Из-за толстых дверей гостиной дома, куда его пригласили хозяева, доносились неприлично громкие голоса людей, явно проводящих свои будни не в тишине библиотек, а постоянно устраивающих всяческие безобразия и побоища.
- Ни фига не хотят делать по шаблонам, - раздавался из-за двери грохочущий голос, похоже, одного из вождей. - Эти идиоты искренне верят, что каждую детальку в замке надо подгонять относительно другой, а потом третью ко второй, и только так!
- Я, конечно, в этом мало что понимаю, - так же громко отвечал ему собеседник. - Но разве можно как-то по-другому? Ружейный замок - работа тонкая. Ты ведь сам говорил, что для того чтобы не было осечек, зазоры должны быть минимальны!
- У нас, - ответил первый голос, - можно разобрать десяток мушкетов, перемешать все детали и собрать из них новые десять образцов, и все будут работать идеально. От местных работяг я, конечно, такого не требую - не доросли еще. Но ты пойми, что, если следовать единому стандарту, работа пойдет гораздо быстрее. В этом и суть конвейерного метода, когда каждый работник учится делать только одну операцию, но зато работает быстро и хорошо. А у вас один мастер фактически делает весь замок от начала и до конца, а это… Хм… Почтеннейший Йоорг, полагаю?
Почтеннейший Йоорг вошел в отворенную слугой дверь, застав картину, словно бы всплывшую из древних времен феодальных войн. Полутемная зала. В камине пылает огонь, бросая красные отблески на стены и потолок. Над столом, за которым сидят уже виденные ранее (хоть и в окно) военные вожди берега, горит лампа. Стол (на удивление изящный, очевидно, украден с судна, перевозящего дорогую мебель) завален мушкетами, пистолетами и клинками, живописно разбросанными посреди кувшинов с вином и блюд с закусками, на которые активно налегают четверо дюжих головорезов. Судя по небрежным позам и вольным движениям, эти четверо, несмотря на солдатские мундиры и простонародные лица, не столько слуги, сколь боевая дружина вождей.
- Да, судари. - Почтеннейший Йоорг сдержанно поклонился, стараясь держаться холодно и независимо, несмотря на то что эти вооруженные громилы его несколько пугали. - Профессор университета Западной Мооскаа, почтеннейший Диирик Йоорг.
- Замечательно! - Красное (как и ожидалось) лицо одного из громил расплылось в довольной, словно у людоеда при виде пищи, улыбке. - Мы вас давно ждали… Позвольте представиться - военный вождь берега благородный оу Готор Готор. А это - также военный вождь берега благородный оу Ренки Дарээка. Собственно, он хозяин этого дома. Как ваше самочувствие? Нам сказали, что вы немного приболели.
- Благодарю вас, судари, - холодно ответил профессор, не желая, чтобы какой-то пират обошел его в любезности. - Я чувствую себя лучше. И готов немедленно ответить на все ваши вопросы. После чего надеюсь отбыть обратно в Мооскаа, и как можно быстрее.
- Вот и чудненько! Гаарз, возьми-ка мушкет, - умеющий говорить любезно громила начал расчищать угол стола. - Дроут, подай ящик. Вот, собственно, о чем пойдет речь, - продолжил оу Готор, принимая из рук своего головореза, даже тут, в доме, разгуливающего с тесаком на поясе, небольшой сундучок и откидывая крышку. - Извольте видеть - глиняные таблицы. Вам знаком такой вид письма?
- Но… Это же… Узелковые письмена Первого Храма! - От волнения почтеннейший Йоорг забыл про всю свою холодность и важность, так что даже его голос внезапно дал петуха, а руки, потянувшиеся к таблицам, затряслись. - Как? Откуда?
- Привезли недавно из путешествия в Южные Земли, - весело ответил оу Готор. - Благородный оу Ваарииг Сиин заверил нас, что вы лучший и едва ли не единственный знаток подобных вещей в королевстве, и если кто-то и сможет прочесть их, так только вы!
