Предикатами выступают глаголы с семантикой света и глаголы действия: headlights illuminated (фары освещали); the lamplight glinted (лампа отбрасывала свет); the lights were extinguished (огни были погашены); the quiet lights are burning out (мягкие огни светились); last sunshine fell (последний луч солнца лег); gleam of hope sprang into his face (проблеск надежды мелькнул на его лице); the light grow brighter (свет стал ярче); light fell unreal (свет неестественно падал); lights were going on (огни все еще горели – букв, продолжались); а shadow moved (тень пошевелилась) и др. Эти предикаты персонифицируют субъекты, превращают их в одушевленные существа, реализуя таким образом метонимический перенос, поскольку обозначается дом, освещенный огнями, или человек, "светящийся" от переживаемых эмоций. На основе указанных метонимических переносов и персонификаций выделяется авторская ментальная модель СВЕТ – живое существо. Таким образом, позиция субъекта в КПС представлена чрезвычайно широко, что указывает на важность того места, которое занимает концепт LIGHT в художественной картине мира Ф.С. Фицджеральда. В этом мире все наполнено СВЕТОМ ЖИЗНИ, в то же время ЖИЗНЬ существует, пока сияет СВЕТ.
Атрибутивные параметры репрезентантов концепта разнообразны и показательны: delicate, pale, recurrent, wet, swinging, grey-turning, gold-turning light (мягкий, бледный, восстановленный, влажный, покачивающийся, то серый, то золотой свет); dim lights of small Wisconsin stations (тусклые огоньки станций штата Висконсин); the green light (зеленый огонек). Их анализ позволяет выделить семы 'яркость', 'изменчивость', 'подвижность', 'влажность', последние как раз и создают специфику индивидуально-авторского представления о свете. Примечательно, что LIGHT у Ф.С. Фицджеральда получает цветовое оформление как grey (серый), gold (золотой), green (зеленый).
В англоязычной культуре серый цвет считается "скучным и неинтересным, поэтому в метафорическом значении это слово используется для обозначения скучных и неинтересных людей и вещей" [45, 224]. Золотой цвет в большинстве культур ассоциируется с золотом и богатством. В романе "Великий Гэтсби" и серый, и золотой цвета употребляются в одном контексте, очевидно, для создания контраста и повышения эмоциональной тональности повествования.
Ср.: It was dawn now on Long Island and we went about opening the rest of the windows downstairs, filling the house with grey-turning, gold-turning light [195, 96]. – На Лонг Айленде наступал рассвет, и мы обходили дом, открывая окна на нижнем этаже, и дом наполнялся то серым, то золотым светом.
Атрибутивное сочетание green light (зеленый огонек) встречается в тексте 5 раз и, по наблюдению исследователей творчества Фицджеральда, становится одним из символов в романе, хотя естественность сохраняется при всех упоминаниях этого символа [87, 244]. Его концептуальную значимость подтверждает и то, что green light встречается в сильных позициях – в начале и конце текста.
Ср.: Involuntarily I glanced seaward – and distinguished nothing except a single green light, minute and far away, that might have been the end of a dock [195, 16]. – Случайно мой взгляд упал на море и различил только одинокий зеленый огонек, совсем маленький и далекий, где-то на краю причала.
В конце романа "зеленый огонек" связывается непосредственно с Гэтсби и его мечтой – ср.: Gatsby believed in the green light, the orgastic future that year by year recedes before us. – Гэтсби верил в зеленый огонек, в тот праздник будущего, который год за годом отдаляется от нас.
В сознании носителей английского языка зеленый свет ассоциируется с зеленым светом светофора, разрешающим движение, и, в более обобщенном смысле, с одобрением и разрешением какого-либо действия. В романе Фицджеральда зеленый свет символизирует надежду героя на встречу с любимой и веру в то, что мечта сбудется.
