Все русские поселения в Африке развивались без ассимиляции с негритянскими племенами. Даже в Южной Африке, где русы высадились полтора десятка лет назад и расселились на территории от берегов Атлантики до Индийского океана, в Красном Яре и остроге Южном жили исключительно европейцы. Бушмены не ассимилировались с русскими поселенцами, предпочитая жить привычным порядком. Да, негры работали на добыче золота и железной руды, служили проводниками для геологических поисковых отрядов. Они торговали с русами, покупали на заработанные деньги в русских лавках ножи и наконечники для стрел, некоторые накапливали достаточно, чтобы приобрести ружьё. Но, жили негры в своих племенах и селениях, отдельно от русов, подобно всем малым народам Сибири. Иногда ссорились, часто помогали друг другу, оставаясь равноправными соседями.
Русы в Африке, не загоняли негров в рудники и шахты, не продавали в рабство, не заставляли платить дань спиленными деревьями и тоннами слоновьих бивней. Да, рядом с поселениями работали русские миссионеры, но, в привычной для русского человека манере - помощи, обучения, а не запугивания и угрозы. Да, за охрану от враждебных племён с дружественных негров брали ясак, в виде редких деревьев и геологической разведки местности. Не оттого, что русы такие добрые, а исключительно потому, что африканские поселения быстро росли за счёт европейцев-каторжан. Мужчины-ссыльнопоселенцы работали на тяжёлых работах, как минимум, первые три-пять лет. Их жёны и дети обустраивали остроги, работали на огородах, ухаживали за скотиной, учительствовали. Рабочих рук хватало, потому что русские поселения в Африке не скатывались к натуральному хозяйству, обеспечивая себя только продуктами. Новороссия не забывала своих граждан, регулярные рейсы торговых кораблей привозили всё необходимое для нормальной жизни.
Так, что жизнь в африканских острогах отличалась лишь наличием экзотики, да обилием каторжников и ссыльнопоселенцев. В остальном, уровень жизни русов в Южной Африке, в устье Конго и на побережье Золотого берега, был таким же, как в Веймаре или на Кипре. Скорее всего, даже выше, за счёт дешевизны местных продуктов, поскольку цены на государственные товары были такие же, как в Европе. В африканских острогах также гремели уличные репродукторы на столбах, транслируя передачи из Петербурга и местные новости. Также звенели колокола, призывая православных в церкви, бегали по улицам пионеры в красных галстуках, а учителя боролись с неграмотностью. Русские подданные жили своей привычной жизнью, негры - своей.
Конечно, если какой любознательный негритёнок проявлял желание учиться, да ещё имел к этому способности, его не выгоняли. Также учили его бесплатно, разрешали ходить в общую русскую школу, при подозрении на талант, отправляли в университет в Петербург. Там училось много толковых ребят из Америки и Африки, относительно много, несколько десятков. Все студенты, в том числе и аборигены из Африки, Америки, Азии, после окончания учёбы получали распределение, на три-пять лет работы по специальности, в очередной дальний гарнизон. Только после отработки указанного срока обученные специалисты из числа аборигенов становились свободными в своём выборе, где им жить и где работать. Но, таких специалистов-аборигенов пока было очень мало, Африку и Америку русы, осваивали полтора десятилетия всего, Азию и того меньше.
Главной задачей освоения Америки и Африки наместник и его офицеры считали расселение русских общин и вёсок по большей территории, как на Урале и в Сибири селились русские крестьяне и казаки. Пусть между соседними вёсками будет по сто-двести вёрст, но, земля уже станет русской, какие бы аборигены не жили между русскими селениями. Пройдёт пара-другая десятилетий, и разные сиу и делавары станут считать себя жителями Новороссии, а не аборигенами. Так, постепенно и привычно для Руси, огромные территории Северной и Южной Америки, Центральной и Южной Африки, станут частью Новороссии, а не её колониями. В то же время, никаких причин у аборигенов перебираться за лучшей жизнью в Метрополию, как это было в двадцатом веке при разрушении колониальной системы, не будет. В большинстве своём аборигены сохранят свои обычаи, свой образ жизни, даже приняв православие.
