И сразу ударил сверху шпагой. Эспада рефлекторно отразил удар и в ответ хлестнул клинком коня. Тот отпрянул, загородив дона Себастьяна от остальных четверых. Ненадолго, конечно, но Эспада тоже не мешкал. Получив столь наглядное доказательство, что ему здесь не рады, он не стал здесь задерживаться и припустил прочь. Грохнувший вслед ему пистолетный выстрел привлек внимание тех, первых разбойников.
- Сюда! - послышалось оттуда.
Эспада бесшумно отбежал в сторону. Бандиты устремились навстречу друг другу и вскоре встретились. Послышались крики, ругань, звон стали и редкие выстрелы. Встреча вышла явно недружественной. Дон Себастьян усмехнулся, огляделся по сторонам и поспешил в сторону скал. Звон стали и короткий вскрик справа привлекли его внимание. Наученный недавним опытом, он замер на месте, а лишь потом аккуратно выглянул из-за деревьев. На небольшой полянке двое скрестили шпаги. Третий привалился к дереву, зажимая обеими руками рану в боку. Решив, что здесь его присутствие излишне, Эспада быстро направился дальше, пока его не остановил громкий шепот:
- Дон Себастьян.
Падре стоял у покосившегося ствола гуавы укрытый ее раскидистой кроной. В высоту дерево было едва ли в два роста священника - который, в свою очередь, составлял всего две вары даже вместе с башмаками и капюшоном, - а ветви раскинуло вары на три в каждую сторону. Монах погладил по морде фыркнувшую лошадку и вывел обеих из-под ветвей.
- Простите, падре, мирно тут проехать не получится, - подытожил Эспада результаты разведки.
- Да, я это уже понял, - вздохнул монах.
Шальная пуля, просвистев над ними, срезала лист с пальмы, и тот спланировал на круп одной из лошадок. Та мелко вздрогнула, но головы не подняла.
- Это уже в нас стреляли? - спокойно осведомился падре Доминик.
- Вряд ли, - отмахнулся Эспада. - Слишком высоко. Они там между собой отношения выясняют. Делят ваш кошелек, падре. Ну а нам бы лучше тут не задерживаться. Надеюсь, эти лошадки смогут показать достойную скорость.
- Боюсь, в этих зарослях пешком и то быстрее.
Эспада недовольно хмыкнул и огляделся. Местами заросли действительно были густыми, но проехать наверняка можно. Тот-то, в черном, как-то сумел заехать верхом.
- Поверьте, дон Себастьян, я знаю эти края.
- А пройдете ли вы их? До озера не близко.
- Пройду, - уверенно ответил падре.
В отдалении послышались голоса. Медлить дальше стало просто опасно. Эспада набросил на себя плащ и перекинул через плечо сумки. Падре выпустил поводья и на прощание похлопал лошадок по крупу.
- Ну, ступайте домой. Ступайте.
Те, не поднимая головы, неуверенно сделали пару шагов, убедились, что именно этого от них и ждут, и неспешно затрусили в сторону Каракаса. Падре Доминик и Эспада зашагали в другую сторону. Дорогу выбирал монах. Эспада только приглядывал, чтобы удобный путь, проложенный природой, не портили своим присутствием люди. Заросли то расступались, открывая широкие прогалины, то вставали сплошной темно-зеленой стеной. Падре Доминик, всякий раз почесав затылок через капюшон, сворачивал и вскоре находил пусть узенький и кривой, но проход.
Пару раз им попадались рукотворные просеки. Одна - совсем свежая, другая уже начала зарастать по новой. Было большое искушение воспользоваться шпагой, чтобы расчистить путь, но Эспада решил без крайней на то необходимости этого не делать, не желая оставлять преследователям столь четкий след. То тут, то там раздавались крики и гремели выстрелы. Когда эти звуки приближались, дон Себастьян трогал монаха за плечо, и тот послушно замирал, пока не получал сигнала следовать дальше.
