Я пытался составить план действий на ближайшее будущее. Если Парк действительно замышляет что-то против Макларена, я должен его предупредить. Однако слушать меня Руд Макларен не станет. И Мойра тоже; Морган Парк ее давний знакомый, тогда как я - человек новый и беспокойный. Если я примусь рассказывать то, что я узнал, не имея весомых доказательств, то принесу вреда куда больше, чем пользы.
Кеневейл - вот кто был мне нужен.
Он может мне не поверить, но насторожится, потому что, как и все, живущие с оружием, отличается врожденной осторожностью и недоверчивостью.
Я должен предупредить его о Слейдах.
В каньоне Ту-Бар ветер шелестел листьями тополей и гнал волны по высокой траве. Хорошо было оказаться дома! Разделяя мои чувства, Серый ускорил шаг и, несмотря на усталость, перешел на рысь.
Малвени я увидел в тот момент, когда проезжал мимо валуна - того самого, укрывшись за которым, я поджидал Болла в день нашего знакомства.
- Что-нибудь произошло? - спросил я.
- Нет… Подъезжали несколько человек, но, услышав мой спенсер, двинулись дальше. - Он повернулся и направился к времянке. - Еда на столе.
Расседлывая Серого, я осмотрелся. В мое отсутствие Малвени не терял времени и трудился за двоих. Он был хорошим человеком, Брайан Малвени, и я чувствовал себя в долгу перед Кэти О'Хара за то, что она послала его ко мне.
- Что в Силвер-Рифе? - поинтересовался Малвени.
- Один убитый.
- Будьте осторожны, приятель, слишком много смертей.
Чистя Серого скребницей, я рассказал все, ничего не пропуская, а Малвени слушал, внимательно глядя на меня. Интересно, что он скажет: Брайан был умным человеком, и я с уважением относился к его суждениям.
- Правильно, - кивнул он наконец. - Вам лучше всего поговорить с Кеневейлом.
Стоя у корраля, я посмотрел вниз, на Тополевую промоину, на пасшийся там беломордый скот, на воду, бежавшую по канаве, прокопанной нами для орошения разведенного поблизости огорода. Начало было положено. Я больше не мечтал - я пускал корни.
Пока мы ели, сидя в отдалении от огня, укрытые от возможного выстрела, Малвени продолжал наблюдать за мной.
- Вы устали, - сказал он, зажег трубку, некоторое время спокойно курил, а потом продолжал: - Вы не откажетесь от своего вызова Моргану Парку?
- Нет.
- Это очень сильный человек. Я видел, как он поднял бочку виски и держал ее над головой на вытянутых руках.
Он мог и не говорить этого человеку, на себе испытавшему тяжесть кулаков этого великана. Но как поведет себя Морган, встретившись с человеком, способным ему противостоять? С человеком, которого не так-то просто ударить? Таким признанным силачам редко приходится драться. Они пугают одним своим видом, и люди, как правило, отступают. Много ли дрался Парк? Или он всегда побеждал, блефуя? Я собирался это проверить.
- Вы говорили, что были борцом, Малвени. В корнуоллском стиле. А боксировать вам приходилось?
- Какой же ирландец не занимался боксом? Если вы ищете партнера для спарринга, то считайте, что нашли его. Приятно будет снова надеть перчатки. -
Следующая неделя прошла спокойно. Мы были заняты не только работой, но и тренировочными боями. Малвени был мускулист, удары его отличались свирепостью, а захваты - мощью. На седьмой день мы боксировали уже полчаса без перерывов. Силы мои восстановились почти полностью, а бок совсем перестал болеть.
Бокс или драка без правил - пусть Морган выбирает сам. Я вырос в пастушьих лагерях и на дороге и был хорошо знаком со всеми приемами. После десятой тренировки Малвени снял перчатки.
- Отменный удар, парень! Он обрушился неведомо откуда, и я прочувствовал его до самых пяток.
- Спасибо… Завтра поеду в город.
- Драться с ним?
