- Мы подождём, пока ты уснёшь!
Маэль сел на камни и оглянулся на избушку, где скрывалась Гвиневера.
"Любовь моя, смысл моей жизни… Скоро приедут люди Артура… Но что же мне делать теперь? После того как я познал тебя, я не смогу оставаться подле Артура. Я нарушил клятву верности моему господину. Мне лучше умереть прямо здесь…"
Он поднёс руку к лицу и потянул носом, вдыхая запах женского тела, оставшегося на пальцах.
"Мне лучше умереть…"
Юноша откинулся на спину и прислушался. Понемногу стал набегать ветер. Висевший на шесте бубен закачался и издал гулкий звук, затем ещё и ещё. Маэль в тревоге повернул голову. Никогда не приходилось ему слышать, чтобы бубны сами пели. Впрочем, здесь лежала земля великого Мерддина, которому были подвластны любые чудеса.
Маэль поднялся и остановился на краю уступа.
- Эй вы, собаки! Слышите голос Мерддина? Слышите его бубен? Грядёт ваша гибель!
- Во имя Господа, Мордред, уйдём отсюда, - взмолился кто-то внизу.
- Чушь! Неужели вы верите во все эти россказни про старого скрягу? - огрызнулся Мордред. - Что может против вас жалкий старикашка?
- Бубен Мерддина поёт песню смерти! - опять крикнул сверху Маэль.
Сгрудившиеся вокруг Мордреда воины недовольно бухтели. Снизу им было плохо видно человека на вершине утёса. Но им открывался прекрасный вид на затянутое тучами небо.
Облака внезапно сдвинулись и побежали, клубясь и принимая причудливые формы. Над самым утёсом зависла неизвестно откуда взявшаяся чёрная птица и вскоре исчезла, оставив за собой необъяснимый мутный след в небе.
- Что это? - оторопело прошептал Мордред. - Темнеет, будто ночь надвигается.
- Снег, - проговорил стоявший возле него бритоголовый мужчина, на спине которого болталась волчья шкура. - Смотрите! Снег повалил!
Из бурлившей над скалой сизой тучи сыпались белые хлопья. Некоторые невесомо кружили над лесом, другие наливались тяжестью в полёте и падали на землю тяжёлыми крупными льдинами.
- Боже! Что это? Мордред, ты посмотри вокруг! Нигде ничего такого, только тут, прямо над нами! Я убираюсь прочь! - испуганно воскликнул кто-то. - Может, Мерддин тут ни при чём, но мне не по вкусу вся эта дьявольщина!
- Стой!
- Не останавливай меня! Я буду в нашем лагере!
Трудно сказать, сколько прошло времени, но когда послышался дружный топот множества копыт, Маэль, неотрывно наблюдавший с утёса за передвигавшимися в лесу тенями Волчьей Стаи, сразу понял, что приехала помощь из крепости.
- Гвиневера! - Он метнулся в хижину и упал на колени перед девушкой. - Приехал Артур! Ты спасена!
- Артур?
- Да…
Они вдвоём вышли на скалу.
- Волчья Стая удирает, - сказал Маэль.
- Что же нам делать теперь? - растерянно проговорила Гвиневера, глядя на двигавшихся между деревьями всадников.
- Воины Круглого Стола! Здесь воины Круглого Стола! - доносилось снизу.
Маэль затянул ремень, поправил ножны и торопливо набросил плащ. Его затуманенный взгляд блуждал по вечернему пространству.
- Если бы я знала, что нас всё-таки спасут, я бы… - Гвиневера едва сдерживала слёзы.
- Ты бы не осмелилась открыть мне твою любовь?
- Да… Как нам быть теперь? Как мне возвращаться к Артуру? Теперь жизнь будет мне хуже смерти!
- А как мне служить теперь Артуру? - подавленно спросил юноша. - Я принёс ему клятву верности, и вот я обманул его… И как обманул! Возлёг с его женой!
Они замолчали, глядя на приближавшихся всадников. Впереди скакал сам Артур.
- Я покину Круглый Стол, - произнёс Маэль. - Сегодня же…
- Нет! - почти закричала девушка. - Отныне ты связан со мной. Ты обещал служить не только Артуру, но и мне!