Как-то раз преследователи прошли буквально на расстоянии вытянутой руки. Крайний из них - широкоплечий кряжистый мужчина в сером колете на голое тело - яростно орудовал саблей, перерубая толстые стебли на своем пути и одновременно отмахиваясь от докучавших насекомых. Поверни он голову - и увидел бы тех, за кем гнался. Правда, этот поворот головы закончился бы для разбойника ударом шпаги в бок, но с ним было еще человек восемь. Эспада застыл с занесенной шпагой и не пошевелился до тех пор, пока спина разбойника не скрылась из виду.
- Давайте возьмем правее, падре, - предложил дон Себастьян шепотом.
- Там болото, - возразил монах. - Уже здесь земля слишком сырая, можем завязнуть.
- Тогда привал десять минут, и пойдем за ними.
Позади лежало дерево. Толстый ствол оброс мхом, ветви и корни опутали лианы. Когда-то не так давно лесной исполин проиграл битву с природой, был повален и пленен и теперь гнил в тени папоротника. Падре внимательно заглянул за него и под него и только тогда сел. Эспада сбросил сумки и опустился рядом. Стянув шляпу, он отер ею вспотевший лоб и вздохнул. Солнце окончательно отвоевало небо у туч и теперь без помех изливало тепло вниз, на землю. Птицы приветствовали это громким пением. Где-то в стороне журчал ручеек. Эспада сразу захотел пить. В сумках были две фляги, с водой и вином, но тратить припасы, когда дело обернулось такими неприятностями, следовало рационально.
- Падре, - тихо позвал Эспада. - Мне показалось, что я слышал рядом ручеек.
- Нет, не показалось, - отозвался монах. - Но я бы не советовал пить воду близ болота. У нас вроде она была с собой.
- Всего одна фляга.
- В джунглях обычно проблемы от избытка воды, а не от ее недостатка, - усмехнулся монах. - Просто ту, которую можно пить, иногда приходится поискать, а мы, как я понимаю, спешим.
- Это верно.
Они все-таки вытащили флягу и успели сделать по глотку, когда впереди послышались стрельба и крики. Затем на смену выстрелам пришел звон стали и тяжелые, глухие удары по дереву.
- Думаю, мы еще немного тут задержимся, - прокомментировал Эспада.
Монах кивнул и принялся, раскладывать поверх сумки припасы. Пока неподалеку кипел бой, они слегка подкрепили свои силы ветчиной и сыром. Затем дон Себастьян все-таки сделал вылазку к ручью. Тонкая струйка бежала меж поросших мхом камней. Надежно укрытая листвой от солнца, вода была холодной и прозрачной на вид. Эспада, решив не рисковать, пить ее не стал, но с удовольствием умылся. Шум тем временем стих. Дав победителям время, чтобы обшарить карманы побежденных, Эспада осторожно выглянул на свежепрорубленную просеку. Не заметив никого крупнее сине-золотистого попугая - трое таких сидели на ветке и оживленно обсуждали очередное дело рук человеческих, - дон Себастьян жестом поманил к себе монаха.
- Идемте, падре.
Просека петляла, как змея в траве, порой огибая толстые деревья, а иногда отклоняясь в сторону без всяких видимых причин. Видимо, тот, кто ее прокладывал, замечал что-то подозрительное, но потом неизменно возвращался на прежний курс.
Через несколько десятков шагов на пути попался еще один ручеек. Затем просека оборвалась. Тот, кто ее прокладывал, лежал поперек нее, лицом вниз. Эспада осторожно опустился рядом на колено и коснулся шеи разбойника. Раньше, чем он нащупал пульс, пальцы коснулись чего-то вязкого и липкого. Сомневаться в том, что это такое, не приходилось. Кровь темнела и на траве, и на листьях папоротника.
- Ему перерезали глотку, - прошептал Эспада. - А с остальными, похоже, этот номер не прошел.
Монах перекрестился сам и перекрестил покойника, пробормотав себе под нос несколько слов. Эспада вытер пальцы, поднялся и махнул рукой, показывая, что пора идти дальше.
