она улыбнулась.
- А у нас были гости, - сказала она. - Сейчас их нет, но они вернутся. Они хотели бы остаться здесь на ночь.
Мужчины молчали, ожидая дальнейших объяснений.
- Здесь была симпатичная девушка, по имени Синди Блэр, в сопровождении Рига Тейлора. Он ее управляющий. Помнишь, Пайк, мы встречали их в Качине.
Кэссиди облегченно вздохнул. Он уже подумал, что это пожаловали Тредвей с Саксом. Эти бы уж постарались что-нибудь разнюхать. Хопалонг хотел собрать больше пятисот голов скота в дальнем загоне, в зарослях. О таком Тредвей и не мечтал. Только так можно заставить его раскошелиться. Но пока что они были заняты обустройством загонов и мелким ремонтом. Правда, им удалось сделать больше, чем они предполагали, но скотины-то было отловлено совсем немного.
Едва они сели за ужин, как услыхали стук копыт и увидели Синди и Рига. Синди тут же направилась к костру, а Риг принялся расседлывать и привязывать лошадей. Синди взглянула на Хопалонга и улыбнулась.
- Рада вас видеть, - проговорила она. - Если в прошлый раз я была с вами слишком резкой, то прошу прощения. Это я сгоряча, узнав, что вы работаете на Тредвея…
- Забудьте об этом. - Хопалонг подвинулся и освободил ей место на бревне. - Что происходит в городе?
- Да ничего особенного. Там все еще пытаются выяснить причину смерти старика-старателя, но, видимо, признают это несчастным случаем. Но весь город говорит об этом. И о вас тоже.
- Обо мне? - Хопалонг внимательно посмотрел на нее. - А что именно говорят?
- Говорят, вас видели вместе. Незадолго до его смерти…
- Мы говорили о прошлых временах, - сказал Хопалонг и поспешил сменить тему.
Уже несколько минут спустя они весело болтали. Синди оказалась не только необычно привлекательной девушкой, но и весьма здравомыслящей. К тому же она неплохо разбиралась в ведении хозяйства на ранчо. Хопалонг принялся рассказывать о жизни в Техасе; Синди и Риг с интересом слушали. Неожиданно он замолчал, словно вспомнил что-то важное.
- Пивей… Он ведь знал Пита Мелфорда.
- Что? - Синди удивленно посмотрела на Хопалонга. - А, это тот старик, который разбился?
- Да. Я говорил с ним, но успел узнать совсем немного. Он знал, что у Пита Мелфорда было здесь ранчо. Но что он знал еще, мне так и не удалось выяснить. В салун вошел Тредвей и прервал наш разговор. Старик уставился на него, точно увидел привидение. Тредвей выманил Пивея на улицу, сказал, что кто-то хочет его убить. Вот такой вышел у нас разговор. А потом старик выпал из окна.
- Вы думаете, Тредвей убил Пита?
- Может, убил, а может, и нет, но держу пари, что он знал его и сильно недолюбливал.
- Значит, Тредвей видел вас вместе? - вступил в разговор Пайк. - Не очень-то это хорошо, дружище.
Хопалонг пожал плечами.
- Мне тоже так кажется. Если Тредвей по каким-то причинам хочет сохранить в тайне память о Мелфорде, то ему не понравится мое присутствие в этих краях. - Чуть понизив голос, он добавил: - Ваше - тем более. - И кивнул в сторону Синди и Рига. - Помнишь, Тейлор, того типа, которого я спугнул, когда он целился в тебя. Он ведь не случайно там оказался. Кто-то навел его на твой след.
А в это время в большом доме на ранчо "Бокс Т" сидел за столом Билл Сакс. Напротив него расположился босс. Во взгляде Билла сквозило любопытство. Вот уже три года он работал надсмотрщиком у Жюстина Тредвея, а до этого он, по приказу Тредвея, жестоко расправился с бандой головорезов. Так что Сакс неплохо знал сидевшего перед ним человека. Тредвей был умен, жесток, хладнокровен, беспощаден к тем, кто переходил ему дорогу. Сакс знал, что это опасный человек. Знал он и другое: если возникнет необходимость. Тредвей не колеблясь выстрелит в спину. Билл Сакс многое знал о Тредвее. Но он никогда не подводил и не подведет хозяина - такое он дал себе слово.