- Повидать Мойру, закупить припасов и поговорить с Кеневейлом. Я уже беспокоюсь, как бы не опоздать.
На следующий день по моем возвращении из Силвер-Рифа двое парней Бенара заглянули к нам по пути в город, и я послал их к Кеневейлу с запиской, отдать которую попросил только в собственные руки. Я понятия не имел, что могло случиться с тех пор, и как Кеневейл отнесся к моему посланию. И я беспокоился. Кеневейл был в состоянии о себе позаботиться; но мог ли Макларен? Кеневейлу я написал только, что существует какой-то заговор против Макларена; на большее я не решился.
- А насчет Моргана Парка… - сказал я Малвени. - Хочу предварительно разозлить его. Пусть придет в бешенство еще до того, как мы начнем.
- Это поможет… Но будьте осторожны, дружище.
Хеттен-Пойнт нежился под полуденным солнцем, когда Серый медленным шагом вступил на городскую улицу. Напоив его, я отправился в салун. Мне хотелось не столько выпить, сколько поговорить, не терпелось услышать новости.
Там сидел Кей Чепин, и, как всегда, я задумался о нем. На чьей он стороне? Чего добивается?
- Вы делаете себе имя, - заметил Чепин.
- Я только обустраиваю свое ранчо.
- Лайелл был убит… в Силвер-Рифе.
Чепин окинул меня откровенно изучающим взглядом. Я пожал плечами.
- Вы ведь знаете, что сказано: поднявший меч…
- Говорят, тамошний шериф серьезно относится к своим обязанностям. По слухам, он задает много вопросов.
Не обратив на эти слова внимания, я поинтересовался:
- Когда я впервые появился здесь, вы сказали, что всякий в городе должен выбирать свою сторону. На чьей стороне вы?
Он поколебался, вертя в руке стакан.
- С тех пор как здесь объявились вы, это стало труднее сказать. Однако я против "Си-Пи", потому что все они там люди необузданные.
- А Макларен?
- Упрям и самоуверен. Но временами с ним можно иметь дело. У него преувеличенное мнение о собственных правах.
- А Морган Парк?
Чепин остро взглянул на меня, потом посмотрел на улицу и, нахмурясь, произнес:
- Все полагают, что Морган смотрит глазами Макларена. Вы в это верите?
- Нет - если только это не совпадает с его интересами. Ради своих целей Морган Парк готов на все, что угодно. Он примкнет к любой стороне - лишь бы это соответствовало его планам.
Чепин ничего не ответил. Мои слова взволновали его, хотя я и не мог понять почему. Я полагал, что он друг Макларена, но в то же время казалось, у него достаточно хорошие отношения и с Парком.
- Послушайте, Чепин, - сказал я, наклонясь к нему. - Вы - здешняя пресса. Я повидал с дюжину подобных городков, и некоторые были еще покруче этого. Но все оказались укрощены. Чтобы установить закон и навести порядок, понадобились крайние меры, но на них пошли. Начать борьбу здесь вам проще, чем кому-то другому. А я помогу.
- Вплоть до того, чтобы прекратить эту войну?
- Какую войну? Миролюбивый старик владел ранчо, на которое зарились два больших хозяйства. Они попытались захватить "Ту-Бар". Это им не удалось. Он завещал ранчо мне. Если защита частной собственности есть война - тогда готовьтесь к войне. Кровавой и долгой.
- Вы могли бы продать ранчо.
- Нет… - Я взял со стола шляпу и собрался уходить. - Почему бы вам не предпринять некоторое расследование? Не поинтересоваться мотивами? С чего все это началось? Почему бы не заглянуть в прошлое некоторых участников? Причем я не имею в виду ни Макларена, ни Пиндера.
- Вами все еще владеет неприязнь к Моргану?
Я встал и надел шляпу.
- Вы когда-нибудь слышали о некоем Букере, адвокате из Силвер-Рифа?
- Отъявленный негодяй.
- Тогда задайтесь вопросом, почему Морган Парк тайно встречается с ним. А когда вы увидите в городе братьев Слейд, спросите себя, зачем они здесь.