Упомянутые им остальные разбойники обнаружились буквально через несколько шагов. Вначале Эспада заметил прилично одетого сеньора в расстегнутом синем камзоле. Тот сидел, привалившись спиной к дереву и склонив набок голову. Рана на груди позволяла с уверенностью утверждать, что усадили его туда насильно, выстрелом из мушкета почти в упор. Покойник перед смертью, впрочем, тоже не оплошал. Его правая рука все еще сжимала эфес шпаги, клинок которой глубоко вошел в горло худощавого мужчины, скорчившегося у ног сеньора в синем. Под трупом виднелся мушкет. С одной стороны - потертый треснувший приклад, с другой - ствол.
Еще полтора десятка тел валялось на круглой прогалине. Этих всех ограбили подчистую, даже сапоги сняли. Груженные трофеями, грабители становились менее опасными преследователями, но их тут была не одна банда, и с гибелью очередной партии искателей чужого кошелька конфликт только усилился. Очередная пальба далеко справа, где-то в районе берега, заставила дона Себастьяна внимательно прислушаться. Падре бросил на него вопросительный взгляд.
- Стреляют залпами, через равные интервалы, - полушепотом пояснил Эспада. - Это уже не бандиты, это наша пехота.
- Молю Господа, чтобы именно наша, - вздохнул монах. - В этих краях не только у Испании есть своя армия.
- Нет, падре, будь это серьезное вторжение, без артиллерии бы дело не обошлось, - не согласился Эспада.
Артиллерия заявила о себе, едва прошли еще с полсотни шагов. Над джунглями гулко раскатился выстрел из пушки. Ему ответил другой, не такой громкий. Еще с минуту доносился только треск мушкетов, а потом все звуки перекрыл громовой залп. Орудий двадцать, никак не меньше. Пальба в джунглях утихла, как умолкает всякая мелочь, когда лев громовым рыком оповещает окрестности о своем выходе на охоту, но вскоре возобновилась снова.
- Это становится совсем интересно, - усмехнулся Эспада. - Падре, у вас в кошельке все сокровища испанской короны?
Монах возвел очи к небу, то ли испрашивая совета, то ли пересчитывая свои богатства, и ответил:
- Наверное, сотня эскудо наберется.
- Ну, за такие деньги убить, конечно, можно…
С берега прогрохотал еще один залп.
- Но эта музыка стоит куда дороже, - закончил свою мысль дон Себастьян. - Тут явно должно быть замешано что-то еще.
- Или кто-то, - подсказал падре.
- Или кто-то. Надо бы посмотреть поближе на этих музыкантов.
Эспада остановился и огляделся по сторонам. Заросли слегка поредели, но обзор загораживали по-прежнему успешно. Деревья с толстыми ветками, как назло, все как одно были низкорослыми. Высокие пальмы обладали голыми стволами, по которым тоже не особо вскарабкаешься.
- Там дальше, примерно в лиге отсюда, есть одинокая скала, - сообщил монах и рукой показал направление: вперед и вправо. - Она скошена с одной стороны, так что можно будет легко подняться на самый верх. С верхушки и море видно, и берег, где деревьями не скрыт.
- То, что нужно, - кивнул Эспада. - Ведите, падре.
Вблизи скала казалась одиноким обломком, оторванным бушующим зеленым морем от серой гряды. Она лишь слегка возвышалась над окружавшими ее пальмами. С той стороны, что была обращена к морю, скала представала отвесной стеной, но с другой, по направлению к серой гряде, тянулся относительно пологий спуск, круто изгибаясь в самом низу. Природой или человеком там было сложено аккуратное каменное кольцо, и в нем, как в окопе, засел человек с мушкетом. Все его внимание было направлено в сторону берега. Стало быть, за свой тыл он не беспокоился. А ведь там тоже стреляли, пусть и вразнобой. Один раз даже взрыв грянул. Эхо разрыва заметалось между скалами, а этот, в окопе, и ухом не повел.
- Что-то он подозрительно спокоен, - тихо заметил Эспада, опуская на землю поклажу. - Подождите здесь, падре.
