Артур склонился над женой, затаившейся в меховых одеялах. Она напоминала ему загнанного зверька.
- Долго ли ты будешь чураться меня? - спросил он угрюмо. От него пахло элем. - Мы с тобой вступили в законный брак.
- Мы не состоим в законном браке, господин мой, - решительно возразила Гвиневера.
- Тебя все называют моей женой!
- Это ничего не значит!
- Как так?
- Я просто подчинилась воле отца. Я просто отдана тебе и покоряюсь воле Всевышнего.
- Почему ты говоришь так? Вледиг Лодегран дал свадебный пир в нашу честь! И здесь народ гулял вволю и пел песни в нашу честь.
- Этого мало, - испуганно откликнулась девушка. - Ты можешь считать меня своей женой, но я-то не могу назвать тебя моим законным супругом.
- Чего же тебе надо?
- Венчания в церкви.
- По христианскому обряду?
- Да.
- Ты требуешь от меня слишком многого! - Артур отрицательно покачал головой. - Эта земля принадлежит Матери Богов! Здесь правит Дух Земли! Почему ты считаешь, что христианские обряды важнее тех, к которым здесь прибегали испокон веков? И почему я должен отдать себя во власть твоего Христа, пришлого и непонятного? Почему должен довериться ему?
- Потому что он несёт любовь, господин, - едва слышно ответила Гвиневера. - Прими его любовь, и тогда я смогу полюбить тебя…
- Чушь! Если ты не любишь меня сейчас, что изменится в тебе после христианского венчания? Ты станешь добрее? В тебе проснутся новые чувства? Или ты просто станешь послушнее и податливее? - Он вдруг рассвирепел. - Ты рассуждаешь, как бездумная девчонка! Последний дурак не сказал бы такую глупость!
Артур угрожающе сжал кулаки, взобрался на кровать и навис над хрупким девичьим телом, как огромный утёс. Гвиневера свернулась в комок, пытаясь укрыться от наступавшего кошмара, и притянула к лицу мягкие меха. Мужчина рывком привлёк её к себе и впился губами в её рот. Ответного поцелуя не последовало.
- В твоих глазах я вижу ужас и ненависть, - проговорил Артур, совладав с гневом. - Неужели ты искренне убеждена, что в этом мире что-то изменится, если люди уверуют в распятого на кресте человека, как в божество?
- Как в Спасителя…
- Нет никакого Спасителя!
- Так нельзя говорить… - Она едва не задохнулась от волнения и попыталась отползти от мужа, но Артур вцепился ей в плечи.
- Стой! Сегодня я хочу тебя! Сегодня ты не откажешь мне!
- Не надо… Это грех для меня…
- Нет никакого греха! Есть только польза и вред, только на эти две половины поделён мир! - Артур отбросил в сторону пышные меха и подтащил девушку к себе. - Пусть ты не любишь меня, но моё сердце кипит от любви. Никто и ничто не в силах затушить этот огонь. Ни твоё упрямство, ни твои мольбы…
Девушка прижала руки к груди. Тонкая белая рубаха, её единственный покров, придавала ей в темноте облик призрака, полупрозрачного и воздушного. Глаза лихорадочно блестели.
- Не противься мне, жена!
Артур властно опрокинул Гвиневеру на спину. Быстро сбросив через голову шерстяную тунику, он выпрямился - обнажённый, мощный, длинноволосый. Бледные лучи ночного светила, проникавшие в окно, лишь слегка очерчивали рельефные мышцы его крепкого тела.
- Я давно уже не юнец, чтобы завоёвывать любовь девицы, распушая перед ней пышный хвост. Я таков, каков есть…
- Да, господин мой, - едва слышно выдохнула девушка.
Он раздвинул её ноги, и она зажмурила глаза.
- Боже, прости меня…
Артур не стал грубо вторгаться в её плоть. Некоторое время он лежал рядом с Гвиневерой и тяжёлой рукой гладил её живот и груди, пробуждая в них трепет желания. Прикосновение шершавой ладони понемногу отогнало страх от девушки, но напряжение не покинуло её.