- Полковник, парни недовольны. Они требуют денег, говорят, ты им задолжал за четыре месяца.
- Они получат свои деньги. Пусть не волнуются, - отрезал Тредвей. - Камерон и его человек уже работают. Они выгонят это стадо или часть его. У меня уже есть покупатель, он дает по двадцать долларов за голову. Так что я сполна расплачусь с парнями.
- Но они не очень-то верят в это, - возразил Сакс. - Помнишь, что получилось, когда мы попытались выгнать этих бестий из зарослей.
- Камерон уже работает в зарослях. Ведь он - ковбой, как я понял. Он выгонит стадо.
Сакс заерзал на стуле.
- Да, может, и выгонит. Но у наших парней другая идея. Твой долг - это само собой. Но им нужны деньги, большие деньги.
- Что за идея?
Сакс колебался, зная, как опасно предлагать что-либо такому человеку, как Тредвей. Ведь у полковника имелись свои идеи, И он был очень хитер.
- Жалованье рабочих в шахте Таггарт… - проговорил Билл Сакс.
Тредвей подобрался, к лицу его прилила кровь.
Жалованье, о котором говорил Сакс, составляло более тридцати тысяч долларов, и он, как, впрочем, и все остальные, прекрасно знал срок выплаты этих денег.
Тридцать тысяч! Если поделить их на шесть частей, то и тогда каждому достанется по пять тысяч, а он, как организатор, может потребовать большей доли. Тредвей молчал, обдумывая предложение. Да, это был выход, прекрасный выход.
- Идея неплохая, - проговорил он задумчиво. - Если, конечно, обстряпать это дело аккуратно.
Сакс немного успокоился. Однако подозрение, которое прежде дремало в его сознании, вновь возникло после слов Тредвея - полковник слишком легко согласился на новое преступление.
- Парни считают, там будет тысяч двадцать, - сказал Сакс.
Тредвей колебался. Он прекрасно понимал, что надо произвести на Билла впечатление своей осведомленностью, показать, что он знает гораздо больше своих работников.
- Тридцать тысяч, - невозмутимо проговорил он. - Я в курсе.
Тредвей быстро соображал, просчитывая, прокручивая в голове все возможные комбинации.
- Что ж, если все предусмотреть, то может получиться. Только уверены ли твои парни, что их план ограбления сработает?
- Какой? - Сакс уставился на Тредвея. Неужели босс и здесь их опередил? Неужели он исподволь навел их на эту мысль?
- Ущелье Мертвая Лошадь, - усмехнувшись, ответил Тредвей. - Но каждый раз, когда дилижанс проезжает это место, старый Том Бернсайд устраивается на скале над ущельем с винчестером в руках независимо от времени года.
Билл Сакс облизал пересохшие губы. Ведь это же их план: напасть на дилижанс в ущелье Мертвая Лошадь. Выходит, все они - просто сосунки по сравнению с этим матерым волком.
В этом ущелье было одно-единственное укрытие, но и оно не спасало от пули стрелка, засевшего на скале.
Однако кто мог предположить, что эту скалу облюбовал Бернсайд?
- А зачем ему там торчать? - спросил Сакс. - Что-то не пойму я…
- Том Бернсайд - свекор Паттерсона, - сказал Тредвей. - Когда Том ушел в отставку с поста помощника шерифа в округе Кочайз, Паттерсон пригласил его жить в свой дом. Том не соглашался. Тогда Пат предложил ему работу - охранять ущелье. Хоть какое-то занятие для отставника… Но старикан спит и видит налет на дилижанс в этом месте - вот тогда бы он смог всем доказать, на что способен. Старик изучил там каждый дюйм и знает, где лучше засесть, чтобы держать под прицелом все ущелье.