Монах коротко кивнул. Эспада прикинул, как лучше всего подобраться к часовому, где бы он сам устроил засаду на того, кто подбирается, и соответственно наметил свой план. Засады в положенном месте не оказалось, что настораживало уже по-настоящему. Эспада широким зигзагом подобрался к часовому, никого так и не встретив. Разве что крупную ящерку, гревшуюся на солнышке, да и та при его появлении юркнула под камень. Часовой не шевелился. Он не пошевелился, даже когда Эспада бесшумно перемахнул через каменный барьер и приставил шпагу к его спине. Да и чего ему, с раскроенным-то пополам черепом, из-за какой-то шпаги волноваться? Рана была прикрыта смятой шляпой, но и с ней выглядела просто ужасно.
Эспада сплюнул, огляделся по сторонам и махнул рукой, подзывая монаха. Мушкет мертвеца был заряжен. Аккуратно заправленный фитиль все еще дымился. Эспада подул на него, раздувая до должного состояния. Сбоку послышался тихий шлепок. Падре Доминик сбросил сумки на камни и отер лоб рукавом.
- Что-то я устал, - пожаловался он. - Еще одна жертва этого безумия? Прими Господь его душу.
- Отдохните пока, падре, - предложил Эспада. - А я слазаю туда, осмотрюсь. Вот, возьмите.
Он протянул монаху мушкет. Тот с сомнением глянул на оружие, еще раз вздохнул и развел руками:
- Простите, дон Себастьян, но мое оружие - слово. А вот этим я пользоваться не умею.
- Враги же этого не знают, - улыбнулся в ответ Эспада.
Монах снова вздохнул, взял оружие и присел рядом с каменным кольцом, опершись о него спиной. Подъем был не таким легким, как обещал падре, но и особых сложностей не представлял. Главной проблемой был даже не сам подъем, а выбор такого пути, на котором спина была бы прикрыта хоть чем-нибудь: камнями, деревцами или просто кустарником. Годилось любое препятствие, которое помешало бы противнику сделать прицельный выстрел. К сожалению, наличие препятствий и удобный путь плохо сочетались между собой.
Макушка скалы была совсем голой. Скругленная ветрами, она походила на кривой палец. На этот каменный палец Эспада уже не полез, видно и из-под него было неплохо. Невысокий, по горным меркам, рост скалы успешно компенсировался ее удачным расположением. Прямо от нее начинался спуск, и тянулся он без особых выпуклостей до самого моря. При взгляде сверху все это представало как огромный, лишенный краев и имеющий лишь начало и конец водопад. Сплошным зеленым потоком джунгли сбегали вниз, где плавно вливались в сине-зеленое море.
В этом самом море Эспада разглядел пару кораблей. Один из них был очень похож на спасший его фрегат "Глория". Второй был размером поменьше и поскромнее. Его паруса безвольно обвисли, а сам он послушно застыл позади более крупного корабля. Фрегат медленно поворачивался одним бортом к нему, а другим - к берегу. Тот борт, что был теперь обращен к берегу, окутался дымом, и через несколько мгновений прилетел запоздавший раскат пушечного залпа. На берегу повалилось несколько деревьев, разбитых ядрами. По кому стрелял фрегат, с такого расстояния разобрать было невозможно.
С другой стороны скалы джунгли вставали вровень с ней, и обзор был не лучше, чем когда дон Себастьян оглядывал океан, сидя на бочонке с вином. Судя же по звукам, основная кампания разворачивалась на берегу и вдоль дороги к озеру Валенсия. Там, кстати, добавился барабанный бой. Не мерный рокот, под который шла в бой испанская пехота, а мелкая четкая дробь. Раньше ее слышно не было. Должно быть, подтянулся еще какой-то новый противник.
Эспада начал осторожно спускаться и на полпути столкнулся с падре Домиником. Тот все еще держал мушкет в руках, но сумки оставил где-то внизу.
- Там какие-то люди, - шепотом сообщил монах.
- Какие, сколько?
- Вроде европейцы, но сколько их - не считал, - ответил монах. - И, кстати, вы обратили внимание на эти барабаны?
- Да. Знаете, кто это?
- Индейцы.
- Решили поквитаться за недавнюю взбучку? - пробормотал Эспада. - Это кое-что объясняет. Хорошо, пойдемте, посмотрим, что там за люди.