"Смирись, - беззвучно убеждала она себя, - смирись, ибо такова воля Всевышнего. Прими своего мужа, как должна принять законная супруга…"
Лаская её, Артур быстро наливался возбуждением. Гнев и ярость испарились, осталось только ощущение внутреннего нетерпения, зудящей дрожи под сердцем и предвкушение сладостного познания любимой женщины.
Её глаза распахнулись, и он увидел в них жидкое отражение луны, плавающее в слезах.
- Любовь моя, - проговорил он, - перестань терзать себя и меня. Отдайся мне…
- Бери меня! - Она опять зажмурилась, и крупная капля выкатилась из-под ресницы, оставляя на щеке влажный след.
Артур прикоснулся губами ко рту жены и навалился на неё всем телом. Его горячая твердь мигом прорвала девичье сопротивление и внезапно настолько заполнила Гвиневеру, что весь мир перестал существовать на мгновение. Ночная тьма сгустилась, воздух удушливо стянулся в узел и перехватил горло. Затем искрой прожгла боль, и всё тело покрылось испариной…
"Господи! Как же это? Что же такое со мной? Кто я теперь? - мысли бились в голове Гвиневеры, как насмерть перепуганные птицы, попавшие в силки. - Теперь уж я вовсе и не я. Теперь я переполнена чем-то неимоверным, разрушающим меня до основания, рвущим меня на части, забивающим меня до смерти! Какие незнакомые переживания…"
Время утекало вязко и мучительно. Тело понемногу свыкалось с новыми ощущениями и начинало осознавать происходившее. Сжавшееся было сердце стало биться ровнее, но тревога не отступала.
"Я осквернена… Прости, Господи, не по собственной воле пошла я на это…"
Гвиневера лежала и боялась шелохнуться, вслушиваясь в мощное мужское дыхание. Длинные волосы Артура падали ей на лицо, его борода колола шею и грудь, вспотевший мускулистый живот прилипал к её коже.
"Отныне так будет всегда, - тоскливо подумала девушка. - Зачем мне это испытание? Никакого чуда нет в этом. Только горечь унижения…"
Ей казалось, что её нутро готово было лопнуть от проникшего в них инородного тела и что вся она разорвётся от переполнивших её неприятных чувств.
"Вот и свершилось…"
Когда они оба успокоились и Гвиневера уже стала проваливаться в дремоту, растратив все силы, Артур поднялся на локте и долго разглядывал жену, облитую мутным лунным светом и такую неземную в ночном сиянии. После долгого молчания он заговорил:
- Я смотрел на тебя сейчас, и вдруг почувствовал удивление, какого никогда не испытывал. - Артур громко и тяжело вздохнул. В его голосе слышалось замешательство. - Прости, ты уже уснула, я разбудил тебя. Прости… Но что-то новое, неведомое мне переполняет сердце. Никогда не подозревал, что физически начну ощущать время… Я вдвое старше тебя. Сейчас мы вместе. Но двадцать лет назад тебя ещё не было на свете, и мы никак не могли встретиться. Я мог пить воду из здешнего ручья, рвать цветы на соседнем поле, проводить целые дни на склонах наших холмов. Но я не мог даже прикоснуться к тебе. Тебе не существовало! Как бы я ни хотел увидеть тебя, это было невозможно. Всё было, но тебя не было. Мне странно думать об этом… Ты, конечно, не понимаешь этого, да я и не способен объяснить… Но время! Я слышу, как оно проникает в меня, наполняет меня своими токами, делает что-то с моим рассудком…
Гвиневера не отвечала. Её лицо оставалось непроницаемым, только глаза блуждали по его губам, стараясь уловить видимую форму его слов.
- Как осознать, что всё вокруг было, а тебя, любовь моя, не было. Вообще не было! - продолжал говорить Артур. - Жаль, что не могу выразить этого, донести до тебя… Когда теряешь друзей на войне, это привычно. Это почти естественно, ведь мы отправляемся в поход, всегда готовые уйти из жизни. Уйти из жизни - привычно. Разлучаясь с кем-нибудь даже на день, я прощаюсь фактически навсегда. И если мои друзья возвращаются, я радуюсь. Если они погибают, я принимаю это как должное. Такова воля Матери-Земли… Но вот не быть в жизни - ещё не быть - когда всё уже в ней есть… Как это возможно? Я уже жил, уже воевал, уже вкусил крови и женщин, а тебя ещё не было, никто не мог рассказать мне о тебе ничего… Нет, любовь моя, ты была всегда. Ты всегда находилась где-то рядом. Я чувствую это. Ты просто ждала нужного момента, чтобы шагнуть в мою жизнь…
* * *
Запыхавшийся Мордред осадил коня прямо перед Артуром. Спрыгнув, он широко расставил ноги и вызывающе вскинул голову.