Примерно, как сохранили свой образ жизни практически все малые народы, вошедшие в состав России. Чукчи и киргизы, башкиры и нивхи, тувинцы и кабардинцы. Не все, конечно, кто захотел - выучился и перебрался в другие края. Но, основная часть народа осталась заниматься привычным делом у себя в родных местах, вопреки действиям Советской власти и двадцатилетию разрухи после неё. Потому заселение Америки и Африки шло неспешно и основательно, там не было враждебной государственности, методы покорения Сибири вполне подходили для них. Тем более, что магаданцы не собирались совершать ошибку Советской власти и развивать на окраинах местные кадры, строить там институты и передовые заводы. Пусть в Америке и Африке производят целлюлозу, заготовляют деловую древесину, добывают руду и даже отливают из неё слитки для перевозки на Остров. Этого вполне достаточно, для интеграции в новороссийскую промышленность, или "взаимовыгодного разделения труда".
Магаданцы старались не повторять ход мировой цивилизации, развивая дублирующую промышленность в каждом регионе. Обладая подавляющим превосходством в военной мощи и огромным экономическим потенциалом, который, они были в этом твёрдо уверены, сохранится у Новороссии, Западного Магадана и Руси, на столетие, как минимум, магаданцы пытались развивать наиболее выгодные производства каждого региона. Предвосхищая будущую специализацию государств в мировой экономике. При этом максимально экономично использовать удобное географическое расположение тёплых стран, где не надо тратить деньги на отопление цехов и строительство тёплых зданий. Потому и развивали в Израиле русские промышленники, с подачи министра Корнеева, такие производства, как пошив одежды из синтетической ткани, тачание обуви из кирзы, производство мебели из ценных африканских пород дерева, консервирование морской рыбы. Европейские евреи обладали всеми необходимыми навыками, а стоимость строительства в тёплой пустыне несоизмерима по затратам на подобные цехи в северной Европе.
Пусть еврейские сапожники и портные работают на привозном материале из Центральной Африке, произведённая продукция будет не просто гораздо дешевле европейской. Даже при доставке морем из Палестины в Нормандию и побережье Балтики, она останется вполне конкурентоспособной с местными мастерами, не говоря о более близких перевозках. А разорение французских ткачей, итальянских обувщиков, германских краснодеревщиков русам только на руку. Больше квалифицированных рабочих будут стремиться в Новороссию, где нет безработицы, нет нищеты, зато высокие заработки и огромные возможности. Американские поселения привычно поставляли в Новороссию хлопок, недорогую говядину, сахар, кирзу, вискозу, целлюлозу, пушнину, отливки металлов, серебро, получая взамен весь потребительский набор. Чего не было, просто заказывали по радио, получая через три-четыре недели.
Конечно, в Северной Америке развивали русы и конечные производства, но, очень избирательно. Кроме производства рельсов, консервов и кораблестроения, пожалуй, серийных изделий американские рабочие не выпускали. Ну, частники были везде, в каждом городке, кто-то должен отремонтировать зонтик или стиральную машину, наладить телефонную связь и устранить неполадку в тепловозе. Но, все высокотехнологичные изделия, особенно оружие и боеприпасы, производились исключительно в метрополии, на Острове. Пока было так, хотя часть сборочных производств начинали переводить в более тёплые страны. Однако, после предварительных расчётов и строительства необходимой инфраструктуры. Не надо забывать, что всё Новороссийское машиностроение работало на электричестве. Следовательно, тепловые электростанции и гидроэлектростанции были первыми признаками технологического роста новых земель.