Позиция места действия представлена следующими контекстами: stood in a cheerful square of light (стояли в веселом квадратике света); sat out in pools of light (поставлены в лужицах света); under its shed (под тенью); under the constantly changing light (под постоянно меняющимся светом); with the city lights behind (вместе с оставшимися далеко позади огнями города); in the sunlight his face was green (в солнечном свете его лицо было зеленым); his eyes would drop slowly from the swinging light (его взгляд медленно перемещался от качающегося света); then jerk back to the light again (снова прыжок к свету); came to a small rectangle of light (вошел в маленький прямоугольник света). Все эти сочетания включают лексему light с конкретно-пространственными предлогами и показывают, как Ф.С. Фицджеральд активно пользуется "монтажно-кинематографической сменой точек описания даже и внутри пределов отдельно взятой сцены" [82, 347]. Позиция времени действия реализуется сочетанием at dusk (в сумерках).
Проведенный анализ показал, что концепт LIGHT является важным элементом художественной картины мира писателя. Его объективация в романе совпадает с представлением о СВЕТЕ в английской лингвокультуре, в то же время отличается субъективной спецификой, передающей авторскую ментальную модель СВЕТ – живое существо. Ф.С. Фицджеральд использует возможности освещения для акцентирования тех деталей повествования, которые, по его мнению, должны быть в определенный момент в фокусе внимания читателя. Автор реализует максимум лингвистических возможностей для объективации концепта (в романе реализовано большинство лексикографических значений и все оттенки светообозначений от gleam – светиться до glow – сиять).
2.4.2. Концепты MOON / ЛУНА и SUN / СОЛНЦЕ
К световым относятся и планетарные концепты MOON / ЛУНА и SUN / СОЛНЦЕ. С древнейших времен Солнце и Луна выступали как две противоположности. В мифологии и астрологии Солнце чаще символизировало активное, мужское начало, в то время как Луна – пассивное, женское. В аналитической психологии Солнце идентифицировалось с сознанием, а Луна – с бессознательным, причем К.Г. Юнг уточняет, что "мягкий" лунный свет, в отличие от сурового, ослепительного света дня, "не выставляет объекты в их безжалостной разобщенности и разделейности, но смешивает в обманчивом мерцании близкое и далекое, магически трансформируя малое в большое, высокое в низкое, смягчая все цвета и превращая их в синеватую дымку, и незаметно делая ночной пейзаж чем-то единым" [185, 178].
Существительное moon / луна концептуально значимо в романе, поскольку луна "сопровождает" появление главного героя в течение всего повествования. Как правило, moon употребляется в сильных позициях (начало и конец произведения, конец и начало главы). Так, в конце первой главы рассказчик (и читатель) впервые встречается с главным героем, и лунный свет создает мистическую, полуреальную атмосферу появления Гэтсби.
Ср.: The silhouette of a moving cat wavered across the moonlight, and turning my head to watch it, I saw that I was not alone – fifty feet away a figure had emerged from the shadow of my neighbour's mansion and was standing with his hands in his pockets regarding the silver pepper of the stars [195, 15]. – Кошачий силуэт крался в лунном свете, и повернувшись к нему, я обнаружил, что не один – в пятидесяти футах от тени соседнего особняка отделилась фигура и теперь стояла, держа руки в карманах, и разглядывала серебряный звездный перец.
В словарях фиксируются такие значения существительного moon как: 1) естественный спутник Земли; 2) спутник планеты; 3) луна; 4) лунный месяц; 5) нечто, напоминающее луну (например, диск на циферблате часов); 5) нечто невозможное или недостижимое (reach for the moon – достичь луны) [240, 1466]. Существует сленговое выражение to throw / shoot the moon – наклониться и показать голый зад – в качестве грубой шутки или в знак презрения, грубо оскорбить. Глагол to moon функционирует в следующих значениях: 1) устар. повернуться к лунному свету; 2) проводить время в мечтаниях; 3) бродить, двигаться, действовать как во сне. Для второго и третьего значений глагола to moon в англо-английских словарях приводятся синонимы со словом dream (соответственно: to dream away, to move / gaze dreamily). На основании лексикографического анализа значений слова moon в его структуре можно выделить семы 'спутник', 'мечта', 'свет', 'время', 'невозможность', 'сон: Тем самым включение концепта MOON в концептосферу романа как бы подкрепляет представление об эфемерности мечты главного героя.
