- Пожалуйста.
Минут через тридцать катер их доставил на борт крейсера. Матросы были в строю, в ниточку тянулись по левому и правому борту. Ким ду Хо подал им команду на своем языке и, чеканя шаг, подошел к Дмитрию:
- Ваше превосходительство, Великий Адмирал! Экипаж построен для встречи с вами. Докладывает командир корабля… Ким ду Хо!
Дмитрий никогда не бывал на военных кораблях, но он служил в армии и потому крикнул:
- Здравия желаю, ребята!
И крик приветствия - незнакомый, но торжественный и радостный, прокатился над морем. Дмитрий, а за ним и вся свита, подошли к другой линейке матросов, и здесь обменялись приветствиями, и после этого Великий Адмирал разрешил матросам разойтись.
Ким ду Хо пригласил гостей в кают-компанию.
Адмирал Сазонов шел сзади всех; он еще мало чего понимал, и ему казалось, что все это происходит во сне. Больше всего его заботило то, что посланные командованием нашего флота навстречу крейсера подводные и надводные корабли не сумели остановить его и произвести досмотр. Командиры наших кораблей с ужасом наблюдали, как все их команды на ходу изменялись какой-то неведомой, всемогущей силой, и это ставило их в тупик. Они задавали курс кораблям, дистанции сближения, а корабли шарахались в сторону и отлетали от крейсера словно мячики. Весь этот кошмарный спектакль командиры скрыли от Москвы и очень боялись, как бы там не узнали все подробности этого конфуза.
Адмирал надеялся прояснить таинственные обстоятельства этого явления.
Кают-компания крейсера поразила всех своим великолепием. Отделана красным деревом, ореховая мебель с мягкой зеленой обшивкой, черный блестящий стол под огромной люстрой… И на стенах картины морских сражений. Кажется, писал их сам Айвазовский.
Ким ду Хо пригласил всех к столу и место командира корабля с похожим на царский трон креслом предложил Дмитрию.
Несколько матросов появились с большими подносами, и стол был мгновенно, словно по мановению волшебной палочки, накрыт.
Справа от Дмитрия сидела Мария Владимировна, слева Ким ду Хо. Обращаясь к нему, Дмитрий спросил:
- Продуктов из запасов НЗ вам хватило?
Ким ду Хо отвечал по-английски, но тут все знали этот язык:
- Да, Адмирал, хватило. И денег в сейфе командира достаточно, но мы их не трогали.
Адмирал Сазонов до сих пор не мог понять всего здесь происходящего. И - главное, почему этот молодой человек для командира крейсера - Великий Адмирал? Такого звания нет в русском флоте. Почему крейсером командует молодой офицер? Уж не было ли здесь бунта? И вообще - кто такой этот молодой человек? И почему он, начальник какой-то экспедиции, а командует боевым кораблем?..
Смущала его и представитель президента России. Молодая, красивая, она скорее походит на возлюбленную начальника, чем на важного чиновника.
Дмитрий словно подслушал смущающие адмирала вопросы. Сказал Марии:
- Адмирал Сазонов здесь представляет официальное командование - покажи ему свое удостоверение.
Маша достала из кармана своей юбки удостоверение личности с золотым гербом России на обложке, протянула адмиралу. Тот читал: "Полномочный представитель президента России…"
Возвращая документ, почтительно наклонил голову. Маша подала ему визитную карточку:
- Будете в Москве - милости прошу в гости. Постараюсь помочь вам и в служебных делах.
И за это адмирал благодарил Марию. И обратился к Дмитрию:
- Вы меня извините, но я в толк не возьму, каким образом крейсер "Козьма Минин" очутился здесь? И вообще… для меня тут много загадочного.
Дмитрий на это ответил:
- В нашей жизни теперь много загадочного. А разве вот этот факт… ну, то, что сильнейший в мире корабль, флагман русского флота, продается кому-то без ведома депутатов Думы, народа… - разве это явление вам кажется менее загадочным? А то, что в вашем Северном флоте пять атомных подлодок пошли под нож, будучи еще вполне пригодными для боевых действий, а четыре корабля вы недавно сдали на слом…
- Они выработали ресурс…
- На сорок три процента!.. Иностранные адмиралы предлагали вам за них сотни миллионов долларов - продали бы их, наконец!..