По пути в дворцовую столовую наместник зашёл к Сергею Корнееву, вытащил его на обед, поскольку промышленник мог забыть обо всём, зарывшись в работу. Дойдя до шестидесятилетнего рубежа, "старые магаданцы" всё чаще думали о будущем, всё больше работали, стараясь закрепить достигнутые результаты своего труда. Дети у всех выросли, возможность исполнения любого каприза уже не прельщала, финансовая самодостаточность сама по себе не радовала давно. Оставалось общее дело, которому все отдали почти три десятилетия своей "второй жизни" в Средневековье. Всё чаще старики обсуждали возможные пути развития общества в этом мире, изменившемся до неузнаваемости. Всё больше собирали статистику, строили диаграммы развития, разыгрывали будущие конфликты, выступая за ту или иную страну.
В общем, прихватив Корнеева, Петро спустился с другом на второй этаж, в чиновничью столовую, оформленную в виде недорогого уютного кафе самообслуживания. Наместник любил там питаться не из соображений популизма или самобичевания. При необходимости, он не стеснялся заказывать себе любые блюда у личного повара. Но, обедать частенько приходил в кафе, тамошние повара великолепно готовили. Кроме того, при самообслуживании, когда клиент сам выбирает одно из нескольких блюд, трудно отравить конкретного человека. Так, чем старше становились магаданцы, тем осторожнее они были в жизни, да и служба безопасности почти каждый год пресекала покушения на наместника и его министров. Правда, исключительно из числа церковных фанатиков и "народных мстителей", следов какой-либо страны за террористами не выявили.
Там, в уютном кафе, за отгороженным столиком на двоих, старые соратники неспешно пообедали, обсуждая мелкие новости, затем отправились по рабочим местам. Пётр Иванович, поднявшись на третий этаж, по пути в свой кабинет, издалека заметил два десятка офицеров, ожидавших его в приёмной.
- Чуть не забыл, старый склеротик, - в сердцах покачал головой наместник, вспомнив, зачем пригласил сюда столько офицеров.
- Господа офицеры! - Традиционно подал команду и вскочил с места старший по званию офицер при появлении наместника в приёмной. Все приглашённые энергично поднялись с мест, приветствуя старым советским порядком главнокомандующего.
- Проходите в кабинет, - пригласил Петро, быстро занимая своё место у стола. - Рассаживайтесь.
- Господа, я пригласил вас к себе, чтобы посоветоваться с самыми опытными и авторитетными венграми в Новороссии. - Начал заготовленную речь наместник, рассматривая приглашённых старших офицеров венгерского состава Польско-венгерского корпуса. Уловив слова "венгры", офицеры приосанились, догадываясь, о чём пойдёт речь. После завоевания независимости евреями, многие венгры представляли себя освободителями турецкой части своей страны. О таких разговорах, опытный оперативник Николай Кожин, через своих безопасников, узнал ещё полгода назад. Потому и собрал наместник венгерских офицеров, что не сомневался в поддержке ими своего предложения. - Да, именно посоветоваться, поскольку решение будете принимать именно вы и прямо сейчас.
- Так вот, господа, я хочу вам предложить освобождение турецкой части Венгрии. Конечно, не подарить её вам, как понимаете. Вы храбро сражались, проявили себя умелыми полководцами и решительными военачальниками. По нашим сведениям, на территории захваченной турками части Венгрии, дислоцированы не более двадцати тысяч турецких войск, раскиданные по трём крупным гарнизонам. То, что технически даже полторы тысячи бойцов венгерской бригады способны разбить по отдельности эти гарнизоны, вне всякого сомнения. Возможно, даже все двадцать тысяч мамелюков вы разобьёте одновременно, как нам доказал подвиг германского отряда в Индии. - Петро перевёл дух, решительно приступая к горькой для многих части своего разговора. - Я не сомневаюсь в вашей решимости, потому даже не задаю вопроса, займётесь ли вы освобождением Венгрии, если русы дадут оружие. Истинные патриоты ответят лишь утвердительно. Но, предоставление оружия и боеприпасов будет сопровождаться определёнными условиями со стороны Новороссии.