Чепин потрясенно уставился на меня. Я повернулся и вышел.
Мойры не было в городе, и я направил Серого к "Боксед-М".
Первым, кого я увидел, въехав во двор, оказался ковбой с перевязанной ногой. Он начал было подниматься, но потом, сообразив, что до револьвера далеко, опустился на место.
- Привет. К вашему сведению, я приехал говорить, а не драться. - Я усмехнулся. - И не держу на вас обиды.
- Вы не в обиде? А я? Вы чуть было не отстрелили мне ногу!
- В следующий раз прячьте ноги получше. И вообще, к чему огорчаться? Зато вы с тех пор совсем не работали. Знай себе посиживаете да отъедаетесь.
Позади кто-то рассмеялся, и, повернувшись в седле, я увидел Кеневейла.
- Он использует это как предлог, Бреннан.
- Предлог? - Покраснев, раненый вскочил на здоровую ногу. Поняв, что мы смеемся, он, рассердившись, захромал прочь.
Кеневейл повернулся ко мне. Достав табак, он принялся сворачивать сигарету.
- Что вам здесь нужно, Бреннан?
- Ухаживать за дамой. Вы имеете что-нибудь против?
- Это не мое дело. Руду это может не понравиться. Он может попросить меня выставить вас отсюда.
- Если вы скажете, чтобы я уезжал - я уеду. Только вот что. Если Морган Парк здесь, держите его от меня подальше. Я еще не готов для встречи с ним, а когда приду в форму - лучше бы ей этого не видеть.
- Ладно. - Он посмотрел на меня, улыбаясь одними глазами. - Только вы ошибаетесь насчет Мойры. Ей это зрелище может понравиться. - Кеневейл стоял рядом, наблюдая.
- Здесь побывали братья Бенара.
- Вы получили мою записку?
Теперь он выглядел настороженным и заинтересованным.
- Да, получил. Зачем должны появиться братья Слейд? И кому нужно убивать Руда Макларена?
- Попытайтесь дознаться сами. Может быть, кто-то захочет убить вас, чтобы Руд остался один.
Нельзя сказать, чтобы он мне не верил - я видел это и не мог не удивиться. Или он знал что-то неизвестное мне? А может, что-то успело произойти с тех пор, как я послал ему предостережение?
На ступеньках я остановился и оглянулся.
- Та же особа приберегает меня на десерт. Лично для себя.
Он все еще стоял и задумчиво курил, когда я постучал в дверь, и голос, ответивший мне, заставил мое сердце учащенно биться. Он всегда действовал на меня таким образом, этот голос, который, сколько ни слушай, никогда не надоест.
Мойра стояла перед зеркалом. Когда я вошел, мое отражение появилось рядом с ее собственным. Так мы и стояли, глядя на себя: высокий загорелый молодой человек, широкоплечий, в темно-синей рубашке, из-под которой виднелся черный шелковый шейный платок, в черных джинсах и с двумя подхваченными внизу сыромятными ремешками кобурами, из которых торчали рукоятки револьверов, вырезанные из каштана; и девушка в платье цвета морской волны, тонком, летнем, с прекрасной шеей, точеными плечами и с губами…
- Мэтт! Вы не должны были приходить! Отец будет…
- Когда-нибудь ему придется примириться. Так почему не теперь?..
- Это безрассудство!
Однако по глазам не было видно, что она считает мое поведение таким уж безрассудным. Но именно сейчас, когда она выглядела такой привлекательной и была окружена атмосферой роскоши и уюта, все это могло показаться безрассудством даже мне самому.
- Вы бы лучше начинали покупать приданое, Мойра. Первые год-другой я не смогу зарабатывать много…
Девушка с беспокойством взглянула на меня.
- Вам лучше уехать, Мэтт. Я жду Моргана…
Я взял ее за руки.
- Не беспокойтесь, Мойра. Я обещал Кеневейлу, что никаких скандалов не будет - и не допущу их.