- Меня там не было, - глухо проговорил адмирал.
- Да, вы туда недавно прибыли из Главного штаба. И там, слава Богу, не запятнали себя предательством, не ставили подписи… Но другие русские адмиралы, ваши коллеги, они своими руками рушат мощь флота, списывают добротные корабли, сокращают отряды, увольняют целые экипажи…
- Это не русские адмиралы, - тихо проговорил Сазонов.
- Да, не русские. И это мне знакомо. И знаю я, кто и на ком женат… Вот недавно отгремела позорнейшая из войн - чеченская. Где это видано, чтобы малочисленные горские отряды одолели великую русскую армию! Но только потом мы узнали, что армией русской командовал генерал, женатый на чеченке. А?.. Каково?.. Да у него дети чечены, - кому же он служил, этот горе-полководец?..
- Знаю я эту историю. Позорная! Ничего не скажешь.
- А вон в Иркутске на жилой квартал валится гигантский военный самолет. Но оказалось, и здесь замешана корысть генерала. Сам главком авиации к делу причастен. Мыслимо ли, чтобы генералы такие были во время войны у нас!
- Но вы далеко отклонились от темы. Расскажите мне, что здесь происходит. Почему корабль, управляемый нерусской командой, а подчиняется вам, русскому?
- Всего не расскажу. У нас для такой беседы времени нет. Я этот корабль вернул своей Родине и отсюда поведу его в южные моря. Вы знаете мощь этого корабля. Мне ее удалось увеличить в несколько раз. Так что вы нам не мешайте.
- Куда же вы пойдете, если не секрет?
- Вначале в Персидский залив, а там посмотрим.
- А Главный морской штаб в курсе ваших планов?
- Главный штаб не имеет к нам отношения: он продал этот корабль и теперь пусть готовится ответить за свое преступление.
- Не все адмиралы в Главном штабе…
- У нас есть список виноватых. Пусть они помнят главный закон юриспруденции: преступление наказуемо.
- Слишком многих надо наказывать, - проговорил адмирал.
- Накажем всех, кто виноват.
- Но, господа! - прервала их беседу Мария. - Ваш деловой разговор затянулся, а между тем, у нас так много вопросов к Ким ду Хо…
И беседа приняла другое течение, более приятное и экзотическое. Ким ду Хо стал рассказывать о злоключениях экипажа крейсера с того момента, когда им стал заниматься какой-то злой дух, а по-русски - дьявол…
Вошли в Персидский залив. Впереди "Козьма Минин", немного в стороне от него и сзади - "Русалка".
Дмитрий все время находился в компьютерной зале на главном пульте управления крейсером. Он, во-первых, изучал сложнейшую компьютерную систему, установленную на корабле, вся она разрабатывалась и изготовлялась на "Людмиле", здесь был экран, на котором изображалась вся морская обстановка, имевшая отношение к крейсеру, и даже можно было вызывать на экран морские штабы и командные рубки кораблей, вознамерившихся вступить в какое-нибудь взаимодействие с русским кораблём. Если, к примеру, на него вздумали нацелить ракету или послать самолет, вертолет или какой-нибудь другой летательный аппарат, экран сразу же засветит этот объект. И подаст звуковой сигнал…
Дмитрий с жадностью одержимого изучал расположение всех этих изумительных схем и приборов.