- Я не смогу смотреть ему в глаза.
- Смотри в глаза мне, а не ему… Маэль, я умру, если ты уедешь!
- Позволь мне уйти, госпожа!
- Я не госпожа тебе, а жена! Да, я согрешила перед Господом, вступив в незаконную связь с мужчиной. Но у меня есть оправдание - любовь! К Артуру у меня нет любви… Милый мой, не покидай меня!
* * *
- Мы убили пятерых, - доложил Касваллаун, когда отряд вернулся в крепость.
Артур молча слез с коня и посмотрел на Гвиневеру. Бледное от волнения лицо девушки дрогнуло.
- Прости, господин, - едва слышно произнесла она. - Я доставила тебе много хлопот.
- Ты могла погибнуть, - только и ответил он.
- Я виновата. - Она смиренно опустила глаза.
Артур посмотрел на Касваллауна, всё ещё сидевшего верхом и поигрывавшего поводьями.
- Распорядись, чтобы сегодня же гварды обшарили местность и выяснили, где обосновалась Волчья Стая. А потом мы разорвём их на куски.
- Всё сделаю, - кивнул Касваллаун и развернул коня.
- Государь мой, - робко подала голос Гвиневера, и протянула руку Артуру.
Он молча снял жену с лошади, но не опустил на землю, а удержал в воздухе и долго смотрел на неё изучающим взглядом. Она висела у него в руках, затаив дыхание, и не знала, чего ждать. Сердце учащённо колотилось. В эти мгновения Артур был и впрямь похож на медведя - огромный, взлохмаченный. Гвиневере показалось, что в его глазах поднялась волна гнева, и подумалось, что муж вот-вот раздавит её своими ручищами. Она сглотнула и начала молиться, но ничего ужасного произошло. Наоборот, Артур с необычайной осторожностью поставил жену на ноги и мягко поцеловал в губы. Она почувствовала солёный вкус пота, струившегося по его лицу и скопившегося в густой бороде.
Она ждала упрёков.
- Тебе надо отдохнуть, - сказал он.
- Что с моей служанкой?
- Линет? Мы не видели её. - Артур бережно провёл широкой ладонью по щеке жены. - Я мог потерять тебя.
Она не ответила, но подумала: "Он любит меня. В нём бездна тепла. Однако сердце моё принадлежит другому… Но где же Маэль?"
- Ступай к себе, - сказал Артур.
Она быстро пересекла двор, проталкиваясь сквозь взмыленных и часто всхрапывающих лошадей. Исподлобья поглядывая на воинов, она пыталась найти Маэля, но не видела его.
На ступенях дома стоял Мерддин.
- Рад, что всё обошлось, дитя моё, - улыбнулся старик.
- Милостью Господа… - Гвиневера перекрестилась.
- Не ищи его.
- Кого? - насторожилась девушка.
- Маэля.
- Почему?
- Он больше не появится здесь.
- Почему?
- Разве ты не понимаешь, дитя моё? - Голос Мерддина звучал печально. - Он предал своего государя. Он согрешил… И его грех гораздо тяжелее твоего…
Гвиневера почувствовала, как у неё закружилась голова. Мерддин всё знал, ничто не могло укрыться от его прозорливости. Щёки девушки запылали.
- Тебе нечего бояться, - не меняясь в лице, сказал друид. - Тайна твоей любви станет известна, если только ты сама откроешь её кому-нибудь. Но отныне ты обречена на бесконечное ожидание. Маэль не позволит себе вернуться в братство Круглого Стола. Разве что на щите - искупив жизнью нарушенную клятву верности.
- Боже всемогущий! Прости меня! Не удали щедрот твоих от меня! - запричитала Гвиневера, прижав руки к груди и переплетя пальцы с такой силой, что они побелели.
- Успокойся, дитя. Господь не осудит тебя за случившееся. - Мерддин взял девушку под руку и повёл внутрь. - Любовь околдовала тебя. Не твоя вина, что ты не смогла устоять перед опаснейшей из сил, придуманной Господом для испытания наших душ.