Это не слишком убедило ее, и девушка пыталась спорить однако я мог думать лишь о том, как она прекрасна. Взволнованная и рассерженная, с гордой осанкой и стройной обнаженной шеей, Мойра могла заставить забиться сердце любого мужчины.
Однако мысль о появлении Моргана Парка действительно пугала ее.
- Мэтт! Вы даже не слушаете меня! И не смотрите на меня так!
- А как еще должен мужчина смотреть на женщину?
После этих слов она примолкла и повела меня в глубь дома. Столовая была уютной - не в витиеватом, излишне декоративном стиле Восточного побережья, а в простой манере, порожденной духом границы. Руд Макларен явно любил комфорт, а его дочь умела красиво обставить дом даже в этих диких краях.
- Как вы себя чувствуете, Мэтт? Я имею в виду раны. С вами все в порядке?
- Еще нет… Но много лучше.
Мы сели; впервые она казалась чуть-чуть смущенной и избегала встречаться со мной глазами.
- Откуда вы приехали сюда, Мэтт? Кеневейл говорил, что однажды вы были маршалом в Мобити.
- Очень недолго.
И я рассказал ей об этом - а потом как-то само собой вышло, что и обо всем остальном. О долгих ночах в седле, о перегонах стад, о бизонах, о пограничных кантинах , о днях, проведенных в Соноре, где я работал ковбоем на мексиканской гасиенде , о поисках золота в Калифорнии и встречающихся там развалинах старых католических миссий и еще обо многом другом.
Мы как-то совсем забыли, где находимся, и я рассказывал о беспрестанных ветрах в необозримом океане прерий, раскинувшихся к востоку от Скалистых гор; о длинных волнах, которые гонит этот ветер по высокой, по пояс, траве; о пронзительных воплях атакующих команчей… И о ночах, проведенных под звездами, - одиноких ночах, когда я подолгу лежал без сна, томясь в темноте по кому-нибудь, кого мог бы любить, кому принадлежал бы без остатка и кто так же полностью принадлежал бы мне.
Так всегда и должны встречаться мужчина и женщина - чтобы время и окружающий мир отступали в сторону, оставляя лишь слияние душ и руки, соединенные в тишине.
А потом со двора донесся стук копыт - копыт двух лошадей.
Две лошади. И два всадника.
Глава 13
Мойра быстро встала; завитки черных волос прилипли к ее шее, а на верхней губе выступили крохотные капельки пота - день выдался на редкость жарким.
- Это отец, Мэтт. Вам лучше уехать.
Она шагнула ко мне, и я привлек ее к себе. Мойра попыталась отстраниться, но я взял ее за подбородок и повернул к себе лицом. Испуганная, она попыталась отступить, но не слишком энергично. Глаза ее расширились и потемнели… И тогда я ее поцеловал.
Уже через секунду она яростно вырвалась из моих рук, замерла, не произнеся не слова, а потом порывисто обняла меня, и мы снова стали целоваться. Мы целовались еще и еще… пока не услышали за дверью приближающиеся шаги.
Мы отстранились друг от друга как раз в тот момент, когда Руд Макларен и Морган Парк появились на пороге.
Что-то в лице Мойры подсказало Парку о случившемся здесь. Лицо его потемнело от гнева, он шагнул ко мне и сказал хриплым от бешенства голосом:
- Вон! Вон отсюда, я приказываю!
Я посмотрел на Макларена.
- Чей это дом? Ваш или его?
- Хватит, Морган! - Макларену было не по душе мое присутствие, но еще больше ему не нравилось, что Морган Парк действовал как хозяин дома. - Я сам, когда надо, прикажу людям покинуть мой дом.
На лице Парка появилось угрожающее выражение. Он жаждал драки, но прежде чем он успел заговорить, в дверях показался Кеневейл.
- Босс, Бреннан сказал, что приехал с визитом и не ищет скандала. Он пообещал, что уйдет, как только я его об этом попрошу, и не станет накидываться на Парка.
- Отец, мистер Бреннан - мой гость, - вмешалась Мойра. - Настанет время, и он уйдет. Но пока я хочу, чтобы он остался.