Крейсер и "Русалка" входят в ту часть Персидского залива, где стоит армада американских кораблей во главе с авианосцем "Эйзенхауэр". На поверхности моря качаются черные головы двенадцати атомных подводных лодок, на борту которых ракеты с водородными бомбами. Вся эта исполинская сила собрана здесь для устрашения непокорного арабского народа и короля Хасана, который отказывается отдавать задаром американцам нефть, пускать в свою страну поп-музыку и порнографическую литературу, а если говорить коротко: не хочет отдавать страну на погубление. Но американцы еще не знают, что с появлением здесь гигантского крейсера и крохотной подводной малютки вся их армада автоматически вышла из-под контроля своего командования и перешла в распоряжение русского молодого человека Дмитрия. Они, правда, удивляются, почему это вдруг прервалась у них связь с Пентагоном, но полагают, что виной тому какая-то поломка, и бросили всех своих мастеров на ремонт радиоэлектроники.
Мир еще не знает о крейсере "Козьма Минин", о том, что он бросил якоря неподалеку от авианосца "Эйзенхауэр", а "Русалка" направилась по реке Тигр к столице, где она встанет на длительную стоянку.
Американцы разглядывают крейсер, знают, что еще недавно он был русским, а теперь принадлежит Малой Азиатии, но вот что понять не могут: почему это крейсер не отвечает ни на какие сигналы, не желает иметь никаких дел с американцами? И уж совсем их удивляет отсутствие на крейсере вымпела. Он как бы ничейный.
Командующий американской эскадрой огромный медведеподобный адмирал с армянской фамилией Джигарян в большом смятении: не может он доложить в Вашингтон: я ничего не знаю о крейсере и не могу ничего о нем сказать.
Молчит и Малая Азиатия: ей и подавно совестно докладывать миру обо всем, что произошло на флагмане их флота. Что же до нашего русского штаба в Москве, то эти не только молчат, как рыбы, но и очень бы не хотели, чтобы мир чего-либо узнал о русском крейсере.
Однако нельзя вечно замалчивать такое событие. И адмирал Джигарян самолично идет на пульт управления своим авианосцем, пытается вызвать на экран командира крейсера. Экран необычно сильно засветился, и адмирал вдруг почувствовал головокружение, а в следующую минуту его огромная многопудовая туша рухнула на пол.
Адмирала вытащили на воздух, и он еле-еле отдышался. Послал на пульт своего заместителя - и с ним произошло то же самое.
Адмирал орал и бесновался: "Починить систему!.. Наказать виновных. Всех в карцер, матка боска!.."
Адмирал, хотя и носил армянскую фамилию, и служил американцам, но родом он из Польши, а какая у него национальность, решительно не знал. Один день он чувствовал себя греком, как у нас Гаврюша Попов, другой день - строителем, как московский мэр Лужков-Кац, но чаще всего чувствует себя сыном юриста, как наш Жириновский, а то случалась целая неделя, когда его мутила и шатала во все стороны какая-то биологическая смесь, роднившая его с российским президентом Ельциным. Вот эти дни он особенно не любил и боялся их.
Удар в голову он получил как раз в те дни, когда в нем кипело нечто, похожее на Ельцина. И в то время, когда нагнеталась истерия страха: арабам грозили разрушить их столицу.
На авианосце был агент короля Хасана: он докладывал своему владыке о таинственной силе, поразившей ненавистного адмирала.
Оправившись и отдышавшись на палубе, Джигарян спустил на воду адмиральский катер, отправился на крейсер с визитом вежливости. На корабль его допустили, но никто не встретил. Провели к Великому Адмиралу.
В кают-компании за черным блестящим столом он увидел Дмитрия и двух военных моряков: Прибылова и Ким ду Хо.
- Садитесь, адмирал, - пригласил его Дмитрий.
- Мне нужен командир корабля, - с вызовом сказал гость.
- Вы можете говорить. Я вас слушаю.
- Но… ваше звание? И какой стране принадлежит корабль?
- Вы явились с визитом вежливости, но ваша речь напоминает допрос следователя. Я человек русский. Меня зовут Дмитрий Михайлович. Чем могу быть полезен?
- Пусть меня съедят черти, если я чего-нибудь понимаю! Не скажете ли вы мне толком: чего вы залезли в это вонючее болото, кто вас тут ждал?
- Такой вопрос более уместен к вам, чем ко мне.
