Содержание:
ТРУС 1
ВОДА ПРЕВРАЩАЕТСЯ В КРОВЬ 1
ДЬЯВОЛ ОСВОБОДИЛСЯ 2
ДРУГОЙ ТИГР 5
ТИГРЫ ВЫХОДЯТ НА ОХОТУ 7
ОДИНОКИЙ ДУБ В НЕПОГОДУ 8
БОРЬБА НАЧАЛАСЬ 10
С ГЛАЗУ НА ГЛАЗ 12
ТИГР ВМЕШИВАЕТСЯ 14
ПОГОНЯ ЗА ПРИЗРАКОМ 14
ПЛАМЯ ВСПЫХНУЛО 16
СХВАТКА 17
НАЧАЛО КОНЦА 18
БОЛЬШИЕ ПОДВИГИ 20
ПО СЛЕДУ 21
БИТВА 22
П. Ховард
Кровь тигра
ТРУС
Из дверей салуна вылетела шляпа. Раздался хохот.
Вслед за шляпой под оглушительный рев проследовал тем же путем ее владелец. Поднявшись на ноги, парень подобрал шляпу и отряхнул штаны. Его грустные глаза загорелись ненавистью: на порог вышел Том Коннор.
- Чтоб духу твоего тут не было! - презрительно ухмыльнулся он. - Убирайся отсюда.
- Захочу - и приду.
- И снова от меня получишь!
- Тр-русам в салуне не место! - выкрикнул кто-то, а другой голос поддержал:
- Все его обижа-ают… С виду ковбой, а поджилки трясутся.
- Связываться неохота! - в сердцах проговорил молодой человек. На пороге появилась рыжеволосая девушка.
- Уходи, Робин, видишь, они издеваются.
- Эми, я ведь к вам прихожу. Главное, чтобы вы не смеялись.
Девушка помолчала мгновение, потом с усилием произнесла:
- Я… я и не стану, Робин. Но лучше тебе не ходить сюда.
- А теперь проваливай! - заорал Коннор. - По-моему, Эми тебе ясно сказала, а?
Осмеянный Робин медленно побрел к коновязи. Все видели, как он вскочил на своего Римбоу и ускакал. Коннор и Эми вернулись в салун.
- Том, почему вы все над ним измываетесь? - спросила девушка.
- Потому что трус, но упрямый. Пять раз его предупреждал, чтоб вокруг тебя не увивался. Четыре раза за шиворот выводил. А он опять за свое!
- Сто против одного, - пробурчал пьяный голос, - что парень завтра будет тут как тут…
- Тогда уже врежу как следует! - огрызнулся Коннор.
- Чего-то неладно выходит, - сказал кузнец Грин. - Трусливого трогать доблесть небольшая. Он сдачи не даст и пулю не всадит…
- Тогда пусть дома сидит, - заявил Том.
- А он ко мне приходит, - поддразнила того девушка.
- А ты, стало быть, сердечно ему рада, так что ли?
- Рада не рада, а какого дьявола ты ревнуешь?
- Отвечу в самое ближайшее время, мисс, - со значением произнес Коннор и улыбнулся.
Робин пустил коня в галоп. Горькое отчаянье овладело им, сердце кипело ненавистью и злобой. Трус! Все знают, что он - трус. Но почему, почему так? Почему он не может взяться за оружие, когда обидчик глумится над ним? Почему одно только холодное чувство студит сердце?
Он поглядел на небо, словно испрашивая у далеких сверкающих звезд ответа на свой вопрос. О, как хорошо понимает он, что значит быть трусом, когда кто-то машет кулаками или берется за револьвер!
Понимает - только нет пока имени этому чувству. Вдруг начинают мелькать в памяти смутные, беспорядочные картины: зарево пожара, стрельба, запах гари… кровь, стоны. Что такое, откуда это? Не понять, но тело немеет от страха, душа будто застывает в преддверии чего-то страшного.
Было Робину года четыре, а то и меньше, когда то страшное произошло. Олсен говорит, будто все это фантасмагории. Но именно тогда Робин остался сиротой, и его дядя, Олсен Джеф, взял его к себе. Так он сам рассказывал. Вот откуда те странные картины. И если теперь доходило до стрельбы, начинались угрозы, Робина вдруг оглушали резкие крики, душила пороховая гарь от выстрелов из далекого прошлого. И холодный страх леденил тело. Вот его и прозвали трусом.