- Почему ты отказываешь мне в гостеприимстве, Человек-Медведь? - со злостью выкрикнул он. Заходящее солнце окрасило его взъерошенные волосы в розовые тона.
- Чем ты обижен?
- Твоим отношением ко мне!
Артур с удивлением посмотрел на юношу.
- Ты ждал особого внимания, Волчий Вожак? - спросил Артур и сложил руки на груди.
- Я принадлежу роду Кэдмона!
- Здесь много отпрысков славных родов, сын благородного Кэдмона. - Артур нахмурился. - Откуда твоё недовольство? Разве у тебя нет крова над головой? Может, ты и твои воины голодаете? Должно быть, ты хочешь чего-то особенного? Но здесь все равны, Мордред.
- Меня не пускали сюда, в крепость! Не пускали целый день! - выпалил юноша, сверкая глазами.
- Здесь проходил совет вождей Круглого Стола, - спокойно пояснил Артур.
- Разве тут только вожди? - Мордред обвёл рукой стоявших вокруг людей. - Здесь и рядовые воины. Но меня не пустили! Мне отказали! Мне запретили войти!
- Ты не принадлежишь братству Круглого Стола, - спокойно пояснил Артур.
- Разве я недостаточно смел и ловок? Разве не моя Волчья Стая прославилась на всю Британию своими походами?
- Твоя стая имеет дурную славу. Тебя называют самым жестоким разбойником, Мордред.
- Я не разбойник! - хищно оскалился Мордред.
- Ты убиваешь невинных.
- На войне нет невинных! На войне есть свои и чужие, только и всего! Но раз уж ты, Человек-Медведь, заговорил о жестокости, то позволь напомнить, что ты предал огню два монастыря! - злорадно засмеялся юноша. - Две христианские обители! Разве там не было невинных служителей Господа?
- Они дали укрытие воинам, разорившим наши деревни, - холодно отозвался Артур. - Я никому не прощаю разбои! И хватит об этом! Скажи теперь, чего ты добиваешься?
- Я хочу получить право сидеть за Круглым Столом!
- Ты не имеешь никакого отношения к Круглому Столу.
- По всей Британии твердят, что Круглый Стол - место лучших воинов! Кто из вас оспорит мои военные подвиги? Мало найдётся смельчаков, которые рискнут вступить в открытую схватку со мной!
- Мне кажется, ты напрашиваешься на ссору. - Артур отвернулся от него. - Я слышал, что твои люди уже пытались затеять драку.
- Потому что над нами насмехаются.
- Уезжай, если тебя что-то не устраивает здесь. Скажу прямо: я буду только рад этому. Ты не нравишься мне, юнец! И твоя Стая тоже! - Артур нетерпеливо махнул рукой и пошёл прочь.
- Ах вот оно что! Великий Артур хочет оскорбить меня? Может, ты вызовешь меня на бой?
- Зачем? Что нам делить? - нехотя бросил через плечо Человек-Медведь.
- Хотя бы Гвиневеру! - выпалил Мордред.
- Мою жену? - Артур остановился и медленно повернулся к Мордреду. - Так вот что привело тебя ко мне… Забавно… Вот для чего ты всеми силами уговаривал Гвиневеру поехать на могилу отца. - Взгляд Артура остекленел. - Ты, оказывается, вовсе не волк, а просто мерзкий воришка, забравшийся в чужие владения…
В следующее мгновение он вцепился Мордреду в горло. Молниеносность движения застала Мордреда врасплох. Он не успел ни отступить, ни оказать сопротивления. Артур же, сильно тряхнув его и едва не удушив мощной хваткой, отшвырнул Мордреда от себя на несколько шагов, опрокинув задиристого юнца наземь.