- Я… Да… Но ведь это работа на многие… даже не месяцы - годы! - едва ли не в бреду забормотал почтеннейший Йоорг, не спуская влюбленного взгляда с табличек. - Я должен забрать их в университет и там…
- Годы меня совсем не устраивают! - покачал головой оу Готор. - И увозить таблички я вам, к сожалению, позволить не могу.
- Но вы же ничего не понимаете! - возмутился Йоорг, разом теряя свою годами нарабатываемую важность и солидность. - Во всем мире сохранилось не более шести-семи десятков образцов этого письма. И, к большому сожалению, ученые смогли разгадать значение лишь тридцати двух подобных значков, каждый из которых означает целое слово, а то и предложение! Только на копирование всех табличек у меня уйдет не меньше полугода! Ведь малейшие крючок или петля, направленные не в ту сторону, могут привести к ужаснейшим ошибкам. Необходимо написать другим ученым мужам, занимающимся чем-то подобным, и дать им возможность…
- Стоп! - рявкнул оу Готор таким тоном, что остановился бы не то что престарелый профессор, но и идущий в атаку гренадерский полк. - Раз и навсегда запомните, почтеннейший: никому, никогда, никаких писем. Содержимое этих находок может быть необычайно важным для всего королевства. И за попытку сообщить о содержании или хотя бы внешнем виде этих табличек своим коллегам вас казнят! Повторяю: казнят. И это не аллегория, не фигура речи, а суровая реальность. Вы меня поняли?
- Но… - растерянно забормотал почтеннейший Йоорг, которому вдруг показалось, что он попал в глупую и нелепую площадную пьеску. - Эти письмена… Им ведь может быть от пяти до трех тысяч лет… Какое отношение они могут иметь к нашему королевству?
- Вообще-то, - физиономия оу Готора внезапно опять расплылась в довольной улыбке, - во-первых, у меня есть весьма веские основания предполагать, что возраст этих табличек колеблется в диапазоне между временем первого путешествия Манаун'дака на Южные Земли и двумя-тремя столетиями спустя. Во-вторых, я уже сделал копии и расположил таблицы по порядку. В-третьих…
- Но как вы смогли расположить их по порядку? - обличающее выставив палец, возопил почтеннейший Йоорг, как не вопил со времен студенческих диспутов.
- Значок в правом верхнем углу, - спокойно, как будто говоря само собой разумеющиеся вещи, ответил красномордый громила. - Я, может быть, и не слишком-то хорошо помню эти письмена, но уж числительные точно не забыл и правила перебора мотков - тоже. Мотки вязались справа налево и сверху вниз. Самый первый узелок означал место в общей "записи". Потом порядок перебора мотков стал использоваться и в таблицах.
- Вы сказали: помню? Но где вы могли? Валкалавский университет? Профессор Водуй? Кредон? Неужто этот задавака Лиивоор смог проникнуть так далеко? Фесткийские мудрецы? Или…
- Ни то, ни другое, ни третье. Даже не пытайтесь угадать, - усмехнулся оу Готор. - Возможно, когда-нибудь я вам расскажу, но это будет точно не сегодня. А пока - вот мои записи. Тут на каждом листе текст таблицы, а под ним - перевод тех символов, значение которых мне известно. Надеюсь, если вы добавите сюда и свои знания, то дальнейшая расшифровка станет достаточно простым делом. Я бы и сам взялся за эту работу, но, к сожалению, у меня много иных дел. Удачи вам, почтеннейший Йоорг.
Загадочный оу Готор сделал жест, повинуясь которому, профессор покинул залу, едва ли не кланяясь на каждом шагу.
Последовавшие за этим разговором дни, недели и месяцы могли бы, пожалуй, стать одними из счастливейших в жизни каждого достойного ученого, к числу коих почтеннейший Йоорг, несомненно, относил и себя.
Что могло быть чудеснее? В его руки попали уникальнейшие материалы, да к тому же - еще и удивительный ключ к их расшифровке.