Робин влетел в ворота бедной фермы старого Олсена Джефа, привязал Римбоу и быстро взбежал по лестнице к себе в комнату. И не раздеваясь бросился на кровать.
Олсен Джеф хорошо слышал шаги, затихшие лишь на верхней ступеньке скрипучей деревянной лестницы.
- Пришел, - многозначительно подмигнул он шерифу Паттерсону.
Приятели частенько засиживались вдвоем за полночь, когда у одного не было дел на ферме, а у другого - где-нибудь в горах, куда вели следы очередного беглеца. Отчего двум старикам не перекинуться словечком?
- Твой что, привычки заходить здороваться не имеет?
- Обычно-то заходит, - ответил Олсен. - Видать, стряслось что-то.
- Гм, парни его не слишком жалуют. Потому что… трусоват, - вздохнул Паттерсон и добавил, помолчав немного: - Отправил бы ты его на Восток. В тех краях трусость не в диковинку.
- Разве ж я не отправлял?
- Не едет?
- Ни за что. Страдает, а ни в какую. Упрямый он, непокорный.
- Таким воспитал, Олсен, а?
- Да чепуха! Воспитал я его, как надо. Он не хуже любого в наших краях. Хотел бы я знать, кто из наших парней в девять лет сумел бы снять птицу с дерева со ста шагов? Ведь палец едва до курка доставал. Кто научил? Олсен Джеф. А в шестнадцать лет Робин орудовал своей левой не хуже, чем ты правой лет двадцать назад! А в семнадцать он поймал и объездил дикого мустанга, Силвер-Кинга, помнишь?
- Помню, помню. Дикий из диких был.
- А в седле Робин держался не хуже меня. Как-то раз мы с ним двое суток гнали лошадей через горы, привал делали, может, раз или два, но парнишка выдюжил до конца.
- И все-таки, Олсен…
- Трусливый, - вздохнул тот.
Шериф не спеша набивал трубку.
- Болтают, будто он за Эми ухлестывает?
- Слышал.
- По-моему, он ей нужен, как прошлогодний снег. И этот Коннор к нему без конца привязывается в салуне.
- Дождется он! - Олсен хватил кулачищем по столу так, что загремела посуда. - Дождется, что я возьму револьвер да сам в салун приду. Пусть те герои-говоруны покажут, на что способны!
- Не кипятись, Олсен. Был бы Робин не трус, сидел бы вместе с ними. Ты ведь и сам таких терпеть не мог лет сорок тому, а?
Шериф поднялся.
- Пора мне. Завтра прибывает губернатор. Пойду выловлю в округе пару-другую бродяг. А то они уж и поворовывать начали.
- Успехов, Патт. И спокойной ночи.
- Тебе того же, Олсен.
Олсен проводил шерифа, вернулся в дом и по деревянной лестнице поднялся в комнату Робина.
ВОДА ПРЕВРАЩАЕТСЯ В КРОВЬ
Робин плашмя лежал на постели. Он слышал, как отворилась дверь, но не пошевелился.
- Роб, - тихо произнес старый фермер, - у меня сидел шериф. Ему было неприятно, что ты не зашел.
Молодой человек сел на постели. На лице его отражалась сильная душевная боль.
- Не обижайся, Олсен, не хотелось никого видеть.
Олсен Джеф глядел на своего воспитанника. Характерное лицо настоящего мужчины: орлиный нос, густые непокорные пряди, большие черные глаза, четко очерченный энергичный рот. Будь у Робина какое-нибудь бледное, туповатое лицо, так и не беда бы, что трус. А тут и лицом, как говорится, вышел, и фигура на загляденье - плечистый, подтянутый, разве что длинноват слегка.
- Что произошло, Роб?
Горло парня перехватывали спазмы, но он заставил себя выговорить:
- Побили.
- Почему? Ты дал себя обидеть?