- Откуда тебе всё известно? - Гвиневера покачнулась. - Как ты можешь знать то, чего не видел и не слышал? Ты чародей?
- Ты забываешь, дитя моё, что я - верный слуга Господа нашего. Его властью мне дано право видеть то, что скрыто от других.
- Почему я не могу быть с Маэлем? - почти неслышно спросила она.
- Потому что тебе написано быть женой Артура. Тебе суждено нести крест утерянной человеческой любви и крест сиятельной жены верховного правителя Британии. Господь да поможет тебе на одре супружества, помилует тебя и исцелит твою душу.
Гвиневера прислонилась к дубовому дверному косяку. Её наполнившиеся слезами глаза рассеянно блуждали по двору. Ей казалось, что она не различала ничего, но в какой-то момент что-то словно кольнуло её в сердце, взор её вдруг сделался ясным и остановился на фигуре пожилого мужчины в длиннополом плаще друида с наброшенным на голову капюшоном. Он застыл около ворот, опираясь одной рукой на длинный посох с загнутым верхним концом, завершавшимся тяжёлым деревянным набалдашником в виде человеческого черепа. На тяжеловесном лице друида застыло выражение торжества, глубоко посаженные глаза бесновато горели из-под нависших надбровных дуг.
Гвиневера ежедневно видела здесь много друидов, но не только ни на кого из них не обращала внимания, а даже сторонилась их, считая прислужниками дьявола. Они тоже не досаждали жене Артура. Этот же смотрел так, будто хотел взглядом вывернуть её наизнанку. Никто не позволял себе ничего подобного. Гвиневера нервно дёрнулась и поспешила зайти в дом, чтобы скрыться от прикосновения колючих глаз незнакомца. Ей сделалось не по себе.
Уже отворачиваясь, она успела заметить, как губы друида шевельнулись и проговорили:
- Свершилось…
Она почти услышала его голос, хотя мужчина находился довольно далеко и на дворе стоял сильный шум: топали и всхрапывали кони, бряцало оружие, на повышенных тонах разговаривали воины.
- Что с тобой? - Мерддин шагнул к Гвиневере. - Ты побледнела.
- Я увидела человека… Там… Он напугал меня…
- Какого человека? Здесь, в братстве Круглого Стола, никто не может напугать тебя.
- Друид… Он сказал: "Свершилось"…
Мерддин вернулся к двери и внимательно осмотрел двор. Всё было вполне обычно.
- Тебе что-то пригрезилось, дитя моё.
Но едва он произнёс эти слова, как он заметил уже у ворот фигуру в длинном тёмном плаще. Человек шагал неторопливо, опираясь на посох, однако при этом перемещался быстро, словно летел над землёй. Так умели передвигаться очень немногие.
"Неужели кто-то шпионит за мной?" - Мерддин сощурился, порывисто вытянул руку и, сделав несколько раз подряд хватательное движение пальцами, пронзительно свистнул. Во дворе все смолкли, даже лошади прижали уши и застыли. Казалось, весь мир подчинился прозвучавшему оглушительному свисту, от которого у Гвиневеры настолько заложило уши, что голову пронзила острая боль. Все посмотрели на Мерддина. В наступившей тишине стало слышно, как сухие листья с шуршанием перекатывались по земле под лёгким дыханием ветра.
Таинственный друид задержался лишь на мгновение, обернулся, сверкнул глазами и скрылся за деревянными воротами.
Мерддин продолжал стоять с вытянутой рукой. Его пальцы коснулись запечатлевшегося в воздухе облика незнакомца и ощутили исходившую от него горячую волну.
- Да… - вырвалось из уст старца.
Никто из толпившихся во дворе не понял, что случилось. Для всех Мерддин просто стоял с простёртой рукой, погружённый во внезапно охватившие его думы, - непостижимый для всех мудрец в очередном приступе озарения.
- Да, - повторил он и медленно опустил руку, налитую ощущением соприкосновения со жгучей энергией хорошо знакомой ему субстанции. - Это кто-то из них…
- Кто? - Гвиневера вцепилась ему в локоть. - Кого ты увидел?