Они спустились почти на треть, когда снизу их окликнул приятный женский голос:
- Дон Себастьян!
Эспада выглянул из-за камня. Внизу, у каменного кольца, запрокинув вверх голову, стояла прекрасная незнакомка. Та самая. На ней вновь было черное платье для верховой езды, но на этот раз с жестким стоячим воротничком и более пышными рукавами. Через плечо была переброшена тонкая, практически незаметная - черное на черном - перевязь, и вдоль ноги вытянулись кожаные ножны. Шпагу девушка держала в левой руке. Правая ладонь крепко сжимала свернутый хлыст. Наверное, подгоняла им своих головорезов. На этот раз с ней были пятеро, и двое держали в руках мушкеты. Четверо стояли за ней, образуя полукруг. Еще один держался чуть дальше, то ли прикрывая тыл, то ли собираясь стрелять через голову товарищей. Прекрасная незнакомка улыбнулась - точь-в-точь как тогда, у дома губернатора, прежде чем исчезнуть, - и снова крикнула:
- Дон Себастьян, выгляните, пожалуйста!
- Вы знакомы? - шепотом спросил падре Доминик.
- Отчасти. Она хотела меня ограбить и убить, но у нее ничего не вышло, - кратко поведал Эспада историю их знакомства. - Очаровательная девушка.
Падре Доминик тихо хмыкнул, но не счел целесообразным облечь свою мысль в слова. Эспада выпрямился, впрочем, благоразумно оставаясь под частичной защитой обломка скалы. Двое с мушкетами вперились в него взглядом, но не спешили брать на прицел. Должно быть, ожидали команды.
Сняв шляпу, Эспада учтиво поклонился девушке, не выпуская при этом из поля зрения стрелков:
- Доброе утро, прекрасная незнакомка! К сожалению, вы тогда не представились…
- А мне нравится быть прекрасной незнакомкой.
- Как вам будет угодно. Хотя, должен заметить, одна местная птичка уже назвала мне ваше имя - Диана.
- Какая осведомленная птичка, - криво усмехнулась девушка. - Надо бы найти ее и оторвать ей голову.
Стоявшие за ней головорезы дружно втянули головы в плечи. Тот, что стоял справа от Дианы, поспешил сменить тему:
- Давайте ближе к делу.
Голос у него был резкий, каркающий. Словно не сказал, а прокашлял. Диана коротко кивнула.
- Дон Себастьян, - перешла она к делу. - Вы уж меня простите, но я за вами бегаю не из-за вашего мужского обаяния.
- Я догадался, - кивнул Эспада. - Хотя, конечно, предпочел бы, чтобы столь прекрасная девушка гонялась за мной, а не за кошельком священника. Это грех, Диана. Неужели наши идальго настолько обеднели, что вы уже готовы ограбить церковь?
Вся компания переглянулась. Тот, что справа, хотел было вылезти вперед и что-то сказать, но девушка остановила его коротким властным жестом.
- Я не настолько плохая девочка, чтобы грабить святого отца, - сказала Диана. - Отдайте нам только камень и можете ступать своей дорогой.
- Камень? - удивился Эспада и огляделся по сторонам.
Чего-чего, а камней самых разных форм и размеров вокруг было в избытке. О чем дон Себастьян и сообщил:
- Тут их полно. Выбирайте любой, я не возражаю.
- Очень смешно, - сухо заметила Диана.
Тот, что справа, вылез-таки вперед.
- Сеньор! Не будем тянуть кота за хвост. Нам нужен тот драгоценный камень, который вы получили от губернатора. И не говорите, будто у вас его нет.
Эспада вопросительно глянул на монаха. Тот только пожал плечами и развел руками.
- Должен вас огорчить, сеньор, - ответил Эспада. - У нас его не только нет, но и никогда не было. Скажу больше. Вчера мы действительно говорили с доном Луисом о том камне, про который весь город шепчется. Так вот, его не существует вовсе. Как сказал губернатор: вздорный слух и не более того.
Диана недоверчиво покачала головой.