- Я трус! - Робин вскочил и заходил по комнате. - Я болен, Олсен! Видно, тут уже не просто трусость. Когда меня обижают или кто-нибудь хочет ударить, знаешь, прямо руки отнимаются.
Олсен задумался. Потом поднялся и двинулся вниз по лестнице.
- Иди за мной! - мрачно произнес он.
В комнате, откуда недавно ушел Паттерсон, Олсен сел за стол и зажег лампу.
- Сядь, Робин.
- Что ты хочешь?
- Хочу рассказать тебе всю правду. Может, лучше бы и не рассказывать, но так дальше нельзя. Нет больше сил.
Олсен выдвинул один из ящиков письменного стола, порылся в нем и вытащил большие старомодные серебряные часы с крышкой. Крышка щелкнула.
- Вот твоя мать, Робин.
С фотографии, изящно вставленной в крышку, глядела красивая молодая женщина с печальными глазами. На руках она держала ребенка. Робин вглядывался в фотографию со странным ощущением.
- Ребенок - ты, - подтвердил Олсен. - Тебе тут два года.
- А отец? - голос Робина задрожал от волнения, в горле пересохло. - Кто мой отец?
Старик, ни слова не говоря, подошел к окну, поглядел на тихие ночные поля.
- Кто мой отец? - нетерпеливо повторил Робин.
Олсен повернулся и твердо произнес:
- Тигр.
Пораженный известием, Робин еще раз посмотрел на фото. Тигр! Сколько лет прошло, а слава о нем живет. Легендарный грабитель. Его схватили, когда Робин был совсем маленьким.
- Олсен, ты расскажешь мне все!
- Расскажу, Робин, расскажу. Может, и пожалею после, но сейчас будет хуже, если смолчу.
И старый Олсен начал рассказывать.
2
- Твоя мать родилась в семье одного известного и уважаемого адвоката по фамилии Хиллер, в городе Бостоне. Старшая ее сестра вышла замуж за Джека Ровера. Он как раз тогда получил в наследство богатую ферму, она и по сей день считается лучшей в штате. В общем, сестра, Лилиан ее звали, приехала на Запад, а твоя мать отправилась с ней вместе вроде как поглядеть на экзотику. В пути на них напал Тигр со своей бандой, всех захватили и потребовали у родни выкуп. Большие деньги потребовали. И получили все. Только Тигр влюбился в Энн, младшую сестру. Заставил ее обвенчаться с ним. Правда, болтают, будто она сама в него влюбилась…
Теперь чего гадать? Обвенчались они, и Тигр исчез. Ни слуху ни духу аж целый год. Оказалось, он под чужим именем поселился в Калифорнии, стал добропорядочным гражданином. Воспитывали они с Энн маленького сынишку. Но тут кто-то Тигра узнал и Роверу донес. Тот не медля собрался ехать в Калифорнию, брать Тигра. С ним отправились еще несколько приятелей: Фред Норвик, Джим Холл да один доктор по фамилии Веллер. Фред с Джимом в те времена совсем юнцами были, по глупости на подлое дело пошли. Хиллер спас дочку от газетчиков, знаешь ведь, писаки на такие сенсации как мухи на мед липнут, и отправил ее подальше, в Вирджинию. Только Энн, судя по всему, и в самом деле любила Тигра. Все время рвалась к нему в тюрьму, приходилось силком удерживать.
- Как они посмели! - вырвалось у Робина, и в глазах его зажегся странный огонь.
- Тигра приговорили к смерти, но после помиловали. Как-никак, два калифорнийских года доказали, что человек начал исправляться. А Энн перед самым судом умерла…
Робин вглядывался в красивое лицо женщины, улыбавшейся ребенку. Его черты вдруг сделались восковыми.
- Мама!
Но на сей раз не слабость овладела телом. Только будто легла на сердце громадная холодная плита.
- Дальше, Олсен!
- А уж и до конца недалече. Я стал ребенку опекуном. Тебе, значит. И старался воспитывать тебя так, чтоб в жилах твоих не водичка текла, а кровь! Ведь не один отец твой, а и дед, и прадед грабежом промышляли. Знаменитые были грабители, никто с ними сравниться не мог ни по силе, ни по хитрости: смелые, быстрые, хладнокровные. И все до старости дожили. Из них из всех один Тигр полиции достался. Вот я и оберегал тебя, Робин. Кровь Тигров- особая. Очень мне боязно было: вдруг наступит день, и забурлит она в тебе! Я даже радовался иногда, что ты такой вот… трусливый…
- Как же ты раньше не рассказал?!