При последних словах лица многих старших офицеров посмурнели, усы обвисли в презрительной ухмылке. Самые горячие венгры качнулись вперёд, еле сдерживаясь от возмущения таким бесчестным предложением.
- Не хмурьтесь, господа, речь не идёт об оккупации турецкой части Венгрии Новороссией, я говорил об освобождении, а не захвате. Нашей стране вполне достаточно славянских земель, в Венгрии пусть живут венгры. Или кто-то полагает иначе? - Наместник мрачно оглядел собравшихся, задержав взгляд на самых молодых и несдержанных офицерах. Убедившись, что все успокоились, он продолжил. - Первое условие таково - все боеприпасы, техника и дополнительное оружие, необходимое для освобождения Венгрии, Новороссия поставит вашему освободительному корпусу в кредит, по стандартным ценам. Список необходимого вооружения и припасов составит командир венгерской бригады, полковник Ракоци, по вашим заявкам.
- Второе условие полностью вытекает из первого. На первые три года командир венгерской особой бригады Андраш Ракоци назначается мной наместником освобождённой Венгрии. Без каких-либо выборов или попыток переворота. В случае насильственного свержения наместника Венгрии Андраша Ракоци от власти, войска Новороссии будут бороться с его врагами. Скорее всего, мы пойдём на оккупацию страны, чтобы расправиться с врагами наместника, после чего русские войска покинут Венгрию. Что останется на месте городов и сёл вашей страны, можете себе представить, по опыту войны с Персией.
- Полковник Ракоци честный и храбрый командир, мы его всегда поддержим. - Неуверенно выступил один из майоров, встав с места. - Но, в Польско-Венгерском королевстве могут возникнуть вопросы. Там найдётся достаточно знатных господ, которые потребуют объединить обе части Венгрии под их властью. Как нам быть?
- Между двумя частями Венгрии протекает Дунай, естественная граница. Река на всём своём протяжении через чужие границы, от устья до территории Новороссии контролируется нашей Дунайской флотилией самоходных катеров. Они вполне способны пресечь любую попытку переправить серьёзные войска через реку, а с небольшими отрядами справитесь сами. Кроме того, с Польско-Венгерским королевством у Новороссии есть договор о дружбе и сотрудничестве. Уверен, мы найдём аргументы для сдерживания горячих голов в королевском дворе. В то же время, мы не возражаем против мирного объединения обеих частей Венгрии, но, как я уже сказал, не раньше, чем через три года. И, только после полного погашения долгов правобережной Венгрии, либо их передачи объединённой стране.
- Однако, турки обязательно попробуют вернуть освобождённую Венгрию. - Полковник Ракоци почувствовал азарт близких сражений, явно прикидывал дислокацию частей на своих будущих землях.
- Как только Ваша бригада освободит правобережную Венгрию, Вы, полковник, как глава нового государства, заключите договор о дружбе и военной помощи со мной, главой Новороссии. Полагаю, турки не рискнут втягиваться с нами в боевые действия на европейской территории. Им хватает проблем на Ближнем Востоке, да и Константинополь очень уязвим для русского флота. Это слабая пята Оттоманской империи. В самом крайнем случае Дунай послужит отличным путём переброски русских отрядов на правобережную Венгрию, это понимают и турецкие полководцы, не хуже нас. - Головлёв ещё раз оглядел озадаченных офицеров, ещё не понимающих, радоваться им или огорчаться. - Даю вам на раздумье два дня, господа. Послезавтра, в это же время, я жду вас здесь снова. Либо с отказом, либо с боевым приказом и запросом боеприпасов. Честь имею!
Офицеры дружно встали, коротко поклонились, щёлкнули каблуками хромовых сапог, подражая германским офицерам. После чего покинули рабочий кабинет наместника. Встал и сам Пётр, открывая дальнюю форточку, чтобы проветрить помещение. Часы показывали половину четвёртого часа, до вечера предстояло ещё многое успеть.