- Меня послал Большой Билл и велел начистить зубы этим черномазым обезьянам. Но вас-то кто сунул в эту лужу? И почему на вас этот жалкий пиджачок? Скажите мне, наконец!
- Если у вас нет других вопросов, я вас не задерживаю.
И Дмитрий поднялся, и вместе с ним встали и Прибылов, и Ким ду Хо.
- Ну, ну, не надо обижаться, ребята. Должен же я знать, что происходит у меня под носом. Моя электронная система бунтует, я будто в мешке.
- Ваша электронная система перешла в мое распоряжение, - спокойно заговорил Дмитрий. - Я не советую вам ее трогать. Вы можете ее разладить, и тогда даже я не смогу вам помочь. Вы, например, пошлете ракету на Багдад, а она шарахнет по вашей же палубе. Будьте благоразумны, адмирал. Мы вступили в век, когда техника обретает функции человека и может работать против своих хозяев. Особенно, если хозяева ничего не понимают в электронике.
- Вы меня оскорбляете!
- А что, разве вы что-нибудь понимаете в электронных системах?
- Я-то не смыслю в них ни шиша! Но мои ребята…
- Ваши ребята тоже мало чего понимают. Отстраните их от системы - она у вас взбунтовалась и теперь подчиняется только мне. А теперь - до свидания, адмирал. Нас ждут дела.
Адмирал, в недоумении пожимая своими медвежьими плечами, удалился.
Джигарян, взбешенный, поднялся на борт флагманского авианосца. Приказал позвать к нему высших командиров. И они уже вошли в кают-компанию, рассаживались по своим местам, а Джигарян, содрогаясь от возмущения всем своим тучным телом, хотел произнести первую грозную фразу, но тут заверезжал торчавший в грудном кармане сотовый телефон.
- Адмирал! Это я, Дмитрий. Мой аппарат расшифровал страсти, кипящие в вашей голове, и вы уже готовы облечь их в грозные команды. Советую остеречься. У меня есть все средства охладить ваш пыл. Одна попытка причинить мне вред - и я лишу вас связи со всем внешним миром. Вторая попытка - накажу строже. Третья повлечет за собой катастрофу.
Глаза адмирала налились кровью, бычья шея сделалась малиновой.
- Вы слышали, что мне наболтал этот вшивый юнец? Я спрашиваю: вы слышали?..
Адмиралы и старшие офицеры мотали головой: нет, они ничего не слышали.
- Так я вам доложу: он нам угрожает. Матка боска! Я проучу эту грязную штафирку! Бенси Глен! - обратился он к сидевшему на краю стола командиру атомной подводной лодки. - Стукните его по башке ракетой с химической начинкой. И немедленно. Сейчас же!
- Кого, сэр?
- Ах, кого, кого? Ну, этого мальчишку в коротеньком пиджачке, который там, на русском корабле.
- Но мы еще не знаем, кому принадлежит крейсер.
- Черт бы вас побрал! Вечно вы, Глен, затеваете дискуссии. На корабле нет вымпела - это и хорошо. Мы вправе выпотрошить его как пирата.
- Но вы же знаете, что такое крейсер "Козьма Минин". У него лазерные пушки страшной силы. Они разрежут ракету в момент вылета из шахты. И тогда обломки посыплются нам на голову.
- Да, да - вы правы. Но там команда из косоглазых. Разве этим вонючкам доступна такая техника?
- Да, сэр! Их обучали русские офицеры. Они проворны, как белки, и смекалисты, как собаки. Нам лучше не связываться.
- Ну, хорошо. Тогда вы, Билл, поднимите в воздух ракетоносец, зайдите в небо Израиля и оттуда швырните в него ракетой средней мощности. Мы тогда посмотрим, как они там запрыгают, на этом заблудшем корыте.
Билл поднялся, но идти не торопился. Однако и не решился возражать адмиралу. Вышел из-за стола, но тут вдруг раздался стон и хрип. Оглянулся. Адмирал валился с кресла на пол. Все бросились к нему. Кто-то позвал врача. Но Джигарян лишь одну минуту корчился в судорогах. Потом он затих и лишь бессмысленно пучил глаза на своих подчиненных.