Спустя какое-то время после того, как вышел из гостиной этих странных военных вождей, Йоорг усомнился в правдивости сказанного оу Готором. В конце концов, это ведь немыслимо, чтобы ключ к одной из величайших загадок валялся в кармане какого-то головореза подобно истершейся монетке, в то время как серьезнейшие ученые мужи всего цивилизованного мира столетиями бились в эту дверь, сумев приоткрыть ее лишь на крохотную щелку.
Поэтому когда наваждение, навеянное странной комнатой и не менее странными людьми, спало, почтеннейший Йоорг поспешил проверить выданный ему ключ, в том числе и на других "дверцах". И с некоторым почти мистическим ужасом убедился, что расшифрованные оу Готором примерно чуть больше сотни сочетаний значков не только встречаются в иных известных Йооргу текстах, но и позволяют существенно продвинуться вперед в их чтении.
Казалось бы - живи и радуйся! Пусть раскрывать кому-либо тайны загадочных таблиц ему и запрещено, но перевода других текстов этот запрет не касается. Немного работы, захватывающей и интересной, - и ему гарантирована слава человека, решившего величайшую загадку!
Но пытливому уму почтеннейшего Йоорга просто воспользоваться полученным ключом было мало. Им словно овладела какая-то привязчивая болезнь или сумасшествие - профессора вдруг обуяло желание узнать, каким образом этот ключ появился в его мире и попал в руки оу Готора.
И, как обычно это и бывает, стоило углубиться в одну загадку - и из-за нее выглянула вторая, потом третья, пока не созрела целая гроздь загадочного и необъяснимого.
И тут жизнь профессора впервые за десятки лет стала невероятно суетливой и хлопотной. Кажется, военный вождь берега никогда не сидел на месте и не слишком-то охотно шел на сотрудничество.
- Едва ли я смогу вам сказать больше, - пожал он плечами, когда на следующее утро почтеннейший Йоорг после бессонной ночи, проведенной над текстами, попытался навести его на разговор, а то и затеять научную дискуссию.
- Но даже самая ничтожная мелочь, - объяснял ученый, - может послужить ключом к неразгаданному. Вот, например, этот знак… Он встречается в тексте целых пятьдесят три раза, но я так и не смог разгадать его значение. Кажется, тут есть связь с чем-то сакральным, судя по значку "обратного неба" в правом углу… И что-то относящееся к власти… Но…
- Это не имеет значения, - хитро улыбнувшись, прервал профессора оу Готор, кажется прекрасно осведомленный о смысле этого значка (похоже, он знал еще очень многое, но не счел нужным поделиться). - Речь идет о некоем религиозном символе. Назовите его как хотите, это никак не повлияет на остальной текст.
- Но… - просто опешил от такого поворота профессор. - Это имеет просто огромное значение! Вот, например, как понять такое сочетание знаков: этот ваш религиозный символ, знак "пустота" и, если верить вашему переводу, "птица"?
- Хм… Думаю, что-то вроде "украсть", "взять незаметно", - немного подумав, ответил оу Готор. - "Птица" и "отобрать" по-аиотеекски звучали очень похоже, вот в значках и пользовались этой "птицей" в сочетании с "пустотой", что означало "утащить", "украсть", "стырить". Отобрать среди этих ребят было делом почетным и достойным. А вот украсть считалось для воина позором, поэтому своего слова для этого дела не существовало, а была целая куча иносказательных выражений. Помнится, что-то такое и с птицами было связано… Ну понимаете…
- Но позвольте, птица по-аиотеекски… - Профессор словно пропел некое слово, состоящее, кажется, сплошь из гласных звуков.
- Да нет, это вы сейчас про хищную птицу, вроде орла или ястреба, говорите. А тут имеется ввиду малая такая птичка, вроде воробья. - Готор пропел несколько другое слово.
- Впервые о таком слышу! - возмущенно заявил почтеннейший Йоорг, резко переходя на язык древнего народа.
- Даже не сомневайтесь! - улыбнувшись, ответил оу Готор на том же языке.
- Откуда вы можете это знать?
- Да уж знаю, - опять ответил по-аиотеекски оу Готор, в отличие от самого профессора не делавший пауз и не подбиравший правильные слова, словно бы имел немалую практику общения на этом давным-давно утраченном языке.