Мерддин повернулся к ней. Его веки были опущены и подрагивали.
- Ты знаешь того человека? - настаивала девушка.
- Нет.
- Ты сказал: "Это кто-то из них".
- Да. - Старик кивнул. - Один из них.
- Кто они? О ком ты говоришь?
- Ты не должна спрашивать, дочь моя. Есть тайны, о которых обычным людям не позволено знать. - Он глубоко вздохнул и посмотрел на Гвиневеру. - Ступай. Тебе следует отдохнуть. Нынешний день принёс тебе большие испытания. - Мерддин обеими руками привлёк голову девушки к себе и поцеловал её в лоб.
Через двор, загребая ногами солому и путаясь в длинной рясе, ковылял Герайнт.
- Отец Герайнт! - воскликнула Гвиневера.
Монах взобрался по ступеням и перекрестил Гвиневеру:
- Да хранит тебя Господь!
Мерддин медленно отошёл от них. В его седовласой голове метались, словно обезумевшие, противоречивые мысли.
"Откуда здесь мог взяться маг Тайной Коллегии? Ведь я не ошибся! Это один из них… Но почему? С какой целью? Если он не захотел поприветствовать меня, то он явился отнюдь не с целью помочь мне в моей миссии. Тогда зачем?.. Неужели Коллегия не доверяет мне? Неужто сюда послан соглядатай?.. Нет, это исключено. Я почувствовал излучение огромной мощности, которым обладают только посвящённые. Маг такого высокого уровня не станет выполнять работу шпиона… Тогда кто он? Почему он пришёл сюда, но не заговорил со мной?.. Или же он не знает, кто я? Но как такое возможно?.. Придётся послать вопрос в Собрание… Нет, нельзя. А если это какая-то скрытная игра против меня? Тогда не следует показывать, что я обнаружил что-либо. Сделаю вид, что ничего не произошло. Надо выждать… А вдруг это Амрит, известный как Нарушитель? Вдруг… И тогда…"
С Тайной Коллегией Магов он столкнулся впервые лет пятьдесят назад. Будучи друидом, он много путешествовал, соприкасался с разными людьми, делился своим опытом и перенимал чужое мастерство. Во времена римского правления друиды держались в тени, стараясь не раздражать наместников своим присутствием, но в последние годы римской власти в Британии правители стали смотреть на друидов спокойно. Жестокая хватка цезарей ослабла, губернаторы Галлии и Британии старались вести себя максимально дружелюбно с местной знатью, и друиды мало-помалу опять стали возвращать свои утерянные позиции. Однако былые вероучения столкнулись с новым врагом - христианством. Оно наступало без шума, но активно. Оно расползалось по стране, как сладкий яд. Друиды не сразу осознали, с каким опасным врагом столкнула их жизнь.
Совершая паломничества в дальние края, Мерддин посетил множество храмов, где совсем ещё недавно молились римским богам и приносили нехитрые жертвы, но теперь там не осталось прежних мраморных божеств, их заменило новое изваяние - крест с распятым на нём мужчиной; в некоторых храмах стояла также женская фигура с младенцем на руках. Не сразу разобрался Мерддин в сути новой веры, не сразу понял, что фундаментом её была мудрая идея любви и всеобщего смирения. Познакомившись с несколькими служителями нового культа, друид возвратился в Британию, где после ухода римлян бриттские вожди развязали междоусобную войну за власть.
Время от времени Мерддин удалялся в своё лесное логово, в окрестностях которого редко осмеливался появиться кто-либо из обыкновенных людей. И там он однажды обнаружил незнакомца. Тот назвался Гонцом и, начав издалека, повёл долгий разговор о магии, завершив свою речь тем, что некая Коллегия Магов, уходящая корнями в глубокую древность, предлагает Мерддину принять участие в построении нового мира. Мерддин внимательно выслушал Гонца и согласился встретиться с Магистром - главной фигурой в Тайной Коллегии. Встреча произошла через несколько дней. Мерддину не пришлось никуда ехать: Магистр сам явился к нему, но не в теле - в хижине Мерддина появился только бесплотный облик, правда, хорошо различимый обычным человеческим глазом. Его мог бы увидеть любой, заглянувший невзначай в жилище друида. Но Мерддин знал, что случайных посетителей не будет. Он и сам умел делать так, чтобы люди сторонились его, когда в том была надобность. Он умел наполнить кого угодно тревогой, беспокойством, апатией, а то и просто швырнуть человека в долгое бессознательное состояние.