В словарях [237; 238; 240] приводится ряд производных от moon: это прилагательное moony (тоопеу), означающее: 1) лунный; 2) луноподобный; 3) залитый лунным светом; 4) мечтательный, отвлеченный; существительные moonbeam (луч лунного света, жемчужина); moonlight (лунный свет); moonshine (лунный свет) и другие. Существительное moonshine означает 1) лунный свет; 2) фантазию, вздор; 3) нечто цвета жемчуга; 4) на американском сленге moonshine – это самогон, крепкий алкогольный напиток (типа виски), произведенный нелегально. Глагол moonshine имеет значения заниматься незаконным производством алкоголя, незаконно гнать спирт. Moonshiner – тот, кто производит или продает незаконно произведенный алкоголь; moonshiny – 1) освещенный лунным светом; 2) призрачный, воображаемый, мечтательный, неосуществимый. Таким образом, семантическая карта слова moon расширяется благодаря семам 'dream' (мечтать), 'dreamy' (мечтательный), 'moonshine' (фантазия vs. незаконно произведенный алкоголь). Концепт MOON в романе получает смысловое развертывание и, с одной стороны, характеризует мечтательную натуру главного героя, с другой стороны, недвусмысленно указывает на источник его богатства.
Структура концепта объективируется следующими синтаксическими позициями его репрезентантов: субъект – объект – атрибут – место действия. Наиболее адекватно данная структура представлена в высказываниях с субъектом moon.
Ср.: The moon had risen higher, and floating in the Sound was a triangle of silver scales, trembling a little to the stiff, tinny drip of the banjoes on the lawn [195, 31]. – Взошел месяц, и в воде залива его отражение – треугольные серебряные весы – стали подрагивать в такт падающим, как капли, металлическим звукам банджо, доносящимся с лужайки.
Все высказывания с moon метафоричны, включая приведенный пример, где луна ассоциируется с серебряными весами треугольной формы. Авторская проекция луны на серебряный предмет должна была обусловить выбор соответствующих глаголов качаться, звенеть, но не плавать (float), поскольку серебро как металл неспособно держаться на воде. Восстановление имплицитной метафорической основы показывает, что автор хотел выделить способность луны отражаться, именно лунное отражение "плавало" в заливе и "подрагивало" в такт музыке. Отражение как воспроизведение одним явлением структурных особенностей другого объекта все же не является самим этим объектом или его частью, а скорее имитацией его, то есть копией реальности. Можно предположить, что луна в романе Ф.С. Фицджеральда является тем субъектом, который "сигнализирует" об имитации реальности всего происходящего в доме Гэтсби и, соответственно, об иллюзорности его мечты. Таким образом, мы возвращаемся к исходной посылке о концептуальной значимости ЛУНЫ в романе.
Художественные представления писателя выявляются и в других контекстах с метафорическими сочетаниями, например, генитивными метафорами.
Ср.: A wafer of a moon was shining over Gatsby's house, making the night fine as before, and surviving the laughter and the sound of his still glowing garden [195, 37]. – Тонкая пластинка луны ярко сияла над домом Гэтсби, сохраняя прелесть ночи, смех и звуки, доносящиеся из светящегося сада.
В данном примере MOON объективируется как плоский светящийся субъект, преображающий мир. В другом примере ЛУНА репрезентируется как серебряная дуга, повисшая в небе.
Ср.: A silver curve of the moon hovered already in the western sky [195, 76]. – Серебряная дуга луны уже зависла в небе на западе.
Приведенные примеры позволяют судить об индивидуально-авторском восприятии ЛУНЫ не просто как небесного тела, спутника Земли, но и тонкой живой материи, способной не только перемещаться в небесном пространстве, но и менять форму. Такое восприятие поддерживается традиционным представлением о луне как символе постоянных трансформаций и преобразований формы [183, 293–298].
В следующем высказывании ЛУНА репрезентируется как жидкость, способная заполнить все пространство окружающего космоса, которое, в свою очередь, противопоставляется "непостижимо пестрой вселенной" a universe of ineffable gaudiness в воображении Гэтсби. Обе метафоры построены с опорой на космические объекты, однако использование слова с негативной коннотацией (gaudiness – пестрота, безвкусица) придает всему высказыванию ироничный оттенок.