- А я не желаю видеть его в своем доме! - сердито ответил Макларен. - Черт бы вас побрал, Бреннан! У вас хватило наглости приехать сюда после того, как вы стреляли в моих людей, украли принадлежащее мне по праву ранчо и выгнали мой скот с Тополевой промоины!
- Не бывает разногласий, которых нельзя было бы разрешить мирно, - спокойно проговорил я. - Я никогда не стремился заводить распри с вами и надеюсь, что мы сможем достичь соглашения.
Это его охладило. Он все еще оставался резким, все еще готов был утверждать собственный авторитет, но все же немного смягчился и тут я понял суть характера Макларена. Он добивался не столько земель и богатства, сколько признания себя самым значительным человеком в округе. Он просто не мог представить себе иного способа добиться всеобщего уважения и преклонения, кроме как через богатство и власть.
Поняв это, я догадался, что мне надо делать. Мне нужен был мир - мир с Маклареном особенно. Если я поведу себя правильно, я этого добьюсь.
- Сегодня я разговаривал с Чепином. Эту войну можно закончить, если только правильно выбрать вожака. И по-моему, таким человеком можете стать только вы, Макларен.
Он слушал, и мои слова ему явно нравились. Макларен представил себя в роли миротворца. Будучи достаточно деловым человеком, он понимал, что каждый день этой войны уносит жизни людей и животных, уносит средства. Сражаясь или разведывая окрестности, его ковбои не могли работать на ранчо.
- Вы, Макларен, здесь самая значительная фигура. Если вы начнете - остальные потянутся за вами.
- Только не Пиндер. Вы убили Ролли, и он не успокоится, пока не отомстит. Пиндер ненавидит меня - и все, что я отстаиваю.
Морган Парк внимательно слушал, глядя на нас во все глаза. Случилось то, чего он никак не ожидал - мы с Маклареном встретились и заговорили о мире. Стоит нам достигнуть соглашения - и все планы, которые он вынашивал, рухнут.
- Продолжая войну, "Си-Пи" тем самым поставит себя вне закона, - убеждал я Макларена. Их никто не поймет и не одобрит. Если война затянется - сюда соберутся все скотокрады страны, чтобы, воспользовавшись случаем, безнаказанно угонять стада.
Мойра слушала не без удивления и, как мне показалось, с некоторым уважением. Инстинкт всегда подталкивал меня к сражениям, но умом я прекрасно понимал всю их бесцельность. Сумей мы договориться - и "Си-Пи" придется уступить нам. Однако в колоде был еще и джокер - Морган Парк. Если у него, как я полагал, были причины желать продолжения войны, необходимой для успешного завершения каких-то планов, то замирение сторон нанесет смертельный удар по его соглашению с Букером.
Парк не хуже меня понимал, что мне удалось произвести благоприятное впечатление на Макларена. Руд глубокомысленно поскреб подбородок; мое изложение ситуации представлялось ему логичным.
Отец Мойры был осторожным человеком. Придя сюда в числе первых, он строил разумные планы и усердно работал, претворяя их в жизнь, и лишь теперь, в последние годы, ему захотелось власти. Однако он знал, что многим соседям он совсем не по душе. Внешне Макларен не выказывал к моим словам особого интереса, но было очевидно, что мое предложение открывало перед ним некоторые перспективы.
Неожиданно меня перебил Парк.
- Не верь его болтовне, Руд. Звучит все это у Бреннана правильно, да только на уме у него наверняка какая-то подлость. Что он замышляет? Что скрывает?
- Морган! - запротестовала Мойра. - Я удивляюсь вам! Мэтт искренен, и вы это знаете!
- Ничего подобного я не знаю. А вы все защищаете этого… этого убийцу.
Обращаясь к Мойре, Парк смотрел на меня, ожидая, что я стану возражать. Что он стремился к ссоре, я понимал. Но сейчас любая стычка погубила бы все, сказанное прежде мной. И тогда, хотя и не без колебаний, я сказал то, что думал:
- Я, по крайней мере, никогда не убивал безоружного.