- Да посчитал, что тебе спокойней будет думать, что ты - сирота, сынок моего умершего брата.
- Постой, Олсен! - резко прервал Робин. - Скажи, фотографию тоже похитили? Со стрельбой?
- Помни, помни день, когда схватили твоего отца. Он из тюрьмы улизнул, а потом удача ему изменила. Взяли его возле фермы Ровера. Там же целый отряд дожидался, знали, кому он будет мстить. И Норвик, и Холл на очереди стояли, но им повезло: поймали Тигра. Ровер выследил.
- А зачем ему это понадобилось, Олсен?
- Да, видать, не по нутру ему, что родственничек-то - бандит.
Робин закурил. Лицо одеревенело и стало похожим на бледную маску.
- Я-то рассудил как? - продолжал Олсен. - От прошлого лучше подальше держаться…
- Спасибо, старик, ты всегда был добр ко мне! Прощай!
- Робин, постой, куда ты?
- А сам не догадываешься?
- Н-нет.
- Тогда скажу. Но только когда отца освобожу. И кое с кем старые счеты сведу. И когда с Ровером поквитаюсь. Прощай, Олсен!
- Робин, остановись!
Олсен бросился вслед, но тот уже исчез.
3
Шериф отворил дверь и удивленно воззрился на бледного Олсена. Руки у старика дрожали.
- Черт побери, приятель, что случилось?
- Надо поговорить, Патт. Похоже, я изрядно сглупил.
- На-ка, выпей глоток, а то глядеть страх.
Старый фермер дрожащими руками взял стакан и судорожно выпил.
- Я переговорил с парнем. И черт меня дернул за язык!
- Да в чем дело?
- Ох, сначала надо, Патт. В общем, я в родстве с Энн Хиллер, с женой Тигра, помнишь?
- Смутно припоминаю…
- Так вот, после ее смерти я стал опекуном молодого Тигра. Старик Хиллер к тому времени уже Богу душу отдал. Ну я и взял ребенка к себе.
- Робина? Он что, сын Тигра?
- Ты дослушай, Патт. Ходил я к Тигру в тюрьму, на свидание. Первым делом он мне пригрозил: дескать, когда выберусь отсюда, то Ровера и всю его компанию прикончу, и тебя впридачу, если с ребенком что случится, - Олсен глотнул еще виски. - Я тогда ферму имел в штате Миссури. И случилось раз, что заболел парнишка воспалением легких. Как тут поможешь? Умер он. Там же я его и похоронил. И страшно мне стало, что Тигр из тюрьмы сбежит и мне отомстит. Вот тогда-то я и усыновил Робина, сынка доктора Веллера. Года четыре ему было, в приюте воспитывался, потому что банда Тигра с отцом расправилась за то, что с Ровером был. Усыновил я его и сюда подался. Тут никто знать не знал, что мой приемыш помер. Так что Робин занял место сына Тигра. Ну что, не Бог весть какой грех, а?
- Оно-то так, да все-таки грех, Олсен.
- А нынче пришла мне в голову дурацкая затея, - Олсен даже застонал. - Больно заела меня трусоватость Робина. Но как ему себя самого переупрямить? Знаешь ведь, сколько болтают про всякую там наследственность. Подумалось мне, что я могу ему сил добавить. Словом, сказал я Робину, будто он - сын Тигра…
- Ты спятил, Олсен!
- Чего ты кричишь, Патт, я уже сам сто раз пожалел. Но мне показалось, что иначе никак нельзя: ну, почует парень в себе силу, ну, взыграет у него кровь… наследственность эта, значит…
- К дьяволу наследственность, Олсен! Такие штуки делать нельзя.
- Эх, кабы знать! А то у парнишки аж глаза разгорелись. Я обрадовался, поверил: предки заговорили, сейчас пойдет да проучит Коннора как следует. Я ведь ничего другого и не хотел, всего-то влить в него добрую пинту смелости…
- Старый ты дурень, Олсен. Что дальше было?