Ср.: A universe of ineffable gaudiness spun itself out in his brain while the clock ticked on the washstand and the moon soaked with wet light his tangled clothes upon the floor [195, 63]. – Какая-то невиданно пестрая вселенная разворачивалась в его воображении, пока на умывальнике тикали часы, а влажный свет луны струился по разбросанной на полу одежде.
В предикатной позиции реализуются преимущественно глаголы действия (rise – всходить, float – плавать, tremble – дрожать, make – сделать, survive – переносить, soak – пропитывать, hover – нависать) и глагол с семантикой света shine (сиять). Объектную позицию занимает не только луна, но и звезды, которые согласуются со следующими предикатами: was regarding the silver pepper of the stars (разглядывал серебряный звездный перец), was addressed to the premature moon (обращалась к преждевременно появившейся луне), then it had not been merely the stars to which he had aspired on that June night (не только к звездам обращался он в ту июньскую ночь), their faces were touching except for a pale, thin ray of moonlight between (их лица слились бы, если бы не бледный, тонкий луч лунного света). Подобный выбор предикатов указывает на то, что луна в романе персонифицируется, акцентируется способность луны созерцать и трансформироваться.
Атрибутивная сочетаемость луны (premature – преждевременная, produced like the supper, no doubt, out of a caterer's basket – взятая, без сомнения, из корзины поставщика, как и другие продукты для ужина, white with moonlight – белый от лунного света, lusterless – тусклая) показывает, что небесное тело представляется писателю доступным, земным, обычным.
Позиция места действия замещается сочетаниями с конкретно-пространственными предлогами: across the moonlight (в лунном свете); across the moonlight gravel (по лунной дорожке); under the moon (под луной); in the moonlight (в лунном свете); under a sullen, overhanging sky and a lusterless moon (под мрачным нависшим небом и тусклой луной). Приведенные в порядке их употребления в романе примеры показывают отрицательную динамику авторского представления о луне: от веселых серебряных весов – к тусклой (lusterless – букв, без блеска) луне в мрачном небе. Такая динамика образа еще более усиливает трагическое предчувствие читателя. В одном из писем Ф.С. Фицджеральд написал: "America's great promise is that something is going to happen, and after awhile you get tired of waiting because nothing happens to American art because America is the story of the moon that never rose…" [195, 169] – В Америке велика надежда на то, что вот-вот что-то произойдет, но через какое-то время ты устаешь от ожидания, потому что в Американском искусстве ничего не происходит и потому что Америка – это история луны, которая так и не взошла.
Итак, в представлении писателя MOON / ЛУНА персонифицируется, интерпретируется как живой чуткий субъект, способный к трансформациям. В книге реализуются все лексикографические значения существительного moon, благодаря чему эксплицируется идея о незаконно заработанном богатстве главного героя и о призрачности МЕЧТЫ в современной писателю реальности.
SUN / СОЛНЦЕ также относится к световым концептам. В словарях существительное sun имеет значения 1) солнце, источник света и тепла; 2) звезда, центр солнечной системы; 3) солнечный свет, солнечные лучи; 4) звезда, вокруг которой вращаются другие планеты [240, 2290–2291]. Наиболее частотные идиоматические сочетания с этим именем: everything / anything etc. under the sun (все, что угодно – букв, все под солнцем); catch / get the (some) sun (загореть на солнце – букв, поймать или получить солнце); make hay while the sun shines (заготавливать сено, пока солнце светит); a place in the sun (тепленькое местечко; выгодное положение – место под солнцем); in the sun (на солнце); under the sun (на нашей планете, в этом мире – букв, под солнцем); against the sun (против часовой стрелки); with the sun (по часовой стрелке); to hail / adore the rising sun (заискивать перед новой властью – букв, боготворить восходящее солнце); his sun is rising / is set (его звезда восходит / закатилась – букв, его солнце восходит / закатилось); to hold а candle to the sun (букв, держать свечу на солнце – заниматься ненужным делом, зря тратить силы); let not the sun go down upon your wrath (шутл. не сердитесь больше одного дня – букв, дольше, чем сядет солнце); the morning sun never lasts a day (ничто не вечно под луной – букв, утреннее солнце не светит целый день).