- А что еще вы тогда знаете? - из упрямства продолжил разговор на древнеаиотеекском возмущенный профессор, хотя уже и убедился в знаниях своего собеседника. - И почему скрываете это от меня?
- Да, собственно… Я просто забыл об этом, а тут вдруг вспомнилось…
- В таком случае что еще вы можете вспомнить? - продолжал настаивать почтеннейший Йоорг.
- Вспомню - обязательно сообщу вам, - словно отмахиваясь от назойливого насекомого, ответил этот дикарь. - Располагайтесь тут и работайте. Полученные результаты запечатывайте в конверт и из рук в руки передавайте либо управляющему имением, либо трактирщику Дооду.
- Нет! - отрезал почтеннейший Йоорг, как обычно в запале забывший о почтительности к титулам и должностям. - Я поеду с вами на случай, если вы мне понадобитесь!
- Хм… Как хотите, - к удивлению профессора, не стал возражать оу Готор. - Вообще-то я думал, что тут вам будет намного спокойнее, но, коли вы так хотите, найду вам место в своем городском доме. Вот только, боюсь, таблички придется оставить здесь.
- Ладно, - кивнул почтеннейший Йоорг. - Я успел сверить образцы с копиями - вы все списали правильно!
Военный вождь берега лишь пожал плечами, словно бы ему только что и не сделали комплимента, а сказали какую-то банальность. И у профессора началась очень непростая жизнь.
Что и говорить - уважение в весьма специфичной среде ученых, а уж тем более должность профессора в столичном университете (самом лучшем из всех учебных заведений), заработать не так-то просто. Усидчивости, настойчивости и силы духа почтеннейшему Йооргу хватало.
Увы, с физическими силами дела обстояли намного хуже. Но когда перед глазами истинного мудреца предстает настоящая загадка, все преграды на пути к знаниям становятся мелкими и легко преодолимыми.
Таблицы, древние тексты - это мелочь! Мелочь по сравнению с тем, кто дал их ему.
Возможно, Йоорг был не слишком силен в знании всяких там мундиров и значков на погоне, во что его уже пару раз весьма грубо ткнули носом "дружинники" этого вождя. Но оценить беглость речи и диапазон словарного запаса он был способен, как мало кто в королевстве.
Оу Готор прекрасно говорил на языке, исчезнувшем почти более двух тысяч лет назад! И знал письмена, не употреблявшиеся уже три тысячи лет. Чутье и многолетний опыт подсказывали профессору, что главная тайна и загадка - это именно оу Готор Готор.
Когда это было нужно, почтеннейший Йоорг умел находить общий язык с самыми разными людьми. В конце концов, любой университет - это пестрая смесь всех сословий и классов. Тут на одной скамье в аудитории может сидеть и сын герцога, и сын башмачника, которому этот герцог побрезгует заказать обувь.
Да, после лекций они, скорее всего, разойдутся по разным компаниям, развлекаясь в разных кабаках и борделях. Но если ты всерьез намерен нести в мир светоч знаний, как то было завещано в уставе первого университета, если ты истинный учитель, ты найдешь подход и к благородному, и к простолюдину.
Опросить слуг по прибытии в город Фааркоон Йоорг уже успел. А вот разобраться в их россказнях, отделив правду от лжи, оказалась куда более сложной задачей. Слишком уж фантастичны и путаны были эти рассказы. Пришлось окунуться в эту проблему с головой. Едва ли не буквально.
- Боюсь вас разочаровать, почтенный Рииг, но это теперь собственность короля!
Как обычно, подходя к дверям хозяйского кабинета, профессор стал невольным свидетелем чужого разговора. Но виной тому была отнюдь не его нескромность, а звуки громкого скандала, разразившегося внутри.
- Но!.. - раздался ответный вопль, полный возмущений и тоски. - Как же так? Ведь это мой корабль!
- Пока плавал по воде - был ваш! - прорычал в ответ третий голос, в котором профессор быстро опознал другого военного вождя - оу Дарээка. - А теперь - короля!
- Судари, у меня есть бумаги, подтверждающие мое право собственности! Я этого так не оставлю. Я подам в суд!