- Выложил я ему историю с Тигром, все как на духу: и про Ровера, и про Холла с Норвиком. Чтоб, значит, всю правду…
- А где он сейчас?
Старик не ответил и опустил голову.
- Оглох, что ли? Я спрашиваю, сейчас Робин где?
- Поздно, Патт. Он уже ускакал.
- Куда?
- Тигра вызволять, я так думаю.
- Чего-чего?
- Тигра вызволять. И с Ровером поквитаться, и с другими.
Шериф не сразу обрел дар речи. Тень от желтого пламени керосиновой лампы металась по стенам и потолку. Наконец Паттерсон словно очнулся.
- Олсен, как ты считаешь, куда Робин поскакал?
- Если он правду сказал, то, наверное, в Денвер, там Тигр сидит.
- Или в Фолкстон, Ровера прикончить? Ох, старина, моли Бога, чтобы мы успели хоть как-нибудь помешать. Хотя, знаешь, я все-таки не верю: Робин добрейшей души парень, и чтобы вдруг, ни с того ни с сего…
Едва переводя дух, в дом влетела испуганная рыжеволосая девушка.
- Скорей, мистер Паттерсон! Несчастье… Робин… Он убил Тома. И Билла с Питером тоже!
ДЬЯВОЛ ОСВОБОДИЛСЯ
1
Двери салуна распахнулись, и вошел Робин. Часы показывали около десяти вечера. Робин прямиком двинулся к стойке. На мгновение ковбои притихли, потом кто-то загоготал. Один из завсегдатаев шмякнул кулаком по столу и громко выругался.
- Стаканчик шерри, Эми, - тихо попросил вошедший.
- Боже, Робин, ты опять пришел. Ну зачем?
- Хочу выпить глоток шерри.
Возле стойки возник Том Коннор.
- Послушай, приятель, по-моему, я тебе говорил, чтоб ты не смел тут показываться?
- Говорил. Но ты не имеешь права распоряжаться. Я ведь тебе не указываю, что делать, правда? Ты бы меня сразу к чертям послал!
- Будешь делать, что я тебе скажу! - зарычал Коннор. - Ты жалкий трус, и я с тобой в два счета управлюсь, если надо, ясно? Проваливай отсюда!
- С чего ты взял, что ты сильней меня, Том? Мы с тобой не дрались ни разу. Бил всегда ты один. А если сейчас хоть пальцем тронешь, убью на месте! - твердо произнес Робин и отвернулся. - Эми, я просил шерри.
Задыхаясь от злости, Коннор схватил его за плечо и рванул к себе.
- Да ты!..
Больше ничего он не смог выговорить. Может быть, если бы Том ждал ответного удара, он вел бы себя по-другому. Но тем не менее все глазевшие на происходящее вдруг увидели, как стремительно заработали кулаки Робина - в челюсть! в нос! еще! и еще! - и Коннор отлетел от стойки. Вот это номер, Том Коннор под столом…
Вскочив на ноги, он снова бросился на Робина. И тут случилось вовсе чудо.
"Трус" прыгнул навстречу, двое сошлись в ближнем бою, и Коннора зашатало под градом обрушившихся на него ударов. Он едва держался на ногах, казалось, голова его трещала, последний удар "труса" отбросил его к дверям. Посыпались осколки стекла. Все же устояв на ногах, Коннор схватился за револьвер, но не успел нашарить рукоятку. Робин выстрелил.
Коннор захрипел и повалился лицом вниз. Револьвер отлетел в сторону.
Ковбои вскочили, поднялся крик.
- Не двигаться! - голос Робина взвился чуть ли не до визга. - Он меня оскорблял! Он лез драться! Я не могу больше терпеть. Все поняли? Ни с места - или буду стрелять!
- Идиот! Молокосос! - выкрикнул дружок Кондора Питер и замахнулся, но тут же получил нокаутирующий удар. Другой приятель Тома, Билл, выхватил кольт. Краем глаза Робин заметил опасность и мгновенно выстрелил, уложив Билла на месте. И Питер выстрелить не успел - Робин оказался проворней.