- Что со мной происходит, ребята? Я же здоров как бык и такого со мной никогда не было.
С трудом поднялся и втиснул свое тело в кресло. И тут в кармане вновь затрещал телефон.
- Адмирал, это я, Дмитрий, как ваше самочувствие? Я пытаюсь вас образумить. Повторяю: не делайте глупостей. Ракетоносец поднять в воздух я вам разрешу, но из этого для вас выйдет один конфуз.
Адмирал решил все-таки проучить наглеца с русским именем Дмитрий.
Самолет поднялся и взял курс на Суэцкий канал. Там развернулся и вошел в небо дружественного американцам Израиля. И, соединив в прицеле две точки над крейсером "Козьма Минин", нажал кнопку пуска. Ракета рванулась вперед, и огненный хвост от нее быстро растаял в жарком небе Израиля.
Адмирал заказал вина и угощал офицеров. С нетерпением и тайным страхом он ждал известия. И телефон в кармане зазвонил снова.
- Это я, Дмитрий. Ракета приближается, выйдите на палубу, и вы увидите результат вашей глупой шалости. Я ее мог взорвать над Израилем в момент пуска, но не стал этого делать. Не хочу людских жертв. И сейчас мог бы опустить ее вам же на голову…
В этот момент офицеры и все матросы, бывшие на верхних палубах авианосца, увидели голову огненного змея и за ней ослепительную полосу. Ракета пронеслась над кораблем, скрылась за горизонтом, но через несколько секунд снова летела на авианосец. И так она челночила несколько раз. Дмитрий сказал:
- Адмирал! Вы хотите, чтобы я послал вашу ракету вам же на голову - и тогда она, как корова языком, слизнет все самолеты и палубные надстройки, или вам угодно, чтобы я опустил ракету в воду?
- В воду, в воду! - захрипел адмирал.
Ракета взмыла вверх и оттуда с большой высоты устремилась в море. Сначала казалось, что она летит прямо на авианосец, но у самого его борта со страшной силой ударилась в волны.
Адмирал похолодел от ужаса. Красное лицо его покрылось потом.
В телефоне вновь раздался голос:
- Адмирал! У нас, у русских, говорят: это еще только цветочки, а ягодки будут впереди…
Дмитрий сделал паузу. И добавил:
- … если вы, конечно, будете баловаться своей допотопной техникой.
В мощные оптические приборы, установленные на крыше дворца, за полетом ракетоносца, а затем и самой ракеты, наблюдал король Хасан. Рядом с ним в плетеном кресле сидела Катя, а у нее за спиной стоял Саид. Получив у короля аудиенцию, он ее представил:
- Эта девушка помогает мне учиться. Она же родная сестра командира крейсера "Козьма Минин".
Король внимательно и пристально разглядывал русскую гостью, и то, что она была сестрой начальника экспедиции, - о нем уже подробно рассказал Саид, - королю очень понравилось, и он проявлял к ней отцовское благорасположение. Посадил с собой рядом и время от времени подносил к ее глазам оптическую трубу.
Увидев ракету, летящую на крейсер, он сильно встревожился, но тут же заметил, что летит она не на крейсер, а на авианосец. Король хотя и человек серьезный, и держит себя с подобающим величием, но и он способен радоваться, как все обычные люди. Может быть, он и не хотел такой катастрофы для ненавистного корабля, вторгшегося без приглашения в морские пределы своей страны, но ракету-то запустили сами американцы.
Затаив дыхание, он наблюдал, как ракета, пронесшись над флагманом американской эскадры, еще раз пролетела, и еще раз, а затем, взмыв в высоту, описала параболу и, как отличный прыгун, нырнула в море у самого борта авианосца.
Сцена показалась ему неправдоподобной, и он усиленно тёр свои виски. "Уж не сон ли это, а если не сон… Вот теперь раскричатся газеты! И чего только они не напишут своим читателям! Конечно же, все решат, что мне помогает сам Аллах".