- Ага… Можете подавать прямо сейчас. Можете даже сами выбрать судью - меня или вот его. Но его не советую - благородный оу Дарээка имеет на вас зуб еще с той истории, когда вы пытались умыкнуть верфь. Ну а моя доброта широко известна всем!
- Есть еще и Королевский суд!
- Ага - и поганый Небесный Верблюд тоже где-то есть! Вот только не знаю, до кого из них вы доберетесь раньше. Советую согласиться на обещанные десять процентов и нашего оценщика. Или потратить целое состояние на судебные разбирательства.
Спустя мгновение мимо застывшего возле дверей профессора пронеслась фигура некоего упитанного господина с красным от ярости лицом.
- Вот ведь гнида! - прокомментировал это оу Готор своему приятелю оу Дарээка. - Двенадцать лет это его нисколечко не беспокоило, а тут вдруг вздумал права предъявлять! Надо было с него еще и штраф содрать, за то, что этот "его" корабль затонул на самом фарватере, мешая другим.
- Хм… судари… - Внезапно из кабинета раздался еще один голос, причем, судя по всему, принадлежавший молодой девушке. - Я, конечно, не так хорошо знакома с законами. Но груз олидской бронзы стоит того, чтобы за него побороться. Боюсь, Рииг так просто от нее не откажется!
- Если дело и впрямь дойдет до суда, предъявим ему счет за подъем груза. Если кто-то думает, что так легко поднять несколько тысяч пудовых чушек со дна моря, желаю ему удачи. И вообще, не стоит, как говорят у меня на родине, делить шкуру неубитого медведя. За двенадцать лет там могло все так песком и илом занести, что ничего-то нам и не обломится… Профессор? Боюсь, сейчас я слишком занят, чтобы отвечать на ваши вопросы. Предлагаю поговорить вечером.
- Вы собираетесь поднимать что-то со дна моря? - спросил удивленный профессор Йоорг. - Каким образом, если не секрет?
- Вечером объясню, - устало, несмотря на довольно раннее утро, ответил оу Готор.
- Э-э-э… А могу ли я посмотреть?
- Почему бы и нет? - пожал плечами оу Готор. - Место на барже, думаю, найдется. Главное, постарайтесь никому не мешать, да и себя поберечь вам будет не лишним.
Почтеннейший Йоорг, несмотря на свой преклонный возраст, нечасто ступал на палубы разных там кораблей. Разок в далекой молодости, перебираясь из родного города в университет, и еще раз - после окончания учебы, навещая родню.
Потом, когда его послали изучать надписи в найденном на юге храме, Йооргу пришлось снова совершить морское путешествие. Но и тогда он предпочел провести время в крохотной каютке, в окружении книг, освежая в памяти особенности шрифтов первых переселенцев, чем тратить его на изучение скрипящего и переваливающегося с боку на бок судна - тесного, сырого и странно пахнущего.
Так что увы, но почтеннейшему Йооргу не дано было оценить особенностей постройки этой баржи. И он бы весьма удивился, скажи ему кто-нибудь, что сделана она была по специальному заказу и имела совершенно уникальную конструкцию.
Он немного заинтересовался особыми механизмами и сооружениями, стоящими на палубе, уж больно причудливо и невероятно они смотрелись. Впрочем, не будучи знатоком натуральной философии или механикусом, профессор едва ли мог компетентно оценить данные ему пояснения обо всех этих диковинных машинах. Тем более что никто особо и не стремился просвещать его на эту тему. Все были довольно взволнованны и потому мало обращали внимания на дополнительного пассажира, даже несмотря на его мантию учителя.
Ну да и к лучшему - это позволяло почтеннейшему Йооргу спокойно наблюдать за теми людьми, что находились в данный момент на судне.
Привычный к систематизации ум ученого сразу разбил их на три группы: моряки, в чьи обязанности входило управление судном, ныряльщики и руководство.
Первых профессор отличал в основном по написанному на лицах любопытству, их явно радовала возможность поучаствовать в чем-то сильно отличающемся от обычных будней.