От Магистра же исходила непостижимая энергия - пространство вокруг буквально потрескивало, искрилось. Даже Мерддин ощущал тяжесть присутствия Магистра. Он слышал о способности некоторых магов перемещаться в пространстве, но сам не обладал таким мастерством. Среди друидов таких могучих магов ему не встречалось, но о таких людях любили посудачить. И вот к Мерддину пришёл сильнейший из магов. В этом друид не сомневался.
Казалось, что у Магистра не было лица. То есть лицо находилось на своём месте, однако оно словно было лишено конкретных черт - ни молодо, ни старо, ни красиво, ни уродливо. Такое лицо невозможно запомнить, но Мерддин знал, что узнает его в следующий раз сразу, если такой случай представится. Голос Магистра звучал негромко, но отчётливо, как если бы Мерддину говорили в самое ухо.
Разговор продолжался недолго.
- Мы внимательно наблюдаем за всем, что происходит в мире, и пристально следим за теми, кто занимается магией, - сказал Магистр. - Кого-то мы уничтожаем, кого-то превращаем в проводников своих идей, хотя они даже не догадываются об этом, некоторых вербуем в наши ряды для исполнения примитивных задач, но все эти люди не имеют отношения к тайным знаниям. Избранных же, совсем немногих, принимаем в члены нашего братства. К этим немногим относишься ты, Мерддин. Ты достаточно силён и осведомлён, чтобы стать одним из нас. Я протягиваю тебе руку и предлагаю присоединиться.
Мерддин решился сразу. Сила, исходившая от гостя, ошеломила его. Друид понимал, что такой шанс дважды не предоставляется никому из смертных. С тех пор он высоко поднялся по Лестнице Знаний, отшлифовал многие навыки, силу заклятий превратил в грозное оружие, научился разить словом, как острым клинком. Но до мастерства некоторых легендарных магов ему было всё-таки далеко.
В Тайной Коллегии иногда рассказывали о маге по имени Амрит, больше известном как Нарушитель Закона. Амрит получил одну из самых высоких степеней магов, но ему всегда было мало тех знаний, которыми владели члены Коллегии, и он, забыв об уставе, занялся собственными опытами. Годы спустя он развил в себе способности, которые позволили ему сохранять после смерти все наработанные за прошедшую жизнь навыки. Он научился переселяться из одного человеческого тела в другое, но это не была обычная реинкарнация, когда субстанция, называемая душой, воплощалась в новом теле и не помнила ничего о своём предыдущем существовании. Амрит помнил всё. Он не рождался заново неразумным младенцем, а именно переселялся, словно переезжал в новый дом. Фактически он стал бессмертным. Его невозможно было убить, так как его сущность могла в любой момент "выпорхнуть" из человеческой оболочки и подыскать себе новую, при этом не ограничивая себя во времени. Амрит умел находиться вне плотного материального тела сколь угодно долго.
Амрит вёл свою, только ему понятную игру. Он выстраивал коридоры событий, стремясь создать магические узоры конкретных судеб. Реинкарнации выбранных Амритом людей должны были сложиться в особый узор. Амрит хотел выстроить из таких узоров магический рисунок, который, по его замыслу, мог стать ключом к Истине. Тайная Коллегия во главе с Магистром прилагала огромные усилия, чтобы сломать игру Амрита. Называя его Нарушителем Закона, члены Коллегии всячески пытались вычислить очередной шаг Нарушителя, устраивали западни, создавали ловушки в тонком пространстве. Однако Амрит оставался неуловимым.
Следом за Нарушителем появились другие отступники - Хель, Кербер, Эльфия… Каждый из них обладал своим секретом, и каждый считался врагом Тайной Коллегии Магов и личным врагом Магистра - хранителя Ключа Знаний.