- Убирайся отсюда, пока я не оторвал твою голову и не насадил её не кол! - прорычал Артур.
Ошеломлённый такой внезапностью, поверженный так легко и стремительно, Мордред глядел на Артура исподлобья. Рука медленно потянулась к мечу, готовая выхватить оружие. Он медленно поднялся.
- Торопишься расстаться с жизнью, волчонок? - раздалось сзади.
Он оглянулся и увидел Маэля. Тот стоял в двух шагах от него, держа в вытянутой руке обнажённый клинок. В считанные секунды вокруг выросла целая стена воинов, все с боевыми топорами и мечами. Мордред понял, что стоит ему сделать неосторожное движение, как он будет изрублен на куски.
- Ты не только неловок, Вожак Волков, - проговорил Артур, - но ты ещё и глуп. Разве можно затевать ссору здесь, возле Круглого Стола?
- Что ж, сейчас сила на твоей стороне, - прошипел Мордред. - Но наша схватка лишь откладывается. Я не оставлю победу за тобой.
- Собирай своих головорезов и убирайся немедленно. - Артур громко вздохнул. - Если кто-нибудь из твоей Волчьей Стаи будет замечен на земле Круглого Стола, он будет убит. Оповести своих людей. Второго предупреждения не последует.
Страсть. Октябрь 470 года
- Гвиневера, подойди ко мне. - Мерддин поманил её своей костлявой рукой.
Она покорно остановилась перед друидом, не смея смотреть ему в лицо. Его глаза пугали её.
- Ты по-прежнему чувствуешь себя чужой здесь?
- Не знаю…
- Ты абсолютно открыта, дитя моё, проникнуть в твои мысли и в твоё сердце - вовсе не великий труд. Это может сделать и менее опытный, чем я, человек. А я знаю тебя давно. Я ведь присутствовал при твоём рождении…
- Никто не говорил мне об этом.
- Я присутствовал там незримо.
- Как так? Ах да, ты же - чародей, ты многое умеешь. - Гвиневера растерянно оглянулась, словно ища поддержки. Зацепившись взглядом за стоявшую поодаль служанку, она громко вздохнула. - Но зачем ты хотел видеть моё рождение?
- Мне надо было ощутить биение твоего духа.
- Зачем? Что во мне особенного?
- Я получил знак, что рождённой в тот год Гвиневере предначертано стать женой Артура, поэтому я отправился на поиски. Ты не одна носишь это имя. Я искал нужную мне Гвиневеру.
- Ты хочешь сказать, что Господь давно задумал сделать меня женой Человека-Медведя? - осторожно спросила девушка. - Женой варвара? Разве такое возможно?
- Никто не ведает замыслов Творца… Будь благосклонной к твоему супругу.
- Он мне не супруг, хоть я и разделяю с ним ложе! Мы не венчались в храме, не стояли перед алтарём! Мы не клялись друг другу перед лицом Бога в верности!
- Не горячись. - Мерддин положил руку ей на плечо, и Гвиневера с удивлением обратила внимание на лёгкость этой руки, показавшейся ей почти невесомой. - Ты готова на необдуманные поступки, девочка… Не оступись! Сейчас ты стоишь перед важным выбором. И это выбор не только твой личный, но и выбор всей Британии.
- О чём ты говоришь, мудрец? Разве мог Господь желать этого? Зачем? Объясни мне! Я слаба и не могу сама осилить такую ношу. Молю тебя, Мерддин, помоги мне!
Мерддин улыбнулся, и его заросшее седой бородой лицо густо покрылось глубокими морщинами.
- Я помогаю тебе, - проговорил он ласково. - Я открываю тебе тайные глубины твоей судьбы. Но ты, чтобы понять меня, должна успокоить свой дух, усмирить своё сердце… Сейчас твоя душа пребывает в смятении, и причина ясна.
- О чём ты?
- О молодом воине по имени Маэль.
Девушка мгновенно вспыхнула.
- Будь осторожна, дитя моё, - проговорил старик. - Огонь любви может легко спалить твои ангельские крылышки…