Глава восьмая
Генрих Четвёртый, король Франции, недовольно отодвинул от себя очередное блюдо, поданное на завтрак. Эти чёртовы парижане, во время осады не только съели всех своих поваров, но и совершенно разучились готовить. Проклятые паписты стали бо́льшими гугенотами, чем были сами гугеноты. Где великолепные паштеты, где жареные каплуны с хрустящей корочкой, где пропитанный гусиным жиром рис? Что за постные кашки и такие постные рожи лакеев? Они, видимо смеются над своим королём, очередной раз принявшим католичество. Видит бог, Генриху пришлось пойти на этот шаг для блага всей Франции, чтобы закончить осаду Парижа, прекратить войну с Испанией. Уже полгода Франция живёт в мире, а королю по-прежнему видится в каждом взгляде придворных насмешка и презрение.
Чёрт побери, как хорошо жилось прежде, когда сам Генрих был моложе и частенько бывал в гостях у Дианы Пуатье. Как готовили её повара! Какие вина подавала на стол прелестница Диана! Пусть говорят злые голоса, что она толста и старше Генриха, зато симпатичная и с хорошим характером. Она знала, как ублажить своего короля, пусть он тогда был всего лишь беглым наследником французского престола. Какие времена тогда были, поистине золотые годы. Не то, что сейчас, в этом задрипанном Париже, только умеющем выпрашивать деньги на ремонт разрушенных во время осады зданий. Ни одной симпатичной мордашки среди придворных дам, все худые, страшные, как смертный грех. Господи, за что мне это наказание?
Увидев, что король закончил завтрак, лакеи унесли столик, а зала начала заполняться ближним кругом придворных. Кто-то спешил рассказать свежий анекдот, другие делились последними дворцовыми сплетнями, в надежде развеселить короля. С кислой миной Генрих выслушал курьёзный рассказ, как сегодня ночью стражники застукали парочку в одной из ниш дворцовых коридоров. Оказалось, самая страшная и старая фрейлина под покровом темноты совратила пятнадцатилетнего пажа, который при виде своей возлюбленной на свету, остолбенел и не смог скрыться от стражи. Пришлось пылкой совратительнице, годившейся парнишке в бабушки, нести самой своего любовника в покои. Правда, хохотавшие стражники не отказались помочь, как фрейлине, по доставке любовника в постель. Так и любовнику, по ублажению самой фрейлины, представшей перед бравыми стражниками в чём мать родила. Ибо старые солдаты никогда не интересовались внешним видом своих потаскушек, а только их доступностью. С последним у фрейлины всё оказалось в порядке, четверо стражников и сама старушка остались довольны друг другом. Чего не скажешь о бедном мальчике, уже сказавшемся больным.
Пришлось Генриху натянуто улыбнуться сплетне, хотя с его богатым опытом подобные рассказы давно не развлекали. Он ждал появления графа Обинье, обещавшего уточнить вчерашние невнятные сообщения о восстании в южных провинциях. Граф задерживался, что не радовало опытного правителя. Наконец, Обинье незаметно пробрался в приёмную залу, остановившись у окна, с папкой документов в руках. Генрих энергично отправил сплетников отдохнуть, и призывно помахал графу рукой, поднимаясь ему навстречу. Обинье, несмотря на слишком честный характер, вернее, благодаря такому характеру, оставался одним из немногих старых друзей Генриха, которым он доверял полностью. Король чувствовал, несмотря на споры и разногласия, Обинье верен ему, что на фоне растущего числа придворных лизоблюдов, немного успокаивало.
- Не тяни, говори быстрее, что там с восстанием на юге? - Генрих не мог понять, откуда на изнурённом трёхлетней войной с испанцами юге Франции взялись силы для восстания против законной королевской власти.